А что если...

Я стоял на станции и ждал свою электричку. Мама отправила меня съездить и забрать книгу у её начальника, а сама с Полом уехала в Монтаук. Я не злился. Сейчас была осень и мне хотелось побольше погулять по улице. Осенняя погода даёт мне немного задумчивости, да и вообще в такую погоду гулять одно удовольствие. Особенно одному. Летом мы победили Кроноса. Теперь моя жизнь стала более менее спокойной. Монстры стали нападать реже и мне не приходилось думать о постоянной опасности. Как только дела в лагере наладились я уехал к маме. Мне самому надо было проветриться после всего этого. Я даже не попрощался с друзьями перед тем как уехать. Просто собрал вещи и ушёл. С Аннабет мы тоже общались немного. Ей тоже надо было проветриться. Она поздравила меня с днём рождения и через несколько дней я уехал. Классно, да? Она так и не знает кого я видел в Стиксе и почему отказался от бессмертия… Ну и ещё много чего. Сейчас я правда старался не думать о полукровках и немного привыкнуть и отойти от всего произошедшего. В общем мы давно не виделись и не связывались вообще. Честно я уже начал скучать по Воображале. Мне не хватало её болтовни про архитектуру, её запаха лимона, её поправок и замечаний, в общем мне не хватало её. Послышался стук колёс и подул ветер. Приехала. Эта электричка на небольшие расстояния. Около ста километров и меньше. Мой путь займёт всего минут сорок, а может и меньше. Я достал билет из кармана моей лёгкой ветровки и зашагал вперёд. Подойдя к вагону я отдал билет контролёру и зашёл в вагон. Я зашёл и посмотрел на свободные места. Их было очень мало, так ещё в электричку продолжали заходить люди занимая их и наполняя вагон. Я решил сесть в последний вагон. Обычно там было мало людей. Я надеялся, что и сейчас будет тоже самое. Я пробрался через два-три вагона и зашёл в самый последний. Как я ожидал людей там было мало. На нескольких местах сидели пожилые люди и тётки лет сорока-сорока пяти. Все были с большими сумками. Одни были наполнены цветами и другими растениями, вторые овощами и фруктами, третьи самыми обычными вещами. Я сел примерно чуть ближе к началу вагона. Я занял двойное сидение около окна. Натянув на себя капюшон я стал смотреть в окно. Вскоре вошли ещё несколько пассажиров и мы тронулись. Я не видел кто вошёл, да и неинтересно мне это было пока я не повернулся. На улице, несмотря на осень, светило солнце. Его лучи проникали в вагон и освещали его. Но мне было не до света. Я засмотрелся на девушку, которая сидела на одиночном сидении чуть дальше меня с противоположной стороны. Она читала книгу об архитектуре и казалось не обращала внимание на окружающих. Читала она очень увлечённо и не отрывалась от книги не на секунду. Из-за солнца ей пришлось немного повернуться в сторону прохода. Лучики падали на её светлые волосы и те в свою очередь казались золотистыми. Её серые глаза всё так же не отрывались от книги. Прошёл уже месяц после того, как я уехал и вот теперь я её увидел. Я честно очень хотел подойти к ней и обнять, но я настолько засмотрелся на неё, что не мог пошевелиться. Возможно раньше у неё не было времени ухаживать за собой, но я всё равно считал её принцессой, а сейчас после победы у неё появилось то самое время. Сейчас её и вправду можно было спутать с принцессой. Волосы стали чуть длиннее, в глазах было больше серьёзности… Я сидел и смотрел на неё. В голове появлялись воспоминания всех наших приключений…  — А ты, когда спишь, пускаешь слюни! Эти слова она сказала, когда мы впервые увиделись в более менее нормальном состоянии. Она выходила меня после боя с Минотавром…  — Значит, если боги затеют битву, — заговорил я, — то все вернется на исходные позиции, как во время Троянской войны? И Афина выступит против Посейдона? Аннабет откинула голову на рюкзак, который дал нам Арес, и закрыла глаза.  — Я не знаю, что сделает мама. Знаю только, что буду сражаться рядом с тобой.  — Почему?  — Потому что ты мой друг, Рыбьи Мозги… Это было во время нашего первого поиска. Я даже не думал, что дочь Афины сможет со мной дружить. Я ведь оболтус. В этот момент я правда радовался хорошему другу, хотя мы ещё не были друзьями. Она помогла мне с поиском, сказала, что встанет на мою сторону, если что, назвала другом. Это было приятно. Она всё время меня подкалывала, но помогала и даже хотела пожертвовать собой ради моей матери. Где мне ещё найти такого друга? Я укрыл им Аннабет, оставив свободным только лицо, и про себя стал молиться всем известным мне богам, даже тем, кого недолюбливал: «Пожалуйста!.. Умоляю!..» На щеках Аннабет вновь заиграл румянец. Веки приподнялись, затрепетав. Рана на лбу стала затягиваться.  — Ты так… и не вышел замуж? — слабо спросила она, увидев Гроувера.  — Нет, — усмехнулся Гроувер. — Друзья отговорили. Аннабет придумала сумасшедший план. Она должна было отвлекать Полифема пока я освобождал Клариссу и Гроувера. Всё это обернулось весьма плачевно. Полифему удалось её поймать, а когда появились мы, то он отпустил Аннабет. Он и так нанёс ей сильные повреждения, но когда она упала и ударилась головой о камни их стало ещё больше. Как я тогда за неё переживал! Я был готов на всё, только бы она выжила. Слава богам, Тайсон вовремя подоспел и нам удалось исцелить её с помощью руна.  — Ты гений, — негромко сказал я, обращаясь к Аннабет. Я пообещал богам, что назову Аннабет гением, если её план удастся. Я выполнил своё обещание. Меня тогда очень порадовало, что Аннабет спала. Я уже представлял её ухмылку, если бы она услышала эти слова. Это был только второй поиск, но уже тогда мы с Аннабет понимали друг друга с полуслова и умели хорошо действовать в команде, хоть и ссорились. Со временем этих ссор становилось больше, а каждое необдуманное слово причиняло боль. И, прежде чем кто-либо успел среагировать, чудовище с Аннабет на спине прыгнуло со скалы и сгинуло во тьме.  — Аннабет! — пронзительно вскрикнул я. Этот момент очень ужасный. Я сильно переживал тогда. Думал, что больше не увижу её. Этот страх даже парализовал меня на несколько секунд. Я чувствовал, что её нет в море и меня это пугало ещё больше. Я даже забыл о боли в плече и охотницах. Забыл обо всём. А после расспросов Нико мне стало ещё хуже. «Может, Аннабет — твоя подружка?» — спросил он тогда. Это меня на что-то натолкнуло, но все остальные чувства глушила боль от страха и потери.  — Не знаю, — призналась Аннабет. — Но спасибо, что выручил меня.  — Да ну, пустяки. Мы же друзья.  — Ты не верил, что я умерла?  — Ни одной минуты.  — Вот и Лука, понимаешь? — сказала Аннабет после затянувшейся паузы. — Я хочу сказать… он жив. Я удивленно уставился на нее. Что она имеет в виду? Может быть, ее так потрясло все пережитое?..  — Аннабет, но ты же сама видела, как он упал. После таких падений…  — Он жив, — упрямо повторила Аннабет. — Я это знаю. Так же как ты знал про меня. Эти слова сильно меня задели. Лука заслужил смерти. Бьянка и Зоя погибли, а он выжил? Почему? Сколько ещё должны погибнуть? Возможно сейчас я уже нашёл ответы на эти вопросы и Лука погиб героем, но тогда это было очень болезненно. У меня еле хватило сил, чтобы не рвануть на пегасе подальше от неё. Мне хотелось успокоиться, но я совладал с собой и успокоился при ней. Это было тяжело. Мне хотелось высказать ей всё, что я думаю о Луке, о всех моих переживаниях и мыслях… Хотя тогда мы ещё не думали, что будет дальше с нами. Меня волновал вопрос только её жизни. Я хотел, чтобы она выжила. И это случилось. Спасибо боги! — Но они тебя растерзают!  — Подавятся! К тому же другого варианта нет. — Аннабет смотрела на меня так, будто собиралась стукнуть, и я поскорей отодвинулся. Но она сделала совсем другое. Она меня поцеловала!  — Береги себя, Рыбьи Мозги.— С этими словами она нахлобучила кепку и исчезла. Мы ни разу не вспоминали это. Может Аннабет и забыла, но не я. Я не мог это забыть. Я даже не надеялся на разговор. Аннабет считает меня просто другом и по сей день. Я так думаю… Может тогда она просто сильно волновалась или… Или… Я не могу придумать почему, но я до последнего не верил и не верю, что это было по настоящему. Мне даже иногда казалось, что это был просто хороший сон. Я вернулся от нимфы Калипсо. Обратно в мир опасностей от мира счастья, но я не мог спокойно сидеть на месте, зная, что ей и лагерю грозит опасность.  — Нет. — Я сложил пергамент с пророчеством и засунул его в карман. Мне словно вожжа под хвост попала, и я злился, хотя на кого — одним богам известно. — Не нужно мне времени! Если я умру, так тому и быть. Что толку мне об этом беспокоиться. Разве нет? Руки Аннабет немного дрожали. Она не могла поднять на меня глаза. Я только что узнал это пророчество. Думал, что я умру. Аннабет тогда не смотрела на меня, не могла… Я бы тоже не смог на неё смотреть, зная, что она должна умереть. Но Аннабет не я. Что ей мешало тогда? Она всё время сильно переживала и беспокоилась за Луку, а эти слова могли значит, что Лука останется жив… Но умру я. Может всё и получилось совсем наоборот, но тогда мы не могли этого знать. Я даже не думал о том, что она за меня переживает. Аннабет всегда воспринимала пророчества, как должное, но тогда я заметил, что она готова бороться…  — Я? Спрятаться?  — Да, ты. — Она смотрела мне прямо в глаза. — Ты — трус, Перси Джексон! Она назвала меня трусом… Может тогда она была права. Я и вправду трусил… Трусил потерять её. Я беспокоился за неё больше, чем за себя, хоть и не признавал этого. Я прятался от себя и не признавал очевидных вещей. Прошёл только месяц и я поумнел. Сейчас я смело могу сказать, что был глупым. Всегда искал в словах Аннабет какой-то скрытый смысл, но ведь его никогда не было! Я искал, то чего нет! Зачем? Не верил в счастливые концы, вот и накручивал себе проблемы. — И последнее. — Гермес посмотрел на меня. — Она просила передать Перси: «Помни о реках». И еще… гм… что-то о том, чтобы ты держался подальше от ее дочери. Я не знаю, кто покраснел сильнее — Аннабет или я. В этот год мы с Аннабет были как никогда близки, но после всего просто перестали хорошо общаться. Казалось мы выполняем приказ Афины, но я этого не делал, а Аннабет… Я не знаю. Мне кажется это глупым. Столько пережить и перестать общаться из-за одного приказа!  — Чего ты засмотрелся, сынок? Если понравилась, то иди познакомься! Ты молодой и красивый! — улыбнувшись сказала мне старушка, сидевшая напротив меня. Её слова вывели меня из транса и я оторвал взгляд от Аннабет и перевёл его на старушку. Она всё ещё улыбалась. Я заглянул в её глаза и моя голова закружилась. В ней начали вспыхивать разные воспоминания связанные с Аннабет… — Ерунда какая-то. Но зачем вы ходили к… — Глаза ее расширились. — Гермес сказал, что на тебе проклятие Ахилла. И Гестия о том же говорила. Неужели ты… окунался в Стикс?  — Не перескакивай с одной темы на другую.  — Перси, да или нет? — Какое еще свидание! — запротестовал я.— Это же просто Аннабет, мам. Ну ты тоже придумаешь!  — Но она специально приехала из лагеря для того, чтобы с тобой встретиться.  — Ладно тебе.  — Вы, кажется, собираетесь пойти в кино?  — Вроде того.  — И только вдвоем, правда?..  — Ну, мама! — Я пойду с Перси. Потом мы присоединимся к вам… или направимся туда, где будем нужнее. Из задних рядов раздался чей-то голос:  — Вы только там на пару не загуляйте!  — Перси Джексон и Аннабет Чейз.  — Отлично, — улыбнулся я ей.  — У тебя нагрудник перекосился.— Аннабет небрежно поправила у меня на груди кожаные ремешки. Ладонь Аннабет опять скользнула мне в руку и осталась там. При других обстоятельствах я бы, наверное, смутился, но в этой тьме кромешной я был даже рад, что знаю, где она. Поскольку это единственное, что я сейчас знал.  — Жди меня здесь, — сказал я Аннабет.  — Перси, ты не должен уходить один.  — Если ты можешь дышать под водой — присоединяйся…  — Ты иногда просто невыносим, — вздохнула она.  — Иногда — это в тех случаях, когда я прав? Можешь мне поверить — все будет в порядке. Теперь на мне проклятие Ахилла. Я весь неуязвимый и всякое такое. Аннабет это вовсе не показалось убедительным.  — Будь осторожнее. Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Ну, то есть… ты нам еще понадобишься, когда начнется сражение.  — Ты отлично руководишь, Аннабет. А главное, мы и не должны знать, что именно мы делаем. Это всегда срабатывает. Помнишь остров Цирцеи? Она тихонько фыркнула.  — Из тебя там получилась довольно симпатичная морская свинка.  — А Вотерлэнд? Когда мы из-за тебя чуть не сломали шеи, кувыркаясь в воздухе?  — Из-за меня? Это ты был во всем виноват!  — Видишь? Это было так здорово! Чувствуя, что мужество покидает меня, я поторопился сказать:  — А как насчет поцелуя на удачу? Это ведь как бы традиция. Я думал, она съездит мне по физиономии, но Аннабет вытащила свой кинжал и хмуро оглядела наступающую на нас армию.  — Возвращайся живым, Рыбьи Мозги. А там посмотрим. Самое последнее я воспринял, как обещание. Не выполненное обещание. Я снова посмотрел на Аннабет и снова замер. Она уже оторвалась от книги и смотрела на меня. Теперь наши взгляды встретились и никто видимо не собирался отводить их. Я не выдержал и опустил глаза. Мы давно не виделись и сейчас во мне играли немного смешанные чувства.  — Ты чего, сынок? Девушка, ну посмотрите, что Вы с ним сделали! Он похоже скоро дышать разучится! — сказала старушки сначала мне, а потом Аннабет. Я резко поднял голову и начал переводить взгляд с улыбающейся старушки на немного красную Аннабет. В конце концов Аннабет сломалась и тихо засмеялась. После моего взгляда она зарделась. Я улыбнулся, а мы ведь много прошли вместе, видели много страшных вещей, но всё ещё не разучились смеяться. Это очень радовало.  — Хватит смеяться, Воображала! — ухмыльнулся я.  — А ты меня остановишь, Рыбьи Мозги? — спросила Аннабет, перестав смеяться, но продолжая улыбаться. После моей клички внутри всё потеплело. Мне не хватало этих слов. Никто кроме неё не называл меня так. Я не разрешал, а Аннабет было всё равно, что я об этом думаю. Она могла называть меня, как ей хотелось и я ничего не говорил. Только возмущался, но не запрещал. Мне это даже нравилось. Я встал со своего места и подошёл к ней. Встав рядом с местом, на котором она сидела я спросил:  — Куда ты едешь?  — В Бруклин. Отец отправил меня в очередной пансионат для обучения. — ответила Аннабет.  — Как насчёт передохнуть от этих поездок? — весело улыбнулся я.  — Смотря что ты предложишь… — фыркнула она.  — Синее печенье! — моя весёлая улыбка стала хитрой.  — Так нечестно! Я ведь не могу отказаться от этого! — смеясь возмущалась Аннабет.  — Это значит — да? — переспросил я.  — Да.  — Тогда эта остановка наша! — я посмотрел в окно. Аннабет тоже повернула голову в сторону окна и кивнула головой. Как только электричка остановилась я схватил Аннабет за руку и вывел из вагона на улицу. Она даже не сопротивлялась. Весь путь до моего дома мы преодолели в молчании. Это молчание было немного напряжённым. Мы шли по улицам Нью-Йорка, погрузившись в свои мысли. Каждый из нас обдумывал, что-то своё. Единственным моим желанием сейчас было, это напомнить Аннабет о её обещании. Что я собрался сделать. Я ускорил шаг. Аннабет недоумевая посмотрела на меня, но тоже ускорилась. Через пару минут мы были дома.  — А где Салли и Пол? — спросила Аннабет.  — Они в Монтауке. — ответил я.  — Кажется синее печенье придётся готовить самим… — прошептала она. Мы уже сняли обувь и сейчас вешали ветровки.  — Вообще я хотел бы начать с твоего обещания. — немного волнуясь сказал я.  — Это не я, а ты обещал мне синее печенье. — нахмурившись сказала Аннабет.  — Перед моим боем с Минотавром. — напомнил я. — Помнишь?  — Помню. — тихо и немного отстранённо ответила Аннабет. Я посмотрел на неё. Она не двигалась. Я пожал плечами и развернувшись пошёл наверх в свою комнату. Я не стану её заставлять. Было немного обидно, но этого следовало ожидать. Мы же друзья… Я сел на кровать и вздохнул.  — Куда ты ушёл? — в проходе появилась Аннабет.  — Сюда. — кратко ответил я. Аннабет посмотрела на меня, но потом прошла в комнату и села рядом. Мы около минуты сидели и смотрели в пол продолжая думать о своём. Первой нарушила молчание Аннабет.  — Так как насчёт печений? — спросила она.  — Так как насчёт твоего обещания? — я посмотрел на неё. Она тоже повернула голову в мою сторону и мы соприкоснулись носами. Мы сидели и смотрели в глаза друг другу. Почти одновременно начали сближение… Секунда и Аннабет выполнила данное обещание…