Первый после Зоны

Если снять с трупа снарягу, она не перестает быть таковой. Любой Сталкер, в положении стремящемуся к безысходности.       Нужно было действовать, причем как можно быстрее. Нет, само собой у меня был безопасный, в меру, вариант - отсидеться за укрытием, пока у атакующих патроны не закончатся. Но вот какое дело тогда получается. Боезапас они истратят, ага, хорошо, я в безопасности, а мне потом чем извольте делать тра-та-та и пиу-пиу? Огнестрельное оружие в руках способно напугать человека, он ведь не знает, заряжено оно или нет. И опять, но. Не могу быть уверен на все сто процентов, но сейчас в Зоне, я единственный, кто подпадает под этот критерий. Вот только, на кой мне самому себя пугать? Так что, только вперед и как я уже упомянул, быстрее мать его.       Осторожно выглядывая из укрытия удалось узнать, что врагов двое. Оба с оружием, но один не представляет никакой угрозы по двум причинам. Во-первых, он не может выбраться из кресла пилота, возможно при падении повредились крепления ремней или же его там придавило чем-то другим. Я отчетливо видел как он некоторое время нехотя дергался на кресле, но освободится у него не получалось. Во-вторых, в левой руке у него был пистолет, скорее всего ПМ или Форт, но обойма уже пуста. После каждой нелепой попытки освободиться, он поднимал руку с пистолетом и стрелял в лобовое стекло, уже после второй попытки, боезапас в оружии иссяк.       Со вторым было все не так радужно. Что творится у него в голове я не знал, как и приблизительно попытаться определить по эмоциям на лице, из-за отсутствия такового. Нет, лицо у него было, просто он, насколько я понял, как раз не был пристегнут, и при падении вертолета спокойно смог выбраться из него, даже не смотря на многочисленные повреждения в теле, а они у него точно есть. Собственно говоря, самым очевидным из них, было разбитое в кашу лицо, давно заплывшее, уже успевшей подсохнуть кровью. Как раз он и создавал мне основную проблему. В руках он держал АКС-74У и если я правильно сосчитал, патронов в рожке у него осталось двенадцать. Не много, но вполне достаточно для одного точного попадания.       Также меня беспокоило, но одновременно с этим и радовало их поведение. И нет, я не об агрессии в мою сторону. А беспокоила меня их общая заторможенности при выполнении любого действия. Они не могут пользоваться всем спектром мыслительных функций, только определенным рядом рефлексов. Например, все тот же пилот, он знает, что может освободиться, но совершенно не осознает, каким образом это сделать. Возможно, но это не точно, его выстрелы в лобовое стекло как раз и были попыткой выбраться. Все же, он как бы видит перед собой большой участок пространства и хочет туда попасть. Для какой цели, это уже другой вопрос, и он сейчас не важен абсолютно. Важно то, что все его старания бесполезны.       Что ж, не ожидал, что познакомлюсь с данными крайне весёлыми субъектами Зоны столь рано.       – Я вас категорически приветствую, товарищи кадавры. – быстро их, однако, обработало. Значит в будущем, когда придется кому-нибудь помогать составлять маршрут полёта над некоторыми участками Зоны, важным фактором станут не только участки с аномалиями физического воздействия, но и активные пси-участки. Нельзя утверждать точно, но учитывать и упоминать об этом все же придется, за отдельную плату. Стоп! Не о том, Николай, думаешь. Сейчас важен именно хабар, что мельтешит в тридцати метрах от тебя, а не информация, которую хоть и можно будет продать, но в несоизмеримо дальнем будущем. А несоизмеримом, потому что в Зоне день за три тянется, а то и дольше.       Еще две пули просвистели над головой и одна вгрызлась в землю, справа от остова машины. Девять, зараза. Есть вариант быстрыми перебежками с тактическими перекатами добраться до зобмированого военного и ударом ножа повредить ему мозг. Тут уж извините, но сработать должно стопроцентно. И не потому что в игре работало, это блин аксиома, от которой не отвертеться. Плюс мы не в фентези с злыми дядьками некромантами, где такой вариант может не сработать. У нас тут реальность с элементами научной фантастики, а это значит, что биологический организм при достаточном повреждении мозга - не живет. Смэрть.       Пока воодушевлял себя на условно суицидальный рывок, произошло чудо, не иначе. Обстрел прекратился, всего лишь по той причине, что оружие просто напросто заклинило на отметке в восемь патронов. Не уверен, но я, кажется, никогда в жизни так быстро не бегал. И только потом, после того как удачно вогнал нож зазевавшемуся кадавру чуть выше виска, под углом, я обернулся и смачно выругался сам на себя. Да, двадцать метров. Не проверенных вообще никак. А вдруг аномалия? Н-да, я хоть и могу называть себя Сталкером, еще и первым, но опыта мне еще предстоит собрать ой как много.       – Спи, молодой. – нож быстро вытер об форму военного и вернул в ножны. В самой разгрузке не особо копался, достал новый магазин, перезарядил и сразу пошел проверять внутренности вертолета. Я понятия не имею, в каком количестве комплектуется экипаж, точнее имею, но там все равно главным фактором будет являться цель полученного задания. И сейчас, не зная их задания, я честно говоря в замешательстве. Летчик-оператор мертв, он в передней кабине, это я так сужу, потому что всё стекло кабины в крови и никаких признаков жизни от туда не доносится. Капитан экипажа сейчас продолжает пытаться себя освободить уже из своей кабины. Его убью позже. Третий, уже обезвреженный, возможно был техником, как раз трое. Но все еще в подвешенном состоянии остается их задание, просто, это боевой мать его вертолет и просто так прожечь топливо его сюда не отправили.       Боковую дверь вертолета вырвало еще в воздухе, скорее всего. Не представляю как, возможно аномалия какая воздушная или гравитационная помогла, но двери нет. Возможно, удастся её найти где-нибудь поблизости, только вот зачем? Картина внутри была не радостной. Кроме ранее перечисленных личностей, в экипаж вертолета также входили двое военных и двое гражданских, если судить по их внешнему виду. С военными все понятно, просто молодые ребята, которых то с одной стороны, то в другой проткнуло кусками обшивки вертолета. Что касается гражданских, никаких внешних физических повреждений нет. Значит, либо мозги сразу выжгло, либо еще чего. В любом случае, шампанского пить не собираюсь, лучше кофейку, как в старые добрые. Именно поэтому вновь достаю нож, дабы удостовериться в абсолютной нетрудоспособности еще и этих индивидов. Первыми обезвредил военных, как самых дёрганых, переложил автоматы к выходу и аккуратно проверил состояние разгрузки. Гранат нет, но это даже к лучшему.       – Теперь вы. Гражданские, да не обычные, наверно. Вряд ли сюда запустят просто каких-то левых людей, только военных и знатоков в определенных областях науки. Яйцеголовые вы наши, учёные. – тот, что находился ближе ко мне уснул теперь навечно, за качество работы наша фирма отвечает.       На последнем пассажире, у меня предательски дрогнула рука. Не знаю зачем, но всмотрелся напоследок в его лицо и напомнило оно мне деда моего. Не было никаких похожих черт, просто человек в возрасте, с седыми волосами и такой же небольшой бородой. Не одна морщина изъела кожу, еще и слуховой аппарат, если не ошибаюсь на правом ухе.       – Эх отец, и какая нелегкая тебя сюда закинула? – ответом мне стал невнятный хрип и бормотание. Нож мгновенно оказался в ножнах, а предположительно кадавр на прицеле автомата.       – Х...де я? – так, это еще не показатель сохранённого разума. Ожидаю следующую партию, желательно осмысленной речи. Ну и чтобы ожидания оправдались, решаю подыграть старику.       – Чернобыльская зона отчуждения, посёлок Толстый лес, вы потерпели крушение. Назови цель нахождения в Зоне? – говорил чуть громче чем нужно, тут и контузия и изначальные проблемы со слухом.       – Кто вы? – старик с трудом поднял голову и попытался сфокусировать свой взгляд на мне. Неуверенно себя пощупал и не найдя на себе, наверное, серьезных ранений попытался расстегнуть ремни безопасности. Ответ с моей стороны последовал незамедлительно.       – Руки! Остаешься на месте, пока я не удостоверюсь в твоей адекватности. – в принципе, он уже доказал, что кадавром не является, но Зона его знает каким он был до попадания сюда.       Старик опустил руки и начал осматривать пространство вокруг. Первыми он увидел мертвых военных, не самая притязательная картина. По нему видно, как его воротит, но гораздо хуже ему стало, когда он повернул голову влево и увидел своего мертвого соседа.       – Как же так? – родственник что ли? Ладно, мозги вроде в порядке.       – Нет времени на скорби, приводи себя в порядок и уходим. У тебя пять минут, проверь нет ли ранений. – душетерапией займемся позже, когда будем в безопасности, а сейчас нужно в срочном порядке собрать с трупов снарягу и валить, пока живность всякая не нагрянула. Этим я собственно и занялся. Первым делом снял разгрузку с вояки на улице, она хотя бы целая, в отличие от тех двоих. Ну и как снял, так и одел, уже на себя. Немного не по размеру, но несколько манипуляций со специальными ремешками для фиксации практически решили эту проблему. Неполную обойму вставил в нишу в разгрузке, как и еще одну. Значит у каждого из прибывших военных должно быть не меньше трех магазинов к автомату с собой. На одного человека мало, я бы даже сказал катастрофически, видимо и в их части нашелся прапорщик жмотяра. Им мало, а мне в самый раз, при условии, что все равно экономить буду.       Одного обобрали, еще двое на очереди. Внутри особо ничего не поменялось. Дед как сидел, так и остался сидеть, приложив ладони к лицу, но от ремней все же освободился. Я еще раз осмотрел его, меня интересовала вместительность его карманов, ну, четыре магазина распихаем, еще два мне в разгрузку, как раз комплект будет.       – Бери, – протягиваю старику магазины. – Прячь в карманы и смотри не потеряй, мне любая снаряга сейчас на вес золота. – он как-то механично убрал от лица ладони и протянул их к магазинам, забрал и медленно разложил в карманы.       – Кто вы, – он повторил вопрос. – И что теперь будет?       – Сталкер, звать меня Эмиссар. А что будет, известно только Зоне.