А вдруг он нормальный?

Собрание большой восьмерки близилось к завершению, уже два часа два товарища сидели и скучающе пялились на читающих свой доклад стран. А все почему? Потому что Англия сегодня не смог приехать из-за каких-то своих супер-важных дел и от этого Бонфуа было некого вывести из себя своей прекрасной натурой, а Ивану не на что было посмотреть. Грустненько и скучно. Но даже в таком положении Брагинский оставался с не убирающейся с лица свойственной только ему улыбкой, словно ту намертво приклеили. Последним выступает Альфред. Он кладет листки перед собой и начинает читать написанный им бред, ой, то есть полный полезной информации доклад, жестикулируя руками и иногда отвлекаясь, чтоб глотнуть кока-колы и проглотить гамбургер, из-за чего раздаются всевозможные нямы и хлюпы. Но это так привычно, что никто не обращает внимания. В этот момент что-то происходит. Россия с удивлением глядит на француза, скрытно от остальных принимая записку от него. Смысл послания до него доходит быстро, он скоро пишет ответ и отправляет обратно адресату. Таким образом, они переписываются оставшиеся пятнадцать минут собрания, пока на заднем фоне герой толкает речь. -Это замечательная идея, ведь я герой, ха-ха! — американец осматривает присутствующих, гениально закончив, слишком выделяется то, что и он ждет, когда кто-то назовет его болваном и выскажет все мысли по плану, но им безразлично. Достаточно того, что они не подпишут бумаги, а сейчас разойдутся по гостиницам, куда заселились. У них еще столько дел в городе: пройтись по магазинам, поглядеть интересности и окрестности города, попробовать местную кухню и чисто по-человечески отдохнуть. Однако похоже не всем все равно, находится собеседник — Канада. Он подходит и что-то говорит брату, но не все замечают его. Младший из братьев обсуждает предстоящее событие, задавая вполне существенные вопросы. Все в курсе, что на днях Америка устраивает грандиозную вечеринку в честь Рождества и пригласил всех их кроме, собственно, русского. Иван не обижен. Разве что чуточку, ведь с его желанием завести друзей было б неплохо бывать на общественных мероприятиях. А тут, специально не позвали, сделав изгоем и заставив чувствовать себя лишним. Страны собирают свои бумаги и зал постепенно опустошается. Сегодня давние приятели уходят вместе, а это значит, что намечается замечательный вечер как в старые добрые времена. На улице валит мелкий снежок, красивыми узорными снежинками оставаясь на верхней одежде, шапках и шарфах прохожих. Пока тепло тех, не заставляет красоту растаять и превратиться в капельки воды. Здорово, когда вокруг бело, но тут лишь слякоть на асфальте и шум машин, большие и яркие вывески, подмигивающие проходимцам, а также толпы народу, что спешит по домам или закупиться к предстоящему празднику. Жизнь тут кипит, что душу бодрит. -Ух, сегодня в Нью-Йорке холоднее. — зайдя внутрь номера и не спеша снимать с себя куртку, Франциск потирает нежные ручки. -Скажи спасибо, что я тебе варежки одолжил. А то моя зима даже здесь дает о себе знать. Мировое потепление одним словом. — пожал плечами, мол, «я не при чем», получив обратно свою вещь и убрав в карман. Брагинский-то закаленный и не чувствует холода, что даже иногда забывает что таковой существует. -Ве-ерно, mon cher.- многозначно протягивает, улыбнувшись и наконец сняв и повесив на вешалку верхнюю одежду, по примеру приятеля. -Но моя любовь всех согреет~ Русский хихикает, искренне и тепло улыбаясь: Обязательно! И даже растопит сердце одного вредного англичанина, хех. Ну, так что там с Альфредом?.