***
Сейчас я вспомнил, что такое давление стен, что такое критическая нехватка воздуха и как сжималось сердце от расставания с тобой уже..в полчаса. Что же со мной случится за полгода без возможности взглянуть в глаза и хотя бы издалека увидеть твою улыбку, сжать ручку в своих руках, обнять, целовать ночи напролет, а потом невыспавшимся, но слишком довольным отправляться на учебу и подработку. Это же было почти повторение того ужасного года, когда ты был вынужден, как я знал теперь, защищать меня от каких-то влиятельных людей ценою нашего общения, такой факт был несомненно приятен и стер какие-либо отголоски обиды за тот случай. Только сейчас я уже не смогу случайно столкнуться с тобой в школьном коридоре, бессмысленно надеясь услышать от тебя хотя бы одно слово в свой адрес, коснуться твоей руки, когда помогал тебе собрать упавшие учебки. И как же мой язык повернется пообещать тебе не приезжать, если тебе будет что-то угрожать? Ты прекрасно знал, что я ломанулся бы следом за тобой..даже в страну непросветной жары, которую не переносил. Даже в смертельный холод..это совершенно не имеет значения, так, фон.. Комната то и дело кончалась под натиском моих шагов в ожадании тебя, под твоей подушкой ещё лежала книга твоей мамы и согнутые вдвое листочки из блокнота со стихами. Надо будет отдать тебе их, когда ты вернешься, но тебя не было уже достаточно долго. Я, конечно, не знал список всех врачей, что нужно было тебе пройти, но внутренне хождение из стороны в сторону явно появилось не просто так. У меня было хорошо выраженное тугим узлом внутри, некогда бывшим органами жизнеобеспечения каждого человека, нехорошее, даже злое предчувствие. Но мои опасения были напрасны, ты вернулся спустя некоторое время и я сразу же забрал тебя под презрительным взглядом твоей тетки из кресла, подняв на руки и тут же прижавшись губами к бьющейся жилке на шее, чтобы запечатать в своей голове хаотичные стуки сердца самого важного для меня человека. Посадив тебя на больничную койку и достав телефон, я попросил у тебя фото на память, чтобы нам обоим было не так грустно друг без друга.. Хотя, о чем это я..наверняка будет только хуже и холоднее, наверняка одиночество и хорошие воспоминания будут захватывать с головой, не принося желаемой радости.. Ты улыбнулся, даже улыбнулся, так ласково и лучезарно, как умеешь только ты, прижимая к груди книжку и потонув в солнечном свете из-за открытой в тот момент твоей тетей двери. Получилось что-то схожее с летней фотографией в васильковом поле, ты выглядел таким же весёлым и жизнерадостным, но на порядок старше. Почему, когда ты счастлив и совсем не кормишь радиоактивным топливом часы, время всегда бежит, куда глаза глядят, спотыкаясь, падая, замедляясь на пару секунд, а после вновь продолжая свой марафон? Я только сильнее сжал твои руки, когда эта женщина рявкнула что-то про "педиков" и кинула в тебя верхней одеждой. - Я помогу тебе..***
Вздрогнув от громкого хлопка двери, я легонько потёр щёку, которую задела брошенная этой женщиной одежда. Ну, по крайней мере, она не будет беспокоить нас ближайшее время. На твой вызов помочь мне переодеться я лишь покачал головой, рассказав, что у меня есть ещё несколько часов до отъезда, поэтому собираться сейчас нет смысла. Я аккуратно провёл пальцами по переплёту книги. Всё же хорошо, что ты первый настоял на том, чтобы я забрал её, не дав мне предложить обратное. - И почему время не может идти хоть чуточку помедленнее?- я отложил книгу на уголок койки и уложил голову тебе на плечо, слегка улыбнувшись, почувствовав, что ты чуть приобнял меня. А время, будто бы желая поиздеваться над нами, только ускоряло свой ход, стоило лишь начаться очереди нежных, но в то же время очень жадных поцелуев. Но из-за них горечь внутри становилась только мощнее. Это было подобно последней попытки утопающего ухватиться за спасительный круг, ухватить последний глоток воздуха, в надежде, что он поможет подольше продержаться под тёмной толщей воды. Но эти мысли и горечь в груди терялись и исчезали на фоне того фейерверка эмоций, что вырывался сейчас наружу. Палату наполнил невнятный шепот и тихий шелест свалившейся на пол моей верхней одежды, когда мы неосознанно опрокинулись на подушки. Я перестал понимать происходящее, ощущая лишь твои губы, гуляющие по моей шее и плечам, и руки, впивающиеся и оставляющие на спине маленькие царапинки. Стараясь отвечать тем же, я всеми силами пытался не смотреть на время и не думать ни о чём кроме нашей внезапной близости. Вот только...это не очень-то и получалось. Лишь одного взгляда на часы хватило, чтобы понять, что из тех часов, которые были нам отведены, оставалось совсем ничтожно мало. Неужели оно всё ушло так быстро? Лежать в обнимку и ощущать тепло твоего тела в данный момент было намного лучше и важнее всевозможных поцелуев. Наше тихое перешептывание прервал неприятный скрип двери и неуверенный смущённый лепет медсестры, явно ставшей свидетельницей этих объятий, о том, что мне нужно уже готовиться к выезду. Хоть я ещё до её прихода понимал, что время пришло, но от слов девушки всё внутри сжалось и покрылось ледяной коркой. Ты, видимо, тоже был не готов принять тот факт, что в нашем распоряжении осталось от силы минут десять. Мы ещё некоторое время появлялись, а потом ты, явно нехотя, начал помогать мне переодеваться, периодически увлекая в кроткие поцелуи и объятия. Когда же почти всё уже было готово, мы передали медсестре книгу с вложенными в неё листками из твоего альбома, с просьбой упаковать и передать моей тёте, чтобы та в свою очередь убрала её к моим вещам. - Как ты думаешь...этот чертов рейс могут задержать из-за каких-либо непредвиденных ситуации?- я облокотился на твоё плечо, смотря на дверь и ожидая возвращения медсестры с моей коляской. - Было бы здорово, если бы начался какой-нибудь сильнейший шторм и самолёт просто бы не смог улететь. Рейс бы тогда перенесли на день...неделю, а лучше бы вообще отменили,- между нами воцарилась абсолютная тишина, в которой можно было даже услышать скрип колёс и приближающиеся шаги по коридору. Мы словно заключенные, ожидающие своей очереди идти на виселицу. Хотя...это даже хуже смерти.