Легенда о Крысолове

В комнате царил полумрак. Слышно было, как в соседней комнате кто-то ходит и тихо разговаривает. Из кровати послышался стон. Дверь скрипнула и приоткрылась - зашла дородная статная женщина в фартуке и белом чепце, прикрывающем русые волосы. Она налила в ложку мутную белую жидкость и поднесла ко рту больного. Тот сглотнул мысленно поморщился - чесночная микстура. - Потерпи, скоро приедет доктор... - женщина потрогала лоб больного. - Совсем горячий, жар и лихорадка... Еще и язвами весь покрылся, - пробормотала она и быстрым движением отдернула руку, тут же протерев ее спиртовым полотенцем. Весь этот дом насквозь пропах спиртом, чесноком, благовониями, микстурами и жженным можжевельником. Ни одно лекарство уже не спасало от лихорадки. Крысиный укус на руке саднил и болезненно ныл, по лбу струился горячий пот. Дышать было почти невозможно - на грудь словно поставили колесо груженной булыжниками брички. Больной чувствовал каждое движение своего организма - что-то то и дело двигалось в животе, в груди билось сердце, перекачивая больную кровь по остекленевшим жилам, а в глазах пульсировала тьма. Скрипнула входная дверь, послышались торопливые шаги и незнакомый голос, перекликающийся с голосом женщины. Был слышен недолгий диалог, а потом открылась дверь в комнату. Больной с трудом повернул голову и болезненно сощурился. Перед ним стоял высокий темный силуэт. Маска. Птичья маска, скрывающая лицо. Чемодан. Черная шляпа, длинный плащ. Запах дыма и чеснока. Больной вздохнул, закрыл глаза и запрокинул голову. Женщина вышла из комнаты. Человек сел рядом и надел кожаные перчатки. Он достал из чемоданчика железные щипцы, спиртовку, огниво, темно-зеленый бутылёк и кусок пористого камня. Человек в маске зажег огнивом спиртовку, взял щипцами пористый камень, полил на него из бутылька и стал нагревать на спиртовке. Камень вскоре начал потрескивать, а затем шипеть, словно раскаленный метал, опущенный в воду кузнецом. Мужчина откинул одеяло с больного. Руки у него были ледяные и провонявшие какой-то приторной горечью. Он осмотрел язвы на теле больного, а затем снял с огня щипцы, зажимавшие камень и приложил его к язве на груди. Больной моментально заорал, получив по зудящей язве горячим камнем. Кожа шипела и дымилась, больной бил по койке ногами и истошно вопил. Врач крепко прижал его к кровати и продолжал удерживать камень, пока тот не начал остывать. Затем он снова полил его чем-то вонючим, нагрел до кипения и поднес с следующей язве. Чумной бился в кровати, уже почти теряя сознание от боли и запаха собственного жареного мяса. Мучительно долго, одну за другой чумной врач прижигал язвы горячим камнем, пропитанным смердящей микстурой, и кажется, даже бормотал что-то - не то молитвы Господни, не то неразборчивую латынь. Язвы пузырились, лопались и брызгали кровью и гноем. Он брызгами разлетался на одеяло, пол, плащ и маску доктора; его круглые черные гогглы были забрызганы ими, но он не даже не тронул линзы. В комнате витал запах дыма и еще какой-то непереносимой вони. Постель была насквозь мокрой от язвенной сукровицы, мочи и пота. Когда процедура была наконец закончена, больной был уже охрипший и почти без сознания. Врач сложил все инструменты в чемодан, вытер пот со лба под широкополой черной шляпой, поправил маску в форме птичьего клюва и вскоре вышел, еще недолго потолковал о чем-то с хозяйкой и ушел из дома. Больной лежал еще минут сорок в неподвижной позе с запрокинутой головой. Затем вновь зашла женщина и стала вытирать отовсюду разбрызганный гной. Протирая лицо больного, она заметила, что тот не подает признаков жизни... * * * - Пять золотых... Что ж, хоть так. Этого хватит, чтобы неплохо выпить в "Полной Чарке". И когда этот флейтист-обалдуй расправится с крысами? - Обросший мужчина с сильным запахом перегара хлестнул нетвердой рукой лошадей. Те послушно зашагали по улице, тягая бричку и звеня по улице изношенными подковами. Получив немного денег, местный коневод согласился вывозить умерших чумных на кремацию. Рядом с ним на козелках сидел чумной врач и задумчиво оглядывал улицы. - Что, черномордый, не нравится работенка? Каждый день, черт тебя дери, каждый день одно и то же... Развозить этих вонючих покойников от ревущих крестьянок на огромное пепелище, в которое они скоро превратятся. - Чумной врач еще помолчал, а потом ответил, не глядя на кучера: - Я для этих людей - промежуточное звено. А ты - конечное. - Извозчик напряженно взглянул на доктора и снова стегнул лошадей. Два вороных жеребца лениво зацокали рысью за город. Там уже догорало предыдущее костревище. Тут же стояли другие чумные врачи и мешали пепел человеческих останков. Кучер остановил бричку и они с доктором спрыгнули с нее. Они вместе стали разгружать тела и бросать их в огонь. Кучер подхватил покойника на руки, но пьяные руки не удержали его, белая простыня развернулась и покойник повалился прямо на голову кучера, обмазав все его лицо в зараженной чумой гнили. Тот перепугано завизжал, чумной доктор внимательно на него посмотрел. Он забросил покойника себе на плечо и отнес его к костру. Как только все мертвецы были сброшены в огонь и тот хорошо разгорелся, все чумные врачи уставились на кучера. Тот замотал головой и глупо вытаращил глаза. - Ты знаешь правила. - Да... да вы чего, мужики, мы же вместе по осени... - Ты заражен. - Нет, нет, не надо меня к ним туда! - один из врачей подскочил к нему и схватил за шиворот, еще двое связали ему руки за спиной и привязали к ним ноги. - Да подождите, подождите! Хотите, я уйду? Ни один крестьянин Гамельна не пострадает от этой заразы, я сам умру! - Конечно. Сам. - сказал один из врачей. Люди в птичьих масках окружили его, завязали рот лоскутом белой ткани, взяли за одежду и поволокли к костру. Тот отчаянно дергался и мычал в тряпку, но вскоре был сброшен в огонь к пылающим белым саванам и черным костям. Тот кричал и дергался, пытаясь вырваться из пут, но те сгорели уже после того, как кучер потерял способность двигаться, запутавшийся в огненных полотнах и вымазанный в запекающейся крови и гное. Вскоре он перестал двигаться, и пятеро чумных врачей наблюдали, как затихает огонь, и как поднимается над ним зловонный черный дым, растворяясь высоко в небе...