Любовь под солнцем

      По обе стороны разбитой грунтовой дороги стояли небольшие, покосившиеся домики с маленькими огородами. Серые и неприглядные, с крышами, покрытыми железом или шифером. По улице носились маленькие детки со всех домов, меряя глубокие лужи, после дождя, своими босыми ножками, смеясь при этом и разбрызгивая грязную воду в разные стороны. Один из малышей до такой степени вымазался в грязи, что даже его белёсые волосы приобрели серый оттенок. Он, словно утёнок, не умеющий плавать, тонул в огромной колдобине.       Наблюдая эту картину, Алексей Серов лишь усмехнулся. Где бы в столице он увидел чумазого ребетенка, радующегося, что он залез в лужу по самые уши.       — Алекс, вот через эту лужу мы точно не проедем, — воскликнул омега, стукнув по панели автомобиля, — Глупая идея — ехать в Муром по этой дороге.       — Наслаждайся природой, милый, — заметил альфа и, рассмеявшись, продолжил путь, посигналив детям, чтобы случайно не задавить одного из чертят.       Но, вот не задача, лужа оказалась настолько велика, что их Ленд Ровер не смог преодолеть это препятствие и забуксовал. Автомобиль дёргался на месте, а дети, обступив железную невидаль, стали рассматривать её с очень большим интересом, о чем-то переговариваясь.       — Вот же, — выругался альфа, выйдя из машины, погрязнув при этом в глине, смешанной с песком и водой.       Арин, увидя эту картину, громко рассмеялся. А Алекс, с угрожающим видом, посмотрел на мужа, но тот засмеялся ещё сильнее. Знал, что альфа любит его и злость пройдёт, стоит ему только прошептать на ушко волшебные слова.       Едва Алекс покинул джип, как ребятня разбежалась в разные стороны, громко визжа. У машины остался лишь тот самый малец, который больше всех вымазался в грязи. Он смотрел на альфу с интересом. В глазах мальчика не было страха, лишь усмешка какая-то.       — Почему все убежали, а ты остался? — спросил мужчина.       — Если я в таком виде домой приду, мне от Мирона попадёт, а так хоть оправдание будет, — ответил пацанчик.       — Какой же ты хитрый, — насмешливо сказал Арин, выглядывая из машины.       — Не, я не хитрый, Мирон говорит, что я находчивый, — омеге понравилось общаться с мальчиком, он напоминал ему Олега, его сына, когда тот был маленьким. Такой же болтливый и беззаботный, любящий и уважающий родителей и окружающих, любознательный и непосредственный.       — Ах, вот ты где, чертенок, — около автомобиля появился молодой омега, гневно смотрящий на ребёнка. — Опять весь вывозился, как поросенок, а ну, марш домой.       Мальчик нехотя помахал рукой новым знакомым и быстрее пули помчался к одному из домов.       — Вы, видимо, застряли, — тихо сказал юноша.— Сейчас я отца и брата позову. Эту лужу у нас объезжают по соседней улице. Вы не местные?       — Нет, решили скоротать путь до Мурома через вас, — ответил Арин, задумчиво, с хитрецой глядя на омегу.       Понятливо кивнув, парень побежал в сторону того же дома, что и маленький мальчик. Минут через пять у Джипа стояли два мужчины, один молодой, лет двадцати пяти, второй более зрелый.       Далее пошли споры, как вытащить автомобиль из грязи. Было решено толкать. Толкали долго, подкладывая ветки под колёса. В конце концов, они вытолкали машину из злосчастной ямины.       — Пойдемте к нам в баню, не поедете же вы грязными, — предложил Константин, глава семейства. — Ваня как знал, испек сегодня пирогов.       Отказываться было как-то нехорошо, и семейная пара отправилась в вынужденные гости.       Подойдя к дому, в котором жили Замотины, любезно предоставившие им приют, Серовы увидели большой огород, с множеством разнообразных грядок с морковью, луком, чесноком и капустой. В палисаднике росли многолетние цветы: георгины, флоксы и ирисы, которые уже отцвели. Тут же были посажены яблони и сливы, на которых уже наливались плоды.       Сам дом был деревянный, покрытый реечками и покрашенный в синий цвет. Веранда, прилегающая к дому, была такого же цвета, только резные наличники были белыми. Зайдя на крыльцо, Серовы разулись, повторяя за хозяевами, стали подниматься по лестнице, на которой был постелен старый, сотканный своими руками половик. Арин решил присмотреться к обстановке. На больших окнах веранды висели тюлевые занавески, которым было лет -дцать. Омеге бросилось в глаза, что, несмотря на их старость, тюль была кипенно-белой, а сами окна блестели на солнышке, и если бы не этот блеск, Арин подумал бы, что в окнах стекол и вовсе нет. Далее шло помещение без окон. Там стояли газовая плита и большой стол, видимо, это было вместо кухни. Затем гостей запустили в дом.       Арис почувствовал, что здесь пахнет уютом. Именно домом.       Обстановка была простой, но при этом все стояло на месте. Небольшой камин из грубых серых камней, над которым стояли фотографии в рамках. Перед камином примостился небольшой диванчик, видимо, в долгие зимние вечера семья собиралась здесь и весело проводила время. Эта комната с камином была оклеена оливкового цвета обоями, довольно дешёвыми, но подобранными со вкусом. Далее гостей провели на кухню, где у небольшой печки хлопотал омега средних лет. Комната была большой и плавно переходила в столовую, где посреди стоял большой стол, покрытый красивой белой скатертью.       — Здравствуйте! — поздоровался омега. — Меня зовут Иван, — представился он.       После знакомства, Константин пошёл проверять силки, а Алекс увязался за ним. Омеги же стали хлопотать по кухне, при этом беседуя.       — Это же сколько у вас детей, — спросил Арис.       — Трое, — улыбнулся Ваня, — Макс — альфа. Он старший, учится сейчас в соседнем городке в институте, на инженера, — не без гордости заявил омега. — Ему двадцать два. Мирон — омежка, — с теплотой сказал оми, — он моя надежда. Не пошёл учится в этом году, потому что болел и не сдал на бюджет, плакал долго. Сейчас днём на огороде, да во дворе со скотиной, а вечерами учит. Медиком хочет стать. Через неделю восемнадцать исполнится.       — Надо же, какое совпадение, — воскликнул Арин, — у нашего сына день рождения тоже через неделю.       Удивившись, омеги продолжили болтать. Иван рассказал Арину про младшего сорванца Андрюшу, который был рожден как отрада, ведь старшие дети разъедутся, а младший всегда будет рядом. Сейчас маленькому альфенку шесть лет, а его все называют грозой деревни. Откуда в мальчугане столько энергии, никто не знал, ведь его родители — да и братья — не отличаются буйным нравом. Андрей же просто пестрил проказами. Бедный Мирон только и успевал доставать его из разных передряг. Малыш то подерется с соседскими ребятами, то обидит маленького омежку его возраста, живущего неподалеку. В общем, альфа был тем еще шустриком, за которым был нужен глаз да глаз.       — А где Мирон? — почему-то вдруг опомнился Арин. Юноша был настолько приятным на внешность и в общении, что омеге очень захотелось с ним пообщаться подольше.       — Так он сейчас отмывает Андрюшку, он же извозился, как поросенок, — Томми издал смешок. — Мирон очень любит брата, хоть и ругает его.       — У вас замечательные дети, — с искренней улыбкой сказал Арин. — Я бы хотел, чтобы мой сын нашел себе такого же чистого и открытого омегу, как ваш Мирон.       — Так в чем проблема? — в шутку ответил Томас.       В это время в голове у Ариса созрел план, который показался ему самым правильным на тот момент.       — А что, если поженить наших детей? Олег очень умный и деньги у него есть, — выпалил, как на духу, омега. На эти слова Иван лишь нахмурился.       — А разве в деньгах счастье, Арин? — очень мудро ответил Ваня. — У нас не особо большое состояние, но мы очень счастливы с мужем. Мы любим друг друга и любим наших детей. Можете ли вы обещать, что Мирон будет счастлив в вашей семье?       — Да, я могу дать такое обещание, — твердо воскликнул Арин. — Мирон очень милый и просто не может не понравиться Олегу.       Иван смотрел на гостя скептически. Он видел, что Алекс и Арин хорошие люди, но наверняка сказать об этом было нельзя. Да и отдавать свою кровинушку замуж без его согласия он не хотел.       — Вот вернется Мирон, и спросим у него, — мудро заметил Иван Замотин.       Через несколько минут в дверь ворвался Андрей. На мальчике были лишь трусики, а его голова была покрыта полотенцем. Вслед за ним вошел измученный Мирон. Одетый в большую футболку, которая из-за воды прилипла к телу, выгодно подчеркивая тонкую талию. Миловидное лицо юноши раскраснелось. В глазах плескалась радость, смешанная с озорством.       — Оми, Андрюшка опять меня всего облил! — весело проверещал Мирон.       — Ох, уж этот озорник! — в тон сыну проговорил Иван. — Мирон, а ты переодевайся и помоги нам с Арином накрыть на стол, а то мужчины скоро придут.       Мирон звонко рассмеялся, показывая свои белоснежные зубки. А голубые глаза, в которых плескалась детская непосредственность, были просто бездонными. Прямой носик смешно сморщился, придавая омежке детские черты.       — Хороший он у вас, добрый. У нас ему хорошо будет. И перспектив сколько? В Москве на врача учиться престижно, — мечтательно проговорил Арин.       Иван хмуро посмотрел на собеседника. Нет, он не хотел отпускать сына. Мирон очень доверчивый и ранимый, а если этот их Олег будет обижать его, сынок ведь ничего не расскажет. Он не так воспитан. А, между тем, воображение Ивана подкидывало ему картинки, где Мироша был счастлив, а потом он же и плакал.       — Нет, — тихо проблеял Иван. — Не отдам я своего сына, если он сам не захочет.       — И что я должен захотеть? — кротко спросил Мирон.       — Да вот, сын у нас есть, Олежек, женить хотим его на тебе, Мирон.       Реакция омежки поразила как Ивана, так и Арина. Мирон просто рассмеялся.       — Что такое, Мирош? — Иван вопросительно смотрел на сына.       — Уж не Олег ли Серов ваш сын, Арин Сергеевич? — Мирон все ещё ухмылялся.       — Он, — робко ответил омега.       — Тогда я согласен, — заулыбался Мироша.