Охотник/Hunter

             

Тэйлор (2)

      Январь.       Несколько дней после тех событий были словно подернуты дымкой. Ну и ладно. Сейчас много чего выглядит туманно.       Я знала, что провела несколько дней дома, после того как школьная медсестра позаботилась обо мне и позвонила моему отцу. Он утверждал, что меня не было всю ночь, но я не могла это подтвердить. И я была в порядке, только вся в грязи. А раз никаких травм нет, значит «все в порядке». Папа был в ярости.       А я просто хотела домой. Хотела забыть весь этот горячечный бред.       Кукла встретила меня, когда я проснулась той ночью среди цветов и вереска. Когда она предложила мне помолиться у одного из надгробий, чтобы проснуться, я ничего не спросила. В любом случае, сомневаюсь, что получила бы ответ. Не думаю, что Сон и его пути так необычны для нее. Думаю, она находит это естественным. Я встала на колени и закрыла глаза. Когда они открылись вновь, я все еще видела сон.       Думаю, это была больница или что-то вроде. Здесь на кроватях лежали тонкие грязные матрасы, баночки, выглядящие настоящими древностями, и капельницы. Все это место пахло страданием. Я споткнулась о выбитую паркетину, опрокинула поднос с ржавыми скальпелями и зажимами, и выругалась, громко.       И наконец, я расслышала тяжелое клацание когтей по дереву. Тяжело дыхание и плямканье языка, облизывающего клыки.       Я попробовала спрятаться, но эта волкоподоная хрень была размером с пони и она двигалась от единственного выхода. Я старалась не смотреть на ошметки чего-то красного в ее клыках. Мне реально не хотелось видеть остатки одежды, и я попыталась убежать.       Недалеко.       Когда я открыла глаза, вокруг вновь были цветы и вереск. Коснулась руками места на шее, где тварь меня схватила. Там не было никаких следов. Из моего рта вырвался сдавленный хрип, слишком тихий, чтобы быть криком. Кукла взглянула на меня и поприветствовала также спокойно и вежливо как раньше. В этот раз, взяв голос под контроль, я расспросила её.        — Сон Охотника — это убежище для охотников, место для отдыха и исцеления. — объяснила она как смогла. — Не важно что случилось в мире яви, ты привязана ко Сну, а он к тебе. Не бойся, добрый охотник. Ты проснешься, и ты затравишь чудовище. И я буду здесь для тебя.       Больше она ничего не говорила, но взгляд ее фарфоровых глаз уперся в трухлявый пень, из которого на меня поглядывали пустыми глазницами Посланники. Намек понят. Мои ноги тряслись, когда я подходила к пню. Маленькие создания вновь начали подвывать и возбужденно жестикулировать.        — Кукла сказала, что вы хотите дать мне что-то? — это похоже их только раззадорило. Вскоре они появились, принеся какие-то инструменты и, невероятно, огнестрел. Старый, такой можно увидеть в музеях. Они держали все это на довольно большом расстоянии и вскоре я поняла, что должна выбрать что-то одно. Последнее что мне хотелось — это вообще что-то выбирать. Но Кукла сказала «чудовища». А это больше чем одно волкоподобное существо.        — Я не могу выбрать. Как ты думаешь — что лучше?       Не думаю что они были готовы отвечать, но энтузиазм у этих существ бил просто через край. Они пихались и указывали друг на друга, но постепенно пришли к какому-то подобию согласия. Потому что убрали пушку похожую на дробовик, здоровенный топор и острую трость с лезвиями, оставив старинный пистолет и что-то типа ручной пилы. Она была большой и уродливой, запачканные зубья были размером с клыки той волкоподобной твари. И так, все решено. Отлично.       Еще они дали мне этот блокнот. Он не был каким-то особенным, но это одна из немногих моих вещей, которая не выглядит так, будто ее полоскали в крови. Я использую его как дневник. Это странно. Я отчаянно не хочу помнить это место, но в то же время страшусь забыть. Забыть, потерять. Это страшнее чем чудовища. Записи помогут мне помнить.       Я очень быстро узнала множество вещей, так по крайней мере ощущалось. Узнала что здесь были люди, но они были неправильными. Что-то их изменило. Их руки были слишком длинными, а волосы жесткими и неопрятными. От них немного тянуло запахом чудовищ. Запах был растянут и едва уловим.       Я узнала, что они — злобные и вооружены, и что мне не нравится умирать. Я чувствовала, как коченеет мое тело, перед тем как открыть глаза во Сне. Я узнала, что ошибалась, когда думала что Броктон Бэй — город погрязший в насилии и грязи. Я не имела об этом ни малейшего представления.       Я узнала, что некоторые жители прячутся в домах и скрывают свой звериный запах за ароматом ладана. Представился только один из них — Гилберт.       Я узнала о крови. Это было всем в этом городе, в Ярнаме. Я узнала что можно залечить любые раны, если пролить на них кровь. Узнала, что злые люди держат свою кровь в бутылочках. Ее можно найти в их карманах и во влажном теплом пространстве их грудной клетки. Я узнала что кровь — это хорошо, кровь питала меня так, как никогда раньше.       Я узнала, что кровь остается во сне, даже когда я покидаю его. Даже когда пила оставляла пятна ржавчины на моих простынях. Я познала разочарование.       Я познала жажду.