«Я не трусиха...Я бы никогда не оставила дорогих мне людей, даже если бы мне угрожала опасность...»
Это предложение само нарисовалась в голове, и доставило Сане столько боли, что казалось, будто в тот же момент её вывернет наизнанку, а бездыханное тело испарится на месте, так и не позволив получить такой нужный ему для успокоения кислород. Этот страх прошлого скребся об уголки разума, туманил рассудок, будто отголосок из ужасного, полного слез и боли прошлого. Как то, из-за чего она умерла, но никогда не узнает об этом...Как та допущенная ею ошибка, которая никогда не должна быть повторена.«Прости...» «Прости меня!» «Прости меня, черт возьми...» «Я больше не достойна жизни!»
Сана резко и неожиданно для самой себя выдаёт, — Хорошо! ХоСок, хоть и удивившись, лишь повёл бровью. Это было так легко...Почему она так быстро согласилась? Так даже не интересно... — А ты знаешь, что у нас принято скреплять сделки поцелуем? — не в первой язвит ХоСок, хитро улыбаясь. Как это существо когда-то могло быть ангелом? Понятно, что прошли тысячи лет с момента его падения, но это просто в голове не укладывается. В ответ Сана ничего не говорит, а для ХоСока всё просто, прям как два плюс два: Молчание — знак согласия. Он подходит к ней, стоящей ровно и непоколебимо, а затем медленно тянет обе ладони к мягким девичьим щекам, и располагает их по обе стороны, обхватывая. Сана замирает на месте, и время для неё будто останавливается. ХоСок наклоняет голову вбок и начинает приближаться. Всё ближе и ближе...Почему кажется, что это длится вечно?«Вот так все и закончится?...» «Прости меня, ТэХён...»
Сана прикрывает глаза, ощущая слегка приятное дыхание, что с каждым мгновением обжигает все сильнее. Мир вокруг будто рушится единогласно с моментом, когда губы ХоСока касаются её. Ветер воёт и стонет из всех щелей, небо буквально чёрное от затянувших его туч, и небосвод настолько обеднел, что даже не может в этот момент опустить на землю дождь. У ХоСока губы действительно какие-то дьявольские, но брюнетка игнорирует нашедшую на неё волну похоти и разврата, что пришла с горячим касанием чужих губ. Он наконец-то размыкает поцелуй, сильнее сжимая хрупкое тело в своих руках. — ЭЙ, ИДИОТКА! — откуда не возьмись выскакиваем ТэХён, и если от радости обычно на седьмом небе, то этот от злости — на девятом кругу ада. Сана слышит родной голос, будто свет в конце беспросветной мглы, и она хочет идти на него, словно потерявшийся мотылёк, она хочет добраться и схватиться за этот свет, она понимает, что слышит родной голос, но уже ничего не может с собой сделать. В глазах мутнеет, а всё вокруг окончательно погружается в темноту. Должно быть это ТэХён, и она безумно хочет повернуться на этот голос, но она — словно очутилась в терновнике. «Почему я ничего не вижу?...» «...Почему вокруг так темно?» Силы медленно покидают её. ТэХён приближается, но в этот момент Сана окончательно теряет сознание, а ХоСок лишь подставляет руку, не давая изнеможённому телу упасть, а затем подхватывает её на руки, будто брюнетки и вовсе ничего не весит. — И что проводник-неудачник, заточенный в людском сосуде может мне сделать? — ухмыляется ХоСок, — Осталось только... Но ТэХён его перебивает, — Заключи её со мной, раз такой умный, — правильно, на поле боя нужно быть непредсказуемым, это самый верный способ обезоружить врага. — Что? — ХоСоку искренне кажется, будто только что сказанное ему послышалось. — Сам же знаешь, на людской душе не уедешь, — Ким был полон решительности, — А вот с проводником — самое то. Тем более, я же такой беспомощный и несчастный, даже не смогу сопротивляться. ХоСока аж на смех пробило, — Ты? Да ты шутишь...Ахазах! ТэХён получает несколько ударов прежде и после того, как его припечатывают к стене, держа за шиворот, из-за чего у того разбита губа и немного нос. ХоСок же не перестаёт смеяться. — Уже поздно, ТэХён. Мне осталось только прийти за ней в один из особо дождливых или снежных дней, — заключает ХоСок. — Но у меня есть действительно выгодное предложение для тебя, — улыбается Ким своей кровоточащий губой, подавляя оскал. ТэХён врывается в кафетерий с Саной на руках, а следом за ним плетётся Йери, которая только очнулась и до сих пор не понимает, что происходит. — Что произошло? — МинХён чуть не с ума сошёл, увидев Сану в таком состоянии. Все начали суматоху, в то время как ЧонГук помог Киму уложить бессознательную Чхве на кровать и приложить к её раскалённому лбу холодную тряпку. Они вдвоём все пытаются привести её в чувства, но ничего не происходит. — Что же у вас там, твою мать, стряслось?! — явно не лестно косится на проводника Чон, на что первый отвечает тем же. Если бы эти тупые смертные вообще были бы в курсе того, с чем этот несчастный парень сталкивается на своей «работе» всю жизнь, они бы, извиняюсь за выражение, обосрались. Но сейчас время явно не для споров, нужно срочно привести Сану в норму, даже если не в сознание...Нужно как минимум срочно понизить температуру, а потом уже всё остальное. *** «Знаешь, я никогда я прощу себя за случившееся с тобой. Я никогда не смогу дышать так же спокойно, как раньше, и больше никогда не смогу улыбнуться так же искренне, как улыбалась рядом с тобой. Я больше никогда не смогу радоваться первому снегу, как радовалась, когда мы встречали его вместе. Я больше никогда не смогу посмотреть в глаза напротив без чувства вины...И знаешь...Я думаю, что мне место там, где ты! Потому что я не считаю, что достойна жизни. СуИн... Если бы я могла, я бы поменялась с тобой местами! Я бы сделала всё возможное, чтобы отдать тебе свою жизнь! Я убеждала тебя не отказываться от этого дара, и я знаю, что должна продолжать двигаться вперёд ради тебя, но я не могу! Я не могу жить так, как раньше, осознавая, что тебя больше нет рядом. Для меня такая жизнь лишена смысла. Почему я приношу боль всем, кто меня окружает? Почему всем этим людям так больно от одного лишь моего существования?! Я не могу жить вот так, я не считаю нужным. Что бы ты подумала, увидев меня, свою девочку, вот такой? Той, что больше не является лучом света? Как я, будучи луной, могу светить без тебя, моего солнца? Ты нужна им, ты нужна всем этим людям. Им нужна не я, им нужна ТЫ! Так почему именно ты ушла первой? Зачем им эта жалкая, потерявшая блеск луна без солнца?...»