Пролог
15 сентября 2011 г. в 12:26
POV Анастасия
Последнее время я стала слишком часто ворошить в памяти те счастливые дни, которые теперь уже безвозвратно мною упущены и никогда не повторятся снова. У меня есть на то свои причины, но речь сейчас не о них, мне нравится вот так сбегать из реальности в мир давно забытых теней и пытаться отыскать там себя и те мгновения, что когда-то делали тебя счастливым, но ты был настолько глуп, что даже не понимал этого...
Мы с моей сестрой никогда не были похожими друг на друга ни характерами, ни внешностью, многие даже удивлялись, когда узнавали, что мы сёстры, ведь мы были полными противоположностями, зеркальным отражением друг друга. В детстве мы частенько из-за этого ссорились, иногда даже дело доходило до драк, но не смотря на то, что Оля была старше меня на два года, это ещё вовсе не значило, что именно она всегда одерживала верх в наших бесконечных спорах. С возрастом мы постепенно научились мирно сосуществовать и даже подружились с ней, но это было уже позже, а в детстве у нас ни дня не обходилось без каких-то конфликтов. Правда, сейчас я могу абсолютно уверено сказать, что лучшей подруги, чем она, у меня никогда не было и, наверное, не будет...
Внешностью Оля явно больше походила на маму, те же золотисто-каштановые локоны, большие серые глаза, тонкая фарфоровая кожа... Она у меня всегда ассоциировалась с одной из тех миловидных барышень, которых так любили воспевать в своих картинах художники эпохи Ренессанса... Её манеры, жесты, страсть ко всевозможным оборочкам, кружевам, шляпкам и платьицам, только ещё больше усиливали это впечатление. Что же касается характера, то меня всегда раздражала её какая-то педантичная "правильность", не склонность к авантюрам и приключениям, иногда мне казалось, что даже если её будут жестоко пытать, она никогда не скажет на "чёрное" — "белое", чем, собственно говоря, ещё больше подзадоривала меня к тому, чтобы её в очередной раз подразнить, подталкивая на какой-то не самый благовидный поступок. К счастью для меня, эта "правильность" с лихвой компенсировалась её душевностью. Она запросто могла просидеть всю ночь у кровати больного друга, ловя каждый его жест и пытаясь предугадать его малейшие желания, чтобы хоть как-то облегчить его мучения или же до утра с искренним участием выслушивать жалобы какой-то подруги, у которой наступила "чёрная полоса" в жизни. Этим она наверное и подкупала многих, она действительно умела искренне сопереживать людям...
Что же касается меня, то я, видимо, пошла больше в отца. Природа меня наградила длинными густыми иссиня-чёрными вьющимися волосами, которые я в детстве просто ненавидела и даже неоднократно пыталась самостоятельно остричь, потому что их расчёсывание мне всегда доставляло почти что адские мучения. Также мне достались от папы слегка раскосые тёмно-карие глаза с поволокой и смуглая, карамельного оттенка, кожа с золотистым румянцем, проступающим на скулах. В общем, я мало напоминала своим образом "Кающуюся Магдалину" Тициана или "Сикстинскую Мадонну" Рафаэля, которых до определённого момента считала идеалами женственности и красоты, поэтому мне понадобилось немало времени, чтобы наконец-то понять, чему же так завидовали многие мои школьные подруги и на что так засматривались мальчишки-одноклассники. Правда, легче мне от этого стало совсем ненадолго, сейчас я убеждена, что есть всего три вещи, которых люди тебе никогда не простят — это талант, деньги и красота, а если ты обладаешь ими всеми — то они они непременно тебя погубят.
Если говорить о моём характере, то мне здесь сложно быть объективной, но одно я могу сказать абсолютно точно — дух противоречия во мне проявлялся всегда и везде. Я всегда старалась делать лишь то, чего хочу сама, а говорить лишь то, что действительно думаю, и мне было абсолютно наплевать на то, как это выглядит со стороны, и что обо мне подумают другие. Так уж с детства повелось, что я больше находила общий язык с мальчишками, чем с девчонками, мне казалось, что с ними намного интереснее и веселее. В моей ещё совсем детской головёнке всё время вертелись тысячи идей: как в очередной раз сбежать от ненавистной гувернантки, как при помощи простыни и фосфорицирующих вампирских клыков напугать до полуобморочного состояния Олю, как окатить водой из окна ни в чём неповинного прохожего и при этом остаться незамеченной, как превратить мамино шикарное лисье манто в очаровательную шубку для куклы, как с помощью стакана томатного сока навсегда избавиться от нелюбимой вещи в гардеробе или имитировать собственное самоубийство... Всё моё нутро бунтовало против полагающихся девочкам платьев, туфелек и юбочек, ведь в них было совершенно невозможно лазить по деревьям, играть в футбол, перелезать через заборы... Мои руки и ноги из-за этого постоянно были в царапинах и ссадинах, а одежда попросту не успевала приводиться в порядок, поэтому в то время как к моей старшей сестре цеплялись такие ласковые прозвища как: "солнышко", "Олюшка", "Лёля", меня мои нянечки и гувернантки всё чаще называли — "дикаркой", "сумасшедшей", "зверёнышем" и "чёртом в юбке". Именно по этим причинам моим родителям и посоветовали отдать меня в спортивную школу, чтобы хоть как-то умерить мой пыл. Пусть долгожданного эффекта это так и не принесло, зато с тех пор у меня появилось в жизни любимое занятие, которое в последствии стало неотъемлемой частью меня самой.
С родителями же у меня всегда складывались довольно хорошие отношения, конечно, как и в любой семье, не обходилось без ссор и конфликтов, но обычно они так же быстро заканчивались, как и начинались. Наверное это было обусловлено ещё и тем, что мама с папой целыми днями пропадали на работе и нам с сестрой удавалось их увидеть только либо рано утром, либо поздно вечером, всё же остальное время мы были предоставлены на попечение нянечкам, гувернанткам, горничным, телохранителям и водителям. У мамы был свой ресторанный бизнес, поэтому вполне понятно, что времени и сил после её, абсолютно ничем ненормированных, рабочих дней ей хватало лишь на то, чтобы прийти домой, посмотреть какое-то заезженное ток-шоу и уснуть на диване в гостиной с пультом от телевизора в руках. Отец же был генеральным прокурором области, и даже если ему всё-таки удавалось выделить хоть немного своего драгоценного времени на нас с Олей, он и тогда старался совмещать "приятное с полезным", поэтому нередко случалось так, что вместо сказки на ночь, мы с сестрой засыпали под монотонное чтение папой его документов и протоколов по работе. Вполне закономерно, что мы скучали по нашим родителям и с нетерпением ждали выходных или праздников, чтобы хоть немного побыть всем вместе, но, увы, эти дни случались довольно-таки нечасто... Нет, я ни в коем случае их не виню, ведь я прекрасно понимаю, что в первую очередь, они старались именно для нас, чтобы у нас с Олей было всё, о чём другие дети, из менее обеспеченных семей, могут только мечтать, я благодарна им за это, поскольку именно им я обязана своим поистине беззаботным и ничем не омрачённым детством, но иногда так хотелось, чтобы они хоть на один день отложили все свои дела и просто побыли с нами дома, мы бы посмотрели какой-то весёлый фильм, поели мороженного, подурачились, папа катал бы нас на спине, а мама на него ругалась, что потом не уложит нас спать... Но это всё теперь так и останется лишь моими детскими мечтами...
Помню как папа однажды придумал мне ласковое прозвище и превратил длинное и строгое — "Анастасия", в короткое и тёплое — "Асия", так называли меня только он и мама, но с недавнего времени это моё второе имя лишь пылится на полке в библиотеке моей памяти, никому ненужное и всеми забытое... Мне же иногда кажется, что я могу за него отдать всю свою жизнь без остатка, лишь бы только услышать его снова из чьих-то уст... Но любое моё желание заранее обречено быть разбитым, как капля дождя, брошенная ветром на холодное оконное стекло...
Я часто люблю перебирать в памяти, как бусинки на чётках, наши нелепые детские ссоры с Олей, которые случались из-за всяких пустяков. Сейчас они кажутся такими наивными и смешными, что я невольно улыбаюсь, правда, время упорно и неумолимо продолжает делать своё дело и с каждым ушедшим годом этих бусинок становится всё меньше и меньше... Я отчаянно пытаюсь снова и снова собрать их в ладони, но они выскальзывают из рук и падают в тёмную и бездонную пропасть, из которой нет возврата... Иногда я хочу упасть вместе с ними, ведь больше всего на свете я боюсь забыть всё то самое светлое, что было в моей жизни, чтобы не остаться один на один с жестокой реальностью, но каждый раз мне мешает чья-то невидимая рука и выбрасывает обратно... Может это мой Ангел-хранитель?.. Не думаю... если бы мой Ангел-хранитель существовал, то он сделал бы всё, чтобы прекратить мои мучения, а не старался бы так упорно их продлить...
Друзья? Их у меня никогда не было много, было много приятелей, товарищей, хороших знакомых, а вот другом, кроме собственной сестры, я могла назвать только одного человека, это была моя одноклассница — Аня. Она была поразительной девушкой, ей удавалось лишь по звучанию моего голоса в телефонной трубке определять о чём я думаю, что меня тревожит и она всегда находила именно те слова, которые мне были жизненно необходимы на тот момент. Но больше всего меня в ней восхищало то, что Аня, будучи далеко не из самой богатой семьи, я знаю, что её маме, которая растила её одна, приходилось одновременно работать на двух работах, чтобы она имела возможность учиться в той же престижной школе, что и я, ни разу за всё время нашей дружбы не обратилась ко мне за какой-то денежной или материальной помощью, которая моей семье ничего бы не стоила. Даже в кафе, мы всегда расплачивались не иначе как пополам, в противном случае Аня могла обидеться и потом ещё несколько дней со мной не разговаривать, аргументируя это тем, что я поставила её в унизительное положение. Да, чего-чего, а гордости этой девушке было не занимать. Она, сама того не подозревая, научила меня очень многому... возможно даже именно ей я обязана тем, что до сих пор ещё жива...
Зачем я сейчас всё это вспоминаю? Мне просто больше ничего не осталось в этой жизни, кроме воспоминаний. Я как безумная пытаюсь удержать то, чего уже давно нет, хватаясь за обрывки еле уловимых теней, только потому что я больше не вижу других способов к существованию и весь его смысл завязан крепкими узлами лишь на этом замкнутом круге...