Беги за кроликом

Охраны оказалось больше, чем он ожидал. Фрэнк бросился на пол, перекатом ушел влево, укрылся за штабелем ящиков. Неприятно-близко взвизгнула отрикошетившая пуля. Автоматная очередь выбила из стены штукатурку прямо над головой. Он вытянул из кармана старенький мобильник-раскладушку, открыл его и вдавил кнопку с цифрой один, приводя в действие радиовзрыватель. Грохнуло так, что обрушилась дальняя от него стена, а уж соседнюю лабораторию, где он заложил заряд, наверняка разнесло вдребезги. После взрыва в ушах стоял сплошной звон. Он ошалело помотал головой, вдохнул горячего воздуха напополам с дымом и кислой известковой пылью. Надо было выбираться. Он cдвинул на глаза тактические очки и нажал крохотную кнопку сбоку, активируя «умный» слой. Перед правым глазом развернулась карта, затем появилась и замигала крохотная зеленая стрелка, указывая путь к выходу. Без помощи найти дорогу было бы гораздо трудней. Подпольный цех, где варили «винт», располагался в цокольном этаже заброшенного завода. Это был лабиринт пыльных складов и темных технических помещений, мешанина заржавленных труб, цепей, подъемников и навсегда остановившихся транспортеров. Фрэнк проник внутрь сквозь вентиляционную шахту — вход в нее обнаружился точно там, где ему и указали в наводке. Черт его знает, как этому парню удавалось, но он еще ни разу не ошибся, наводя Фрэнка на нарколаборатории, склады оружия и торговцев живым товаром. — Просто следуй за кроликом, чувак, — скрежетнул у него в наушнике голос, искаженный модулятором. — Легко сказать, — буркнул Фрэнк, загоняя свежий магазин в свой Heckler & Koch, и нырнул в облако пыли. Слева кто-то истошно кричал, он не увидел сквозь дым и пыль, кто. Проверять не стал. Невиновных тут не было. Под ногами хрустели осколки, от едкого химического запаха мутилось в голове, и зеленая стрелка расплывалась перед глазом. «Следуй за кроликом, ха». У этого парня было странное чувство юмора. *** Первый раз Фрэнк услышал его голос, звучавший из-за модулятора как дешевая пародия на Дарта Вейдера, почти год назад. Полицейские загнали его в угол, а отстреливаться он не мог. Каратель не убивает невиновных. Оставалось только бежать, и он бежал. Когда один из переулков закончился тупиком, он понял, что западня захлопнулась. Вокруг были глухие кирпичные стены без окон и опущенные стальные роллеты закрытых на ночь магазинчиков. Попался в ловушку, будто в гребанном афганском ущелье. Сзади нарастал вой сирен. По стенам на входе в переулок побежали синие отблески мигалок, и кто-то заорал в мегафон, чтобы он сдавался. Тяжело дыша, Фрэнк еще раз ощупал взглядом стены и зло сплюнул: гладкие, не вскарабкаться. Сдаваться он не собирался. Можно просто выйти отсюда с пушкой в руках и идти на них, пока они не начнут стрелять. Издалека не увидишь, что у него магазин пустой. Он как-то отстраненно обдумывал, найдутся ли среди копов достаточно меткие стрелки, чтобы завалить его сразу, когда зазвонил телефон. Фрэнк вытянул старую кнопочную звонилку, уставился на экран. Этой симки не было ни в одной базе данных, а номер знала только Карен да еще пару человек. «Номер не определен». А в общем, не похрен ли? — он нажал на зеленую кнопку, принимая вызов. — Люк в десяти метрах к северу от тебя, — сказал механический, громыхающий голос. — Вскрой его — и попадешь в технический колодец. Спустись до уровня с отметкой два, высади решетку — там вентиляционная шахта метро. — Мать твою, да где тут север! — он заверетел головой, пытаясь разглядеть что-нибудь в полумраке. Отблески мигалок слепили глаза, снаружи снова кто-то заорал в мегафон. В динамике скрежетнул искаженный модулятором смешок. — За твоим левым плечом. — Ты меня видишь?! — Конечно, вижу. Подними глаза, я тебе даже рукой помашу. Он запрокинул голову, серьезно ожидая увидеть кого-то прямо надо собой, у края крыши. — Ниже, дурачок. Видеокамера наблюдения над стальным роллетом, закрывающим витрину, медленно повернулась влево, потом вправо. — Это я. Все, хорош тормозить. Беги к люку. Они вот-вот пойдут на штурм. — Кто ты? — на бегу выдохнул он в трубку. — Зови меня Микрочип. Дурацкое прозвище, думал он, поддевая кончиком ножа край люка. Интересно, кто там, на другом конце связи? Что он от него хочет? Можно ли ему доверять? Вход в вентиляционную шахту, впрочем, нашелся там, где было обещано. *** Взорванную нарколабораторию и ближайший склад он проскочил по-тихому. Но еще с армии помнил: если вначале все пошло слишком гладко, жопа уже на подходе. Старое правило не подвело. Проскользнув в очередную дверь, Фрэнк услышал шаги и голоса, сразу и слева и справа. Подтянулась охрана снаружи. Он побежал влево, петляя между ржавых железных стеллажей — тут тоже когда-то был склад. — Быстрее! — скрежетнул голос в наушнике, но Фрэнк уже и сам видел, что не успевает. Сзади грохнул выстрел, над плечом противно взвыло. Он нырнул за какой-то ящик, перекатился — и выметнулся с пола навстречу троим охранникам, ввалившимся в дверь прямо перед ним. Сзади загрохотали выстрелы — мимо! Первого он отоварил прикладом снизу вверх, ломая челюсть — верный нокаут. Нырнул под трясущийся в руках второго ствол — кто учил тебя так действовать в ближнем бою, парень? — и коротко двинул его в висок. Где третий?! Тот оказался умней и отступил на пару шагов, наводя пистолет ему в грудь. Фрэнк вскинул пушку, но не успел. Два выстрела грохнули почти одновременно. Фрэнка ударило в бронежилет, куда-то под ключицу, отбросило к стене. Хватая губами ставший вдруг густым и обжигающим воздух, он увидел, как третий охранник оседает на пол. Пуля разнесла ему полголовы. Воздух жег горло и грудь. Пробито легкое? Выстрел был почти в упор, бронежилет мог не выдержать. Он вскинул «Хеклер», зло оскалился, упираясь лопатками в стену. К нему бежали двое, стреляя на ходу. Дурная привычка. Чужие пули раскрошили штукатурку над головой, а он не промазал. Один противник рухнул ничком, другой укрылся за грудой сваленных в беспорядке ящиков. Надо было уходить. Фрэнк двинулся к двери, опираясь рукой о стену. Воздуха не было, не было, не было. Пуля догнала его уже в дверном проеме, ударила в бедро, ниже бронежилета. Он обернулся, вцепившись в дверной косяк, выпустил очередь. Попал. По ноге текло горячее и липкое, бедро быстро немело, и все это было достаточно скверно, чтобы выругаться последними словами. А еще с него в какой-то момент слетели очки, и карты перед глазами больше не было. — Фрэнк? — спросили в наушнике. В голосе даже сквозь модулятор почувствовалась тревога. — Потерял очки, — хрипнул Фрэнк. Ему удалось наконец вдохнуть хоть немного воздуха. Он закашлялся и сплюнул. Крови в плевке не было. Легкое цело, и на том спасибо. А вот с пулей в бедре надо срочно разбираться. Но для этого хорошо бы сначала найти выход. — Веди меня голосом. — Тебе н-направо. Ой, для тебя это налево. Быстрее, у них подкрепление на подходе. — Я не могу быстрее, мы не в Doom тут играем. Во мне уже две дырки. — Что, и IDDQD не помогает? — Да ты мне еще предложи аптечку поискать, — выдохнул он. — Ближайший выход наружу, быстро. У меня есть минут пять до того, как я отрублюсь. — Теперь прямо до конца коридора, а там через подсобное помещение и в дверь с надписью «запасной выход». Фрэнк... — Да? — Очень больно? — Терпимо, — буркнул он, упираясь плечом в стену и подтягивая раненую ногу. Шаг. Еще шаг. Главное не свалиться прямо здесь, главное не свалиться... *** Было приятно лежать вот так. Смотреть в небо, укутанное, точно в вату, в мягие серые облака, чувствовать лицом свежий холодный ветер с Гудзона. Слушать, как нарастает тонкий комариный звон в ушах, никуда больше не спешить. Можно было просто остаться здесь, среди старых кирпичных цехов, рядом с заброшенными доками Адской кухни. Просто закрыть глаза и перестать зажимать кровящую рану на бедре перевязочным пакетом. Такие мысли приходили к нему в последний год все чаще. Раньше его гнала вперед раскаленная добела ярость, кипящая внутри, как стальной расплав. Все, что осталось от его души, умещалось в белый рисунок краской на футболке. Череп. Знак Карателя. И в нем почти ничего не осталось от Фрэнка Касла. Иногда он вертел между пальцами армейский жетон, и собственное имя казалось ему чужим. Он устал, так сильно устал. Ярость выгорела, оставив лишь пустоту. Фрэнк разжал пальцы, чувствуя, как сползает перевязочный пакет, и штанина все сильней намокает от крови. Было хорошо и почти не больно. — эй... ответь. Фрэнк... Слышишь меня? Голос в ухе был далеким, назойливым. Раздражал. — Что? — Ты чего остановился? — Не могу больше, — глухо бормотнул он. — Лежу здесь, дышу воздухом. — Тебе надо убираться оттуда! Эй, у тебя есть кто-то с машиной на подхвате? — Нет. — Как так? — в голосе, искаженном модулятором, прозвучало почти детское удивление. — У любого порядочного супергероя должен быть помощник за рулем бэтмобиля. — Я не супергерой. — он поморщился. — И я работаю один, ты же знаешь. В наушнике странно кашлянули и после небольшой паузы медленно сказали: — Не один. *** Если жизнь чему-то его и научила, так это тому, что нельзя никого подпускать к себе слишком близко. Близкие люди — это дамоклов меч, который ты сам подвешиваешь над своей головой. Потому что ты можешь потерять их каждый гребанный день, каждую гребанную секунду. Им достаточно просто оказаться не в то время не в том месте, побежать через дорогу или выйти погулять в парк с каруселями... Слишком легко... и вот уже темная кровь проступает из-под белой ткани платья, как в плохом кино, и Мария смотрит на него непонимающими, огромными глазами, и рот у нее растеряно полуоткрыт, как будто она хотела выдохнуть круглое «о», но так и не смогла. Больше никогда. Он просто не может себе такого позволить. Особенно с его жизнью, превратившейся в бесконечную войну. Найти себе напарника или помощника, чтобы потерять и его? Нет. Он никого больше не должен втягивать в это дерьмо. Карен Пейдж, умница, поняла это и отступилась. Он ей по-своему был благодарен, несмотря на то, что до сих пор в груди что-то тягуче и болезненно ныло, когда он вспоминал ее взгляд, звук ее каблучков, привычку теребить прядь светлых волос. Неважно. Он больше не может никого потерять. Микрочип, бесплотный голос в наушнике, был его единственным напарником и собеседником последние несколько месяцев. Те подонки, из которых Фрэнку приходилось выбивать информацию, разумеется, не в счет. Иногда он ловил себя на странном ощущении: что когда в цифровых очках мигает зеленая стрелка, а голос в ухе едко подшучивает или поторапливает, ему делается надежно и даже почти уютно. И в груди до странного теплеет. Будто всевидящий кто-то наблюдает за ним сверху, вместо бога, в которого Фрэнк больше не верил, и ведет его за ниточку сквозь лабиринт... — Фрэнк, эй! Фрэнк!!! Да очнись же ты. Где ты лежишь? Что ты видишь вокруг? — Не... надо, — пробормотал он. — Не ввязывайся... во все это. За звоном в ушах он уже не слышал далекий голос. Веки опустились будто сами собой, и весь мир погас. *** Он опять был в Кандагаре, и его опять били по лицу — хлестко и неумело. Он знал, что это только начало, знал, что будет дальше. Не открывая глаз, Фрэнк перехватил руку, яростно рванул на себя, выкрутил запястье. Над ухом тонко, испуганно вскрикнули. Он открыл глаза. Из серого тумана выплыло лицо, не похожее на загорелых, бородатых моджахедов. Фрэнк потряс головой, приходя в себя. Выпустил заломленную руку. Мягкие очертания скул, почти по-детски пухлые губы, блестящий шарик пирсинга в носу. Над ним склонился молодой парень, почти школьник. Половина головы у него была выбрита налысо, с другой половины свисали длинные темные патлы. Растрепанная прядь, прокрашенная в синее, щекотнула ему нос. Фрэнк чихнул — и пуля, засевшая под ключицей, тут же отозвалась острой болью, заставив его прикусить губу. — Очнулся, — сказал пацан. — Давай, поднимайся. На машине сюда не заехать, надо пройти метров двести. Ну, вставай же. Я тебя не дотащу. Сквозь боль в груди и бедре до Фрэнка все доходило медленно. Он осторожно, глубоко вдохнул, собираясь с силами и разглядывая человека перед собой. Тощий, узкоплечий в драных, джинсах и мешком висящей темной футболке с длинным рукавом. Фрэнк прищурился. Это что у него на футболке, Халк? Зеленый силач напрягал могучие мускулы, которых у самого парня от роду не водилось. Тонкие запястья, цыплячья шея. И правда, не дотащит. Фрэнк вздохнул, перевернулся на бок, оперся ладонью на складской контейнер, пытаясь встать. — Ты кто такой? Ты... от Микрочипа? Пацан разинул рот, словно не ожидал такого вопроса. Тупой что ли? Неужели его случайно занесло в заброшенные доки? Или... не случайно? На нарика он не был похож, но дилером вполне мог оказаться. Фрэнк незаметно сжал приклад «Хеклера». — Да. Я от Микрочипа. Фрэнк приподнялся — его ощутимо шатнуло, и он положил ладонь на худое и горячее даже сквозь футболку плечо. Опираться на кого-то живого было непривычно и страшно.