Cat police

Когда напарник делает выбор, Се окончательно расслабляется. Они добираются до дома Исина в рекордные сроки, притормозив только лишь у магазина, а потом всю дорогу до чужой квартиры Сехун трещит о своей любимой команде и их месте в общей таблице - одновременно снимая напряжение и заполняя тишину. Исин не кажется раздраженным его болтовней, он улыбается и кивает, но сам не особо в разговоре участвует, наверное, потому что не любит бейсбол, хотя это совершенно не страшно. Попав в квартиру напарника, Се чуть затихает и принимается усиленно вертеть головой. Прошлый свой раз здесь он помнит как-то смутно, да и не особо тогда было интересно, не то что сейчас. Жилье у старшего хорошее, небольшое, но уютное, настоящая холостяцкая берлога - все, как мама расписывала. Наверно, если бы Сехун жил один, у него все было бы точно так же. Стащив ботинки в коридоре и повесив пиджак, он нерешительно проходит в глубину квартиры, прижимая к себе пакет с позвякивающими внутри бутылками. - Ты давно один живешь? Снимаешь или владеешь? О, кстати, а ты местный? Где живет твоя семья? - болтовня ни о чем уже становится привычной, ведь ей так удобно маскировать неловкость. Се следит за старшим краем глаза, попутно изучая обстановку. Исин не успевает ответить на многочисленные вопросы. Сехун любопытный, и судя по его энтузиазму, ему еще не приходилось сталкиваться с людьми, которые не любят говорить о своей жизни. Довольно часто забывается то, что напарник младше, но вот в такие моменты приходит осознание его реального возраста. Все еще немного наивный и непосредственный. Хорошо, подольше бы он таким оставался, хотя с их работой такое практически невозможно. - С момента поступления в академию. Отсюда было довольно далеко добираться, зато до участка рукой подать, и да, не нужно платить за аренду. Обстановка так себе, да и район не лучший, но мне нравится, - Исин охотно отвечает на вопросы, забирая у напарника пакет и направляясь на кухню. - Извини за беспорядок. Когда живешь один, сложно заставить себя убирать, - он помнит, что не успел привести все в надлежащий вид, уходя их дома. Зато простыни сменил, да. - Я почти местный, переехал сюда, когда был в старшей школе, - продолжает парень, пряча пиво в холодильник, - тогда этот район был еще хуже. В первый день в новой школе из меня грозились сделать нормального человека. Ну, без всего этого пушистого, - Син ведет хвостом и дергает ушками, - представляешь? С подростками лучше не связываться, если ты не сильнее их, конечно. Веселое было время, - беззаботно заканчивает парень и поворачивается к напарнику. Се покорно следует за старшим, радуясь каждой крупице информации. Новость о том, что Исина мучили в школе, его по-настоящему огорчает, он даже отвлекается от разглядывания обстановки, застывая столбом посреди кухни и глядя на напарника полными ужаса глазами. - Веселое? - едва слышно уточняет он, хлопая ресницами. Отношение напарника к подобному удивляет - сам Се наслушался порядком историй о том, как жестоки люди к тем, кто на них не похож. К счастью, с ним подобного не случалось - он вообще частенько забывал, что является гордым носителем дополнительного комплекта ушей и верткого хвоста. Хорошо все-таки, что до чудесных ушек старшего не добрались, да и хвост его в полном порядке. Ему очень идет, иным - нормальным, как он сказал - представить Исина очень сложно. - Так ты был сильнее? - версия маловероятная, но вполне жизнеспособная. Напарник похож на человека, который способен дать отпор. - Ты, наверное, был хорошим и послушным мальчиком, да? - спрашивает Исин, вспоминая, насколько дотошным и правильным может быть Сехун, когда дело касается работы. Предположение немного задевает младшего, но не слишком. Во многом потому, что так все и было. - Я и сейчас хороший мальчик, - хмыкает Се, ероша розовые волосы и вспоминая о своей татуировке. - Сложно быть плохим в семье с таким звездным составом - предки уж слишком суровые, не поозорничаешь. Даже подросткового бунта как-то не случилось, - хотя вообще, все происходящее сейчас можно к этому бунту спокойно отнести, но Сехун едва ли желает отношениями с парнем заявить о чем-то родителям, просто нет необходимости. - Насчет послушания, конечно, могу поспорить, все-таки самый младший в семье - есть свои привилегии. А у тебя есть братья или сестры? Слушая Сехуна, Исин думает, что, наверное, неплохо жить беззаботно и легко. Он не завидует, просто понимает, что они отличаются: их образ жизни, семьи, прошлое. Син не может назвать время в старшей школе простым, но было весело, определенно. Возможно, для других, это было бы невыносимо, а для него в самый раз. Он не знает стоит ли рассказывать Сехуну о том, что очень часто издевательства и оскорбления тоже вид общения. К тому же, не самый скверный. Дети в таких районах всегда жестче, хотя все еще дети и переживания одинаковые у всех. - Да уж, на счет послушного это я погорячился, - усмехается парень, вспоминая, насколько сильно Се любит поступать по-своему, - небось тебя все баловали, да? - напарник определенно привык получать все, чего ему хочется. Его уверенность очаровательна, но есть и другая сторона этого качества. Хорошо, что Син с ней пока незнаком. - Я единственный ребенок в семье, это скучно, - нехотя бормочет, отвечая на вопрос. Говорить о родных не хочется, только не сейчас. - Пойдем, телевизор у меня в комнате, - переводит тему Исин, проходя мимо напарника. - Баловали, да, - вздыхает Сехун, припоминая, как братья воплощали на нем свои идеи о воспитании. И совместные тренировки, и ранние подъемы, и суровые каникулы в спецлагерях - не каждому пожелаешь. Да и родители совсем недавно перестали ковать из него достойного человека и начали просто его любить. Но если сравнить с детством Исина, наверное, разница все-таки будет. - Мне хотелось стать единственным много-много раз, но сейчас я действительно рад, что нас с братьями так много - как будто живешь с кучей лучших друзей, - он мягко толкает Исина в плечо, утешая. - Ничего, что ты один, я поделюсь своими, если хочешь. Тем более ты тоже из нашей породы - тоже закон и порядок охраняешь, - его семье старший очень понравился, так что проблем не будет. Надо только как-то про их отношения рассказать всем... Но об этом лучше подумать позже. На очередное упоминание семьи Сехуна Исин чувствует укол совести. Все же он чувствует себя виноватым перед людьми, которые приняли его так хорошо, забыли о его серьезном проступке, а он, вместо того чтобы отплатить чем-то достойным, собирается спать с их младшим отпрыском. Он уверен, что в будущем предстоит еще поплатиться за такую роскошь, но сейчас лучше об этом не думать. - Думаю, мне хватит одного мужчины из семьи О, - Син пытается незаметно запихнуть под шкаф носок, пока напарник оглядывается. Все же давно ему не доводилось принимать гостей. Чанёль он свой, давно привык к бардаку, даже поучаствовал в его организации, подкинув своих вещей, а вот Се совсем другое дело. Все хочется показать себя с лучшей стороны, но никак не удается. Следуя за напарником в комнату, Сехун невольно расплывается в улыбке. У себя дома Исин стал одновременно куда расслабленнее и неуловимо напряженнее. Теперь его не стесняют посторонние взгляды и возможность быть застуканными, но что-то еще явно тревожит, правда, скорее в хорошем смысле, чем в плохом - вон как сияет, даже смотреть больно. Видно, что в хорошем настроении. В спальне такой же легкий беспорядок, как и везде, но это не раздражает, даже наоборот, по-своему мило. Рассеянному Исину очень идет. Се дожидается, пока напарник включит телевизор и отыщет игру, а потом многозначительно косится на торопливо заправленную постель. - Где устроимся? - спрашивает с легкомысленным видом, протягивая старшему его бутылку и пшикая крышечкой на своей. Пиво вкусное и холодное - он делает большой глоток, чтобы чуть сбить растущую температуру тела и смочить пересыхающее горло. Эта пауза ему безмерно нравится: воздух электризуется от их взглядов и невысказанных желаний, но с виду все прилично и чинно, будто два друга собрались просто посмотреть бейсбол под пиво, ничего двусмысленного. Сехун улыбается шире, чувствуя расползающееся внутри щекотное тепло предвкушения. С Исином не бывает скучно. Исин находит нужный канал и на вопрос напарника неопределенно ведет плечами, бессознательно бросая взгляд на кровать. Осознание того, что они вдвоем у него в квартире и нет никого, кто бы им помешал, накатывает как-то сразу, накрывая жаркой волной. Чтобы отвлечься, он поспешно делает пару глотков и заходится кашлем. Он начинает волноваться, и случаются всякие глупости. Чужая ладонь бьет несколько раз по спине, и становится легче. - С-спасибо, - хрипит Син, благодарно смотря на стоящего рядом Сехуна, слишком близко стоящего Сехуна, - давай пока на полу, если ты не против, - он не продолжает, позволяя неловкому молчанию сказать все за него. Он отступает на пару шагов к кровати и стаскивает подушки, устраивая их внизу. Исин нервничает так очевидно и так очаровательно, что Се как-то даже начинает чувствовать себя старше. - Как скажешь, конечно, - покладисто соглашается он, опускаясь на подушки и снова отпивая из своей бутылки. В комнате воздух понемногу становится все тяжелее, будто перед грозой, мурашки бегают по коже от напряжения, но Сехун не торопится что-то предпринимать и даже не пытается лишний раз коснуться усевшегося рядом Исина - сейчас ощущения по своему накалу перекрывают его постоянную потребность потрогать желанного старшего. - Ты за кого болеешь? На стадионе когда-нибудь игру смотрел? Мы с остальными мужчинами семьи О, как ты выразился, частенько выбираемся, благо он у нас в городе отличный. Хотя на младшую лигу теперь уже времени не остается, смотрим лишь важные матчи... Болтая о бейсболе, можно с уважительной причиной смотреть Исину в глаза, хотя взгляд все равно то и дело соскальзывает к влажным губам и глубоким ключицам в вырезе свитера. Но Се уверен, что сможет удержать себя в руках. Тем более что ему и плечом чувствовать тепло чужого тела нравится. Не обязательно же Исина постоянно лапать, верно? Можно и поговорить... Особенно когда так смотрят в ответ. Устраиваясь на полу, плечом к плечу с Сехуном, Исин понимает, что здесь ничуть не лучше, чем на кровати. Хотя вполне ожидаемо, ведь дело не в месте, а в компании. Пальцы скользят по холодному стеклу, размазывая капли по горячей коже. Он делает еще пару глотков, стараясь отвлечься. Бутылка занимает руки, ведь не будь ее, он наверняка бы уже прикоснулся к чужому колену, обтянутому плотной джинсой. - Я немного понимаю в бейсболе, больше люблю баскетбол, - честно отвечает Син, даже не думая смотреть на экран. Легкая полуулыбка на мягких губах завораживает, и он невольно облизывается, вспоминая, каковы на вкус поцелуи напарника, - но был один раз на стадионе, как-то ходили с ребятами из участка. Неплохо, но все равно не мое. А у вас это семейный спорт, да? - Исин сжимает бока бутылки сильнее, но взгляд не отводит, продолжает смотреть в глаза. Дыхание учащается, становится жарко. Хочется отставить чертово пиво и усесться на колени Сехуну, стащить раздражающую одежду и прижаться тесно кожа к коже. Но обстановка вполне целомудренная, и несмотря на слова в парке, Син все же сомневается, поэтому сдерживается. Он не против сделать первый шаг, но не сейчас, не после обидных слов, задевших за живое. Се чувствует, что напарник вот-вот сдастся, но тот продолжает держать дистанцию, поддерживая разговор и потягивая пиво. Это вызывает легкую досаду и почти детский азарт - Сехун игнорирует чужие горячие взгляды и скользящий по губам язычок, мысленно перечисляя бейсбольные команды по алфавиту, чтобы отвлечься от соблазнительного зрелища. - Наверное, можно и так сказать, да, - он с задумчивым видом ерошит волосы на затылке, вспоминая, откуда пошла семейная увлеченность бейсболом, что тоже помогает не думать о сидящем рядом парне и о постели за спиной. - Папа всегда любил и сумел привить любовь всем нам, даже Химчан, который никогда особо не жаловал эту игру, теперь наслаждается - просто из чувства ностальгии и семейного единения, как он говорит... - Может, принести еще пива? - Исин встряхивает головой, будто пытаясь прогнать горячее наваждение. Сехун моргает, удивленный, и радостно кивает: - Да, если тебе несложно, - хотя и от первой бутылки пива он успел слегка поплыть - раз желание затащить Исина на эту чертову кровать начинает побеждать намерение продолжить их интересную игру в приличных людей. Чем дольше Исин сдерживается - тем лучше понимает, что поступает правильно. Это сложно, но все же хочется, чтобы Сехун тоже проявил несдержанность. Хотя о какой несдержанности может идти речь, если они у него дома, одни? Просмотр игры и пиво кажутся пустой тратой времени, ведь они могли бы уже... Додумать он себе не позволяет, поднимаясь и прихватывая с собой бутылку, в которой еще почти половина. Нужно пройтись хотя бы до кухни и немного остыть. Напарник ничего не делает и только дразнит взглядами, хотя, возможно, ему только кажется. Он уже ни в чем не уверен. Доставая из холодильника бутылку, Син расслабленно вздыхает и не спешит закрывать дверцу, погрузившись в прохладу. Какой же он идиот. Подумав о том, что сейчас вместо того, чтобы трахаться с горячим парнем, сидящим у него в комнате, он прячется на кухне, засунув голову в холодильник, Исин не сдерживает смешок. Докатился, Чжан Исин. Оставшись в одиночестве, Се вдруг понимает, что с Исином из комнаты вышло и все это приятное напряжение. Сразу стало как-то скучно и холодно, будто канал сменили, и даже любимый бейсбол не особо притягивает взгляд. Нахмурившись, Сехун поднимается с пола и задумчиво оглядывает спальню. Нет, ну игры - это прекрасно и очень весело, только во всем нужно знать меру. В свете всего, что сегодня произошло, возможно, торопиться им со старшим и правда не следует, и дело уже не в сладости продолжительного ожидания, а в здравом смысле. Обозвав себя недалеким идиотом, Сехун поправляет рубашку и решительно следует за хозяином квартиры - нужно как можно скорее извиниться перед ним за несдержанное обещание остаться на ночь и поспешить домой. Раз Исин сомневается, лучше придержать коней. Но едва войдя в кухню и наткнувшись рассеянным взглядом на обтянутую джинсами округлую задницу старшего, Се снова глупо плывет. Черт, да сам Исин - ходячий секс, невозможно смотреть на него без толики желания. "Да какого черта я страдаю такой ерундой?!" - злится на себя непоседливый гость, делая решительный шаг вперед и цепляя коленом один из стульев. Напарник оборачивается на звук и, кажется, серьезно ранится при попытке вылезти - чего он там делал? - из холодильника. Подчиняясь болезненному вскрику, Сехун мгновенно оказывается рядом и с тревогой осматривает пострадавшее ушко, по себе зная, какое это чувствительное место. - Черт, - Син потирает мягкую шерстку, морщась под взволнованным взглядом Сехуна. - Не пугай так, - расслабленно выдыхает он. - Прости, - в раскаянии бормочет младший, подходя вплотную и мягко, на пробу, оглаживая нежную шерстку. - Сильно болит? - но в непосредственной близости от Исина возвращается желание его трогать, и на этот раз Се с ним не борется, обнимая старшего за плечи и осторожно дуя на прижавшееся к голове ушко. - Я не хотел, - поцелуй в висок в качестве извинения, потом еще один - в скулу - как утешительный приз, за ним следом - уже в очаровательную ямочку, уголок растянувшихся в улыбке губ, сами эти совершенно изумительные губы... А там уже Сехун увлекается и забывает, что же, собственно, делает. Легкая горечь и податливая мягкость - Исина так фантастически приятно целовать. Исин не сердится, правда. Сам виноват, что решил охладиться таким странным образом. Но способ, которым его утешают, однозначно ему нравится. Если каждый раз, как он будет страдать по мелочам, Сехун будет целовать его бережно и нежно, вполне можно устраивать несчастные случаи несколько раз в день. Нужно было сделать так раньше, определенно раньше, ведь они потратили время на бесполезный бейсбол, а могли провести его куда более приятно. На кончике языка горчит, поцелуй хмельной и ленивый. Исин с удовольствием отвечает на ласку, запуская ладони под футболку. Пальцы проходятся по твердой гладкой груди, невзначай задевая чувствительные места, и скользят выше. Ткань задирается, и Син прижимается ближе, жалея, что на нем свитер. - Еще болит, - произносит, отстраняясь от влажных губ, и тянет футболку вверх. Он хочет получить еще ласки, еще прикосновений и всего, что ему готов дать Сехун. Даже если бы хотел, Исин не смог бы сдерживаться. Напарник нажал на спусковой крючок, начав необратимый процесс. Футболка летит куда-то на пол, а Син жадно прижимается к ладному сильному телу, требуя еще поцелуй. Ну разумеется, они увлекаются. Между ними всегда так искрит, что подобное в принципе не могло закончиться на мягком поцелуе в щечку и спокойном "Мне, пожалуй, пора". Сехун даже не пытается уже сопротивляться, с удовольствием чувствуя аккуратные руки Исина на своей коже и тесно прижимая его к себе в ответ. Исин очарователен, когда вот так ластится и тянется к губам, выпрашивая поцелуй. Ему безумно идет - хочется растаять под горячим взглядом и дать все, что только потребует. Се улыбается, целуя вместо просяще приоткрытого ротика пострадавшее ушко, но времени зря не теряет, успевая пробраться под плотный свитер и удобно устроить ладони на узкой спине старшего. - Ну какой же ты неуклюжий, - покровительственно качает головой, зарываясь носом в мягкие каштановые кудри напарника, и медленно оглаживает бархатную кожу, повторяя трюк, который сам Исин проделал с его рубашкой. - И что с тобой делать? - таким тоном впору с маленьким ребенком разговаривать, а не с опытным офицером полиции, но старшему на удивление подходит. - Тебе показать, что со мной делать? - Исин подставляется под широкие ладони, ловя каждое касание к обнаженной коже. Смеется еле-слышно от ласки, щекотно же. Обнимает крепко и дышит сорванно, наслаждаясь долгожданной близостью. В голове проносится мысль, что они могут и не дойти до кровати. Очертив кончиками пальцев чужие острые лопатки, Се позволяет рукам соскользнуть по оголившимся бокам к талии и, не останавливаясь, подхватывает его под твердые бедра, отрывая от пола. - Пойдем, мы там игру не досмотрели... - шепчет в чуть припухшие губы, чувствуя, как стройные ноги обвивают его талию, и удобнее перехватывает старшего под округлые ягодицы, чтобы не дай бог не уронить. Не то чтобы путь из кухни в спальню был таким уж длинным. - К черту игру, - в голове вертится "смотри только на меня", но вслух Исин не произносит. Вместо этого прикусывает кончик мохнатого ушка и слегка дует. Прижимается всем телом, скользит руками по спине, нетерпеливо подается бедрами вперед. Рваные движения в такт шагам и тихое "ну же". Торопит, хотя знает, что только дразнит сильнее. Короткий путь, которого и не замечаешь обычно, кажется бесконечным. Син жмется к Сехуну, наслаждается гладкостью кожи, но ему мало. Он хочет еще и немедленно. Чувствуя под спиной мягкую кровать, он не отпускает, держит так же крепко, укладывая на себя. Ищет губами чужие, тыкаясь, словно котенок, куда достанет. Влажный поцелуй отпечатывается на точеной скуле, на шее. Исин выгибается и тихо стонет, нежно оглаживая крылья лопаток. Ерзает нетерпеливо, не в силах оторваться от Се и стянуть тесные джинсы. Повторяет свое "ну же", добавляя его в жаркий стон и припечатывая жадным поцелуем к чужим губам. От ласковой невинности до горячего нетерпения - всего пара секунд и буквально пять метров до кровати. Се с удовольствием ложится сверху, накрывая собой целиком, и улыбается от прикосновений чужих губ. - Ну раз ты просишь... - отстраняться ужасно не хочется, но он все-таки вырывается из плена нежных рук и торопливо расстегивает сначала свои, а потом чужие джинсы. Сам раздеваться не спешит, а вот стянуть с чужих точеных ног надоевшие узкие джинсы возможность не упускает. Пальцы оглаживают каждый освобожденный от жесткой ткани участок кожи - Сехун поверить не может своему счастью, разглядывая лежащего перед ним старшего жадным взглядом. Идеальный, весь, от чувствительных ушек до розовых пяток: под скользящими вдоль выгнувшегося навстречу тела ладонями ощущается рельефная твердость мышц, скрытая под аристократически-бледной шелковой кожей. И только белье, простые голубые боксеры, еще на напарнике - их Се оставил для собственной безопасности, надеясь сохранить хоть какой-то контроль над происходящим. - И не думай, что я тебя не услышал, - он снова устраивается между изящных ног Исина, упираясь коленями в цветастый плед. - Как-нибудь покажешь, обязательно покажешь, раз уж предложил, - склоняется к длинной шее жарко выдыхающего старшего и мягко прихватывает тонкую кожу губами, пока еще не настолько забывшись, чтобы пускать в ход зубы. - Ну а пока я попробую действовать самостоятельно, - оставляет дорожку влажных поцелуев между острых ключиц к одному из розовых сосков, между делом запуская руки под чужие боксеры и с силой стискивая в ладонях идеальные ягодицы. Разговоры помогают не терять голову, но с каждой секундой, с каждым прикосновением Се все сложнее сохранять ясность мысли - он чувствует завязывающиеся внизу живота горячие узлы набирающего обороты возбуждения и все сильнее вжимает напарника в постель. Очередной глубокий поцелуй - уже не столько ласка, сколько нетерпеливая имитация кое-чего посерьезнее: Сехун толкается языком в жаркую влагу чужого рта, закипая от низких стонов покорно принимающего все Исина. Парки, кино, ужины... Да кому это все надо вообще, когда есть настолько приятные способы узнать друг друга получше?! Жадные прикосновения размазываются по коже горячим воском, застывая всего на мгновенье, чтобы в следующий миг опять течь вязкими каплями. Просачиваясь в кровь мутным удовольствием и заставляя бесстыдно раздвигать ноги, желая получить еще. Исин отвечает на каждое движение, ластится всем телом. Хочет стянуть с Сехуна раздражающие джинсы вместе с бельем, но не в силах отстраниться. Ему нравится пропускать сквозь пальцы мягкие розовые прядки и слушать чужой хриплый шепот на самое ушко. Син подставляется под поцелуи, пытаясь словить каждый, словно нежный луч солнца, но мягкие губы соскальзывают и не дают расслабиться. Пока наконец он не чувствует сбитого дыхания совсем близко. Исин послушно открывает рот, впуская влажный настойчивый язык и позволяя себя трахать глубоко, в такт с движениями чужих бедер. Син готов хныкать и просить снять наконец мешающие боксеры, ощущая, как широкие ладони жадно мнут чувствительную кожу. Член пульсирует, а нежная головка больно трется о ткань. Он пытается опустить руки вниз и наконец избавиться от мучительной пытки, но крепкие объятья не пускают. Остается только обхватывать ногами теснее и подаваться вверх, чувствуя чужое возбуждение сквозь плотную ткань. - Ну попробуй, - стонет в поцелуй и легонько прикусывает язык, ловя удивленный вздох. Исин подается навстречу, всем телом просит большего, но перехватить инициативу не пытается и даже - вот наглец - умудряется еще подначивать. Сехун усмехается, отстраняясь от желанных губ, и заставляет старшего открыть глаза. Под густыми дрожащими ресницами легко различить черные омуты расширившихся зрачков, взгляд у Исина весьма красноречивый - "Быстрее" заглавными буквами, с шеренгой восклицательных знаков после. Надо понимать, что терпение напарника не бесконечно. Сехун улыбается шире. Стащить с упругих половинок надоевшее им обоим белье - дело нескольких секунд, хотя расставленные ноги старшего приходится перехватить у лодыжек и все же свести вместе, чтобы снимать было удобнее. Се с удовольствием вытягивает стройные ножки Исина вверх, без особой спешки обнажая его окончательно. И когда мягкая ткань приземляется где-то на полу, многозначительно смотрит на тяжело дышащего парня сверху вниз, не собираясь упускать великолепное зрелище того, как Исин - снова - разводит свои идеальные бедра - для него. - Хороший мальчик, - хвалит младший покрасневшего напарника, целуя гладкую коленку и чуть сдвигаясь на широкой постели вниз, чтобы было удобнее. Проводит ладонями по проступившим под светлой кожей кубикам пресса, ныряет языком в ямку пупка, остро прикусывает выпирающую тазовую косточку и жарко выдыхает на оказавшуюся прямо перед носом розовую головку, как никогда остро ощущая сумасшедше приятный аромат Исина. Где-то на самом краю сознания мелькает мысль, что неплохо было бы вытащить из бумажника презервативы, раз уж он тут созрел сделать своему новоявленному парню минет, но отвлекаться на столь банальные вещи не хочется, да и привкус латекса Се искренне ненавидит. Так что он просто поднимает на следящего за ним старшего хитрый взгляд и с максимально уверенным видом берет аккуратный член Исина в рот. Остается надеяться, что его довольно скудного опыта в этом деле будет достаточно для того, чтобы доставить напарнику удовольствие. Син облегченно вздыхает, избавившись от белья. Теперь неплохо было бы раздеть и Сехуна, но у того, похоже, свое мнение на этот счет. У него выдержки больше, а по выражению лица даже сейчас не угадаешь, насколько он близко к тому, чтобы сорваться и потерять контроль. Остается только провоцировать и давить сильнее, раздвигать ноги, елозя хвостом по пледу, и ждать пока напарник не сможет больше сдерживаться. Исину слишком сильно хочется увидеть, насколько далеко сможет зайти младший в своем желании. Он знает, что Се возбужден, чувствовал крепкий член сквозь жесткую ткань и слышал тихие полустоны в поцелуй. Находиться на грани сладко и опасно, но Сину нравится это чувство невесомости и зависимости, он наслаждается каждым мгновеньем, каждым прикосновением. Закончить все быстро и жестко неплохо, но растягивать удовольствие, мучить и доводить до исступления куда приятней. Исин одобрительно касается розовых ушек, когда Се опускается ниже. На щеках расцветает румянец, выдавая вульгарное бесстыдство за смущение. Не отрывая взгляда, он наблюдает, как член плотно обхватывают мягкие губы. Сердце замирает на миг, чтобы забиться с новой силой, сбиваясь с привычного ритма на рваный и отчаянный. Удовольствие пульсирует на кончиках пальцев, вырывая из груди сладкие стоны. Син знает, что не стоит, но продолжает смотреть, как Сехун берет в рот, глубоко и старательно, слизывая смазку и втягивая щеки. Как же хорошо, чертовски хорошо. Исин облизывает собственные пальцы, пошло причмокивая и втягивая один за другим в рот. Первый на полную длину, второй, сосать старательно, так, будто на их месте чужой член. Получать удовольствие мало для него, не в первый раз, когда они хотят друг друга до дрожи. Стоны Исина - настоящая музыка для его ушей, так что Се старается вовсю, преодолевая смущение и неуверенность. Под обжигающим взглядом старшего он и сам готов стонать, хотя с ним ничего такого не делают - просто от нарастающего нетерпения. И все становится еще хуже, когда Сехун бросает неосторожный взгляд вверх и замечает, как пошло напарник вылизывает собственные пальцы: и без того томительное возбуждение переходит в новую стадию, заставляя его удвоить усердие. Син осторожно приподнимает ногу, упираясь в крепкую грудь, и осторожно отстраняет Сехуна. - Я тоже хочу, - капризно дует губы и хлопает по месту рядом собой. Весьма недвусмысленное приглашение старшего выбивает из Сехуна воздух, но он в последний момент отказывается от соблазнительной альтернативы. - Отложим это, - выдыхает судорожно, соскальзывая с постели и дрожащими руками стаскивая-таки с себя остатки одежды. - Не могу ждать больше - где у тебя что, хватит прелюдий, - не то чтобы их прежние игры его разочаровывали, но если Се в ближайшем времени не окажется внутри своего совершенно восхитительного напарника, в провокационной позе раскинувшегося на постели, он просто умрет. А ведь еще надо потратить драгоценное время на подготовку... Ох, черт, его сердце этого не выдержит. Хотя тут Сехуна чуть отрезвляет мысль, что прежде он подобного ни разу не делал, так что возможно, стоит именно этому этапу уделить побольше внимания, помятуя о том, как перепугался Исин тогда, в машине. - Ты давай не отвлекайся, - как можно наглее улыбается чуть растерянный младший, роясь в тумбочке, на которую ему кивнули. - Помоги себе сам пока, - куда проще прикрыть неуверенность дерзостью, тем более что наблюдать за тем, как Исин касается себя сам, заводит не меньше, чем непосредственное участие в процессе. Исин довольно наблюдает, как Сехун нетерпеливо стягивает с себя остатки одежды. Шарит в поисках резинок и смазки с уверенный видом, а у самого руки дрожат. Слышится стук, кажется, что-то уронил. Хочется подначить и поддразнить еще чуть-чуть, но Син не может сосредоточится, оглаживая взглядом аппетитную задницу и твердый член с сочной головкой. Облизать бы, посасывая и нежно сжимая у основания. Он сглатывает и опускает руку вниз, обхватывая собственное возбуждение. Рвано, коротко надрачивает, пачкает в смазке ладонь, пытаясь снять напряжение и не кончить от одного вида, будто сопливый подросток. Небрежное замечание вызывает улыбку. Вот как. Значит сам, да? Ну ладно. Исин переворачивается, довольно прогибаясь в спине и утыкаясь лицом в плед. Заводит руку за спину и не сдерживает стон, касаясь основания хвоста. Здесь очень приятно, особенно если увеличить натиск и оглаживать по кругу. Колени упираются в кровать, на мягком проваливаются немного, разъезжаются, но удается сохранить позицию, вызывающе оттопыривая задницу. Син скользит пальцами ниже и легко проталкивает в себя сразу два. Он подготовился еще раньше, поэтому сейчас внутри мягко и гладко, можно растягивать, легко раздвигая и всовывая глубже. Но этого мало. От желания все зудит внутри. Хочется насадиться на горячий член и ощутить, как стенки плотно обхватывают твердую плоть. Чтобы вбивали в кровать и сильные руки натягивали до упора. - Мне все делать самому, да? - произносит Исин, пытаясь добавить третий. Запястье ноет, но он продолжает трахать себя пальцами, выпячивая зад. Хвост качается из стороны в сторону, задевая бока и напряженно вздрагивая. Сехун искренне радуется обнаруженной в тумбочке смазке и даже придумывает остроумный ответ на капризный вопрос Исина, но потом разворачивается к постели - и теряет дар речи. Он в жизни своей ничего горячее не видел. Совершенно невероятный изгиб узкой спины, нескромно расставленные ноги, мелькающие между соблазнительными ягодицами пальчики... Хвост Исина вздрагивает от каждого движения, на щеках выступил яркий румянец, и в каждом выдохе - томный стон... У Се в голове вакуум, и заветный тюбик едва не выскальзывает из ослабевших пальцев. Нужно срочно взять себя в руки и перестать пялиться на старшего, но у него разве что слюна не течет от этого зрелища, а уж эрекцией и вовсе можно гвозди забивать. И как теперь дальше жить, зная, что под строгой формой его напарника скрывается нечто настолько развратное?! - Придется переводиться, - безнадежно выдыхает Сехун, встряхивая головой в попытке прийти в себя, потом чуть прокашливается, больно щипает себя за голое бедро и наконец-то немного очухивается. Зубами рвет упаковку на презервативе, в одно движение раскатывает его по члену и выдавливает на ладонь значительное количество прохладной смазки. - Я смотрю, тебе и без меня хорошо, - и нет, его голос не дрожит, это просто так кажется. Не давая Исину шанса на ответную реплику, Се возвращается на постель, властно вытягивает чужие пальчики и, сглотнув, заменяет их своими. Медленно погружаясь в горячую тугую глубину, он даже зажмуривается покрепче, готовый стонать в голос от каждого пройденного миллиметра. Ему даже представлять не хочется, что будет, когда вместо пальцев окажется его изнывающий от недостатка внимания член. Кажется, все закончится, не успев толком начаться. - Какого черта ты такой... - договорить сил не хватает - приходится стиснуть зубы и замереть, когда старший нетерпеливо подается навстречу, издав очередной головокружительный стон. - Ох, Исин, прости, но мое терпение кончилось, - крепко ухватив напарника за тонкую талию, Сехун подтягивает его к себе и, пристроив головку к скользкому от смазки входу, плавно подается бедрами вперед. - Аххх, до чего же... - дальше речь перестает быть цензурной и хоть отдаленно связной - в мыслях наступает блаженная, звенящая тишина. Только ощущение чувственного жара и восхитительной тесноты - и Исин. Когда пальцы сменяются твердым членом, Исин довольно стонет, подаваясь назад, размеренно, в такт движению чужих бедер. Ладони на талии не дают упасть, удерживаясь на коленях. Сехун входит медленно до самого основания и так же мучительно выходит почти полностью, трется головкой, а затем все по новой. Смазка нагревается и растекается, пачкая нежную кожу, щекоча вязкими каплями. Открыться бы еще больше, чтобы глубже и чаще. Редкие влажные шлепки доводят до исступления. Син уже не может сдерживать громкие стоны, ноги разъезжаются, а темп все такой же мерный и спокойный. Сехун дышит тяжело, ладони влажные, но он продолжает издеваться над собой и напарником, насаживая до упора каждый раз, но не давая почувствовать удовольствие в полной мере. Упираясь локтями в кровать, Исин пытается сам ускориться, получить желаемое, но ему не позволяют, настойчиво удерживая на месте. Воздух тяжелеет, становится будто густой сироп, и с каждым вздохом все сложнее выталкивать из легких приторную сладость. Син опять утыкается лицом в плед и тянется рукой вниз. Бездумно смазывает вязкое с бедер и обхватывает болезненно возбужденный член. Хочется кончить, и он почти готов, только бы Сехун ускорился. Пальцы мнут гудящие от возбуждения яйца и скользят выше, туда, где его растягивает горячий член. Он чувствует подушечками, как по краям натягивается кожа, как трется скользкий латекс и двигается Сехун. - Быстрее, - Исин выстанывает, не в силах больше терпеть. Кажется, он переоценил себя, надеясь продержаться как можно дольше. Он не был готов к подобному, рассчитывая на горячность и спешку младшего. А Се вместо сильно и жестко решил трахать его плавно и глубоко. Перечисляя в уме таблицу умножения в обратном порядке, Сехун тратит все оставшиеся силы на то, чтобы игнорировать подростковые порывы задать быстрый темп и поскорее кончить - вместо этого он замедляется настолько, насколько вообще возможно, боясь причинить старшему боль или прийти к финишу раньше. Что ж, за свои старания он благодарности не получает. Исин под ним вздрагивает, мечется, выгибается, пытаясь сделать все по-своему, всем телом заставляя его поторопиться, а уж когда доходит до измученной просьбы и неожиданного прикосновения дрожащих пальцев, то Се и вовсе решает разозлиться. - Вот хочешь сделать все правильно и обстоятельно, - ворчит он сквозь зубы, качая неодобрительно головой и снова подтягивая уже едва держащегося на ногах старшего ближе, - но где уж там, обязательно собьют с толку, - отпустить себя хоть и нужно, но страшно, ведь распаленный Исин и сам уже не особо, кажется, понимает, что делает, а им ведь завтра на дежурство. Поранить его не хочется, жизни их обоих зависят от того, в какой форме он будет на службе, поэтому Се не поддается на безмолвные уговоры напарника, но темп все-таки увеличивает. На самом деле он далеко не такой осторожный в постели обычно. Порой его так заносит, что Чонин даже обижается, особенно после визита в бар. Но с Исином дело совсем другое, это не дружеский перепих и не интрижка на ночь. Хочется быть заботливым и серьезным, хочется понравиться и заслужить доверие. И Се очень-очень старается. Да только вот никто не ценит. Когда Исин в очередной раз разочарованно чертыхается и как-то особенно развратно ведет бедрами, тесно сжимаясь, последняя нить его и без того ослабленного терпения предсказуемо рвется. Сехун только и успевает подумать, что осталось всего ничего, как перед глазами встает алая пелена, мозг отрубается, и он на голых инстинктах вдавливает старшего в постель, одной рукой сжимая его мокрую от пота шею, а второй обхватывая чужой член. Терпкий, чувственный аромат чужой кожи, влажный жар подставляющегося навстречу тела, низкие стоны - все это заставляет двигаться быстро и отрывисто, с губ срывается почти животный рык. Исин сам виноват. Се держался столько, сколько мог. Син слышит каждое произнесенное Сехуном слово, слышит, но понять не может. Все мысли сосредоточены на том, чтобы получить желаемое. Он ерзает, пытаясь найти нужный угол или хотя бы заставить напарника быть жестче. От накрывающей все тело ласки хочется надсадно кричать и просить, чтобы все прекратилось и вместе с тем чтобы Се не останавливался, имея его нежно и долго. Исин любит секс с тягучими ласками и до изнеможения. Хотя в последний раз он уже и не помнит, когда у него был такой, а не поспешный и грубый, в кабинке туалета в клубе или в кабинете Чунмёна. Он обязательно покажет Сехуну, как растянуть удовольствие, но это будет после того, как он насытится чужой страстью. Только тогда он сможет поделиться собой и сделать все правильно. А сейчас не до того. Утробное рычание опаляет слух. Син понимает, что добился своего, когда его начинают жестко втрахивать в кровать. Тело послушно прогибается под усилившимся нажимом, кожа тесно соприкасается, смешивая запахи, а хвост зажат между ними, вздрагивая от каждого толчка. Ощущение сильной руки на шее как способ подчинить, сделать своим. Такой Се роскошный, безумный и жадный, он отчаянно требует своего и берет желаемое, даже не думая получить отказ. - Да, вот здесь. Черт, еще, - Исин стонет и сжимает пальцами плед. Сехун нашел правильный угол и каждый раз, мощно вбиваясь, заставляет кусать губы и жмуриться от удовольствия. Ладонь на члене двигается резко и грубо, так, как сейчас, лучше всего. - Сейчас... - Син чувствует, как в груди все сжимается, он захлебывается удовольствием, - я... а-аах, - внутри все пульсирует, и перед глазами мутнеет. Сознание затапливает белым, а бедра двигаются беспорядочно и рвано. Сперма стекает по длинным пальцам, пачкает плед и немного живот. Когда Исин кончает, он сжимается настолько, что двигаться почти нет возможности - но Се много и не надо, чтобы его догнать. Свернувшееся под кожей томительное напряжение завершается сладкой кульминацией, внутри все сводит судорогой, сердце вздрагивает и замирает на долю секунды, будто его сжали в кулаке. Сехун широко распахивает глаза, в легких не остается ни капли воздуха, в крови плещется наркотический кайф - тело содрогается от последних резких толчков, уже скорее по инерции, чем в погоне за остатками удовольствия. Мгновение они зависают в пространстве, мокрые, разгоряченные, почти осязаемо удовлетворенные. Се шумно вздыхает - губы невольно растягиваются в улыбке от вида распластавшегося под ним взъерошенного Исина - и медленно отстраняется. Пальцы почти не слушаются, скользкие от смазки и чужой спермы, но презерватив снять все-таки удается. Использованная резинка летит в корзину для мусора возле письменного стола, Сехун всем телом потягивается, разминая сладко ноющие мышцы, и только после этого падает на постель рядом с перевернувшимся на спину напарником. Укрываться не хочется, дыхание все еще сбито, и температура повышена, а стыдиться Се всегда было нечего, поэтому он просто подтягивает под голову одну из подушек и с улыбкой ловит взгляд старшего: - Я думал, раз уж мы оказались в постели, то нужно все сделать обстоятельно, но ты не умеешь быть терпеливым, да? - чуток поддразнить Исина не помешает, раз уж он сломал ему планы, причем сам же сначала и разрешил показать все, на что Се способен. - Было классно, спорить не буду, однако повторить мы сегодня уже не сможем, иначе завтра ты взвоешь, весь день просидев на своей утомленной заднице в чертовой патрульной машине. Исину лень приводить себя в порядок, одеваться, да и шевелиться вообще. Сладкая нега разливается по телу, лаская разгоряченное тело. Освежающая прохлада опускается на кожу и неспешно слизывает остатки жара. Он бездумно водит по животу, размазывая сперму, наслаждаясь абсолютной пустотой в голове. Разворачивается немного, наблюдая за напарником. Розовые пряди слиплись, мохнатые ушки торчат, а грудь часто вздымается из-за учащенного дыхания. Син разглядывает Сехуна, любуясь сильным гибким телом, и в ответ на слова младшего растягивает губы в самодовольной улыбке. - Можно подумать, ты умеешь, - подначивает в ответ, - мы оба были достаточно терпеливы, добираясь сюда, - наверное, сложно назвать это именно так, но ведь они не позволили себе дойти до конца в кино, были незаметными в парке и не поддались на соблазн попробовать секс на байке. - Ты сам виноват, знал же, что я давно ни с кем был... так, - Исин отвык от подобных ощущений, забывая, насколько приятна может быть позиция принимающего с хорошим партнером, - знал и все равно продолжал... - что именно он не произносит, зная, что его поймут. - А насчет моей выносливости не переживай, - он перекатывается на живот, стирая сперму о плед. Все равно сдавать в химчистку, - и раз уж мы оказались в постели, ты хочешь на этом остановиться? - Син хитро прищуривается, задевая рукой чужое плечо. Исин сейчас ну совсем как кот, нежится и жмурится от довольства, вытягиваясь рядом. На него любого безмерно приятно смотреть. Се хмыкает на реплику о терпении и заинтересованно выгибает бровь, когда старший снова его касается. - Будут еще предложения? - как раз таки память о том, что Исин давно подобным образом не развлекался, его и тормозила, но раз напарник так уверен в собственных силах, так и быть, он готов пересмотреть свое отношение. - Конечно, торопиться нам некуда. Но... ты точно уверен, что завтра будешь в порядке? Сехуну не хочется стать причиной чужого дискомфорта. И хотя от скользящей по его плечу руки у него снова бегут мурашки предвкушения, наиболее насущные потребности вполне себе удовлетворены, так что необходимости в крайних мерах нет. Хотя может, Исин сейчас совсем о другом речь ведет? Не то чтобы напарник не был похож на человека, любящего обнимашки после горячего секса, просто... Ну... Рисковать и лезть к пока еще незнакомому партнеру Се не хотел. Но раз такое дело, можно потискать старшего в ответ, тем более что один его вид, растрепанный и разнеженный, провоцирует на ласку. - Я бы завел себе такого кота, определенно, - бормочет Сехун будто бы самому себе, подтягивая напарника поближе и с удовольствием оглаживая выгнувшуюся гладкую спину, от шеи и до самого хвоста. Потом легонько шлепает его по упругой ягодице и снова обвивает тонкую талию, прижимаясь губами к оказавшемуся совсем близко округлому плечу. - А еще ты совершенно изумительно пахнешь... - Исин теплый, притягательный, мягкий - само воплощение соблазна. Исину приятна чужая забота, но он не девчонка, и если предлагает, значит, сможет выдержать. И не такое бывало, а наутро приходилось выходить на смену. Правда, после нужно сутки отсыпаться. Свою работу он делает хорошо, не обращая внимания на усталость. Да, они патрульные и риск велик, но все не так, как у группы быстрого реагирования и детективов. - Можем не торопиться, - соглашается Син, прижимаясь ближе и закидывая хвост на чужое бедро, - если не хочешь - подождем до следующего выходного и тогда продолжим, - беззаботно произносит, силясь вспомнить, когда же у них он будет. Ладонь ложится на крепкую грудь, под пальцами мерно стучит сердце. Лениво нежиться после хорошего секса нравится Исину, такие моменты иногда сближают куда лучше, чем происходящее чуть раньше. Он чувствует себя уютно и спокойно, довольно прогибаясь под прикосновениями Сехуна. - Все будет нормально, тем более есть много других способов развлечься, - уговаривать он не будет, нет. Скорее хочется подразнить младшего, ведь он так очаровательно реагирует на провокации, - но если ты устал... Сейчас сделать бы небольшой перерыв, заказать еды, а потом залезть в душ. Желательно вместе. Расслабиться под горячими струями, а потом перекусить. Тогда можно и продолжить. А для завтрашней смены Исин уже наметил несколько чашек кофе с самого утра и еще несколько днем. Этого будет вполне достаточно. Он больше беспокоиться за напарника, чем за себя, ведь тот не привык к такому образу жизни и действительно может быть не в форме. Но слишком велик соблазн продолжить. Се внимательно вглядывается в шальные глаза старшего, но не находит подвоха. Исин все еще игрив и настроен продолжать, это, кажется, не проверка и не способ отвлечь внимание от чего-то еще. Хм... Ну если так, то... - Я устал? - уточняет он многозначительно, отлавливая чужой верткий хвост и медленно оглаживая его по всей длине. Пальцы поднимаются все выше и выше, пока не касаются того чувствительного места, где мягкая шерстка заканчивается и начинается гладкая кожа. - Я-то как раз в полном порядке. Так что давай, не томи, какие у тебя там предложения. Я открыт для экспериментов, - ждать до следующего свидания Сехуну не хочется - слишком уж тяжело его сейчас запланировать. Раз Исин не против, он уж точно не будет сопротивляться. Исин чуть ли не мурчит от ласки, довольно подставляясь. Ему нравится энтузиазм младшего, поэтому с ответом он не медлит, начиная перечислять все, что придет в голову будничным тоном: - Ну... я могу быть сверху. Сжимать твои бедра ногами и медленно насаживаться на твой член. Или можем сделать это на письменном столе, стоя на кухне или же лицом к лицу, чтобы ты видел, как я кончаю от того, как ты втрахиваешь меня в кровать, - на Сехуна он не смотрит, пряча улыбку. Любой вариант понравится Исину, даже тот, которого нет в списке. Главное, чтобы в уравнении был он, напарник и секс между ними. - Как насчет минета? Представляешь мои губы на твоем члене? Или хочешь прижимать мои руки к кровати и сгибать пополам, не давая возможности двинуться с места? Еще можно поиграть с хвостом... - задумчиво тянет Син. - Но сначала давай закажем что-нибудь и в душ, ладно? - заканчивает фразу так, будто и не он только что предлагал всякое разное. Сехун бледнеет и сглатывает где-то на втором предложении старшего, а к концу уже и вовсе привстает, напрягаясь всем телом - в том числе и в самом интересном месте, но напарник вдруг меняет тон и завершает список совершенно невинно, так что ему даже на секунду становится стыдно за собственный энтузиазм. - Эм... - тянет Се, торопливо садясь и спуская ноги с постели, чтобы не демонстрировать Исину свою начинающуюся реакцию на его слова. - Д-да, звучит отлично... Не отказался бы от кусочка пиццы... И пиво мы еще не допили... - думать об отвлеченном, как в прошлый раз, получается не очень, ведь еще пять минут назад он на себе испытал, каково это - заниматься сексом с Чжан Исином, и теперь таблица умножения уже не поможет. Разве что контрастный душ - и то лишь для того, чтобы отложить неизбежное, не более. - Ты пока заказывай, а я пойду в ванную первым. Исин чувствует, как Се отстраняется, а затем наблюдает, как тот и вовсе поднимается с кровати. На его провокацию он реагирует несколько иначе, чем хотелось бы. Но, наверное, Син переборщил, самую малость. В душе хотелось бы побыть вместе, водить ладонями по мокрой коже, чувствовать твердые мышцы и целоваться, забавно отфыркиваясь от воды. Хотя... Исина ничего не останавливает, правда ведь? Проводив взглядом напарника до двери, он поднимается с кровати. Морщится немного, ощущая легкий дискомфорт, но даже не думает сегодня сдерживаться. Стаскивает с кровати заляпанный в сперме плед, довольно осматривая чистые простыни, и достает из валяющихся на полу джинсов телефон. Оператор говорит: "Через тридцать минут", и Исин уверен, что за это время они успеют с Сехуном освежиться оба. Конечно, если будут делать это вместе. - Можно? - он стучится в дверь, слегка приоткрывая и заглядывая в образовавшуюся щель. В одиночестве чужой ванной Се чуть успокаивается и в душ залезает без особой спешки. Вода нагревается не сразу, он долго настраивает нужную температуру и только успевает подставить под упругие струи лицо, как слышит голос напарника. - А? Что? - моргает растерянно, но Исин сам себя пригласил, и да, он по-прежнему голый и по-прежнему безумно соблазнительный. - Да, конечно, это же твой дом, в конце концов, - улыбка у Сехуна немного кривовата, он вдруг думает, что воду можно было бы сделать и попрохладнее, но потом в голове что-то щелкает, и дурацкое смущение испаряется. Черт, ну и что такого в том, что его парень хочет принять душ в месте?! И что такого в том, что Се реагирует на своего парня самым естественным в мире образом?! Ровным счетом ничего. Се встряхивает головой, рассыпая в заполняющемся паром воздухе сверкающие брызги, и приглашающе кивает Исину, отступая под струи воды, чтобы освободить место. Спину холодит еще не прогревшийся кафель, глаза заливает, но протянутой руки ладонь старшего все же касается, а дальше зрение уже не нужно - достаточно притянуть напарника ближе, заставив прижаться к себе. - Подумал, что тебе душ нужнее? - вопросительно шепчет Се в аккуратное ушко, скользя кончиками пальцев по подтянутому животу старшего, смывая остатки чужой спермы с гладкой кожи. Второй рукой повторяет движение сзади, оглаживая поясницу и осторожно касаясь горячего местечка под вздрогнувшим, потяжелевшим от воды хвостом. - Но может, торопиться и мыть везде пока не будем? - внутри Исин все еще скользкий от смазки и приятно податливый на ощупь - хоть сейчас разворачивай и бери. Так намного удобнее, ведь иначе в их распоряжении остались бы лишь гель для душа и шампунь, а это, как ему говорили, не особо приятно. Удивление на лице напарника быстро сменяется совсем другими эмоциями. Исину нравится то, что он видит, нравится протянутая рука и реакция младшего. Он с удовольствием принимает приглашение, хотя сам вломился в ванную без спроса. Сехун мог отказать, но не стал. Значит, его поспешный уход Син понял правильно, и дело было в том, что его слова подействовали самым лучшим образом. Плотно прижимаясь к мокрому и такому желанному парню, Исин слушает тихий голос и невольно сглатывает. Горячие струи скользят по телу, согревая и смывая границы между ними. - Это экономия, да. - Син пытается говорить спокойно, но голос не слушается. - Можно и не везде. Только там, где захочешь, - пальцы вплетаются в потемневшие розовые пряди на загривке и оттягивают назад, обнажая беззащитную шею и острый кадык - Исин зажмуривается от воды и целует чувствительную кожу, собирая губами струйки воды. От прикосновений к основанию хвоста он вздрагивает, а пальцы, скользящие внутрь, заставляют невольно податься назад, пытаясь насадиться глубже. - И пожалуйста, скажи мне, что здесь у тебя презервативы тоже хранятся? - бормочет младший умоляюще, почти прижимаясь губами к чужим - еще миллиметр, и поцелует. - Да, есть в шкафчике, - объяснять, почему у него и здесь резинки, сейчас не хочется. Придется говорить, что в тумбу у кровати он положил их специально и засунул парочку в буфет на кухне. На всякий случай, мало ли. - Я сейчас достану, - Исин проводит языком по кадыку и нехотя отстраняется, теряя контакт и чувствуя пустоту. Разворачивается к напарнику спиной и тянется к шкафчику. Только берет в руки шуршащий блестящий квадратик, как от неожиданности шумно втягивает носом воздух. Широкие ладони раздвигают ягодицы, а горячая головка дразняще трется о вход. Исин заводится ничуть не меньше, и это тешит самолюбие Се. Приятно, что они взаимно неравнодушны друг к другу, - и очень удобно. Как удобно и то, что идти куда-то за презервативами не придется. Правда, у Сехуна назревает логичный вопрос "А зачем?", но он его задать забывает, когда мокрый и возбужденный напарник поворачивается к нему своей соблазнительной задницей. Нет, не будет ему теперь покоя. Искушение взять Исина прямо так, почувствовать наконец все без всяких преград велико, как никогда, но Се еще сомневается, будучи хорошим мальчиком по натуре и помня обо всем, чему его учили про секс. Может, они теперь и не случайные люди, и все же... - Ты поверишь мне на слово, если скажу, что я совершенно чист? - голос его звучит жалобно - вид того, как его член упирается в чуть покрасневшее, скользкое от воды и смазки колечко мышц, вышибает остатки мозгов. - В смысле я в курсе, что эти штуки не только для защиты используют, но... Растянутые, податливые мышцы легко пропускают его чуть глубже, ощущение обволакивающей чувствительную головку тесноты кружит голову, и желание рывком податься вперед, заполняя Исина собой до упора, растет с каждой секундой ожидания. - Может, попробуем так, без всего? - как ребенок маленький, ей-богу, хотя занимаются они тут совсем не детскими вещами. Но уж если Сехун чего-то сильно хочет, он с трудом может от этого отказаться. Исину кажется, что он сходит с ума. Ведь будь иначе, он бы ни в коем случае не позволил. Они встречаются всего ничего, а это вообще их первое свидание. Да, при поступлении на службу проверяют медкарту, но ведь больше никакой гарантии. Это и слова Сехуна, он просит, и отказать ему практически невозможно, не тогда, когда в тебя медленно входит возбужденный член. Последняя связная мысль о том, что раньше он не позволял быть себе таким беспечным. - Я проверялся в прошлом месяце, - на выдохе произносит Исин, слегка покачивая бедрами. Сжимает в руке презерватив и закусывает губу, все же решаясь. - Но ты ведь понимаешь, что придется тогда помыть меня везде, да? - раз он доверяет Сехуну свою жизнь на работе каждый день, то какого черта пасовать сейчас? - У нас есть двадцать минут, - Син мимолетно вспоминает про заказанную еду, напоминая про время скорее себе, чем напарнику. Резинка летит куда-то вниз, он промахивает мимо шкафчика, чувствуя, как его медленно насаживают на возбужденный член. Кожа к коже, интимно и чувственно. Ощущения совсем иные, чем от гладкого латекса, более живые и яркие. Мокрый потяжелевший хвост немного мешает, но гораздо больше Исин беспокоится о том, чтобы удержаться на ногах. Он заводит руки за спину, касаясь чужих бедер, и пытается не потерять равновесие на скользком полу. Сехун даже не дослушивает - достаточно и согласия, явно читающегося в тоне старшего. Как только до мозга доходит так и не прозвучавшее "можно", он уже не останавливается, погружаясь в плотный, скользкий жар чужого тела. Ох, восхитительно. Никогда бы не останавливался... Слова Исина о времени пролетают как-то вскользь, оседая лишь напоминанием поторопиться, а вот судорожное прикосновение опасающегося потерять опору напарника он умудряется почувствовать и понять. Прижимает старшего ближе, обнимая одной рукой за талию, а вторую аккуратно и выдержанно сжимая на его горле. Тянет на себя, заставляя выпрямиться, и остро прикусывает мочку влажного от стекающей с волос воды ушка. - Помнится, кое-кто соблазнял меня перспективой понаблюдать за выражением лица, пока я этого "кое-кого" трахаю, - тянет задумчиво, собирая языком ползущие по коже капли. - Но это в другой раз - потому что ты снова ставишь мне лимиты времени, - Се неодобрительно цокает и рывком поворачивает Исина к кафельной стене, так, что они оба снова оказываются под струями воды. Легко огладив выгнутую поясницу, ощутимо нажимает на спину старшего, заставляя наклониться, и скользит пальцами другой руки по его приоткрытым губам, компенсируя невозможность нормального поцелуя. - Ну все, понадеемся, что смазки нам хватит. Почти до конца выскользнув из судорожно сжимающегося входа, Сехун одним неглубоким рывком подается обратно - и улыбается, кончиками пальцев ощущая выбитый у Исина стон. Он может быть жестким, если его парню так хочется, никаких проблем. Главное - поймать общий темп. Исин жмурится, чувствуя как по лицу стекают упругие струи. Вода попадает в глаза, затекает в приоткрытый рот и мочит мохнатые ушки. Пальцы скользят по мокрому кафелю, а ноги подкашиваются. Но это ничего, ведь Сехун держит крепко, и можно позволить себе полностью отдаться ощущениям. В этот раз он не церемонится, отпуская себя и резко двигая бедрами. Короткие сильные толчки выбывают остатки воздуха, и Син стонет через раз, задевая мокрым хвостом стройные ноги. Но этого недостаточно, да и угол совсем не тот. Нужно глубже и сильнее. В этот раз будет немного иначе, он постарается. Срываться, как в прошлый раз, и умолять о большем Исин не станет. Прерогатива вести себя как подросток пусть остается у младшего. Чужие пальцы толкаются в рот, задевая язык, в одном ритме с толчками. Син отрывает руку от стены, второй продолжая держаться, и обхватывает запястье Се. Небольшой превентивный метод, не более. Он глотает воду и обхватывает пальцы губами, плотно сжимая и всасывая. Немного двигает головой, скользя по всей длине и задерживаясь на каждой фаланге. Намерено медленно, невпопад с толчками. Причмокивает пошло и глухо стонет, чувствуя, как его ласкают в основании хвоста. Держаться становится сложнее, мышцы четко проступают под кожей, напрягаясь, но Исин не останавливается, продолжая старательно вылизывать тонкие пальцы, скользить между ними языком туда-сюда, имитируя секс. Глубокие толчки, мощные и точные, но они прекращаются, стоит податься бедрами назад. Сехун или опять его дразнит, или не может сдержаться. Можно попытаться превратить первое во второе или же довести до грани. Син очень постарается. Он прикусывает подушечки пальцев и сжимается внутри, то расслабляясь, то опять напрягаясь. Се хрипло стонет и обхватывает хвост ладонью, сжимая. Сехун не сразу понимает посыл старшего, первые несколько секунд просто наслаждаясь искусной имитацией минета, которую демонстрирует Исин, играя с его пальцами. В какой-то момент напарник увлекается всерьез, и ему даже приходится притормозить, чтобы отсрочить неизбежное приближение кульминации. Но даже так Исин категорически отказывается терпеть, принимаясь творить нечто совершенно безумное. Как заставить его прекратить, Се не знает, а перед глазами уже темнеет от накатывающего удовольствия. - Х-хватит, Син, это жестоко, - жалоба получается смазанной, ведь ему приходится отфыркиваться от заливающей лицо воды, но зато разум чуть проясняется. Поймать чужой хвост труда не составляет, и теперь главное - не дернуть слишком сильно, когда его снова накроет. - Я понял-понял, ты хочешь по-другому. Как скажешь. Он отбирает свою руку из шаловливого ротика напарника и придвигается еще ближе, подхватывая Сина под коленом и раскрывая его сильнее. Черт, а ведь и правда было бы здорово в такие моменты видеть его лицо... Ну да что уж теперь. Вжав старшего в стену, Сехун входит резче и теперь уже сам стонет от потрясающего сочетания податливости и тесноты чужого тела. Исин собирается ответить, что так надо, что ничего не жестоко и вообще в самый раз. В будущем он собирается продолжать в таком же духе. Возможно, дело в нестабильном образе жизни, постоянном риске, или же это часть характера, но останавливаться Син не собирается. Будет продолжать испытывать напарника на прочность, искать его пределы и заходить за границы, но только для того, чтобы больше никому не позволить увидеть то, что откроет ему Сехун. Вода заливается в нос, и слышится громкое фырканье, нелепо разбавленное смазанными стонами. Чтобы удержаться, приходится опять упереться обоими руками в мокрый кафель и балансировать на скользком полу. Напарник не собирается церемониться, заставляя открыться сильнее и избавляя от малейшей возможности что-то сделать. Смазка стекает по ногам, смешиваясь с горячими струями. Шум воды заглушает влажные шлепки бедер. Секс в душе - это всегда быстро, яростно и капельку неудобно: и из-за воды, которая повсюду, и из-за невозможности толком развернуться. Но Се готов признать, что в этом есть свой кайф. Кажется, Исин и правда обожает быть активной стороной в подобных играх, даже будучи снизу, а подобные экстремальные условия накладывают определенные ограничения. Возможность любоваться тем, как Исин пытается перехватить контроль, стоит любых трудностей. - Думается мне, у тебя имеется собственная методика, как трахаться в душе удобнее всего, - выдыхает он, наклоняясь к чужому уху и прикусывая скользкий от воды загривок вздрогнувшего старшего. - Но надеюсь, и моим способом ты не разочарован? - чувствуя всем телом одновременно чужую близость и льющиеся на голову теплые потоки, довольно непросто сосредоточиться на чем-то одном, но Сехун все равно чувствует неумолимое приближение оргазма. Кожа становится горячее и чувствительней, мышцы каменеют от ритмичных движений, каждый рывок в глубину чужого тела становится все резче - Се сжимает пальцы на бедрах Исина, не беспокоясь о синяках, и прикрывает глаза, чтобы почувствовать все еще острее. Исин скребет ногтями по гладкому кафелю и перестает дышать, когда напарник наклоняется и хрипло шепчет на ухо. Он придвигается вплотную, касаясь мокрой грудью спины и всаживая до упора, так глубоко, как только возможно в такой позиции. Твердый член пульсирует внутри, и от этого ощущения по телу проходит дрожь. Сехун не двигается несколько долгих секунд, и этого достаточно, чтобы попытаться податься назад самому, лишь слегка покачивая бедрами. - Нет правильного способа трахаться в душе, - выдыхает Син, отплевываясь от воды и сомневаясь, что его услышали. Се мерно вколачивается, натягивая до самого основания. Не отпускает, продолжая удерживать под коленом. Исин чувствует, как начинают ныть мышцы, но дискомфорт перекрывает жгучее желание кончить. На светлый пол, чтобы следы преступления смывали тугие струи, пока Сехун будет наполнять его задницу своей спермой. Ответа Исина Се не слышит, но ему и не надо - то, как напарник сжимается и подается назад, вполне красноречиво. Им обоим, кажется, осталось совсем немного, и когда Сехун чувствует, что вот-вот кончит, он все же отпускает чужую ногу и вместо этого тянется к горячему члену старшего, головкой задевающему проступивший под мокрой кожей пресс. Пара отрывистых движений ладонью, несколько толчков в сокращающуюся тесноту напряженного тела, еще один тягучий стон - и Се подается вперед в последний раз, въезжая по скользкой смазке и собственной сперме так глубоко, как это только возможно. Мышцы продолжают сокращаться по инерции, пока он помогает напарнику достичь пика, что одновременно продлевает и его собственный оргазм - восхитительная попка Исина сжимает его так сильно, что из глаз сыпятся искры. - Ох черт... - выдыхает Сехун, прижимаясь к выгнувшейся спине старшего, обессиленно тыкаясь лбом в его плечо. Шевелиться не хочется - кажется, любое неосторожное движение спугнет ту блаженную, терпкую эйфорию, которая завладела расслабленным телом. Се обнимает старшего за узкую талию, теснее прижимая к себе, и звонко целует в шею, благодаря за смелое разрешение и потрясающий секс. - Жаль, что нельзя телепортироваться сразу в постель... А еще немного жаль, что теперь уже не отделаешься простым "снял и выкинул", теперь нужно потратить определенное количество времени на то, чтобы ликвидировать последствия их бурного секса, а ведь Исин уже едва стоит на ногах. Правда, таким, мягким и почти безвольным, он нравится Се еще сильнее, да и помочь ему вымыться - совершенно не проблема. Ведь это значит, что можно везде-везде его коснуться... Исин вяло улыбается в ответ, чувствуя, как из него толчками вытекает сперма, скользит по внутренней стороне бедер. Без резинки определенно лучше, только вот теперь нужно будет гораздо более тщательно помыться. До сих пор сложно поверить, что он согласился так просто, но было классно и жалеть не о чем. - Как думаешь, не страшно, если я открою дверь голым и мокрым? - Син не уверен, сколько прошло времени, но звонка в дверь еще не слышно, а значит, можно еще сыто понежиться под душем. Он осторожно отстраняется и с вымученным стоном опускается на пол. Кончики пальцев покалывает, мышцы ноют, но в целом ощущения отличные. Рука сама тянется к чужому потемневшему от воды хвосту и дергает легонько. Просто потому, что хочется. Ему нравится трогать Сехуна: долго и томно или же вот так, мимолетно и просто. - Может, заберешь еду, а я здесь пока закончу по-быстрому? - Исин лениво проводит ладонью по ногам, смывая белесые потеки. Напарник не должен ему помогать, ведь он вполне может и сам справиться. Даже для тех, кто только что занимался сексом, занятие достаточно интимное. Ему было бы приятно и немного неловко, но он не будет настаивать. Наверное, он все-таки перестарался - Исин соскальзывает вниз с таким видом, что Се даже успевает напугаться. Но в общем и целом напарник выглядит вполне довольным, так что возможно, все не слишком плохо. Но только Сехун собирается предложить свою помощь, ему напоминают о времени. - О, так уже пора? - разочарованно выдыхает он, быстро споласкиваясь и протягивая старшему руку, чтобы помочь переместиться под воду. - Ты уверен, что в норме? Ведь я запросто могу... - тут ему приходит в голову, что настаивать на подобном будет как-то странно, а снова строить из себя наглого типа и делать это без разрешения ему не хочется. И все же было бы так здорово, если бы Исин позволил ему... Сехун вздыхает и, стряхнув с лица воду, мягко тянет старшего на себя. Ему не хочется показаться бесцеремонным, да и отношение напарника к подобной самодеятельности ему пока неизвестно, но выскочить сейчас из душа как ни в чем не бывало и оставить Исина в таком состоянии он просто не может. В конце концов, это во многом его вина. - Не сопротивляйся, ладно? - просит с улыбкой, притягивая напарника в объятия, позволяя опереться на себя и уверенно обнимая его за талию. - Так получится быстрее, - и приятнее им обоим. Пальцы легко оглаживают скользкую от струящейся сверху воды спину и ныряют между ягодиц, привычно находя растянутое, горячее отверстие. Се чувствует дрожь, аккуратно пробираясь внутрь, и успокаивающе целует Сина в мокрые губы, игнорируя успевший порядком надоесть душ. Пожалуй, воды они оба наглотались на целый день вперед. - Прости, если больно... Я раньше такого не делал... - он мягко поглаживает податливые стенки, чувствуя, как вытекает из старшего его сперма, и испытывая по этому поводу едва ли не гордость. Теперь Исин точно его, только его, помеченный изнутри и - Сехун быстро впивается в беззащитное горло, оставляя крошечный засос - снаружи. У Исина нет ни сил, ни желания сопротивляться. Он доверчиво прижимается к Сехуну, позволяя ему все, что он захочет. Кажется, теперь число балующих Се увеличилось еще на одного. Но и ему самому приятно чувствовать заботу. Можно просто поддаться чужому напору и купаться в нежности. Ненадолго, только сейчас, пока в теле легкость, а в голове абсолютно пусто. - Не... - выдыхает в чужие влажные губы, - не больно, - длинные пальцы бережно гладят изнутри, осторожно растягивают. Не каждый парень согласится делать подобное, даже гей. Суть в интимности момента, доверии и заботе. Исину повезло, что Се такой славный. Чужие губы целуют нежно, спускаются на чувствительную шею. Кажется, что еще немного, и Син превратится и сам в воду, стекая на пол. Кожа на пальцах скукожилась, мокрый хвост еле двигается. Пора заканчивать водные процедуры, какими бы приятными они ни были. - Достаточно, - Исин заводит руку за спину, легонько сжимая чужое запястье, - и спасибо, - уже тише добавляет. Он действительно благодарен, сделать это было очень мило со стороны напарника. Запереться бы в квартире еще на несколько дней, а еще лучше недель, ничего не делать, только валяться в развороченной кровати, нежиться в душе и наполнять друг друга до краев. Заниматься сексом утром, только проснувшись, в обед, за тонкими шторами окна, чтобы пошлые очертания было видно любому ненароком взглянувшему, и вечером, сладко и страстно, на кухне, не дождавшись ужина. Было бы чудесно. Но это не больше чем фантазии, завтра на смену, Сехуну нужно будет домой, а Исин опять будет коротать вечера в баре. Сехун покорно убирает руки и снова целует старшего. Он чувствует себя потрясающе, и благодарить за это стоит только Исина, такого восхитительного и страстного, открытого и ласкового... Исин совершенно не похож на Чонина - в самом лучшем смысле. - Ну если достаточно, - улыбается, на ощупь находя кран и наконец-то перекрывая воду. Потом тянется за полотенцем и осторожно вытирает прижимающегося к нему старшего, пользуясь его временной слабостью: промокает завившиеся колечками волосы и встопорщенные ушки, изящную шею и сильные плечи, собирает капли, стекающие вдоль изгиба спины, и оборачивает полотенце вокруг чужих бедер. - Вот так, - об Исине чрезвычайно приятно заботиться, будто о ребенке или домашнем любимце, но с более горячим подтекстом. - Теперь моя очередь. Сам Се вытирается в рекордные сроки и ванную покидает вслед за напарником. В коридоре он ежится от неожиданной прохлады и проходит сразу в спальню, выискивая на полу свое белье и джинсы. - Так что ты заказал? И когда уже привезут? Я так голоден, что готов тебя съесть, и это я не заигрываю, а угрожаю, - хотя в опоздании курьера плюсов больше, чем минусов, ведь они не торопясь привели себя в порядок. Исин жмурится, позволяя вытирать чувствительные ушки и хвост. Мягкая ткань проходится по коже, впитывая капли воды. Хочется мурчать от бережных прикосновений младшего, но Син сдерживается, начиная понемногу приходить в себя. Выходя из ванной, они впускают в комнату клубы пара. Видимо, они немало времени провели, занимаясь водными процедурами. Наблюдая, как Сехун натягивает вещи, Исин подходит к шкафу и выуживает из общей кучи несколько мятых, но чистых футболок, протягивая одну из них напарнику. - Мы будем есть пиццу, так что лучше надень вот это, - признаваться в том, что он просто хочет увидеть напарника в своих домашних вещах, он не будет, - если ее, конечно, привезут, - он недовольно поглядывает на часы, понимая, что прошел почти час. Может быть, курьер и приезжал, и звонил в дверь, только они не слышали, слишком занятые друг другом. Пицца - отличный выбор. Се с одобрением кивает, натягивая предложенную вещь и украдкой вдыхая запах кондиционера для белья и самого Исина. Ему нравится забота Исина, в рубашке, кинутой, кажется, где-то на кухне, есть руками было бы неудобно. Футболка напарника ему в самый раз, может, только чуть маловата в плечах, но даже это по-своему мило, так что Се широко улыбается, разглаживая чуть помявшуюся ткань. Исин натягивает футболку и берет телефон, собираясь уточнить, что все таки произошло, как слышится звонок в дверь. Хвост все еще мокрый, и он стоит без белья. Вздыхает и просит одним взглядом напарника открыть. Звонок раздается очень вовремя, и Сехун совсем не возражает выполнить безмолвную просьбу старшего, припоминая, в каком кармане пиджака остался его бумажник. Направляясь к двери, он краем глаза замечает, как напарник стаскивает с себя полотенце, но полюбоваться на это восхитительное зрелище времени нет, а жаль. Паренек на пороге кажется чуток замотанным, деньги и благодарность принимает как-то вяло, зато пицца, которую он оставляет, пахнет просто восхитительно. Се закрывает за ним дверь и, приподняв картонную крышку с удовольствием оглядывает только-только испеченный шедевр. - Я отнесу на кухню! - кричит в сторону комнаты, с трудом борясь с желанием ухватить один кусочек прямо на ходу. Но так нельзя. Следует сесть и дождаться старшего, а уже потом приниматься за еду. - Ты пиво будешь? Рубашка его и правда валяется на полу. Се сгружает коробку на стол и со вздохом ее поднимает, припоминая, как ловко Исин стащил лишнюю на тот момент вещь. Забавно, даже ни одной пуговицы не оторвал. Настоящий мастер. Сехун хмурится на этой мысли и встряхивает влажными волосами. Он уже решил не думать о предыдущих похождениях своего парня, вот и незачем снова начинать. Исин недовольно смотрит на белье, представляя, как будет пытаться продеть все еще мокрый и непослушный хвост в маленькое отверстие, и без малейшего сожаления натягивает домашние свободные штаны просто так. Дома достаточно тепло, да и если захочется их снять, проблем не будет. Он слышит, как захлопывается дверь, и кричит в ответ Сехуну: - Да, буду! - ох, нет ничего лучше холодного пива и ароматной пиццы после пары раундов отменного секса. Он входит на кухню, наблюдая, как младший достает бутылки. Еда пахнет потрясающе, и только от запаха во рту накапливается слюна, а живот начинает урчать. Ничего удивительного. Утром было не до еды, а потом было немного попкорна и лапша. Для насыщенного событиями дня явно недостаточно. - Если хочешь, можем переместиться в комнату. На полу не очень удобно, но с подушками будет лучше, - Исин знает, что потом захочется лениво поваляться в постели, на мягком и теплом. Разнеженные и уставшие, они куда охотнее перенесут все сейчас, чем после. Насчет чистоты Син не особо заморачивается, тем более это всего лишь пицца. Предложение Се встречает с энтузиазмом и сразу же подхватывает коробку со стола, перед этим передав бутылки старшему. В его доме насчет еды строго, но у Исина, очевидно, совсем другие порядки. И это тоже классно. - Игра теперь уже закончилась, - с притворным расстройством вздыхает Сехун, опускаясь на то же самое место перед телевизором, которое он занимал прежде. - Интересно, кто победил? - вообще, у него отчетливое чувство, что победил он сам, забив на матч, но озвучивать подобное - это как-то по-детски. - Ммм, очень вкусно! - то ли дело в нагулянном аппетите, то ли в компании, но пицца вдруг кажется Се лучшей, что он пробовал в жизни. - Где ты ее заказал? Исин устраивается рядом с напарником, ненароком задевая чужое колено своим. Не так давно они так же сидели рядом, но при этом все, что испытывал Син - неловкость. Сейчас же ему тепло и вполне комфортно, поэтому вместо того, чтобы взять кусок пиццы из коробки, он перехватывает запястье Сехуна и нагло отбирает у него добычу. При этом даже не собираясь испытывать угрызения совести. - Вот что случается, когда задаешь слишком много вопросов, - Исин произносит с набитым ртом и протягивает Се прохладную бутылку пива. Переключать канал лень, поэтому они смотрят какое-то ночное дешевое шоу со звездами малой величины, которых видят в первый и последний раз. На самом деле нет никакой разницы, что показывают, просто ненавязчивый шум отлично дополняет уютную тишину между ними. Свою бутылку Син даже не думает открывать, продолжая грабить младшего. Пара кусочков пиццы, тепло тела рядом, и он почти слышит, как кто-то нашептывает на ушко, что плечо напарника очень удобное, и вообще, самое лучшее место для сна. Перебраться бы на кровать, но Исин решает, что и здесь неплохо. Он трется щекой о футболку, пахнущую им самим и немного Сехуном, и закрывает глаза. Сехун только улыбается каждый раз, когда старший откусывает от его пиццы и отпивает из его бутылки. Не то чтобы он был большим любителем делиться вкусняшками - все-таки младший ребенок в большой семье, - но для Исина ничего не жалко. Более того, это даже кажется милым - то, как они делят ужин на двоих. Транслируемый по телеку бред он почти не воспринимает, мысленно покачиваясь на волнах комфорта и полного удовлетворения. Исин под боком ощущается невероятно приятным теплом, а уж когда напарник устраивает растрепанную, еще немного влажную после душа голову на его плече, на Се и вовсе снисходит умиротворение. Допив свое пиво одним глотком, он отставляет бутылку и коробку с остатками пиццы подальше и осторожно обнимает прильнувшего к нему старшего за плечи, стараясь не потревожить. Не мешало бы последовать совету тихо сопящего Исина и отправиться спать, но рушить уютную атмосферу не хочется - поэтому Сехун утыкается растянутыми в довольной улыбке губами в чужой висок и продолжает бездумно пялиться в телевизор. - Ты мне нравишься... - вырывается у него тихое, в этот раз на сто процентов искреннее признание, хотя даже сообщив об этом тишине спальни, Се понимает, что его чувства выражены не полностью. Но больше он ничего не говорит. - Пойдем-ка в кроватку... - он еще раз мягко целует порозовевшую со сна скулу старшего и аккуратно притягивает его к себе, чтобы проще было подхватить на руки. Исин совсем не такой хрупкий и легкий, как могло показаться, но то ничтожное расстояние, которое им оставалось до постели, Сехун преодолевает без труда. Он опускает сонно вздохнувшего напарника на смятую подушку и нашаривает на тумбочке у кровати пульт от телевизора. Щелчок - и комната погружается в темноту. Се нащупывает в кармане джинсов мобильный, скидывает Лухану сообщение о том, что домой ночевать не явится, и устраивается рядом, подтаскивая Исина поближе. - Так-то лучше... - выдыхает довольно и закрывает глаза.