Навстречу счастью

— Адель, ты такая красивая, — с восторгом воскликнула Оливия, хлопая в ладоши.       Я ещё раз покружилась перед девочкой. Думаю, она права. Эта вещь действительно великолепно смотрится на мне. Дело в том, что сегодня я впервые надела платье, которое пылилось в сундуке. Оно было нежного цвета и немного пышным. Оказывается, что ещё до того момента, как я пропала, специально для меня были сшиты наряды, которые позже спрятали.       Впервые за всё время Герцогине пришло письмо от Ричарда. Прочитав новую весть, женщина убедилась, что с Герцогом всё в порядке. Также стало известно, что совсем скоро он вернётся, а это означало, что в любой день, или даже в любую минуту, мужчина мог оказаться в холле своего дома.       Подойдя ближе к креслу, на котором сидела девочка, я подняла её на руки и начала кружить. Раздался искренний детский смех. Вот, порой, смотришь на детей и понимаешь, насколько они невинны. Улыбнувшись, я прижала девочку к себе. Появилось странное желание постоянно её обнимать и не отпускать. Самое удивительное, что я смогла полюбить этого ангелочка, как родную дочь, поэтому, если Женевьева когда-нибудь захочет вернуть Оли, я не отдам её ни за что! Посадив кроху обратно на кресло, я села рядом с ней на корточки. — Оливия… — начала я, смотря на малышку. — Ты скучаешь по своей маме?       Она сразу же опустила свои глаза и посмотрела куда-то вниз, сжимая свои маленькие пальчики. — Нет. — неуверенно произнесла, подняв свой взгляд на меня. — Думаю что нет, но бывает я вспоминаю ее, но не часто. Она больше не моя мама, ты — моя мама.       Если быть честной, то я никак не ожидала такого ответа, поэтому застыла, внимательно наблюдая за Оливией. Кажется, она даже не растерялась, потому просто обняла меня за шею, положив свою голову мне на плечо. — Я тебя люблю. — произнесла маленькая мне прямо в ухо, сильнее обнимая. — И я тоже.       До сих пор не могу поверить в происходящее. Она сказала, что я её мама, те самым отвергнув женщину, которая растила её, хотя, если судить по рассказам Оливии, можно смело сказать, что они с Женевьевой они виделись редко. Девочка только няньку постоянно видела и всё. Меня поглотило приятное ощущение тепла, ведь Оливия смогла принять меня в свою семью. И это удивительно. — А мне можно? — раздался голос Баса, и мы с Оли одновременно посмотрели на него, не переставая обниматься.       Молодой человек стоял около двери, как всегда с непослушными волосами на голове, на нём была белая рубаха, которую он не заправил в брюки, и меч, который в случае чего, как я поняла, уже был наготове. — Папа тебе не разрешит. — произнесла малышка и, выползая из моих объятий, встала передо мной, тем самым будто защищая меня. — Кто бы у тебя спрашивал, принцесса.       Он подошел к ребёнку и провёл рукой по её волосам, но потом серьёзно взглянул на меня. — Обе не выходите из этой комнаты, пока я не вернусь. — Что случилось? — встревоженно спросила я, поднимаясь. — Просто будьте тут. — уже на ходу крикнул он и исчез за дверью. — Мам, что сказал дядя? — девочка заинтересованно посмотрела на меня. — Я не знаю…       Как и приказал Себастьян, мы сидели в моей комнате. Время шло, а ничего не происходило: только гробовая тишина слышалась за дверью. За это время мы успели уснуть. Оливия спала на моих руках, а я, откинувшись на спинку дивана.       Мой сон потревожил какой-то резкий звук. Переложив девочку на диван, я встала с дивана и пристально посмотрела на дверь. Я чётко слышала как будто кто-то возится. Но потом что-то упало, и через несколько секунд дверь в мои покои открылась.       В проеме появился мужчина, лет так тридцати. На нем были одеты рыцарские доспехи, а в руки он держал меч с которого стекала кровь. Посмотрев за его спину я увидела тело одного из воинов Ричарда, его глаза смотрели на меня, но я точно знала, он мертв, а его кровь сейчас стекала по мечу этого рыцаря, который стоял передо мной. Страх сразу же взял верх, руку сами начали дрожать. — Значит вот что так хорошо скрывали аж за сто замков. — он наклонил голову набок, изучая меня. — Я бы тоже скрывал такое сокровище. Повезло эту подонку. — К-кто вы? — Не думаю что в таком положение котором вы находитесь, у вас есть право что не будь спрашивать у меня, девчонка. — голос был у него грубым, и от каждого его слово у меня бежали мурашки. — Надеюсь вам жизнь ваша дорога, так что пойдемте. — он немного отошел от двери, пропуская меня, но я не решалась идти, ноги как будто приросли к полу. — Если вы сами не пойдете, то я силой вас заставлю, лучше вам идти самой.       Одним глазам я посмотрела на Оли, которая была закрыта его взору, она тихо спала, и как я уже поняла он не знал что и она тут, а если он сейчас подойдет, он может что не будь ей сделать. Он только сделал шаг, как я остановила его. — Я сама пойду! — резко произнесла я, моля Оливию не проснуться сейчас, в эту минуту. — Это хорошая идея, девчонка. — он показал на дверь мечом, и приподняв свое платье, я направилась вперед.       По дороге, и как я поняла мы направлялись в одну из главных гостиных, я видела трупы стражей, которые все эти месяца были около меня. Слезы сами текли по щеке, некоторые еще были живы, но как-только они пытались что не будь сделать, незнакомец вонзал им в сердца свой меч, и я ничем не могла им помочь.       Когда мы вошли, я сразу же заметила Герцогиню, она сидела на полу и держала у себя на коленях голову Себастьяна, который лежал без сознание, она прижимала что своей рукой к его животу. И сразу же было ясно, он ранен, как и Николос, которые лежал на другом конце гостиной, один, истекая кровью.       Я только хотела двинуться в сторону своего деверя, как меня больно схватили за локоть. — Сейчас же отпустите меня! — крикнула я, взглянув на незнакомца. — Заткнись. — рявкнул он, но я не не заткнулась, я только начала: — Да как ты смеешь со мной так разговаривать! — встряхнув его руку со своей, я подняла голову вверх. — Я Герцогиня Дьюрант, жена Герцога Ричарда. А кто ты? Мужчина у которого я уверена ничего нет за спиной, если ты какой-то рыцарь. Ты или бастард, или же самый последний ребенок, которому ничего не хватило.       Только я успела это произнести, как почувствовала обжигающую боль и толчок, отчего я упала на пол. Сперва я ничего не поняло, но когда боль немного отошла, я поняла что этот ублюдок, ударил меня. Подняв свой глаза, я посмотрела на него, но кровь вытерла с губ. — Какое же ты дерьмо, если посмел поднять руку на женщину. Ты не рыцарь, потому что они должны защищать, а не бить.       Он уже размахнулся, когда мы оба услышали как кто-то крикнул «Прекратить!». Я развернулась, и увидела другого мужчину. Он был богато одет, и выглядел старше чем этот незнакомец. — Откуда же ты дитя? — произнес он, опираясь на трость. — Вам незачем этого знать! — Заврина, я узнаю тебя, ты была такой же! Уникально! Фантастика! У меня прям дежавю.       Он улыбался, чем-то очень даже радовался. Я взглянула на свою свекровь, она сперва посмотрела со всей ненавистью на мужчину, потому на меня, в её глазах было видно боль и страдание, но это было на минуту. Она что-то сказала приближенной служанки, которая сидела рядом с ней и положив ей на колени голову сына, встала, гордо подняв голову. — Реверди, я тебя ненавижу! — она глазами просто метала молниями в этого мужчину. — Что ты так, Заврина, мы же были родственниками. — он улыбнулся ей. — Я не понимаю, как у такой твари как ты, мог родиться ангел?! Айла была чудесной девушкой, красивой, умной и доброй… — Это из-за вас она умерла! — улыбка исчезла с его лица, теперь только злость. — Она была прекрасной наездницей, с самого детства я учил ее ездить на лошади. Она вышла замуж за твоего выродка, и я потерял свою единственною дочь… — кричал он на всю гостиную, и все что было около него он громил. — Я потерял все что было у меня, а она была всем! Последнее что у меня осталось от Ариллы, но вы это забрали у меня, а обещали быть с ней как с Королевой, а я дурак поверил в этому. — Мы любили Айлу, ты бы видел как Рафаэль потом тосковал по ней, от ее смерти не оправился, через несколько же месяцев он умер. — Я не верю тебе! — крикнул он, от чего я сделала шаг назад.       В этот момент я увидела Николоса, он так же лежал, там на полу, один, весь в крови. Взяв себя в руки, и закинув страх куда-то далеко, я побежала к Нику. Промо около него я немного покатилась и упала прямо перед молодым человеком. Схватив его лицо двумя руками, я начала приводить его в чувство, но он не открывал глаза. Его бледное лицо очень пугало меня. — Ник? Николас? Ты слышишь меня? Скажи пожалуйста что не будь, пожалуйста, скажи. — требовала я, но он не открывал глаза, я наклонила голову, и прислушалась дышит ли он, но ничего не услышала… — Нет! Нет! Не умирай пожалуйста, не сейчас! Живи, Ник, пожалуйста.       Он не реагировал не на что, я кричала и просила, но слышала только в ответ молчание, я и трясла его бездыханное тело, но ничего не случалось.       Посмотрев на свои руки, я увидела что они все в крови, в крови Ника. Закрыв на мгновение глаза, мне хотелось чтобы когда я их открыла, это все бы оказалось сном. Чтобы Николас забежал в мою комнату и позвал ужинать, а за дверью все так же стояли те стражи, улыбаясь мне, прямо как всегда.       Но открыв глаза я увидела то же самое, что когда и закрывало их. Он так же лежал с закрытыми глазами, его лицо было бледным, как было у моего отца, когда я видела его последний раз. Все что происходило замедлилось, голоса которые я слышала, казались мне неразборчивыми.       Я не помню как оказалась в темнице, которая была в подвале замка Денвола. Но помню как кто-то резко поднял меня с пола, и держа за локоть куда-то вел. Я ничего уже не понимала, голова болела, а шла я так как будто выпила целую бочку эля.       Когда я очнулась, я сидела в темной, сырой темнице. Меня сразу же охватил ужас и страх. Я всегда боялась темноты, и поэтому хоть одну свечку, но я оставляла зажженной. Поджав колени к груди, я сильно зажмурилась как в детстве и спрятала лицо ладонями. Слезы сами полились и я уже не хотела останавливаться, мне стало жалко себя.       Я потеряла папу, который любил меня больше всех на свете. Брата, который всегда пытался защищать. Двух друзей, которые остались там, обещая вернутся и забрать меня домой. И вот теперь Ник… — Твоя мама всегда говорила, будь сильной, даже когда тебе невыносимо больно. — услышав из ниоткуда знакомый голос, я сразу же убрала руки от лица, и взглянула в темноту…