Ослепшая любовь и страшная ложь.

       Но ни спустя день, ни спустя месяц ничего не изменилось. Повязку никто снимать не спешил. Как и общаться с больным. Чем больше времени уходило, тем страшнее ему становилось: его окружала тьма и тишина. Малфою снимали повязки и меняли их. Все, кроме глаз.       Тьма пугала только первые несколько дней. Драко убедил себя: это временно, и наступит день, когда он избавится от повязки и снова увидит солнечный свет. Спустя месяц его приговор стал известен. Неизвестное проклятье лишило его зрения. Магическая медицина оказалась бессильна.       Он снова остался один. В палате. В темноте. Один на один со своим горем.       Все время, что слизеринец оставался в неведении, он отрицал темноту, что окружала его. На смену отрицанию быстро пришел гнев, сметающий все на своем пути.       Он не знал, что швырял. Вещи летели во все стороны. Теперь главным помощником в жизни стал слух. Звон бьющегося стекла, плеск воды, глухой звук ударившейся о стену подушки.       Палочка, упавшая с тумбочки, несколько раз отскочила и покатилась куда-то, а затем последовавший звук бьющейся керамики. Это последнее, что доказывало — он еще жив.       Драко сидел, опираясь на кровать, когда Гермиона зашла в палату. Он услышал, как дверь с тихим скрипом приоткрылась. Легкие, почти невесомые шаги стали приближаться к нему.       — Малфой, — произнес нежный, до боли знакомый женский голос. Драко не был уверен, кому он принадлежит. Когда он мог видеть своего собеседника, то не обращал внимания на такие мелочи. Теперь он расплачивается и не может отличить голос Паркинсон от мадам Помфри.       — Кто здесь? Кажется невежливо не представиться слепому.       — Потеря зрения никак не повлияла на твою язвительность, — звонкий смешок. Шаги все ближе.       — Не смей приближаться, пока не назовешь свое имя! — рявкнул Драко и начал шарить руками вокруг себя в поисках палочки. Кажется, за это время он одичал и совсем отвык от человеческой речи.       — Миона! — не задумываясь, выпалила Гермиона. Ей не нравилось, когда друзья так сокращали её имя, но отчетливо понимала: с заучкой Грейнджер блондин захочет говорить в последнюю очередь. И то не факт. — Миона Грей. 6 курс. Когтевран.       — Впервые слышу, — хмыкнул слизеринец и сложил руки на груди.- И что же ты здесь забыла, Миона?       — На грохот пришла, я работаю на полставки, — призналась девушка и присела рядом. — Зачем ты устроил этот погром? Ты же жив и здоров, подумаешь, зрение…       — Да что ты понимаешь! Я потрачу всё свое наследство, но найду лучших докторов, которые мне помогут! Я снова увижу солнце!       — Малфой, ты же знаешь, что это невозможно? — вздохнула девушка и взяла его за руку.       Так началось их знакомство. С того дня девушка стала постоянно стала приходить в его палату и скрашивать его одиночество. Сложившаяся ситуация сначала ужасно бесила последнего из рода Малфоев. Он всеми силами старался избавится от Мионы, но "пиявка" не отставала, что бы он ей ни говорил и как бы ни называл. Спустя неделю, он смирился с её визитами. Он знал, что девушка все равно придет, а выгонять её бесполезная трата времени и сил.       После месяца таких посиделок, Драко понял, что они стали жизненно необходимы ему. Он остался в этом мире совершенно один: ни родителей, ни друзей - никого, кто бы подумал о нем. Миона заменила ему всех, стала той единственной, кто в это тяжелое время просто был рядом.       Девушка оказалась очень интересной: она была начитана и могла поддержать любой разговор. Парень не удивлялся: когтевранка. Они могли часами обсуждать книги, слушать музыку, наслаждаясь обществом друг друга. Миона возвращала его к жизни.       За три месяца их знакомства она научила его, как самому справляться с едой и одеждой, выискала несколько заклинаний, необходимых слепым волшебникам, и вместе с Драко тренировала их использование часами напролет.       Все изменилось одним осенним днем. Девушка,как всегда, пришла к нему, но слизеринец сразу почувствовал перемену настроения.       — Миона, ты чего? — Драко сел на кровати и стал ждать ответа.       — Сегодня мой день рождения, — с всхлипом ответила девушка и села рядом.       — Это же прекрасно. Праздник!       — Да, но раньше в этот день были родители и друзья. Теперь я осталась совсем одна.       — Но у тебя же есть я! — парень улыбнулся и придвинулся ближе.       — Да, но ты тоже бросишь меня. Стоит тебе только узнать, что я…- всхлипы стали громче, и слова затерялись в них.       —  Так назови мне хотя бы одну причину для этого! — Малфой нащупал рядом с собой руку девушки и нежно сжал её.       — Я маглорожденная. Мои родители обыкновенные стоматологи. Каждый в школе знал, как ты относишься к таким, как я…       — Ты — это ты, не больше — не меньше. Мне стыдно, если когда-то в прошлом я обидел тебя. Ты вправе уйти, но только... я без тебя уже не смогу.       Не успел он договорить, как ощутил на своих губах мягкие и горячие губы девушки. Слезы делали поцелуй солёным, но Драко было все равно. Все в мире стало неважным. Только эта девушка имела значение. Он слышал, как колотится её сердце и как его сердце бьётся в такт. Он влюбился и потерял интерес к окружающему миру.       — Мы убежим! — уверенно сказал он, отрываясь от манящих губ Мионы Грей.       — Куда? — с придыханием спросила девушка.       — Туда, где нас никто не найдет. Туда, где нас никто не знает. Только скажи мне — и я увезу тебя на край света.       — Я согласна!       С этих слов и начался их побег из магической Британии.