Как соблазнить Джона Уотсона

Джон притворялся, что читает газету, но все прокручивал в голове разговор с подругой. Должен ли он? Или нет? Да, нет. Да, нет. Нет. Конечно, нет… Возможно. Внутренне содрогаясь, он выпалил: – Шерлок, нам надо поговорить. – Означает ли это, что ты перестанешь трещать газетой? Кажется, к тебе вернулся тремор. «Если и вернулся, это твоя вина, придурок», – подумал доктор. – Я не об этом. С тех пор, как ты вернулся, ты изменился. По отношению ко мне. Холмс смерил его взглядом и отвернулся. Скучно. – Не отпирайся, – настаивал Джон. – Ты очень хорошо ведешь себя со мной. Даже слишком. О, господи, да ты торт мне приготовил! Я хочу знать, почему. Детектив иронично вскинул бровь: – Ты жалуешься, что я слишком внимателен к тебе, правильно? – Нет, я не жалуюсь. Но мне нужно знать, зачем всё это. Шерлок вернулся к своей газете: – Я просто стараюсь не принимать тебя как должное, Джон. Я тоже могу быть человеком, ты же знаешь. Уотсон почувствовал странную теплоту в области сердца: – Довольно мило с твоей стороны, Шерлок, спасибо. Холмс не ответил. Он был по уши в газете. Конец дискуссии. – Я имею в виду, я ценю это. Получить от тебя чашку кофе – самое поразительное событие в моей жизни. Отныне и впредь, нарекаю тебя «Шерлок Холмс, филантроп и творец добрых дел»… – Джон явно издевался. Его голос прерывался, но доктор уже не мог остановиться. – «Не желаете ли рассечь этот глаз?» «О, нет, я настаиваю, только после Вас!» Детектив бросил быстрый взгляд, слегка нахмурившись, как будто общался с психом. Неудивительно. – Нет, правда, приятно иметь дело с соседом, который тебя хоть чуточку уважает. Но я в недоумении, Шерлок, я не понимаю… А ты понимаешь? Да? – его рот скривился. – Прикосновения. Зачем они? Почему ты ко мне прикасаешься? Шерлок возвел очи горе. – Прикосновения, – сказал он, медленно, как будто иностранное слово. – Да, Шерлок. Ты трогаешь меня. И довольно часто. – Да ладно? – он, казалось, сомневался. – Будто ты не в курсе! – вскричал доктор. Он глубоко вдохнул, чтобы успокоиться. – И я просто хочу знать… зачем. Сосед отложил газету и поднялся на ноги одним изящным движением: – Покажи. – Что? – Ты утверждаешь, что я «трогаю» тебя… или как там. Очевидно, тебя это беспокоит. Покажи мне, что именно я делаю. Джон застыл, пораженный. – Джон? – Шерлок приглашающе протянул руку. – Вот видишь! – доктор указал на нее. – Когда это ты раньше помогал мне встать с кресла? – Я просто пытаюсь сдвинуть тебя с места, хотя ты, кажется, прирос к нему. Мне не улыбается ждать тебя весь день! Уотсон поднялся, проигнорировав помощь. – Очень хорошо. Демонстрация скверного характера детектива моментально придала Джону храбрости. Он еще раз обдумал возможность того, что Шерлок сам не понимал, что делал. В конце концов, он же социопат? Может, своими прикосновениями и другими мерами (как кофе и сок) он действительно хотел показать свое неравнодушие, «не принимать его как должно», быть «милым» и «другом». Может, он не осознавал, что эти касания… тревожили его соседа. Детектив сделал два шага по направлению к нему и остановился всего в нескольких дюймах. Его лицо было бесстрастным, выражая ноль эмоций. Он поднял свои длинные пальцы на уровень груди доктора. – Показывай, – с вызовом приказал он. Джон глупо заморгал. Вот дерьмо. Как он позволил загнать себя в ловушку? Он хотел все обсудить, сказать, что не хотел продолжения… что бы это ни было. Но сейчас, когда Шерлок был так близко, горящие зеленые глаза устремлены на него, и эти тонкие, но сильные руки отданы в его распоряжение, как карт-бланш, это было… сексуально. Да, определенно в воздухе витало эротическое напряжение. – Нет, – быстро сказал он и отступил. Сыщик схватил его за руку и грубо рванул обратно. В какой-то момент Джон потерял равновесие и упал прямо на своего друга, задыхаясь в протесте, но тот схватил его обеими руками за плечи и придал вертикальное положение, отстранив от себя. – Н-ничего страшного. Я потерплю! – протараторил Джон. Его сердце неслось галопом. – Ты поднял тему, – быстро указали ему. – Тебе это не нравится. Поэтому ты сейчас покажешь мне, что именно. Я на-ста-и-ва-ю. Опять этот стальной и, в то же время, бархатный голос. Проклятье. Такой… властный. Шерлок вручал свои руки в его распоряжение. И увильнуть не получится. «Вот, блядь, зачем я вообще в это ввязался? Надо было держать рот на замке. Ох, Ретта, пошла ты со своими советами». Джон попытался прочистить мозги. Логика. Рациональное мышление. Вот его шанс разрядить обстановку. Шерлок совершенно прав. Если он ныл по этому поводу, значит, должен быть готов доказать. И он сможет. – Очень хорошо, – сказал он. – Несколько раз ты провел… своими пальцами мне по боку. – Неужели? – неверяще воскликнул Холмс. – Именно, Шерлок. – Покажи мне. Покажи, как я… Трогал. Тебя. Последние два слова, «трогал тебя», он произнес по-другому, голосом низким, порочным и сексуальным, как сам дьявол. Тело Джона мгновенно отреагировало на эти слова и тот опасный огонь, горящий в глазах Шерлока, когда он смотрел на него – огонь возбуждения. Завороженный, Джон взял его руку и положил себе на талию. Он медленно повел ее вверх. Ощущение было восхитительным, и он плотно сжал губы, чтобы не вырвалось ни звука, который бы выдал его. Почему, ну почему Шерлок так чертовски сексуален? – Вот так, – промолвил Джон. Затем прочистил горло и отстранился, отпустив руку своего наваждения. Одним плавным шагом Шерлок преодолел расстояние между ними, сверкнув глазами. Снова поднял ладони: – Что еще? Судя по уровню твоего бедствия, должно быть больше. – Шерлок, прекрати, – сказал Джон напряженно. – Ты первый начал, – усмехнулся тот в ответ. – Покажи. Мне. Еще. Его глаза больше не горели возбуждением. Они пронзали его, требовали. Доктор тяжело сглотнул. – Хорошо. На днях ты потрепал меня по волосам. – Джон на себе выполнил озвученное действие. – Зачем ты это сделал? Хм? – Покажи, – настаивал несносный сосед, протягивая левую руку. Надо было бежать. Но Уотсон не мог. Его ноги застыли, как две мраморные колонны, замурованные в цемент и прикованные цепями. Он будто со стороны увидел, как схватил руку Шерлока, словно самую главную ценность в жизни, и поднес к своей шее, лаская себя его пальцами, скользя по волосам. «Что я делаю?» Он резко оттолкнул чужую руку, но Шерлок не опустил ее. Он придвинулся еще ближе, не сводя глаз с Джона. – Вот так? – спросил он своим колдовским голосом. По собственному желанию, эти длинные, теплые пальцы вычерчивали вкрадчивые линии на шее, прикосновениями такими легкими, такими чувственными, такими горячими, что Джон практически выгнулся от наслаждения. Нечеловеческим усилием он остался неподвижным. – Да, – Джон был на грани. – Почему ты это делаешь? – Мне не следует? – озадаченно спросил Шерлок. – Нет, не следует! – Джон был категоричен, но с места не сдвинулся. Пальцы медленно двинулись вниз, так легко, что ощущение стало призрачным, дразнящим кожу. Глаза Джона закрылись сами собой. – И, я полагаю, против этого ты тоже возражаешь, – голос низкий и жаркий, в дюймах от его уха, пока пальцы медленно поглаживали горло доктора. Прикосновения подушечек, ооох, невесомые и скользящие, самые кончики, неторопливо спускающиеся вниз, создавали невероятно чувственное томление. Джон ощущал, как каждое их движение отзывалось в его напряженном члене. – Да. Я возражаю, – прошептал он, задыхаясь и неспособный открыть глаза. – А так? – подушечка большого пальца легко, но ощутимо погладила впадинку у основания шеи. А затем они прошлись по груди, надавливая сильнее через ткань свитера. Все, о чем думал Джон, это то, как бы он хотел быть сейчас раздетым, чтобы чувствовать эти пальцы на своей коже. Он стиснул кулаки. О, боже! Где Шерлок научился так прикасаться? – Нет, так ты тоже не можешь, – каким-то невероятным образом, он смог это выдохнуть. – А как насчет этого? Рука забралась под свитер и невероятно чувственно погладила живот, лишь тонкая ткань футболки разделяла их. Она была всего в нескольких дюймах от… Джон распахнул глаза и отшатнулся: – Нет! Ты не должен так делать! Особенно так! – Почему? – просто спросил Шерлок. – Почему что? – выкрикнул Джон. – Почему я не могу тебя трогать? – медленно повторил тот, как для умственно отсталого. – Потому! Потому что так не делается! Невозмутимый сосед наклонил голову: – А вот тут ты ошибаешься. Из достоверных источников мне известно, что именно так и поступают, и многие. – Но… но… но… – отчаянно сопротивлялся Джон. – Не между соседями! Не между мужчинами! Не между двумя соседями мужского пола! Холмс сложил руки и побарабанил по подбородку одним из своих восхитительных пальцев. Задумчиво потеребил полную нижнюю губу. Джону хотелось закричать. – Тебе не нравится? – полюбопытствовал Шерлок. – Нет, мне, черт подери, не нравится! – огрызнулся обычно терпеливый доктор. – Ты должен прекратить это. Это... это возбуждает, понял? Очень возбуждает, Шерлок. А я не… не гей, понятно? – его голос прервался. Вот. Он сказал. Теперь можно расслабиться. Шерлок с сомнением посмотрел на него, нахмурившись. – Но, Джон, – мягко проговорил он. Резко шагнул вперед и, быстро и безошибочно, положил горячую ладонь на пульсирующий член Уотсона. – Ты лжешь. Джон сбежал.