Не в себе

      Арти просто хотел избежать суеты и лишних хлопот. В памяти еще жива была свадьба Марка и Руса, и ничего хоть отдаленно приближенного он не хотел. Даже в качестве логичной мести. Сказалась ли обида Марка или то было кармическое наказание за несоблюдение всех положенных обрядов, на которые — а-ха-ха! — «положил» Арти, но в самый ответственный день все пошло через задницу.       Во-первых, Арти проспал. Он был уверен, что поставил будильник, но то ли его не услышал, то ли что-то напутал — однако в момент пробуждения он должен был ехать к загсу. Никто не позвонил, потому что это было еще одним условием.       А потом Арти уронил телефон в унитаз. Он пытался набрать Марка и сделать туалетные дела, но рука дрогнула, и трубка совершила свой короткий героический полет, завершившийся звонким «плюх». Больше телефон не включился.       Арти не сказал Марку, но он отказался от услуг стилиста — просто не захотел. Отчего-то был убежден, что должен сделать все сам. И вот еще один щелчок по носу: приглашенный специалист мог бы разбудить звонком в дверь. В итоге Арти обошелся минимумом макияжа и прической куда более простой, чем он рассчитывал. Капнул на шелковую рубашку, когда вытаскивал букет. А шелк — не хлопок, таких игр не любит. Благо пятна удалось прикрыть жилетом и смокингом.       Он должен был быть в загсе, когда, отчаянно матерясь, запихивал руку в перекрутившийся рукав изумительного кашемирового пальто — извинения родителей, которые так и не смогли приехать. Но Арти предполагал нечто подобное и не слишком расстроился, а белое пальто пришлось как нельзя кстати.       Букет не слишком нежно был брошен на заднее сиденье, и машина, недовольно взвизгнув шинами, рванула к месту назначения. Конечно, все смотрели на него. И больше всего, еще сидя в машине, Арти боялся реакции родителей Дена — потому что это ведь родители, в самом полном смысле слова. Вот только, вбежав в помещение, переполненное так нелюбимой им суетой, он прикипел взглядом к Дену. Просто не мог оторваться от его изумленного, счастливого лица.       Нужно было как-то объясниться — и желательно так, чтобы не сильно опозориться. Но Арти просто выпалил правду. Ден рассмеялся и этим дал старт. Все отмерли и принялись бегать и суетиться. Марк с Максом костерили его и пытались поправить скудный макияж, Тоша стаскивал пальто и одергивал костюм. И все что-то делали и поправляли, заставляя Арти жалобно блеять извинения.       — А ну-ка, успокоиться всем! — рявкнул вдруг кто-то, одним махом останавливая завертевшуюся карусель.       Голос был властным — из числа тех, которые всегда изрядно пугали Арти. Он обернулся и увидел его обладателя. Со слишком очевидными фамильными чертами, чтобы можно было не узнать в нем отца Дена. Арти стиснул пальцы, приоткрыл рот, чтобы начать извиняться уже куда более вдумчиво, попытаться если не произвести хорошее впечатление, то просто не выглядеть полным говном, но тут рядом возник Ден. Монументальный настолько, что закрыл его как будто со всех сторон. Так знакомо надежно, что Арти сразу выдохнул и расслабился, стискивая уже не пальцы, а Денов смокинг.       Но некоторым подвластны даже скалы.       — Не дури, — фыркнул Виктор Алексеевич, одним движением отодвигая Дена в сторону.       И Арти, наверное, заволновался бы, если бы не понимал отчетливо, что тот позволяет отцу приблизиться. Просто знает, что Арти ничего не угрожает.       — Напугал я тебя, Артур?       Властные пугающие нотки никуда не делись, но их враз перекрыло другое. Арти не знал толком, как назвать — то ли участие, то ли понимание. Уверенное осознание, что его приняли. По каким-то причинам. И теперь-то можно было выдыхать.       — Просто не время сейчас кудахтать. Давайте к залу двигаться.       Виктор Алексеевич моментом расставил всех по своим местам, и все началось.       — Витя до сих пор говорит, что от большой любви и нервов, — мягко зашептали Арти на ухо, пока они нестройными рядами продвигались в нужном направлении, — но он с друзьями ухитрился надраться прямо в день свадьбы. В итоге отстали от кортежа и умотали в другой загс. Приехали за пять минут до начала церемонии. Так что примета отличная, не переживай, — папа Дена мягко пожал Арти руку, и тот принялся старательно сглатывать — не хватало разрыдаться еще до начала.       Но примета оказалась действительно верной — дальше все пошло по накатанной. Будто они раз двадцать репетировали. И на фоне всей этой выверенности действий и слов Арти все острее чувствовал нечто совершенно постороннее. Он знал, что их авантюра с романом по телефону выльется во что-то, но ожидал неловкости, смущения. На крайняк, ассоциаций с кубинской язвительностью. Но реальность не могла не выкинуть коленца. Ден был восхитительным. Красавец-альфа, парень с обложки. Весь такой ослепительный, что только юные омежьи умы смущать. А Арти не мог на него смотреть. Ему все время казалось, что это не Ден. Тот Ден, в которого он уже полгода точно был до дрожи, до зависимости влюблен, был бесплотен. Внешности не имел и касался не длинными сильными пальцами, а словами. Арти казалось, что он изменяет. Что приехал не туда, не к тому, и даже знакомый голос, не искаженный динамиком, казался чужим.       Ден совершенно явно чувствовал это. Спрашивал и завуалированно, и «в лоб», вопросительно поглядывал и осторожно касался. Но Арти отделывался невразумительными ответами и явным лукавством. Ден видел, слышал это, тревожился еще сильнее, но Арти ничего не мог поделать. Собственные ощущения казались идиотскими — вроде тех треволнений туповатых омежек, которые не знают уже, откуда высосать очередные страдашки. Арти было стыдно говорить о таком напрямую, а для полноценного разговора по душам у них не находилось ни времени, ни места. Хорошо, что традиционные публичные поцелуи Ден отмел решительно и заранее — не любил выставлять личное напоказ.       И неудивительно, что к концу свадебного переполоха Арти был вымотан. Он уснул в машине, по дороге к отелю, а проснулся оттого, что Ден пытался осторожно вытащить его из машины.       — Я сам дойду, — Арти хрипло отказался от помощи и выкарабкался из машины.       Узкие брюки мешали движениям, ремень впивался во все, новые туфли, такие мягкие и комфортные при примерке, начали натирать. Арти скривился и запахнул пальто — спросонья ветер казался ледяным. Ден, мгновенно оказавшийся с наветренной стороны, обхватил его за плечи и повел ко входу. Усадил в кресло возле рецепции и сам решил все вопросы по заселению.       Мелодичное звяканье лифта показалось Арти погребальным звоном. Он вздрогнул и снова вцепился в свой рукав. Но даже привычный успокоительный жест помогал слабо. Отчего-то Арти казалось, что долгое ожидание, маринование сроком в год должно где-то выстрелить. Он был уверен, что Ден не спал с другими. Оговорки, связь двадцать четыре на семь помогали делать выводы. Вряд ли подростковое самоудовлетворение утихомирит либидо взрослого альфы. Но дверь с тихим щелчком захлопнулась, Ден повернулся и стянул пальто, а взгляд у него продолжал оставаться мягким. Ни следа дрожащего нетерпения, сдерживаемой страсти. Не хочет? Не понравился ему Арти в новом формате?       Ден протянул руку, и Арти чудом удержался — не шарахнулся в сторону.       — Разреши помочь? — Ден указал на пальто и мельком нахмурился.       Арти глупо закивал и повернулся, принимая помощь.       Наверное, нужно было идти в ванную, а выходить в красивом белье, которое в последний момент не забыл сунуть ему в руки Марк. Но Арти просто не мог заставить себя и мялся, не зная, куда деться. Наверное, Ден был послан ему не просто так. Мало кто из знакомых Арти альф настолько точно считывали состояния, которые омега пытался от него скрыть. Обычно они старались видеть и слышать то, что было удобно. Но не Ден. Тот прихватил его за руку и повел — как ни странно — не в спальню, а в гостиную. Усадил на бархатный диванчик, а сам сел сбоку в кресло. И этим снова удивил.       — Расскажешь? С тобой я так себе психолог, — мягко попросил Ден и склонил голову.       Он слегка улыбался, виновато и чуть вымученно. И Арти вспомнил все его переживания, дурацкую необъяснимую уверенность, что он к чему-то там Арти принудил, чуть ли не силой заставил. Жалость, удивительно сильная, когда несокрушимый Ден показывал ему свои слабости, додавила. Арти, уперев взгляд в узор на ковре, вывалил на Дена все свои волнения и ощущения.       Тот молчал. Пауза, на самом деле, была короткой, но Арти казалось, что она тянется и тянется. А потом Ден ушел. Ни слова не говоря, вышел из комнаты, в самый последний момент передумав и не закрыв дверь. Ошеломленный Арти с трудом перевел взгляд с пустого проема на так и не запомнившийся узор. Он пытался вспомнить, слышал ли хлопок закрывшейся двери, но тут зазвонил телефон. Простенький смартфон, купленный Русом по просьбе Дена. Арти быстро провел по экрану, принимая вызов. Номер он знал. Выучил в свое время не пойми зачем.       — Ты как-то говорил, что я могу звонить всегда и по любым вопросам, — произнес в трубку Ден совершенно привычным искаженным голосом.       Арти только угукнул.       — Мне помощь нужна. Тут такое дело — я замуж сегодня вышел. А мой супруг вроде и рад, а вроде и не совсем. Я до последнего думал, что он просто меня пожалел. Что попросит завтра развод, например. Придумал уже тысячу вариантов. От уговоров разной степени настойчивости до запирания его в коттедже на даче с долгими и упорными ухаживаниями. Хоть что-то же должно его убедить. А тут, представляешь, оказывается, его совершенно другое волнует. И я вот сижу теперь в полнейшей прострации и думаю, что же мне делать. С ним уже привыкнуть надо, что каждый мой план оказывается полнейшей херней, но снова здравствуйте! — Ден тихо засмеялся в трубку. — А я так быстро с ним переключаться не умею. Что посоветуешь?       Но Арти не мог ничего посоветовать. Слезы прорвались-таки слишком явными всхлипами, чтобы можно было замаскировать их под какое-нибудь, к примеру, икание.       — Теперь он плачет, — хрипловато, уже без малейшего смеха в голосе, продолжил Ден. — А омежьи слезы — мое слабое место. Никогда не могу понять, что они значат. Пойти утешать или свалить в туман? Или вообще из окошка прыгнуть?       Арти не выдержал. Отбросил телефон на столик, даже не удосужившись сбросить звонок, и рванул к Дену. Вбежал в спальню и замер на пороге. Ден стянул смокинг и галстук и сидел на кровати. Плечи сгорбились, глаза печальные и усталые, но старается, давит из себя улыбку.       — Я… — голос звучал все еще хрипло и очень напоминал тот, из динамика. Образ накладывался один на другой, стирал сомнения. — Я не знаю… Люблю тебя очень.       Арти шумно всхлипнул и рванул к Дену. Впрыгнул в объятия и повалил на мягкую постель. Уткнулся носом во впадинку между ключицами. Иногда все встает на места без долгой работы. Одним простым «чик».       Ден осторожно перекатил его и навис сверху.       — Так удобней, — улыбаясь, сообщил он.       И поцеловал. Логично и закономерно, в рамках первой брачной ночи. Арти поцелуи обожал. Ему даже прелюдия не так существенна была, если альфа умел целоваться. А Ден умел — еще бы! Не целоваться даже, а мозги микрооргазмами вышибать. И Арти все боялся, что вот сейчас, еще чуть-чуть — и все кончится. Потому что альфы не часто размениваются на поцелуи, воспринимают их, скорее, как невербальное согласие на секс.       И снова мимо. Ден не думал останавливаться. Поглаживал Арти по спине, периодически спускаясь ниже, массировал затылок, но без жесткости, без резкого напора. Позволяя расслабиться и получать свое законное удовольствие. Он прерывался, чуть отстранялся, довольно оглядывал растерянного Арти и снова начинал целовать.       — Давай-ка спать, — неожиданно выдал Ден, когда тот был вот прям совсем готов.       — А? — недоуменно округлил глаза Арти.       — Ты устал сегодня, — с видом любящего и чрезмерно заботливого папочки пояснил Ден. — Нужно отдохнуть.       И Арти, вполне возможно, поверил бы ему, если бы не каменный стояк, который четко ощущался через неплотную ткань брюк. Собственно, у Арти дела обстояли ненамного лучше, так что причин маразматической заботы он не понимал. Вряд ли Ден не почувствовал…       — И откуда же столь несвойственное вам терпение, Денис Викторович?       — Не путай, Арти, это не совсем терпение. Это умение отделять главное от второстепенного.       — И что же главное?       — Твое спокойствие. Привыкни ко мне, совмести два образа. Тогда зайдем дальше. Не хочу тебя шокировать. — Ден многозначительно посмотрел себе на пах: — Не стоит того. Я умею ждать, когда нужно.       — Не нужно, — это, собственно, было все, на что у Арти хватило сил.       Но Дену оказалось достаточно. Он подмял его под себя и делом доказал те слова про необходимость часа. Единственным знаком «стоп» было для него то, что Арти не нравилось. Ни брезгливости, ни сомнений. Он даже не смотрел на Арти и уж тем более ничего не спрашивал. Чувствовал на все сто, может быть, слушал. И этого хватало, чтобы не любящий лишние звуки в постели Арти срывал голос.       Ден оказался еще и предусмотрительным. Когда Арти очухался от последнего оргазма на узле и попытался разлепить пересохший начисто рот, он выудил из-под подушки бутылочку воды. И на немой вопрос совершенно в своем стиле ухмыльнулся:       — То, что я готов был отказаться от секса, еще не значит, что я не надеялся.       Арти расхохотался и опрокинул бутылку на простынь. Так что первая брачная ночь была у них на диване.