Геката

Северус сидел напротив жены и наблюдал за ней. Ее тонкие пальчики бегали по пергаменту, а она сама не замечала времени. Сильвия, как обычно, разместилась около камина, читала очередную книгу по древнеегипетской мифологии, присланной сыном, и что-то выписывала в блокнот, который был ее постоянным спутником. А зельевар невольно вспомнил, как тогда еще неизвестная первокурсница с синим галстуком, корпела над учебниками и фолиантами в библиотеке Хогвартса, ища что-то выходящее за рамки учебного плана. Особенно ему запомнился случай все в той же библиотеке, спор между ней и Люциусом Малфоем, который на тот момент являлся старостой школы. Никто из присутствующих точно не мог сказать, из-за чего сцепились выпускник и первокурсница, но спор перескакивал с трансфигурации на гадание по чаинкам, особенно последнее не оставило равнодушной равенкловку. Сильвия, как внучка известной гадалки, оперировала множеством доказательств, попутно подвергая сомнению каждое слово оппонента. Для уверенности девочка залезла на скамейку, чтобы смотреть в глаза холеному слизеринцу, и даже пару раз ткнула своим пальчиком в грудь наследнику семьи Малфой. Их остановила мадам Пинс, которая не терпела такого издевательства во вверенной ей территории и отлучила обоих от библиотеки на месяц. Но на этом разговор не закончился, а лишь переместился в один из заброшенных кабинетов, и в споре участвовал уже расширенный состав студентов, который разогнал по гостиным профессор Флитвик за тридцать минут до комендантского часа. И, что самое интересное, Люциус не был оскорблен таким поведением со стороны первокурсницы, а наоборот что-то говорил о письме то ли деду, то ли дяде. Мал­фой ис­крен­не жа­лел, что не мог жениться на очаровательной мисс Тагвуд, но делился этим мнением только в мужской компании. Что не стало секретом для Сильвии. Его помолвка с третьей дочкой Блэков была заключена и не подлежала расторжению, а лишние слухи не нужны были уже его семье, как и ссора с темной семьей. Почему-то ради нее всегда рушились установившиеся правила. Пару раз Северус видел, как старшекурсники Хаффалпафа таскали за уши тогда еще дуэт мародеров, а она сидела на подоконнике и давала указания как эффектнее проводить воспитательные работы. С зельями была вообще отдельная история. Сильвия творила свои зелья, не следуя инструкции, а стоило ей только отвлечься, как взрывались котлы. Нынешним студентам, таким как Лонгботтом и Финниган, далеко до ее взрывов, от которых сотрясались подземелья, а слизеринцы шутили о том, что ее разработки так и останутся экспериментальными, если она их не стабилизирует. Сам Северус поругался с Сильвией впервые на втором курсе из-за того, в каком состоянии лучше использовать хребты рыбы-льва в рябиновом отваре. Уже зная о взрывном характере девочки, которая не лезла за словом в карман, старшекурсники быстро накинули полог тишины на их участок и внимательно следили за ходом беседы, а кто-то даже конспектировал их дебаты. Такого удовольствия от ссоры Северус еще ни разу не получал, даже проводя время с Лили, которая совершенно не понимала всей красоты варящихся зелий, ему не удавалось получить столько эмоций. По результатам того спора была опубликована статья, ставшая его первой в «Вестнике Зельеварения». Постепенно их общение становилось плодотворным, Сильвия привозила ему с каникул книги из личной библиотеки бабушки, продолжала все также ругаться и ссориться с остальными, а иногда слишком внимательно смотрела на него. Но о Сильвии он забывал, стоило на горизонте появиться Лили Эванс. Северус невольно начал сравнивать подругу детства и начитанную наследницу семьи Тагвуд, и не только внешне, но и по характеру курса с третьего. И Сильвия выигрывала раз за разом у огненной гриффиндорки, которая, как он уже позже понял, любила купаться во внимании из-за столкновений однокурсников с ним. Если за Лили он цеплялся сам, пока она наслаждалась вниманием в башне Гриффиндора, найдя более веселую, а главное богатую компанию, и уже не так желала общаться с бедным соседом. То Сильвия была самодостаточна и сияла вне зависимости от компании, в которой оказывалась, привлекая к себе интересных людей. Тогда же в ее компании появилась Ингрид, будущая сотрудница Отдела тайн, Энтони, однин из ведущих сотрудников Аврората, Джейкоб, вплотную изучающий магическое право, не говоря уже о тех, кто пришел позже в волшебный магазинчик «Геката». Еще, уже своим умом, оценивая школьные годы, Северус видел как недобро сияли глаза равенкловки, стоило ей только увидеть рыжие волосы его соседки по городу. Ревновала? А ведь особенно дурной нрав скандальной студентки синего факультета проявился после пятого курса, когда она прокляла Мародеров, но при этом проклятие сработало только на следующий день после возвращения домой. Он слышал, что приглашали специально кого-то с Мунго, чтобы расколдовать их, но эффект оказался просто убойный. Мужчина вновь посмотрел на жену, которая чувствовала его взгляд, и нет-нет, да поглядывала на него, оторвавшись от древних страниц. Через несколько дней они планировали отпраздновать Йоль всей семьей в мэноре дедушки Сильвии, который готовится к ритуалу. Гарри пообещал прибыть с женой и первенцем, а также что-то говорил о новых исследованиях в Андах. Их с Сильвией сын потребовал, чтобы его допустили до праздничного стола в Рождество, а против пронзительного взгляда Софоса устоять было просто не возможно. — Я ни разу не задумывался о том, что привело меня в твой магазинчик после нашего спора, а главное, почему ты так его назвала, — задумчиво произнес Северус, собравшись с силами. — Я даже не собирался встречаться с тобой, предполагая, что ты выполнишь условия. — Думаю, что тебе было любопытно, — волшебница отложила фолиант и поднесла чашку к губам, по которым скользнула усмешка. — Не думал же ты, что я начну вести себя как Сивилла? — Не обязательно, — покачал головой декан Слизерина, вспоминая свои мысли после спора, прошедшего двадцать с лишним лет назад. — Я никак не думал, что этот магазинчик станет так важен для тебя. Ты сама стала Богиней перекрестков, и провела меня, Поттера, даже Малфоя другой дорогой, не предназначенной изначально нам. Северус помнил, как подначивал ее после сдачи выпускных экзаменов на седьмом курсе, а она в ответ лишь сверкала глазами и нехотя отмахивалась от него. — Спорим, что ты не сможешь получить мастерство по зельям к восемьдесят третьему чемпионату? — прищурившись, тогда предложила очередное пари Сильвия. Тогда у него не было другого выбора, кроме как согласиться, правда, тогда удивление было настолько сильным, что он забыл придумать то, что она будет делать в случае проигрыша. Ко всему прочему, они умудрились заключить магическое пари такого уровня, что Темный Лорд тяжело вздохнул, узнав подробности, и выслал его во Францию к потомкам Лаверн де Монморанси, создавшей любовные зелья. — Спорим, что ты не победишь на чемпионате? — первое, что он спросил, встретившись с соперницей и другом в Таинственном саду в декабре восемьдесят первого года. — И если ты проиграешь мне, то откроешь гадальную лавку сроком на пятнадцать лет! — Согласна, — не раздумывая, дала ответ авантюристка. Северус подозревал, что не все так просто в их спорах, но подловить свою жену на обмане не мог, поэтому с некоторым скепсисом принимал как свои победы, так и поражения. — Признавайся, — лукавая улыбка скользнула по его губам, — какую плату возьмешь с меня за освобождение от судьбы? Молодой мужчина не знал, что побудило его задать этот вопрос, но заметил, как она тяжело вздохнула, нервно провела рукой по волосам, унимая напряжение, и в этот раз посмотрела ему прямо в глаза. — Жизнь. — Я буду рад провести ее с тобой, богиня, — ответил он и опустился перед ней на колени, ловя ее хрупкие ладошки в свои руки. — Известно ли тебе Сильвия, как часто я сходил с ума, не имея возможности приблизиться к тебе? — легкий поцелуй достался каждому пальчику. — А сколько раз останавливал себя в самый последний момент? — Ты просто невыносим, — со смехом объявляет она, даже не пробуя освободиться. Северус давно привык к ее словам, слышит в ее голосе теплоту и уважение, а еще любовь, которую жена даже и не скрывает. — Но ты обожаешь меня за это, — теплая улыбка и легкий поцелуй куда-то в уголок ее губ. — И я влюблен в тебя. — Боги мне свидетели, что я не желала этого, когда впервые вмешивалась в твою судьбу, — восклицает Сильвия, но после этого сама целует его и шепчет, — и я влюблена в тебя. — Ты само очарование, дорогая, — заразительно смеется Северус, затем подхватывает ее на руки и несет в спальню. Стоило только волшебнице оказаться в руках мужа, как ее сердце неистово забилось, вырываясь из грудной клетки. Он почувствовал, как обострились чувства, загудела магия, а возбуждение охватило тело. Сколько лет они вместе, но каждый раз этот резонанс магии будоражит кровь. Северус осторожно опустил ее на холодные простыни, услышал, что она заворчала, но тут же замолкла, почувствовав, как продавилась кровать под его весом. — Благодарю тебя, Мерлин, — еле слышно шепчет он. Уже в следующую секунду Северус целовал ее щеки, глаза, виски, брови. Он несколько раз нежно провел губами по ее губам, прежде чем прижался к ним в горячем поцелуе. Когда его жадные губы побежали по ее телу, Сильвия затрепетала от пронизывающих ощущений. Длинные тонкие пальцы гладили тело волшебницы, и оно становилось мягким и податливым. Каждое прикосновение насквозь прожигало ее тонкую кожу, сердце билось, как ненормальное, а дыхание учащалось. По ее телу вихрем пронесся безудержный трепет, стоило только ему стянуть с нее платье и начать прокладывать след из горячих поцелуев. Он наслаждался чувствами, которые испытывал сам, а еще отголоски эмоций жены, которая ликовала и радовалась. Волны наслаждения вздымались и опадали, послушные его малейшему движению, сама магия трепетала между ними. Сильвия цеплялась за его плечи, откликалась на ласки и раскрывалась ему на встречу. — Сильвия, — шептал Северус, тяжело дыша. Разгоряченные тела были мокры от пота, руки и ноги переплетены. Еще мгновение и он лег рядом и нежно откинул со лба Сильвии влажные волосы. Молодая женщина открыла глаза и счастливо улыбнулась мужу. — О, дорогая, — нежно произнес он охрипшим от страсти и желания голосом, проведя костяшками пальцев по ее щеке, — далеко же тебя унесло. — Ты просто невыносим, — фыркнула Сильвия, привлекая его к себе, после чего приблизила губы к его уху, и, опаляя, дыханием прошептала, — И тебе вновь придется унять свою невыносимость! — Сильвия, — мужчина навис над ней, всматриваясь в лукавые глаза, — ты когда-нибудь научишься доносить информацию как положено, а не намеками? Впереди у них была вся ночь, как и жизнь, которую Сильвия потребовала у него.

***

Северус этой же ночью сидел, прислонившись к изголовью кровати, и наблюдал за спящей женой. Ее густые волосы разметались по обнаженной спине, а лицо она прятала в подушке. Он каждый раз удивлялся тому, как его великая хозяйка магазинчика еще не задохнулась. Его мысли вновь вернулись к разговору в гостиной, молодой мужчина, все не мог разобраться в том, что чувствует. — О чем задумался? — поднявшись на локтях и откинув волосы со лба, хрипло спросила Сильвия. — О том, что мне повезло с тобой, — он наклонился и поцеловал ее. — Я, кстати, не спрашивал тебя, но почему ты спокойно приняла мою метку? — А кто сказал, что спокойно? — рассмеялась волшебница, падая на спину и смотря в потолок. — Я тогда разгромила тренировочный зал и сломала два ребра дяде. — Но, — начал молодой мужчина, но был остановлен ее резкими движениями. Теперь Сильвия сидела у него на коленях, не стесняясь наготы, и смотрела прямо в глаза. — Но я не хотела открыто вмешиваться в твою жизнь, — поджав губы, продолжила за него жена. — Ты пошел к Тому за помощью со сдачей на Мастера, выиграть мое пари, — она поерзала удобнее устраиваясь. — Затем удачно встретил меня на чемпионате, где потребовал очередное пари. Поэтому, кроме твоей змейки на предплечье, которую я уже убрала, тебя не связывало ничего с Темным лордом. — Я в тот момент чувствовал, что падаю в бездну, — признался Северус, наконец понял, что его волновало, — только ты и твой голос не дали мне туда упасть, особенно после гибели четы Поттеров. — Тебя не было в стране, — покачала головой волшебница, наслаждаясь едва заметными касаниями. — Я знаю, что ты предупреждал Лили перед отъездом, но она не услышала тебя. Но продолжал винить себя в этом, пока Гарри не поговорил с тобой. — Ты не находишь, что это странный разговор для данной ситуации, — Сильвия облизнула губы, а он поддавшись на провокацию жены укусил ее за мочку уха. — Тебя можно было угомонить, только поставив на кон что-то важное, — хмыкнул Северус, подхватывая ее под бедра и опрокидывая на кровать. — Только вот проигрывала ты слишком часто для гадалки. — А кто сказал, что я проигрывала? — она обняла его за шею и привлекла к себе, после чего шепнула на ухо. — Ты же стал моим мужем, хоть я и проиграла. — Шарлатанка, — рассмеялся Северус, проводя рукой по ее бедру. — Теперь я просто уверен, что ты наглейшим образом обманывала меня все эти годы. — Ты оказывается такой наивный, муж мой. — А ты хитра, как слизеринка, жена моя. — Равенкловка, — поправила его Сильвия, проводя пальчиками по напряженной спине мужа. — Среди Орлов не учатся идиоты. В отблесках магических светильников Северус рассматривал улыбающееся лицо жены, которая что-то успокаивающе болтала. Она была счастлива. И очень сильно желала его. Ласковые губы обследовали ее плечи и постепенно спускались к груди. Молодой мужчина был нежен, и Сильвия восторженно трепетала под его губами. — Ты сведешь меня с ума! — шептала волшебница, выгибаясь ему на встречу, наслаждаясь ощущениями, которые дарил муж. — Ты и в самом деле хочешь, чтобы я прекратил, дорогая? — Его глаза смеялись. — Ты невыносим, Северус! — фыркнула Сильвия, после чего жарко поцеловала.