Последний закат в моей жизни

Сегодня было тоскливое и пасмурное воскресенье. Ичиго бегала вокруг могил, задевая их хвостиком. Она мешала работать, постоянно привлекая внимание к себе. — Ичиго, хватит! — мне показалось, что она перестала… но только на секунду. Внезапно подняла голову и пристально посмотрела на меня. — Здесь довольно прохладно. Ух, нет… жуть как холодно! — Асано поморщил нос, укутываясь в тёплый вязаный шарф. Эту тряпку ему подарила девушка. Кажется, они уже два года вместе. — А чего ты хотел? Всё-таки сейчас не лето. — И, правда. В этом году осень холодная. Листья так рано опали, — он осмотрелся вокруг. — Не болтай, а помогай убирать! Гакуши нехотя присоединился к уборке. Пока он одну за другой выдёргивал травинки, я дрожащими руками собирал опавшие с деревьев листья. Зато Асано перестал ворчать и стоять над душой. А вот Ичиго продолжала бегать вокруг. — Каково это…? — спрашивает он так тихо, что я еле слышу. — Что? — Каково знать, что твой возлюбленный… там? — он указывает на огромный холодный камень… и табличку, с именем Нагисы. — Не неси чепухи, — с уборкой мы закончили. Теперь это место выглядело лучше. Оставалось только зажечь свечи. Я хотел пойти за ними в машину, но Асано остановил меня, протянул бумажные фонарики и зажигалку. — Окуда обещала прийти. Подожди немного, — проговаривает он, пряча руки в карманы пальто. Я присел возле могилы и с беспокойством посмотрел вверх. Прямо над нами собирались тучи. Погода портилась. — И как долго её ждать? — Ты у меня спрашиваешь? Вроде бы это вы хорошо общаетесь…? — Гакуши присел рядом. — Только пока я здесь. Уже через четыре дня уеду. — Опять? И куда на этот раз? — именно Асано предложил мне приехать на время сюда, навестить Нагису. Ещё недели две назад я был в Чикаго, а сейчас здесь… на самом деле приятно вот так вот надолго уезжать, а потом спустя время возвращаться домой. Кстати, около года назад я успешно сделал ремонт в квартире и, теперь, всё там было сделано по моему вкусу. В этот раз я не позволил маме помочь, как было в прошлый. Мне совсем не нравился тот интерьер, а вот Нагисе… да. — Филадельфия. Давно я там не был. — Ясно… что-то народу тут совсем нет. Хотя сегодня день осеннего равноденствия. — Это кладбище почти заброшено. От силы сюда приезжают человек шесть и всё. — А ты-то откуда знаешь? — В отличие от них, я частенько здесь бывал, — Асано медленно поднялся, отряхнул пальто и направился к только что подъехавшей машине, — Манами уже здесь? — Ага, — он пошёл встречать её, а я остался на месте. Подул лёгкий… прохладный ветерок. Он приятно обдувал лицо, а когда на меня потихоньку начало капать с неба, Окуда мигом подоспела. — Держи, — она протянула чёрный открытый зонтик, но почему-то я не торопился брать его, — Карма … слушай сегодня… Она резко отвела взгляд куда-то в сторону, немного смутившись… Нагиса тоже так делал, только он мило краснел и нервно жестикулировал пальцами. — В чём дело? — прямо спрашиваю я, неожиданно быстро схватив зонт. — Семь лет уже прошло… — Манами окидывает могилу взглядом, — тогда… почему же жизнь так несправедлива…? Не спеша подходит Гакуши. Он протягивает Окуде платок, и та вытирает появившиеся слёзы… и правда, семь лет… семь долгих и тяжёлых лет… — Тогда взрослые говорили нам, что нужно жить дальше, что он хотел бы, чтобы мы продолжали жить дальше… радостной и счастливой жизнью… — Чёртовы уроды! — выкрикиваю я, пугая Манами, — им ни за что не понять, что мы чувствуем! — Карма, — Асано хочет схватить меня за плечо… я не даю ему этого сделать… падаю на колени… прямо перед ним… перед тобой… а что ещё остаётся делать? Как можно жить без не… без тебя? — Спрашиваешь почему? — Окуда вздрагивает, когда я начинаю обращаться к ней, — да потому что… Слёзы сами выходят из глаз и не спеша, катясь по щекам, падают вниз, на холодную продрогшую землю… целых семь лет я жил без тебя, но с мыслью о том, что ещё можно что-то изменить… что ты ещё неожиданно появишься где-нибудь за углом, полетишь на меня с объятиями… что мы ещё встретимся… Что есть шанс… глупо, не правда ли? Манами обнимает меня за плечи, всхлипывает. Гакуши удерживает зонтик над нами, отвернувшись в сторону. Он не хочет показывать свою слабость… свои горькие слёзы. Как же не хочется волноваться о том, что будет дальше… хочу думать только о тебе, хочу чувствовать только твои горячие прикосновения… Каждое утро я просыпаюсь с мыслью, что всё-таки можно было что-то изменить, сделать хоть что-нибудь, но мы были слишком глупы и не сразу поняли этого… да какой там… я до сих пор не могу понять… не знаю что… Можно ли было тебя спасти? Или же… нет?