Nothing like us

Можете пропускать, это просто отдушинка чисто для меня, потому что моих любимок тут было неприлично мало. : D Юнги провожает взглядом Чонгука, который тащит Тэхена к выходу из клуба, и, поудобнее устроившись на барном стуле, делает глоток из своего бокала. На плечо опускается чья-то рука; успевший напрячься Юнги скашивает взгляд и моментально расслабляется, узнав чуть кривопалую ладонь, украшенную таким же кольцом, какое носит он сам. Сокджин убирает руку и присаживается рядом. — Думал, мы увидимся только завтра, — говорит он, подзывая бармена. — Не рад? — Конечно, когда еще я бы смог покуролесить и поглазеть на хорошеньких стриптизеров без вреда для своего здоровья? — Сокджин бодрится, но на его лице прописана усталость. Юнги уже предчувствует, как завтра он будет сокрушаться по поводу «этих жутких мешков под глазами» и прикладывать к ним замороженные ложки, пакетики из-под чая или что там еще, потому что «мировой красавчик» должен выглядеть идеально даже на чужой свадьбе. К слову об этом. — Как думаешь, есть шанс, что завтра мне все-таки придется надеть тот жуткий костюм? — спрашивает он вслух, слегка поворачивая голову к мужу. — Иди ты, он шикарен! И, между прочим, ты пищал от восторга, как младшеклассница, когда выходил с ним из магазина. — Не пизди, не было такого. — Даже не пытайся оправдываться, Юнги-я, со мной это точно не прокатит, — Сокджин кивком благодарит бармена, когда тот ставит перед ним заказанный лонг-айленд, и делает большой глоток. — А что касается этих двоих, то я очень надеюсь, что они завтра поженятся, потому что если нет, то разбираться со всеми оргвопросами придется нам. — Меркантильная ж ты сволочь. — Зато чертовски обаятельная. — Еще и самоуверенная вдобавок. — Разве не поэтому ты вышел за меня? — Сокджин хмыкает и, не ожидая ответа, продолжает уже более серьезно: — Спасибо, что позвонил мне, Юнги-я. Иначе я мог бы не успеть перехватить мелкого и накапать ему на мозг. — Надеюсь, он у него встал на место, — цедит Юнги. — Видел бы ты Тэхена сегодня, Джини. Он был полностью разбит. — Чонгук любит его, Юнги-я. Очень сильно. Ты бы видел его лицо, когда я сказал, что ему и впрямь стоит отменить свадьбу. Эти огромные оленьи глазки и беспомощное выражение лица, будто я заявил, что Санта Клауса не существует, и разрушил его детские мечты, — Сокджин весело усмехается. — Просто прелесть. Юнги давится виски и кашляет, стуча себя по груди. — Ты сказал ему отменить свадьбу?! — хрипит он. — Это был единственный способ дать ему быстро понять, чего он хочет на самом деле. Конечно, был шанс, что он и впрямь согласится, но, Господи, давай будем честны: это же Чонгук. Да, он тот еще придурок и мозгов ему не хватает, но единственное неизменное, что в нем есть — это любовь к Тэхену. Чон Чонгук, не влюбленный в Ким Тэхена — не Чон Чонгук. Он же помешан на нем, серьезно. — Я лишь надеюсь, что он сможет убедить в этом самого Тэхена. Потому что если мой ТэТэ снова будет плакать из-за него, я ему хребет сломаю. — Я тебе не позволю, — тут же отрезает Сокджин, — потому что, во-первых, это мой пиздюк, а, во-вторых, Тэхен подаст на тебя в суд, и ты сядешь, а у нас кредит за дом. Но побить его я, конечно, любезно разрешу. Юнги окидывает его смешливым взглядом. — Ты ужасный человек, Ким Сокджин. Иногда я реально не понимаю, почему вышел за тебя. — Наверное, потому, что я самый красивый мужчина в твоей жизни. Нет, это потому что ты мой, думает Юнги, но вслух он этого, конечно же, не скажет. — Знаешь, глядя на них сейчас, я вспоминаю нас с тобой, — неожиданно говорит Сокджин, перекатывая во рту коктейльную трубочку. — Вся эта суматоха, сомнения: а нужно ли все это вообще или пошло оно нахрен, и так проживем… — Ну, в отличие от мелкого, я, по крайней мере, всегда знал, чего хочу, — фыркает Юнги, — и ни разу не сомневался. Сокджин смотрит на него пристально, как будто он только что сморозил несусветную глупость. — Что? — Ты забыл свой мальчишник? — он приподнимает левую бровь. — Как ты залез на сцену клуба и полчаса зачитывал фристайл о том, что брак сосет, а тебя бедного-несчастного захомутали и завтра поведут на эшафот? Когда Намджун скинул мне то видео, я едва не разъебал смартфон. К счастью, вовремя вспомнил, что это не твое лицо, и остановился. Юнги стыдливо закусывает губу. Тогда он будучи в драбадан поспорил с таким же пьяным в дупель Хосоком и полез (практически пополз) на сцену. Никто из них не помнит, выиграл Юнги спор или проиграл, но эта выходка аукнулась ему кучей потерянных нервных клеток и седых волос, когда наутро (днем) он увидел, что именно читал. Единственной мыслью было: «только бы Сокджин не узнал», ведь даже будь тот ангелом с бесконечным запасом терпения, зажигательные пассажи вроде «свадьбу твою вертел на хую, лучше я свой айдишник сожру» вряд ли пришлись бы ему по вкусу. А Сокджин ангелом не был. Поэтому когда тот позвонил и, бросив ледяным тоном: «Я отменяю свадьбу», — повесил трубку, Юнги чуть не словил инфаркт. Он знал своего жениха лучше всех, а потому даже не сомневался в том, что Сокджин отнюдь не шутит. Поэтому быстро закинул в себя аспирин и, натянув первые попавшиеся вещи, на всех парах помчался вымаливать прощение. — Давай не будем об этом, — говорит он вслух, делая вид, что не умирает со стыда всякий раз, как вспоминает о том дне. — Ну, хорошая сторона тоже была. Не всякий день увидишь, как Мин «люблю свободу больше жизни» Юнги после своего искрометного фристайла на коленях просит тебя стать его мужем. Такой поразительный контраст. — Мой муж — ужасный человек, — Юнги в который раз возводит очи горе. — Как я только терплю тебя столько лет. — Просто ты меня любишь. Так же, как и я тебя, — Сокджин мягко улыбается, и Юнги, уже готовый съязвить в ответ, лишь согласно кивает. — Люблю. Он тянется к нему и запечатлевает на родных губах легкий, почти целомудренный поцелуй. Сокджин делает движение навстречу, прихватывая нижнюю губу Юнги, и последний прикрывает глаза, позволяя себе вдоволь понаслаждаться ощущениями. Народу здесь тьма, и всем абсолютно на них плевать, так почему бы, собственно, и нет? Когда они отстраняются друг от друга, дыхание обоих изрядно потяжелело, а глаза возбужденно блестят, и Юнги вполне рассматривает вариант оккупировать одну из вип-комнат на втором этаже. Он облизывает припухшие губы и выдыхает: — Как думаешь, эти придурки там справятся, или нам придется тащиться к ним и раздавать спасительные тумаки? Сокджин, обводящий затуманенным взглядом зал, открывает рот для ответа, а потом его глаза округляются, и он пихает Юнги в плечо. — Думаю, тумаки уже не понадобятся, — он кивает куда-то в сторону лестниц, где остервенело целующиеся на каждом шагу Чонгук и Тэхен пытаются пробраться на второй этаж и при этом не отлепиться друг от друга. Они с Сокджином сталкиваются взглядами и одновременно смеются, чувствуя, как с плеч сваливается огромный булыжник весом с целое здание. Юнги ощущает растущую внутри гордость: они справились, их мелкие пиздюки. Кому-то хватило красноречия и силы убеждения, кому-то — терпимости, а любви в них обоих и без того было через край. Да и если начистоту, Тэхен и Чонгук, когда они не вместе — это нечто из разряда совсем уж фантастики. — Видимо, тебе все же придется надеть тот костюм. — Совру, если скажу, что не рад. Сокджин отставляет бокал с недопитым коктейлем и, легко соскользнув на пол, тянет Юнги за собой. — Пошли, Юнги-я, составим конкуренцию молодежи. Пусть не думают, что они одни такие счастливые. Тот обхватывает стройную талию мужа и, коротко поцеловав его за ухом, перехватывает инициативу и ускоряет шаг. Он думает, что прошлый Мин «люблю свободу больше жизни» Юнги наверняка назвал бы его безвольным слабаком, который прогнулся под систему и позволил себя окольцевать. Но он нынешний просто показал бы ему средний палец и послал куда подальше. Потому что: — А ты счастлив со мной, Джини? — Очень. И ради этого «очень» он готов встать на колени еще много-много раз. А все, что против, просто сосет.