Призрак

Утром девуша проснулась уже уставшей и разбитой. Синяки под глазами выдавали бессонную ночь, которую Соня провела в интернете, а точнее - в Википедии. Разум жадно пожирал каждое слово, запоминая каждую деталь. Но чем дальше синеглазая читала - тем ниже ее сердце опускалось, стуча где-то в пятках. В тот момент она подумала, что мир плавно начал переворачиваться. Ее мир перевернулся, когда она дошла до статьи под названием "Личная жизнь", где указывались жена и шестеро детей. Читающая была шокирована, уснуть даже не пыталась, поэтому и выглядела, как ходячий мертвец. Впрочем, она всегда так выглядит. Но, подумав, что все же так себя запускать нельзя, брюнетка пошла в душ. Это была плохая идея, ведь эта комнатка и оказалась некой ловушкой. Сквозь пар она осмотрела себя, свое тело. И увиденное казалось Сонии самым ужасным, что есть на свете. Ужасное - это она. Эти кости, обтянутые тонкой кожей, словно обложка для книги, синие следы на тонких запястьях, оставленные "обожаемым" дядей. Из глаз покатились непрошенные слезы, соединяясь с потоком воды. Супруга Честера, Талинда, такая красивая... Успешная, с нормальной фигурой, а что Соня? Вот что есть в ней? Эти мысли о собственном ничтожестве душили девочку, вызывали у нее искреннее непонимание, почему Беннингтон вообще с ней говорит? К чему вчерашнее, нежное прикосновение, когда у него счастливая семейная жизнь? "Хватит. Я слишком много думаю". - Сесилия помотала головой, пытаясь убрать ненужное, смыла шампунь с волос и вышла из проклятой ванны. - Доброе утро, милая. - с приторной улыбкой раскрыла свое присутствие тетя, когда Сония зашла в гостиную. Девочка вовсе не ожидала увидеть женщину дома. - Дэн уехал на работу, а у меня сегодня незапланированный выходной. - пояснила она. - Приготовь завтрак, хорошо? - от такой просьбы Соня поперхнулась. Она надеялась на спокойный день, но не тут-то было. И, все же, делать нечего, так что ей пришлось пойти на кухню, чертыхаясь себе под нос. Несмотря на то, что темноволосая не ела то, что готовила, и вообще ее воротило от одного вида еды, ее стряпню хвалили все, кто когда-либо приходили к ним в дом. В особенности ей давались блинчики. Во время процесса в голову все еще настойчиво стучали личные бесы, лишний раз нашептывая разные унижения. Это будто травля собственным мозгом. Глаза вновь заслезились, но подступающие слезы прервал реальный звонок в дверь. - Я не смогу открыть! - прокричала брюнетка, спасая подгорающий блин. Она слышала, как Марго пошла открывать, а после послышалась ее тихий говор. На это Соня посчитала ненужным обращать внимание, вдруг, соседка зашла? - Милая, тут к тебе пришли! - внезапно оповестила тетя, отчего у несчастной анорексички округлились глаза и из рук выпала лопаточка. Кто к ней мог явиться, если она ни с кем не общается? Тем более, по голосу тетя была довольна, что было странно, потому-что все знакомые, которые приходили к голубоглазой ей не нравились и та их выгоняла. Голова просто-напросто отктдывала мысль о том, что это мог быть он... Выключив конфорку, Соня быстро схватила темно-синий махровый халат, который скроет ее нежно-голубой пеньюар. Как и любая девочка, Вазовски любила красивую одежду и белье. Но, к сожалению, белье не особо на ней сидело. Скорее, такие пеньюары походили на мужские рубашки, скрывая... Недостатки. Завязав халат, девушка направилась в прихожую. - Кто пришел? - поинтересовалась она, толком еще не подойдя к двери. - Ты долго возишься. А еще скрываешь своих друзей. - по-доброму фыркнула Маргарет, отходя и освобождая проход. Голова Сони протиснулась в щель двери и глаза застали никого иного, как причину ее бессонницы и назревающей истерики. Честер Чарльз Беннингтон. - Привет. - поздоровался он, улыбаясь привычной улыбкой. Чез чувствовал себя идиотом, который ни с того, ни с сего заявился утром к немного сумасшедшей малознакомой девчонке. Но, как не крути, при виде ее заспанного лица с милой россыпью веснушек, внизу живота скрутился болезненный узел. - Привет... - протянула Сесилия, прекрасно понимая, что не должна показывать свои истинные эмоции при нем. - Ты хотел чего-то? - вопрос прозвучал грубее, чем Соня хотела. Увидев, как с его лица пропадает улыбка, ей хотелось упасть к мужчине в ноги и разреветься, прям как ребенок. Бенни недоуменно смотрел на девушку, не совсем понимая, почему у нее такой настрой? Вчера он что-то не то сказал или сделал? - Сон, я вчера обидел тебя? - Честеру сорок один, а не двадцать, он не будет сбегать с порога, попутно матерясь, поэтому он и спросил о причине вот так сразу. - Н-нет... - заикнувшись, брюнетка помотала головой. Сония даже не представляла, насколько несуразно сейчас выглядит. - Точнее... Зачем ты меня обманывал? - закусив губу, пробормотала она. Другого вопроса или ответа не нашлось. - Я никогда тебе не лгал. - бровь мужчины в изумлении подлетела вверх. Кареглазый пытался вспомнить, когда успел ей сказать ложь? - Ты сказал, что ты рок-музыкант. Сказал, что тебе сорок один. Но почему не сказал ни про жену, ни про шестерых детей? Это, по твоему, честно, держать меня в неведении? Зачем ты вообще со мной носишься, Беннингтон?! Иди, покоряй милионные стадионы и возвращайся к семье, меня не трогай! - с каждым предложением ее тон все повышался, а под конец и вовсе сошел на крик. Выплеснув эту гневную тираду, которой Чарльз не заслуживал, Соня умолкла, цепляясь глазами за чувства напротив стоящего, которые молниеносно сменялись на лице. Но в молчание вмешалась тетушка. - Сония, что за тон?! Как ты общаешься с взрослым человеком?! - возмущалась она. - Бескультурщина! - Да, я грублю! А он - врет! - после очередного обвинения в свою сторону, уголки губ Честера дрогнули в улыбке. Похоже, он понял, в чем дело. - Прости. - неожиданно произнес он. Сесилия удивленно посмотрела на мужчину. Он извинился. Извинился ни за что. И легче, почему-то, от этого не стало. - Вам не за что извиняться! - снова Марго прервала молчание. - Хотите пройти в дом? У нас как раз готов завтрак. - Да... На завтрак блинчики... - тихо добавила Соня, глядя на топтавшегося музыканта. Только сейчас темноволосая поняла, какую ошибку совершила. Она оскорбила и обвинила единственного человека, который хорошо с ней обращался. Так и из-за чего? Из-за того, что он взрослый и имеет большую семью? Вазовски не имела права закатывать этот скандал. - Спасибо за приглашение. - подумав с минуту, фронтмэн согласился, проходя в уютный дом. Кремовые оттенки, деревянные вставки, множество всяких мелочей, но... Один человек выделялся из интерьера, как бы громко говоря: "Я не на своем месте"! Этот кто-то стоят в халате, глядя в пол. - Соня, проведи гостя на кухню, пока я приберу гостиную для чаепития после блинов. - скомандовала Маргарет и отошла. Сония, сгорая изнутри от каких-то стыда и неловкости, провела Честера на кухню, которая отличалась от дома обилием разноцветной мозаики. - Кофе? Чай? - спросила она, делая вид, что что-то ищет в шкафчиках. Лишь бы только не встречатся лицом к лицу. Забавно, как в одно мгновение мы можем сказать что-то и напористо думать, что это правда, а в следующее уже жалеть о сказанном, ведь червяк совести грызет изнутри. Очень забавно. - Кофе. - сказал Чарльз, тоже чувствуя эту неловкость, витающую в воздухе. Казалось, ее можно было потрогать. Тут же вернулась тетя, и, бормоча о том, что у брюнетки полностью отсутствуют манеры, стала накрывать на стол. За завраком балом правила Марго, не прекращая беседовать с интересным гостем. В большинстве своем, вопросы имели характер, как-то связанный с отношениями между Честером и Сонией. Сама же Сесилия молчала, разглядывая скатерть. - Вы подтвердили, что имеете супругу и шестеро детей. Какие у вас умыслы на мою девочку? - отставив чашку, с серьезным лицом спросила женщина. В этот момент Соня чуть не поперхнулась воздухом. "Все, это точно пора заканчивать. Иначе я блевану". - Чез, давай пойдем во двор, м? - не дождавшись ответа, Вазовски уже встала и легонько дотронулась до руки мужчины. - Хорошо... - кивнул он, вставая и беря чашку с недопитым кофе. - Спасибо за завтрак. - вокалист до сих пор чувствовал страшное неудобство. Особенно во время разговора с хозяйкой дома. Не то что бы Беннингтона раздражали задаваемые вопросы, скорей настрораживали и напрягали. Но последний и вовсе побил все рекорды, а потому кареглазый был благодарен анорексичке, что та увела его. Уже минут семь они вдвоем просто качались на садовых качелях, вдыхая свежий утренний воздух и не проронив ни слова. Несмотря на то, что внешне мужчина и девушка выглядели умиротворенно, в их головах мысли устроили гладиаторские бои. Но, в какую-то секунду Честеру надоела эта чертова тишина. - Знаешь, а это не честно... - задумчиво сказал он, поймав вопросительный взгляд. - Ты знаешь обо мне все, всю мою историю, а я, кроме как твоего имени, увлечения и места жительства больше не знаю ничего. - подметил Чарльз. У анорексички медленно открывался рот... "Он что, мысли читает? Откуда он узнал, что я всю ночь рылась в интернете в поиске информации?" - Тебе это интересно? - Да. - Эм... - Соня не знала, с чего начать. Но она знала, что точно расскажет ему обо всем. Пора было с кем-то поделится. - Знаешь, я не всегда была несчастной анорексичкой. У меня была полноценная, счастливая семья. Мама, папа, я и старший брат. Однажды родители ехали в Ванкувер по работе, они всегда были занятыми людьми, и так вышло, что на встречку вылетел другой, пьяный водитель. Папа вывернул руль, и они упали с моста. Мне было четырнадцать на тот момент, а брату семнадцать. Чтобы не оказаться в детском доме, нас с братом, Заком, приютили тетя и дядя Блэки. Именно с Маргарет ты сегодня познакомился. Первый год жизни у них был... Нормальным. Если не считать моей замкнутости после смерти родителей. Она сильно по мне ударила, а Зак пережил это легче. Ему было семнадцать, да и с родителями у него отношения не ладились, но он тоже, конечно, скорбел. На второй год все пошло под откос... - девочка сглотнула ком. - Марго начинали надоедать мои депрессивные тараканы, и та попросту стала как можно усерднее давить на меня, говоря, что жизнь не кончилась. Но, Чез, это были не слова поддержки. Это были тарелки супа, вылитые на мои волосы из-за того, что я мало ела, хотя мне этого хватало. Это было выгоном из дома, бывало даже на ночь, с криками, чтобы я нашла себе друзей. Иногда это выражалось в побоях, которые я не заслуживала. От этого моя нервная система просто уничтожилась, разум захватил стресс, и я, в знак протеста, перестала вовсе есть. Не считая там редких овощей и воды. Я терпела. Терпела долго. И Маргарет однажды поняла, что ничего хорошего не будет от ее методов. Но было уже поздно, так как меня захватила в свои цепи анорексия. И вот, я здесь. Мой братец уехал в Нью-Йорк на заработки, изредка приезжая, а моя депрессия до сих пор не прошла. Под конец рассказа у темноволосой из молчаливые слезы, а Чез, не мог видеть, как больно этой хрупкой девушке. У него у самого была судьба не из легких, но он смог нести все это на плечах, а она не может... - Не плачь, тише. - прохрипел он, внезапно притянув сотрясающуюся от плача фигурку к себе. Соня уткнулась лицом в его грудь, а тонкие пальцы крепко вцепились в черную футболку, словно это спасительный круг. Честер, не зная как еще ее поддержать, тихо запел...

Crawling in my skin, These wounds they will not heal, Fear is how I fall, Confusing what is real

Соня читала о нем, но не слышала песен или самого пения. Этот кусочек заставил ее застыть, прекратив плакать. - О-очень к-красиво... - шмыгнула носом она, и Чез собирался ей ответить, но... - Убери от нее руки, долбанный педофил! - как гром среди ясного неба раздался голос ночного кошмара Вазовски. В паре метров стоял разгневанный Дэниэл Блэк...