Её шизофрения

      В школе Итана и Сэм расспрашивали про «новенькую», которая обучается дома. Близнецы не были многословны, они не хотели, чтобы плохие слухи пошли по школе. — Ей повезло, — говорил кто-то. — Сидит себе дома, ничего не делает. Только после обеда уже садиться за задания. — Ага, а мы тут с утра до вечера…сначала учеба, потом домашка, — голоса учеников стали сливаться. Никто не знал про болезнь Эшли. Никто не знал о ее мутации, если ее можно так сказать. Никто не знал, как ей сейчас тяжело. Даже Итан и Сэм не могли представить этого. — Как думаешь, — начала говорить со своим братом Саманта. — На сколько хватит моих нервов, чтобы не ударить каждого по лицу? Парень только усмехнулся. — Как думаешь, — задал он ей встречный вопрос. — Сколько долго мы будем держать в секрете информацию от наших лучших друзей? Девушка пожала плечами и улыбнулась. Но кто-то обнял ее сзади. — Приветик, Диппер и Мейбл, — сзади оказалась рыженькая девушка, волосы которой были завязаны в два хвостика. — Не называй нас так, — сказал Итан, и друзья обнялись. — Или мы будем называть тебя Венди. Та лишь усмехнулась. — Я крашенная, — серьезно сказала она, но разговор прервал парень, который к ним подошел. — Вы тут уже без меня? — спросил он. — Ладно, — улыбка с лица Сэм пропала. — Хлоя, Лу, — девушка обратилась к своим друзьям. — Нам с Итаном нужно кое-что рассказать о нашей новенькой… — Эшли Галбрейт? — с интересом спросила Хлоя. — Или как там правильно… Близнецы кивнули.

***

      Эшли сидела на своей кровати, обняв двумя руками ноги. Рядом с ней лежал альбом для рисования и графические карандаши. На бумаге был нарисован круг с одним большим глазом по середине и несколькими маленькими глазками. У него было восемь ног, и он напоминал паука. Девушка вновь смотрела в пустоту. Казалось, что она кого-то высматривала. — Дорогая, все хорошо? — в комнату вошел мистер Галбрейт. Эш отвлеклась от своих мыслей и, улыбнувшись, кивнула. Но ее отец не стал так быстро покидать комнату. Он сел рядом со своей дочерью. — Рисуешь? — спросил он. — Да, — девушка взяла в руки свой альбом. — Мистер Флетчер сказал, что рисование может мне помочь справиться с болезнью. — Ну, может, тебе от рисования станет лучше, — мужчина приобнял ее. — Но оно не поможет тебе вылечиться. Эшли кивнула головой и отложила альбом. — Пап, — начала она. — Каково это, ходить на улицу, не боясь того, что на твоей коже останутся ожоги? Не боясь, что глазам и голове будет больно от яркого света? Мистер Галбрейт вздохнул. — Вот от чего меня нельзя вылечить, — слезы скатывались по щекам девушки. — От альбинизма, — она закрыла лицо руками. Повисла тишина. Мужчина не знал, как успокоить свою дочь. Впервые за долгое время она спросила это. То, чего в жизни она не сможет попробовать: побывать в лучах солнечного света, которые не оставят на коже ужасные ожоги, и побывать на нем без солнцезащитных очков. — Пошли кушать, — сказал мистер Галбрейт и встал с кровати. Эш не стала отставать и, положив альбом и карандаши на стол, отправилась на кухню.       На кухне уже был накрыт стол к обеду. — Сегодня придут те очаровательные разнополые близнецы? — спросила миссис Галбрейт у Эш. — Думаю, да, — она улыбнулась. — Какие еще близнецы? — отец семейства явно был вне курса дела. — Брат и сестра, которые мне помогают с учебой, — пояснила девушка. Мужчина кивнул головой, одобряя такой выбор, хотя, у его дочери выбора и не было. После обеда миссис Галбрейт собралась мыть посуду и сказала: — Эш, либо надень очки, либо уходи. — Скоро придут Сэм и Итан, — сказала девушка, вставая из-за стола. — Я подожду их в гостиной. Она обняла своих родителей и направилась ждать своих друзей.