Я немного не это имела ввиду говоря о том, что все человечество — это мои ученики.
Промиштейн.
Берлин. 1 месяц спустя после перемещения.
Промиштейн оказалась довольно любезна и предоставила нам не только ресурсы, но и немного информации об этом мире. Теперь хоть не придется отправлять разведку непонятно куда. В этом мире слишком много нелюдей, и если бы Гитлера похоронили в гробу - он бы точно перевернулся в нем. На какую ни посмотри, все хотят только одного — сношаться. По их взглядам прямо-таки видно, чего они хотят. Хоть моя жена и совершила самоубийство, но она бы точно была бы в ярости, узнав, что я рассматриваю книжку с картинками каких-то мутантов, которые еще и обнажены наполовину, а некоторые даже больше. Еще и этот язык азиатский, где она закорючка отличается от другой. Необходимо его изучить, а иначе какой толк от этой информации? Мое изучение здешних представителей прервал солдат, который постучался в дверь, и услышав мое: «Войдите», сразу сказал: — Хайль Геббельс. — Хайль. — Ответил я. — Что нового, солдат? — Господин Адам Дресслер пришел в себя и готов начать разговор с вами. — Довольно быстро ему вправили мозги. Хорошо, идем к нему. Оставьте кого-нибудь на мое место, пока меня не будет. — Есть. Дорога в госпиталь была быстрой, так как дороги во всем Берлине уже были либо отремонтированы, либо очищены от обломков и техники. Мне довелось увидеть и ученую, которая рассматривала нашу технику, уделяя при этом не меньше внимания технике русских. Мы должны разобрать вражескую технику и изучить ее до последнего болта, чтобы улучшить свои образцы. Сталин строил быстрые, прочные, не уступающие в боевой мощи нашим «тиграм» и «пантерам» танки, а значит в них точно был какой-то секрет. Благо, теперь у наших умников времени будет достаточно, как и материала. Промиштейн доложила, что ее дроны и автоматоны, так она назвала девушек-роботов, собирают по всему миру технику, которую только можно найти, и отвозят на базу нашего союзника. Надеюсь они так же и докладывают наших братьям о том, что Берлин жив. Пока я был в своих мыслях, мы уже добрались до госпиталя, в котором было то тихо, то резко раздавались крики людей, которым ампутировали части тела, повреждённые слишком сильно. Уверен, в будущем никто не будет по этому поводу переживать. Для меня стало полной неожиданностью то, что в проходе палаты, в которой должен был лежать Дресслер, стоял, держась за голову, сам Адам и смотрел по сторонам, как будто ища что-то. — Герр Дресслер. — Произнесла сестра, держа больного за плечи и бок. — Вернитесь на свое место, вам нельзя вставать. Он ничего не ответил, а лишь остановил свой взгляд на мне. Потом его будто начало штормить, от чего тот начал падать, но его вовремя подхватила медсестра, а потом подоспел и я. Девушка посмотрела на меня и видимо хотела выдать стандартное: «Хайль», но сразу поняла по моему взгляду, что сейчас это не важно. Стоило нам уложить мученика в его койку, как она сразу же встала, как по стойке смирно, и громко сказала: — Хайль Геббельс! — Хайль, что с ним? — С господином Дресслером все более-менее в порядке, но ему еще надо побыть в постели. Головные боли могут продолжаться, а из-за недостатка питательных веществ в организме все кости его ослабели. Понадобится время, прежде чем он снова встанет на ноги, как было до заключения. Сейчас это был скорее внезапный приступ адреналина. — То, что он выживет, уже хорошо, ведь такой человек нам нужен как никогда. — Произнес я, и попрощавшись с «сестрой», отправился в свой кабинет. По дороге я все думал, где находятся остальные семьдесят миллионов германцев. Стоит ли нам организовывать поисковые группы? Да, вероятнее всего это лишним не будет, как и не будут лишними новые территории, так как одного Берлина уже становится мало. Мы не только найдём новые земли, но и отыщем дорогу к морю, даю вам слово.Корабль. Неизвестные моря. Дневник матроса.
Запись тридцать третья со дня начала странностей. Наш эсминец словно боги Асгарда хранят, хотя скорее наш капитан и рулевой очень хороши. Ни одна бомба, ни одна торпеда британцев и русских не смогла в нас попасть, а сейчас наш корабль уже очень долгое время находиться чёрт знает где. Как мы сюда попали? Наш капитан трое суток под лупой изучал всевозможные морские карты, но так и не смог определить, где мы. Всем нам, даже крысам, стащившим вчера мой кусочек хлеба, известно, что мы находимся в Балтийском море. Но со временем мы все больше и больше убеждались, что так нам лишь кажется. Капитану даже показалось, что у него плохо со зрением, но когда подключились и другие специалисты, то стало понятно, что дело отнюдь не в нем. Сейчас наш корабль на якоре в нескольких километрах от того, что можно было бы назвать морским городом, и у нашего капитана возник план — отправить часть людей на разведку, для того чтобы понять, где мы находимся. Будет очень хорошо, если это будет берег Швеции или Финляндии. Хотя насчёт последнего я не уверен. Запись тридцать четвертая со дня начала странностей. Наконец-то этот карандаш заточился, что б ему неладно было! Группа наших спустила шлюпку на воду и от них не слуху ни духу уже почти восемь часов. Один из наших достал золотые коронки еврея, которые он сумел добыть естественным путем еще в 1943 году, и поделился, что хотел их продать на нужды своей семьи и был очень расстроен, что его планам не суждено сбыться. Сейчас за них можно купить хотя бы еды или питья у этих скандинавов, и надеюсь, цены они заламывать не будут. Перед отплытием из порта, мы взяли большие запасы топлива, так что без проблем сможем плавать ещё около недели, если не будет повреждений и все приборы будут работать исправно. Зовет капитан, нужно бежать на палубу, допишу чуть позже. Запись тридцать пятая со дняБерлин. Граница города.
— Ну же, иди сюда, я тебя не обижу. — Говорил солдат, отводя винтовку за спину и смотря на странное существо, которое пряталось за одним из обломков. Оно было все покрыто шерстью и имело очень испуганный вид. Были видны лишь одно ушко и глаз, выражающие какое-никакое любопытство. Было ясно, что этом странному созданию природы был интересен солдат вермахта, но с какой стороны — это был уже второй вопрос. — Ну же, у меня есть кое-что вкусненькое. — Сказал боец и достал из кармана один из хлебцов, который раньше заворачивали в специальные бумажные пакеты для солдат вермахта. — Мм, вкусно, давай попробуй. После этих слов, существо медленно вылезло из укрытия и маленькими шажками стало приближаться к незнакомцу. Оглядываясь по сторонам, и с недоверием глядя на того, кто хотел ее покормить, оно тем не менее не переставало делать шаг за шагом к неизвестной еде. Подойдя достаточно близко, оно резко выхватило черный сухарь из рук солдата и начало его грызть. Оно облизывало свои губки, соря при этом маленькими крошками и хрустя так, будто бы грызет что-то по-настоящему твердое. — Видимо, пролежал слишком долго в кармане. — Произнес человек, и медленно, но верно стал подводить руку к голове существа. Не забывая при этом получше рассмотреть неизвестное ему существо. — Вся шерстяная, словно коврик, ушки как у псинки, в общем просто прелесть. После этого солдат протянул руку к увлекшейся, похожей на человека и на собачонку одновременно, зверушке и наконец положил на ее голову. Та прекратила грызть галету и начала дрожать. Но, на удивление, с каждой секундой она становилась все спокойнее и, отлипнув от сухарика, посмотрела щенячьими глазами на кормильца. — Да ты же почти как человек! — Произнес тот, начав гладить по макушке, похожее на девочку, существо. — Ты умеешь говорить? Меня зовут Гюнтер, а тебя как? — Эм… — Замешкалась она и даже стала скулить, как настоящая собака. — Мое имя Карюма. — Карюма. Необычное имя, но хорошее. — Произнес солдат, продолжая гладить существо. — Ты что за чудо то такое? — Я, я кобольд и мне, и мне хорошо… — Произнесла она, краснея, и это было отчетливо видно. — М-можно стать вашим питомцем? — Питомцем? Ха-ха, питомцами делают животных, а ты отнюдь не животное. — Сказал он, поднимая ее голову и смотря ей в глаза. — Но друзьями мы могли бы стать. — Правда? — С надеждой и счастьем в глазах удивилась она, сверкая невинной улыбкой, но тут идиллию прервал голос. — Гренадер! — Крикнул ефрейтор, подбегая к солдату, а кобольд, заметив его, сразу же забежала за спину своего нового друга. — Что делаем? Налаживаем контакт? — Хайль Геббельс! — Выдал боец вскидывая руку. — Так точно, налаживаем контакт с аборигенами! — Это хорошо. — Произнес он положив руку на подбородок. — И как зовут твоего нового… Знакомого? — П-позвольте представить. — Сказал он, руками приводя кобольда вперед. — Знакомьтесь, ее зовут Карюма и она, этот, кобольд. — Хах, нечистый дух что ли? — Спросил офицер, смотря на чудаковатое существо и садясь на корточки. — Ну что чудо-юдо, зачем пришла? Порчу наводить? — Эм, а, а… — Пыталась хоть слово выдать девчушка, но в итоге на ее глазах появились слезы, а на лице — гримаса ужаса, и Гюнтер это заметил. — Господин ефрейтор, вы ее напугали. — Сказал он, помогая ей устоять на ногах, прижимая к себе и гладя по голове, тем самым успокаивая. — Ох, прям как маленькая. — Сказал офицер, поднимаясь и отряхиваясь от пыли, которая уже успела на него осесть. — Ладно, гренадер, слушай мой приказ! Узнать у этого кобольда, все, что только возможно. Любить, лелеять и докладывать! — Слушаюсь! — Сказал он, отдав честь, и показывая, что отнюдь не против выполнить такой приказ. — Итак, Карюма, хочешь помочь своему новому другу? — Хочу-хочу! — Воскликнула девочка-собачка, подпрыгивая. — Расскажи мне все, что ты знаешь о здешних правителях. Все что знаешь. А я за это дам тебе… Дам тебе немного мясца! — Сказал он, вытаскивая консервную банку из своей формы и показывая ей. — Здесь есть очень вкусное и полезное мясо. Поделишься информацией, и я с тобой поделюсь.***
— Илиасочка, не нужно так гневаться! — Сказало нечто, подходящее на девушку. — Я ведь уже извинилась за то, что не смогла найти эту недоучку. Опять. — Илиасочка?! Извинилась?! Ты хоть понимаешь, что с каждым днем эта, как ты выразилась, «недоучка» набирает силы?! Я недостаточно тебя изуродовала, Темная Алиса? — Кричала на девушку богиня, при этом готовя новую порцию священной энергии для наказания. — Ну пожалуйста! Я ее ищу и день и ночь! Не сплю и не ем очень долго! Мир не только изменился, но и остался таким же большим! Это очень трудна-А-А-А!!! — Начала издавать звуки агонии демон. — Страдай, страдай предательница! Ты не только предала меня несколько веков назад, но еще и смеешь не выполнять мои приказы! — Говорила Илиас, не прекращая мучить девушку, но потом решила остановиться. — Ты видимо не понимаешь, что твоя жизнь в моих руках! Я перестраховалась на этот раз и теперь могу заставить тебя ощущать эту боль снова и снова! — Кха, кха… — Издала звук мученица, лёжа на полу. — Я, я правда очень стараюсь… Честно… — Кто я для тебя? — Ты… — «Ты»?! Кхааа!!! — Начала вновь кричать женщина, концентрируя энергию в руках, высвобождая ее и направляя в сторону Алисы. — На «ты» ко мне никто не может обращаться! Я не твоя подруга! Я твоя хозяйка!!! — Сказала она с гневом в глазах, прекращая мучения. — Кто я? — Вы… Вы моя богиня. — Едва дыша, сказала Темная со слезами на глазах. — Молю вас… Сжальтесь. — Так уж и быть. — Илиас повернулась к существу спиной — Я не перестану тебя истязать за твои промахи! Я уже поняла, что мне стоит быть более строгой, нет, безжалостной к своим слугам! Рядовые ангелы выполняют работу лучше тебя. — Но ты… — М?! — Вы… Вы даете им легкие задачи, а мне не предоставляете никакой поддержки в поручениях. — Думаешь я позволю тебе находиться рядом с моими детьми? Ты своим видом и смрадом оскорбляешь не только их, но и меня! Я сама не понимаю, почему я тебя вернула и все еще даю поручения. — Я, я не подведу вас. Мне нужно время, всего лишь время! — Опыт мне показал, что давать тебе время себе дороже! — Сказала богиня, бросив на слугу грозный взгляд. — Знаешь, вынашивать планы по моему устранению тебе не стоит. Ведь я смогу вернуться вновь. Хоть это и трудно — создавать абсолютную копию своей души, но я не поленюсь и сделаю это снова! У тебя нет такого способа, чтобы меня одолеть безвозвратно! — У меня и в мыслях не было… — Замолчи! — Крикнула владыка небес, топнув ногой и проведя смертоносную энергию по полу, задевая Тёмную Алису, и вновь заставляя ту страдать. — Ты будешь делать работу, делать ее правильно! Ты найдешь Промиштейн! Приведешь ее ко мне на коленях. — Произнесла богиня, сжимая кулаки перед своим лицом. — И когда она окажется у моих ног, я сделаю все, чтобы эта тварь познала всю горечь предательства! — Но богиня. — Осмелилась высказаться Темная. — Если она выжила после сокрушительного удара падшего героя Луки, что ей мешает, так же как и вам, — вернуться после поражения? В руках Илиас начала образовываться сфера желтого цвета, сияющая и сверкающая, причем очень ярко. Когда же создание завершилось, сфера упала в ладони властительницы небес и украсила ее личико грозной и злобной ухмылкой. — Я помещу душу этой су*ки в этот предмет — сферу вечности. В ней ни одна душа не способна умереть. Чистая энергия будет поддерживать в пленнике жизнь, и я смогу подвергать вечным наказаниям и истязаниям моего злейшего врага! — Это… Это гениально! — Высказала свое восхищение демон. — Скоро, очень скоро, я стану единоличной правительницей мира и никакие лжебогини, назойливые суккубы или же гнусные ученые не смогут остановить мое великое правление!Берлин.
— Апчхи! — Чихнула красноволосая девушка в лабораторном халате. — Оу, меня кто-то вспоминает. Хи-хи, я даже догадываюсь кто.