Охотник/Hunter

… ? Он дрейфовал. Было смутное осознание собственного тела и ощущение, что он лежит, и это было… приятно. Не было ни боли, ни усталости, только прохладная серая пустота. Не будет ли это эгоизмом, подумал Колин, если я захочу остаться здесь навсегда? Изредка доносились звуки. В основном голоса, хотя трудно было определить чьи — и трудно было беспокоиться, когда у него не получалось. Пальцы нащупывали ключицу, слегка надавливая, когда мужской голос (о, это был Робин, он знал его) заговорил совсем рядом: — Нам нужны бинты и что-нибудь для дезинфекции. Подойдет спирт высокой пробы, если у вас есть. Черт побери, где же защёлка на этой штуке? — А, ну, не со мной, конечно, но вы могли бы проверить подвал, вон там! — Голос… человека, высокий и звонкий, нельзя было определить, мужской он или женский. Звучащий с нетерпением. Немного флегматичный. Проворные пальцы нащупали аварийную кнопку на броне Колина, и груз был осторожно снят с его груди. Раздался хлюпающий звук, и… БОЛЬ! — Извините, босс, это, наверное, будет жечь… блин, что вообще в этом веществе, пахнет медью. Ты уверена, что это алкоголь? - О, конечно! - Снова тот же звонкий голос. - В часовнях всегда добавляют какие-то финтифлюшки. Кровь поможет вашему другу. Что, вы говорите, с ним случилось? — Кровь? Ты серье… да, конечно, ты серьезно. Проклятье, я ненавижу это место. Раскаленный добела ожог на его плече угас. А Колина унесло еще глубже. . . . Пальцы провели по его волосам, разделив мокрые от пота локоны ухоженными ногтями. Женщина; он чувствовал запах духов на ее коже. Рядом раздается голос девушки: — Вот что я смогла найти. Они были оставлены в парадном зале, поэтому я взяла несколько на случай, если некоторе будут повреждены. Ты ведь сможешь их использовать? — …она показалась ему знакомой. — Это не гигиенично, выглядит так, будто вы нашли это на помойке! — О, привет, Робин. Как ты здесь оказался? — Все получится, дорогуша. — Пальцы женщины исчезли. Ее голос был теплым, и в груди Колина зародилось беспокойство. Как если бы он узнал, что Дракон собирается навестить его, и ему захотелось прибрался в своей лаборатории, или что-то в этом роде. - Просто поставь подставку здесь, думаю, остальное я знаю. — Хорошо, я оставлю вас. Мне… нужно кое-что проверить. Я скоро вернусь. мистер Скорость, не уходите, я серьезно. — Шаги стихли. Неожиданно острая боль уколола мягкую кожу в районе локтя. От нее начало распространяться легкое тепло. Это было приятно. . . . Колин открыл глаза, хотя ему потребовалась минута, чтобы осознать, что он это сделал. Он лежал неподвижно, но ощущения были уже не очень приятными. У локтя чувствовалось тепло, и это тоже не радовало. Теперь было жарко, пот на коже не охлаждал его, и каждые несколько ударов сердца раздавался тихий стук, а огонь на руке тлел все ярче. Плип. Плип. Он закатил глаза и прищурился. Над ним стояла прозрачная банка, заполненная бледно-желтой жидкостью, может быть, на пятую часть. Над ней — темная тень какой-то фигуры. Жидкость капала в банку, и Колин наблюдал за тем, как красное соцветие проникает в жидкость, а затем оседает на дно. Он проследил глазами за трубкой у основания банки, пока она не встретилась с его левой рукой. Плип. Плип. Плип. Тепло распространялось, превращаясь в спираль желания, которая сгибалась и подергивалась в его груди и животе. Колин облизнул губы. Они пересохли. Колин провел языком по зубам. Они казались какими-то чужими. Он закрыл глаза. Спать. . . . Кто-то стоял очень близко. Меньше чем в футе. Он чувствовал это. — Мисс Охотница. А что за одежда на этом человеке? Он солдат? — Юный голос. Женски. Не кто-то из Стражей. — Отойди, дорогуша. Не беспокой его. Он отдыхает. — Голос женщины постарше. Он не разобрал акцент. — Он в броне. Что-то вроде того. — Другая девушка? — Э-э… что-то вроде того, мисс. — Робин, тоже здесь. Он, вероятно, еще не ушел, что было странно. Разве он не должен был работать? Должно же быть какое-то лучшее применение его времени, чем наблюдение за Колином. — О! Вот и вы! Тогда, сэр, вы не видели нашу маму? — Маленькая девочка снова заговорила. Колин услышал, как пожилая женщина засуетилась и что-то пробормотала. — Она носит чудесную красную брошь, очень красивую, вы бы ее не пропустили. — Эм. Ну, я немного был снаружи… — Она ушла искать папу, но не вернулась. И она забыла папину музыкальную шкатулку! — Пожалуйста, милая. Не тревожь его. Послышался звук заводящихся шестеренок, а затем запиликала мелодия. Неплохо. — Видите? Это папина любимая песня. И когда он забывает нас, мы играем ее для него, чтобы он вспомнил. Колин отстранился от разговора. Колыбельная помогла ему уснуть. . . . Колин медленно моргнул, просыпаясь, и на этот раз ясность решила не покидать его. Он подавил зевок, заодающийся в его челюсти, и попытался сесть. Когда волна головокружения опрокинула его он повторил попытку более осторожно. Вены все ещё тлели, и от этого комбинезон и доспехи казались неподъемными. Он вытер глаза (почему не правой рукой… ох… ох…) и окинул критическим взглядом бинты, скрывающие его культю. Немного неаккуратные, но этого было достаточно. Особенно если учесть, что это не похоже на клинику ПРТ. Оглядевшись по сторонам, Колин заметил несколько сломанных скамей, высокие каменные стены и богато украшенную люстру, служившую кадильницей. Колин уже много лет не был на мессе, но эта церковь не походила ни на одну из тех, которые он знал. Часовня выглядела заброшенной, но здесь были люди. В одном углу притаилась молодая блондинка, которая, похоже, спала в мягком кресле, в другом — сверток из испачканной красной ткани, в котором, похоже, скрывался спящий человек (сверток слегка шевелился, похоже, это были движения дыхания), а слева от него — о… Робин прижался к ближайшей стене, свернувшись калачиком и спрятав лицо за коленями. Маска свободно свисала с его пальцев, и Колин долго смотрел на клочок нейлона, пытаясь понять, почему он слегка шевелится. Ну конечно же — потому что пальцы Робина дрожали. Как и все остальное. Заметка для самого себя: никогда больше не откладывать сон, он разрушает его способность мыслить. — Скорость, — прохрипел он. Затем он попробовал еще раз, прочистив горло. — Скорость. Робин встрепенулся. — Эй! Босс, ты проснулся. — Он провел запястьем по лицу, старательно притворяясь, что глаза у него не красные. — Как ты себя чувствуешь? Пить хочется. — Как будто кто-то сбил меня грузовиком. Где это? — Местные называют это Соборным Округом города Ярнам. — Брови Колина достигли линии волос. Робин заметил и беззлобно рассмеялся. — Да, э-э… тот Шейкер эффект, о котором ты беспокоился? Он оказался сложнее, чем мы думали. — Мы все еще в искажении. — Это был не вопрос. Уйди, головная боль, нужно было работать. — Я сравнивал ее с Лабиринтом, но… она искажала места, но при входе все выглядело нормально. Мы вообще не были в школе, мы были в другом месте. — Нам нужно было назвать её — Алиса. У нее в рукавах чертовски много чудес. — Робин фыркнул, а затем сказал: — Все гораздо хуже, Оружейник. Всё намного хуже. — Что случилось? — Она достала Сталкер. Бладмун в смысле. Призрачный Сталкер — здесь. Она… она просто вытащила её из воздуха, словно призрака. И она все еще оставалась собой — говорила, пыталась даже материть Бладмун. — Он замолчал. Колин осторожно поднёс руку к лицу. Глубоко вздохнул. Ему хотелось, что бы он ошибался в своем предположении, что Бладмун жива. Что бы это ни значило для нее. — Ты хочешь сказать, что она — следующая Зеленая Фея? — Мне очень не хочется так думать. Должно быть другое объяснение. — Начни сначала — расскажи мне, как ты вообще сюда попал. И, — он огляделся по сторонам. «Где Ополчение? На разведке? Робин вздрогнул, словно в него выстрелили. Угли не тронул холод, проникавший в его нутро. — …Скорость? — Она… она пошла с Бладмун, чтобы убить то, что держало нас возле школы. Сказала, что хочет убедиться, что Бладмун не исчезнет, и, возможно, допросить ее по дороге… Это было так странно — сидеть с ней, как будто она была рада нас видеть. — Скорость сглотнул, потом покачал головой. — Только Бладмун вернулась. Вся в крови. Сказала, что Мисс Ополчение была убита Амигдалой. — Думаешь, это она убила её? — Да. Нет. Я…Я не знаю что думать. — Начни с начала, — повторил Колин. — Раскажи мне все. — И Скорость расказал. Он рассказал Колину о монстре на школе Уинслоу (Мисс Ополчение была мертва) и о том, как он прибежал в пустую школу и как на них напали нелюди. Он рассказал о доме Тейлора Хэберт (Ханна была мертва, ее больше нет) и о существах внутри. (Он говорил о Бладмун, о Призрачном Сталкере и о том, что она рассказала ему за время их бдения над Оружейником (ее бы здесь не было, если бы он не заставил ее пойти с ним). Он рассказал о крови (это было его дело) и о том, почему он настоял на этом, несмотря на опасения Ополчение, и о доноре Арианне. Он рассказал о том, как Бладмун снова забрала Сталкер (она бы не умерла, если бы он был лучше), когда они пришли и ушли из Собора. Он чуть не рассмеялся, когда говорил об адском свете, идущем снаружи, и о том, насколько это было уместно. В конце Робин снова вытер лицо и подбородком указал на стойку капельницы, маячившую в углу. — Прости, босс. Я не знал, что еще сделать. — Все в порядке, Скорость, — солгал он. — Это чрезвычайные и необычные обстоятельства. Сейчас нам нужно сохранять спокойствие и сосредоточиться. Ты можешь найти здесь какие-нибудь инструменты? Пока мы ждем возвращения Бладмун, я посмотрю, можно ли что-нибудь сделать со следящим и радиопередающим устройством в моей броне. Тогда мы допросим её. (всё не в порядке) — Точно… точно. Я займусь этим. — Скорость вздохнул, затем встал и вскоре исчез в мельчайшем пятне движения. Оружейник сделал размеренный вдох, посчитал на выдохе (она была мертва, она была мертва, что он наделал) и отправился на поиски своей отрубленной руки. (Я не в порядке)