Overboard

      Супруг мрачно жевал броколли и о чем-то напряженно раздумывал. После ужина он безропотно поплелся с ней на кухню и честно сушил тарелки льняным полотенцем. Потом попросил чаю, долго приглядывался к чайному пакетику, вздыхал и наконец умоляюще пробормотал:       — Милая, а как мы познакомились? Мы давно вместе?       Гермиона с готовностью выдала домашнюю заготовку:       — Мы со школы вместе. Столько всего вместе пережито, не сосчитать. А женаты уже девять лет. Рози уже восемь, Хьюго — шесть. Пора заводить еще одного ребеночка, как считаешь? Пеленки, распашонки, кормление через каждые три часа — романтика. Тебе не привыкать, верно, любимый? Ты — отличная нянька, золотце. Ну что же, пора в спаленку. У меня как раз середина цикла, пару раз «бум-бум» и готово. Пошли?       Драко ощутимо содрогнулся. Секс с этой милой женушкой пришелся бы ему по вкусу, но если к этому обязательным довеском идет орущий младенец и бессонные ночи, то он, пожалуй, пас. Счастливый отец решительно выставил руки перед собой:       — Прости, любимая, похоже, я еще не совсем здоров. Давай отложим «бум-бум», договорились?       Мысленно Гермиона танцевала джигу, все же доводить дело до постели она не планировала, это как-то чересчур. С трудом сохраняя постную физиономию, она кивнула:       — О дорогой, конечно, я понимаю. Снова эти маленькие проблемы? Ничего, это пройдет. Главное, не зацикливайся на этом, договорились? Подумаешь, эректильное расстройство. Глупое клеймо. Все будет в порядке, дорогой. Если что, доктор снова выпишет тебе маленькие синенькие таблеточки, мой орел.       На свою беду Драко решил выяснить, для чего применяются те самые синие таблетки. Лучше бы не спрашивал, супруга рассказала все научно и доходчиво, расстроив нежную психику мужчины до глубины души. Засыпая на диване в гостиной, он в ужасе думал, что некоторых вещей о себе лучше и не знать. Как выяснилось, он хипстер, вегетарианец, психически нестабильный человек без определённой профессии, и при этом еще и импотент. Хвала Мерлину, ему очень повезло с женой. Такая красотка, она могла найти себе мужика и получше. Повезло, просто повезло. Еще и понимающая.       Стоп, а почему он упомянул Мерлина, а не Господа Бога, Иисуса, деву Марию в конце концов? Люди в больнице постоянно упоминали высшие силы, но ни разу о Мерлине речь не шла. Вероятно, это какой-то особенный бог хипстеров, помогай Салазар. Ну вот, опять. Надо бы разобраться в родном пантеоне, кому молиться и в каком случае. С этой мыслью он провалился в сон.       Утро началось шумно. Собаки гавкали, дети голосили, за окном сигналила машина. Любимая женушка озабоченно похлопала его по плечу.       — Вставай, родной. Синтия приехала за детьми, нужно их собрать и отправить. Мне некогда, к сожалению, я уже опаздываю на работу.       Драко перевернулся на другой бок:       — Да плевать, дай мне поспать. Пусть вообще никуда не едут.       Супруга пожала плечами:       — Как хочешь, тогда они весь день проведут с тобой. Сделаешь им рагу на обед, сладенький?       Он подскочил и резво помчался собирать детей. Через семь минут дети махали ему из машины, а он удивленно рассматривал список домашних дел. Первый же пункт вогнал его в ступор. Там было написано: «1. Прибери в квартире».       Целый день он чистил, мыл, подметал, соскребал, отдирал, пылесосил, выносил мусор, избавлялся от паутины. В процессе он зауважал всех техничек мира, пожалел смутно знакомого Филча-уборщика и от души оценил возможности «Мистера Пропера». К вечеру он совершенно вымотался, устал и потерял веру в себя, но, говоря объективно, дом стал выглядеть намного лучше. К сожалению, до второго пункта он не добрался, присел передохнуть на минуточку и уснул сидя в кресле. Гермиона немного волновалась, поэтому приехала пораньше и нашла его спящим в гостиной. Она немного полюбовалась на красивого мужика в своей старой перерастянутой майке времен первой беременности, спереди на животе алела интригующая надпись «я уже скоро появлюсь», а стрелка указывала на узкие голубые джинсы. Малфой спал, его волосы растрепались, он выглядел юным и беззащитным. Миссис Грейнджер было расчувствовалась, но случайно увидела краешек татуировки черепа и быстро взяла себя в руки. Ничего, поработает, не облезет.       Она злобно крошила ни в чем не повинные овощи и готовила рагу на всех. Жена кузена привезла довольных детей и украдкой взглянула на нового родича. Молча показала Гермионе оттопыренный большой палец и уехала. Что же, семья одобряет, это хорошо.       Так и пошло. Малфой осваивал пункты из списка, дети развлекались в компании кузенов, а Гермиона пахала на благо семьи. До выходных они перекинулись всего парой слов. Он уставал дома, она — на работе. Когда ему потребовались деньги на бытовую химию, она устало махнула рукой.        — Возьми в тумбочке. Там всегда лежат деньги на текущие расходы.       Он взял, потом взял еще на хлопья и молоко, потом на собачью еду, потом он решил купить себе хоть какую-то обувь, кроме шлепанцев, и вдруг в четверг оказалось, что денег в тумбочке совсем не осталось.       Вечером он спросил у жены, где еще можно взять деньги. Она удивленно спросила, куда он дел почти месячный бюджет на расходы, он гордо заявил, что покупал лучшие продукты, а себе купил приличные кроссовки. Почему-то жена расстроилась, вытащила деньги под названием «заначка» и потащила его на распродажу, где накупила ему всяких вещей, даже легкую парусиновую куртку. С этого дня покупки они совершали вместе.       Большой сюрприз случился, когда он попытался заготовить дрова самостоятельно. Гермиона ему все показала, она легко управлялась с электропилой и методично складывала маленькие поленца в аккуратную пирамиду. Драко решил заняться плевым делом с утра, чтобы потом спокойно приготовить обед, но немного не рассчитал. Пила оказалась неуправляемой, он распилил корзину для белья, повалил забор, испортил веревки для белья, отрубил голову огородному пугалу и сам чуть было не покалечился. Ни одного полена за все время трагической эпопеи не пострадало.       Неудача с пилой очень расстроила мистера Грейнджера, и когда семья собралась дома, он нашелся на заднем дворе. Он сидел тихо, привалившись к забору с совершенно пустым выражением лица, стружкой в волосах и пылью на одежде. Дети попытались его растормошить, но получили в ответ только невнятные звуки, типа бу-бу-бу. Пришлось за дело взяться Гермионе. Она тоже попыталась его растормошить, и тоже безрезультатно, потому в ход пошла тяжелая артиллерия. Недрогнувшей рукой Грейнджер опрокинула на супруга кастрюлю холодной воды. Джон закашлялся и горько объявил:        — Я бесполезен здесь. Ничего у меня не получается. Я стараюсь, но ничего не выходит. Я чужой тут, понимаешь? Чужой!       Гермиона возразила:       — Неправда, милый. Ты нам очень нравишься. Все будет хорошо, вот увидишь.       Она самолично довела мужа до ванной и выгнала изнутри собак. Дети заинтересованно спрашивали, зачем Джон убил чучело, она как-то отшутилась. Хьюго предложил поменять Джона на более качественного экземпляра, а Рози вступилась за нового члена семьи. Ужин снова готовила Гермиона. Уже после застолья Джон неожиданно взбрыкнул. Только что он спокойно намыливал тарелки, как вдруг уже принялся рыться в ящиках комода.       — Что это ты делаешь, позволь поинтересоваться?       — Ищу нечто памятное. Фотографии, открытки, мои письма из армии, школьные грамоты. Ну хоть что-то, что поможет мне вспомнить. Или мы так ужасно жили, что нечего и вспоминать?       Гермиона внутренне сжалась. Как же она об этом не подумала! Он прав, тысячу раз прав, в любой семье есть нечто памятное. Стоп, у нее есть целый ворох его фотографий из больницы. Она сможет предоставить ему памятные вещицы! Гермиона вскочила с дивана, обошла его кругом и вцепилась в спинку обеими руками.       — Дорогой, мы несколько раз переезжали, я куда-то засунула альбом с фотографиями. Я его обязательно найду, наверное, на выходных. Скорее всего он в коробке, в сарае. Только не волнуйся, все найдется.       Тут он напугал ее еще больше. Прищурившись, муженек заявил:       — Ты и диван.       Она в ужасе схватилась за спинку до ломоты в руках. Нужно спасать ситуацию. Не дай Мерлин, он сейчас что-то вспомнит. Максимально копируя успокаивающие интонации «всеобщего дедушки Дамблдора», она спокойно произнесла:       — Все правильно, дорогой. Это я, и я стою позади дивана.       Супруг упрямо мотнул головой.       — Нет, есть что-то знакомое в том, что ты стоишь позади дивана, именно в этой позе. Что-то мелькает на краю сознания, никак не ухвачу.       Миссис Грейнджер снисходительно улыбнулась:       — А, ты про наши занятия йогой. Ну специальные такие, для восстановления утраченных функций. Вспомнил?       Джона снова передернуло. Нет уж, занятия йогой вспоминать совершенно не хотелось. Ну их.       Уф, пронесло. Кое-как задурив муженьку голову, Гермиона еле дождалась, когда он уснул. Тогда она тихо прокралась мимо и, выскочив из дома, поспешила к машине, выехав со двора с выключенными фарами. Перед выездом на трассу она остановилась и вытащила из бардачка пакет с вещами Малфоя, выданный ей в госпитале. В пакете оказались фотографии и серебристые плавки с монограммой, в которых Драко щеголял на яхте. Гермиона хмыкнула — вполне себе стриптизерские штучки — и забросила плавки обратно в ящик. А вот фотографии ей пригодятся. Бенни не подвел, один из многочисленных его субподрядчиков изготовил шикарные фотографии, которые Гермиона предъявила мужу пару дней спустя.       — Ну что, убедился?       Джон сосредоточенно перебирал фотографии по одной. Вот он с Гермионой и младенцем, вот их свадебное фото, вот они на пикнике, вот на природе, далее фото в интерьере. И всюду он рядом с кудрявой симпатичной женщиной, она улыбалась и гримасничала, а вот он почему-то выглядел одинаково раздраженным.       — Милая, а почему я всегда такой напряженный? Даже на свадебной фотографии?       Ответ последовал незамедлительно:       — Все время забываю, что ты не помнишь. Тогда явился твой папаша, пьяный в дымину, устроил свару, гости передрались, даже копов вызвали. Не припоминаешь? Но погуляли все равно хорошо.       Жена нежно его обняла.       — Это ерунда, правда. Ты не слишком любишь фотографироваться, поэтому многих счастливых моментов запечатлеть не удалось. Но они все равно с нами, здесь и здесь.       Она поочередно прижала его ладонь к его груди, а потом к своей голове и ласково поцеловала его руку.       — Все хорошо, дорогой. И непременно станет еще лучше.       Он почему-то от души ей поверил и поцеловал ей ладонь в ответ.       — Ты права, тыковка. Все хорошо. Я убедился. Это мое место, моя жизнь. Похоже, ты не слишком удачно вышла замуж, зато мне повезло.