Как две капли

      «Зачем ты убил мою дочь?»       «Она была нужна…»       Плеск воды, булькающие звуки, через некоторое время удушливое фырканье и кашель человека, почти задохнувшегося в воде…       «Зачем ты убил мою дочь? Зачем?»       «Она была… мне нужна…»       Обнаженное блестящее тело на постели… О, как оно ослепляет! Невозможно поверить, что оно принадлежит человеку, потому что больше похоже на холодную прекрасную статую из мрамора…       Антуан Риши проснулся с криком.       Вот уже год прошел с того момента, как его дочь была убита этим больным ублюдком. Вот уже год, как он, Антуан Риши — Второй Консул города Грасса, страдал почти каждую ночь от кошмаров, где он снова и снова находит свою дочь мертвой.       Его дочь… Его прекрасная маленькая Лаура, нежный цветок, едва успевший распуститься, так грубо растоптанный…       Антуан до сих пор не мог понять, почему он не прикончил убийцу, что его остановило? Он так мечтал об этом, он представлял себе это до мельчайших подробностей, а затем… затем что-то случилось, и он привел убийцу своей дочери в свой дом и назвал его сыном… Но он тогда мог поклясться, что тот сумасшедший похож на его дочь как две капли воды! Он до сих пор никак не мог понять, что же, собственно, тогда произошло.       Антуан тосковал. Когда была жива Лаура, он планировал выгодно выдать ее замуж, пристроить за хорошего знатного человека, а самому жениться на какой-нибудь графине или другой знатной даме, и породить наследников, основать дворянский род Риши, чтобы его потомки были знатными и влиятельными людьми. После смерти Лауры все это потеряло смысл.       Когда умерла жена Антуана, он любил Лауру так, как не любил больше никого в этой жизни. Она была для него всем, она была его единственным, по-настоящему ценным сокровищем, его бриллиантом. Когда его взгляд задерживался на ней, Антуан чувствовал, что не может дышать — так она была прекрасна.       Но было в этом еще кое-что, что его пугало: иногда он ловил себя на мысли о том, что отдал бы все, чтобы обладать Лаурой как своей женщиной. Да, он хорошо скрывал свои чувства и загонял эти свои мысли так глубоко, как только мог, он понимал, насколько это все было неправильным, порочным, греховным, но ничего не мог с собою поделать — мысли и желания временами возвращались.       И в такие моменты Антуан делал все, чтобы его дочь никогда не узнала, отчего ее отец дрожит, покрывается испариной, а глаза его темнеют так, что становятся почти черными. Да, он готов был валяться у нее в ногах, лишь бы она позволила ему коснуться себя так, как отцы не касаются дочерей. Он бы продал душу Дьяволу, только бы она согласилась на его ласки! О, с каким удовольствием он бы прильнул губами к ее алым губкам и жемчужно-перламутровой шейке, с какой нежностью он ласкал бы ее упругие груди, слегка сжимая пальцами бутончики сосков, чтобы вызвать у нее стон, полный томления, как осыпал бы поцелуями этот плоский животик, эти роскошные бедра. Как коснулся бы языком ее лона, чтобы ощутить ее вкус, ее аромат… Как лег бы на нее сверху и осторожно вошел бы в нее, не спеша, чтобы не причинить сильной боли, но, в конце концов, так глубоко, чтобы она вобрала в себя все его мужское естество. Он бы хотел, чтобы она стонала и извивалась под ним от наслаждения, которое он дарил бы ей. И с каким удовольствием он принял бы от нее ответные ласки!       Никакому маркизу он не отдал бы ее, если бы не все эти нормы морали и приличия, пресекающие его запретную страсть! Но, увы! Если бы Антуан сделал все, о чем так мечтал, то его дочь была бы опорочена, а его самого церковь предала бы анафеме. И тогда Антуан целомудренно одаривал дочь отеческим поцелуем в лоб, проклиная себя за то, что он является отцом Лауры.       Так не могло больше продолжаться. Поэтому он решил, что лучше всего будет услать Лауру от себя подальше. Он сам боялся того, что может сотворить, если однажды его разум помутится настолько, что он не выдержит, и Лаура узнает, что он питает к ней нечто большее, чем просто отеческие чувства. И как раз в этот момент в Грассе принялся бесчинствовать этот маленький уродливый ублюдок, убивающий красивейших девушек!       Проницательный Антуан быстро разгадал замысел этого сумасшедшего, поняв, что венцом всех стараний убийцы была бы его, Антуана, дочь, ибо кто был прекрасней, чем она? Второй Консул города Грасса из кожи вон лез, чтобы защитить ее, уберечь свое сокровище! Ему казалось, что он сделал все возможное, чтобы запутать следы, когда увозил Лауру из Грасса… Но убийца, это сатанинское отродье, все равно настиг их.       И когда Антуан тем ужасным утром увидел, что сделали с его дочерью, он был близок к помешательству, его била дрожь от ярости и горя. Он хотел только одного, чтобы убийца его дочери издох как можно мучительнее, а он, Антуан Риши, с удовольствием бы смотрел на это, наслаждался бы этим.       Теперь же, спустя год, он понимал, что все это не имело смысла. Да, мучительная смерть того сумасшедшего доставила бы ему мимолетную радость, которая от силы продлилась бы недели три. А потом что? Лауру уже не вернуть. Его девочка мертва и ничто уже не воскресит ее, теперь у Антуана нет ничего, чем бы он действительно дорожил. Он чувствовал, как его жизнь обрела пустоту, какой-то провал в душе, и ничто уже его не радовало, ничто не увлекало. Он не жил, а существовал по инерции, полный равнодушия и безразличия ко всему этому миру. И не видел никаких причин, которые могли бы пробудить в нем искру жизни.