Мы в ответе за тех...

Влад посмотрел на часы. Полвторого ночи. — Еще есть время отказаться, — обратился он к Морозову. — Ну что вы? Мы с вами в одной лодке. Куда вы, туда и я, — бодро ответил коллега. — Поясню, потому что считаю это крайне важным. Хоть мы и действуем не в своих интересах, в случае провала ответственность будем нести исключительно мы. Это мероприятие на свой страх и риск. Никто за нас не заступится и словечка не замолвит. Хуже того, будут рады избавиться от неугодных. — Все понимаю, Владлен Сергеевич, но, как и сказал: куда вы, туда и я. — Я ваш руководитель только на время командировки и то только в рабочее время, так что ни приказывать, ни требовать содействия права не имею, — призывал Влад коллегу одуматься. — Конечно. Я иду на это по доброй воле. Находясь в здравом уме и ясной памяти, как говорится, — весело заявил Морозов. — Серийные номера раздобыть удалось? — Да. Мне все сбросили на телефон, — Михаил похлопал по карману. — Тогда вперед, — скомандовал Владлен. Из гостиницы им удалось выйти незамеченными, так как у стойки администрации уже никого не было. На улице оказалось холоднее, чем днем. Снег скрипел под ногами, грозя выдать злоумышленников. Подходя к железнодорожной станции, Влад поднял воротник пальто, а голову обмотал шарфом, оставляя открытыми только глаза. — Чтобы не узнали? — улыбнулся Михаил, подражая коллеге. — Чтобы не обнаружили. Светлое человеческое лицо слишком выделяется в темноте. Интересующий злоумышленников вагон одиноко стоял в стороне от станции и ее фонарей. В отношении остальных частей железнодорожных путей электричество экономили. Из-за закрытия моста на небольшом перегоне скопилось необычно много подвижного состава в разной комплектации, так что было, где затеряться. По возможности бесшумно, бесконечно оглядываясь, молодые люди добрались до места назначения. Так как идея совершить противозаконную вылазку родилась внезапно, а местные особенности значительно ограничивали технические возможности, то пришлось орудовать тем, что раздобыли в единственном хозяйственном магазине. Первой пошла в дело ножовка по металлу. — Пусть хотя бы у тебя руки останутся чистыми, — сказал Влад коллеге и принялся перепиливать трос запирающей пломбы у самого отверстия замка. Как ни рвался Михаил непосредственно поучаствовать в противозаконном вскрытии, пришлось ему довольствоваться ролью следящего за окружающей обстановкой. Луна периодически скрывалась за набегающими тучками, позволяя происходящему твориться под покровом мглистой тайны. Работая, инструмент негромко пел. Морозов осторожно перемещался то в одну сторону, то в другую, вглядываясь в темноту спокойно спящего поселка и станции. Избалованные отсутствием криминальных происшествий, местные не слишком заботились о безопасности. Напряжение у обоих взломщиков достигало предела, так что усталость не спешила напоминать о себе, позволяя двигаться к цели без остановки. Пилить в перчатках оказалось весьма неудобно, пришлось их снять. Холод тут же набросился на руки, стремясь сковать и обездвижить, но работающий не отступал. Прерывался, дышал на заледеневшие пальцы, тер их друг о друга и снова брался за дело. Инструмент снова затягивал заунывную песню. Несколько напряженных минут тянулись невероятно долго.  — Готово, — наконец шепотом сообщил Влад и выпрямился. Перепиленный трос с пломбой были аккуратно извлечены из отверстий охранного устройства. Закидную часть с запорным зубом подняли, после чего общими усилиями и как можно тише отодвинули дверь вагона настолько, чтобы протиснуться внутрь. Во избежание разоблачения, войдя, дверь пришлось закрыть. Окружающую тьму рассеивали фонариками телефонов. — Контейнер как наш, — прошептал Михаил. — Действительно, один в один. Все наши новаторские находки повторили! Или нет? — повернулся он к соучастнику незаконного проникновения. — Я за «или нет», — мрачно ответил Влад, изучая надписи на ящике. — Но нашего наименования и логотипов нет, а на оригинальных есть, — сомневался Морозов. — Где именно? — Если мне не изменяет память… здесь, — Михаил принялся водить пальцем по деревянным бокам тары, — здесь. Еще здесь. — Видишь же, замазано и проставлено новое. — Полагаете? — поджал в раздумье губы несговорчивый соучастник. — В любом случае нужно вскрывать, — решительно заявил Влад. — Как специалист по упаковке, подскажи, где легче добраться до серийного номера. Взлома избежать не удалось. Контейнер не имел открывающихся частей в интересующих «злоумышленников» местах. Пришлось снова орудовать ножовкой. Хотя больше бы подошел лом или топор. Михаил попытался принять более активное участие в процессе, но снова получил лишь вспомогательную роль осветителя, то есть направлял фонарь телефона на место распила. С деревом справились относительно быстро. После двух пропилов часть доски выломали, стремясь проникнуть внутрь. Морозов никак не мог поверить, что внутри именно «Салют» производства их завода, но хорошо знакомый синий пластик части корпуса с фирменным логотипом сомнений не оставил. — Этого не может быть, — упорствовал Михаил. — Мы массово не поставляли «Салюты» в новых контейнерах. Только эти два экземпляра, которые возвращают. — А корейцам? — Вот и им еще. И все. — Нужно посмотреть номер, — напомнил Влад, водя лучом фонаря по содержимому ящика. Оказалось, что с первого раза с местом размещения идентификатора взломщики не угадали. Только вторая попытка и вторая выпиленная доска позволили обнаружить искомый номер. — Сравни с присланными, — распорядился Владлен. Морозов сверил и перепроверил, удивляясь совпадению каждой цифры. — Так что это значит? Если мы отправили их корейцам, как они могли?.. Какая-то ошибка? — он с надеждой посмотрел на старшего товарища. Влад сам пробежался глазами по номерам в телефоне коллеги и по выхватываемому из темноты светом фонаря. Сомневаться не приходилось. Совпадение было стопроцентным. — Все гораздо хуже, — задумчиво проговорил он. Вопрос: рассказывать Михаилу о пропаже первой партии или нет — все еще стоял перед начальником службы технического контроля, так как сведения не относились к общедоступным. Морозов выжидающе смотрел на него. — Станок нашего производства, — проговорил Влад, оттягивая решающий момент откровенности. — И его здесь быть не должно, в этом ты прав. — Что теперь? — еще ничего не понимая, поинтересовался коллега, хотя более подходящим являлся вопрос: «Что из этого следует?» — Отступаем. Ликвидируем следы и уходим, — скомандовал Влад, — но сначала зафиксируем. Михаил сделал несколько кадров с разным приближением, чтобы получившийся фоторяд давал представление о том, где находится станок и какой имеет номер. Затем приступили к сокрытию следов. Спилы досок контейнера намазали клеем и вставили на исходные места. С восстановлением троса было немного сложнее. Еще изначально намеревались использовать холодную сварку. Температура существенно ниже нуля осложнила задачу, так как состав пришлось разминать дольше, чем хотелось бы. Только подготовив массу для скрепления, взломщики покинули вагон и вернули запорное устройство в исходное положение. Влад занялся созданием видимости целости охранной конструкции, а Михаил снова остался на страже. Холод коварно пробирался под одежду, вынуждая спешить. Пальцы утрачивали необходимую проворность. Разумеется, полностью скрыть повреждение троса было невозможно, да этого и не требовалось. Пластичная масса холодной сварки скрепила концы, а само место стыковки укрылось между отверстиями запора, создалась поверхностная иллюзия нетронутости, достаточная, чтобы при обычном беглом осмотре не привлекать излишнего внимания. Завершив сокрытие следов, Влад вытер снегом руки и уже надевал перчатки, когда на путях неожиданно возник сторож. — Эй! Вы что там делаете?! — крикнул мужчина и поспешил к ним, сопровождающая его собака громко залаяла. — Ты — направо, я — налево, — скомандовал Владлен, и злоумышленники бросились в разные стороны. — Куда?! — вознегодовал сторож. — А ну, стоять! Преклонный возраст не оставил ему возможности быть хорошим бегуном, поэтому больше он понадеялся на скоростные возможности своего четвероного друга. Михаил, повинуясь команде «Направо», сразу нырнул под вскрытый ими вагон и кинулся через пути. Владлен поступил примерно так же, но до вагонов, стоящих на соседней ветке еще пришлось пробежаться. Это сделало его очевидной целью, и собака погналась именно за ним. Преследуемый не питал иллюзий относительно результата состязаний в скорости с псом. Несмотря на то, что находился в хорошей физической форме, животному все же уступал. Пришлось на ходу искать способ лишить догоняющего преимуществ. Влад пошел по самому очевидному пути: свернул к ближайшему домовладению. Не останавливаясь, на полной скорости перемахнул через забор, оперевшись руками о верхний край. Мысленно отметил, что регулярные походы в спортклуб принесли ощутимую пользу. Приземлился в темноте на что-то неровное и неудачно, нога в голеностопном суставе хрустнула и подвернулась. Влад едва не упал, но вовремя схватился за колючий розовый куст. Глухо зарычав от боли, проникший в чужой двор поспешил на другую сторону. Собака тоже предприняла попытку преодолеть вдруг разделившую их преграду: прыгнула несколько раз, но лишь съехала по деревянному полотну обратно вниз, царапая доски когтями. Скульнув от досады, дворняга громко залаяла. В доме загорелся свет. Среагировав на шум, обитатели попытались понять, что происходит. Забор на другой стороне двора Влад преодолел менее уверенно, поврежденная нога отзывалась болью на каждое движение. К лаю собаки вскоре присоединились людские голоса. — Что происходит?! — Он там! Там! У вас! — Кто?! — Вор! За вором я погнался! — Где?! — Во дворе у вас! Во дворе! А Влад уже несся через соседний огород, нарушая покой и второго домохозяйства. — Что случилось?! — вопрошали другие обеспокоенные голоса. — Вор у вас во дворе! Вор! — Где?! А злоумышленника и след простыл. Перебравшись на соседнюю улицу, убегающий проковылял к ближайшему переулку. Так он и сворачивал при первой возможности, путая следы. Шум, вызванный происшествием, слышался еще некоторое время, но потом все улеглось, и над поселком повисло обычное сонное умиротворение провинции. Миролюбиво светила луна, заставляя поблескивать отдельные, еще не слившиеся с общей массой, снежинки. Снег скрипел под ногами. Собаки коротко настороженно полаивали. Влад привалился спиной к дереву, чтобы слиться с ним в темноте и немного передохнуть. «Влип, однако, — подумал он и усмехнулся. — Крайне глупо было бы на таком попасться». Нога ныла все сильнее. Погони не было ни видно, ни слышно. В напряженной тишине неожиданно просигналил телефон, оповещая о поступлении послания. «Вы как?» — встревоженно интересовался соучастник. «Оторвался. На базу», — написал Влад в ответ. Собравшись в обратный путь, он обнаружил, что так усердно запутал следы, что сам утратил представление, где находится. Пришлось немало поплутать и ему, пока не вышел обратно к железнодорожным путям, а уже по параллельной с ними улице доковылял и до знакомых мест. Боль в поврежденной ноге существенно усилилась, предупреждая о том, что все серьезно. Соучастники ночной вылазки встретились у дверей номера Владлена. Радостная улыбка Морозова испарилась, как только он заметил, что коллега прихрамывает. — Что с ногой? Собака? — забеспокоился он. — Нет. Подвернул, — коротко ответил Влад, желая избежать повышенного внимания к проблеме. — Подвернули? Это вывих. Это серьезно, — не унимался Михаил. — А вот аптека, наверняка, закрыта… Что же делать? — Пустяки. Само пройдет, — Влад отпер дверь в свой номер и собирался пожелать Морозову спокойного остатка ночи, но тот ловко проскользнул внутрь, не желая оставлять его своей повышенной заботливостью. — Что же делать? — еще бормотал молодой человек, осматривая скромные гостиничные апартаменты. — Холод надо приложить! — вспомнил он. — Я сейчас! Схватив в ванной полотенце, он выскочил из комнаты. В его отсутствие Влад успел снять пальто, разуться, стянуть носок и осмотреть болевшую конечность. Щиколотка явно распухла по бокам. Суетливый Морозов вернулся с полным полотенцем снега. — Должно помочь, — заявил он, скручивая ткань валиком. — Приложим пока, а утром, как аптека откроется, я сбегаю… Должна же быть для этого мазь какая-то. Пристраивать свое изделие Михаил так же вознамерился сам. Опустился на пол перед сидящим на кровати Владом, выше закатал штанину, потом обернул щиколотку махровым валиком со снежным наполнителем и кое-как закрепил концы, чтобы повязка не спадала. — Так лучше? — с надеждой и одновременно тревогой в голосе спросил он, глядя на Влада снизу вверх такими чистыми искренними глазами, что тот не мог не улыбнуться. — Да, спасибо. Теперь можешь идти отдыхать. Приключения закончились. — Вот уж точно, приключения, — теперь уже облегченно заулыбался Морозов. — Когда мы разошлись, я бросился наутек, словно заяц! По каким-то кушерям! По каким-то свалкам! По заброшенным баракам каким-то! Никак не мог остановиться! Никак не мог поверить, что никто не преследует! А когда убедился, что сзади никого, вам написал. Думал, может, на помощь пора идти. — И что? Отбивал бы меня у сторожа? У полиции? — рассмеялся Влад. — Ну, не знаю, — замялся молодой человек. — Но что-то делать надо было бы. Не бросать же вас одного. Вместе же проворачивали. — К счастью, все обошлось. Теперь время отдыхать, — Влад тактично показал коллеге глазами на дверь. — Снег же таять будет, — встрепенулся Морозов. — Потечет. Кровать вам вымочит. Надо что-то придумать, — он снова засуетился, осматриваясь по сторонам. — Ничего не надо, — воспротивился Влад, видя в этом попытку Михаила продлить визит. — Сам разберусь. Ты достаточно сделал. Иди, отдыхай. — Но как же?.. Растает же и потечет… — тот продолжал осматриваться по сторонам. — Что-нибудь придумаю, — уверенно заявил Владлен, — а сейчас мне еще нужно позвонить. — В четыре часа утра? — удивился коллега. — Дело не терпит отлагательств. Заботливому соучастнику все же пришлось удалиться. *** Артем понял, что совершил ошибку, когда во время утреннего совещания стул начальника службы технического контроля оказался пустым. Странная тоска захватила душу. Влад в командировке. Опять. Черт знает где, за сотни километров! Даже в обычные будние дни, работая в одном здании, виделись они не часто, особенно когда Артем отказался приглашать зловредного оппонента на совещания. Повесу это устраивало. Никто его так сильно не раздражал, не вынуждал напрягаться и лезть из кожи вон, чтобы что-то доказать. Артему было практически плевать на мнение остальных, он и сам о себе достаточно хорошо думал. Однако стоило Владу исчезнуть из обычной зоны пребывания, и повеса почему-то начинал чувствовать дискомфорт. Зудящий и теребящий, сводящий с ума и требующий что-то сделать. — Решил же, решил же, — злился сам на себя Артем, расхаживая по отцовскому кабинету, — что больше не буду отправлять его. Решил же! Почему опять-то?! С другой стороны, кого вместо него пошлешь? Кому такое деликатное дело доверишь? Не найдут ничего, и все провалится. А найти надо непременно. Непременно! Вот этот упорный зануда точно найдет! Здесь же нашел. И вообще… это его работа. Вот пусть и катается, да копается там. Мне здесь без него лучше. Точно. Дышать свободнее и вообще… воздух чище. Никто не умничает, придурком меня не выставляет и… загнуть не пытается. Сволочь! Как он, блядь, вообще посмел меня тронуть! Стоило повесе вспомнить, как это у них бывало, и по телу прокатилась жаркая болезненно-сладкая судорога. — Блядь. Блядь! Блядь!!! — но и любые даже самые громкие ругательства не могли отразить бури, захватывающей его душу. — Что же в нем такого? Что в нем такого? Самый обычный ведь! И, вообще, мужик! Блядь! Что же это делается?! Не найдя ни ответов, ни объяснений, Артем злился еще сильнее, а когда терпеть мучения сил уже не было, хватался за телефон и звонил Владу. Высказывал ему все раздражение, всю тоску, всю боль, зло, жарко, отчаянно. Не имея смелости признаться, обличал чувства в слова несправедливых упреков, бестолковых обвинений и бессильных угроз. Получал в ответ непробиваемый деловой холод, что вообще доводило его до белого каления. «Он, что, ничего не понимает? — мысленно негодовал Артем. — Какого черта! Нет, понимает! Конечно, понимает! Так хоть вел бы себя нормально! Блядь! Нахрен все! Что тут понимать?! Пусть не понимает! Не надо! Не должен! Я с ним только о работе должен! Только о работе! Настохерела мне эта работа!» Распалив себя таким образом, повеса пускался во все тяжкие. Вот и сегодня, несмотря на рабочие будни, он лихорадочно веселился в одном из клубов до закрытия, потом потащил всю компанию в ближайшую гостиницу, где гулянья продолжились в одном из номеров. Пили и танцевали до изнеможения, пока не заснули, кто где упал. Сам повеса, оккупировав спальню, решил закончить ночь страстными кувырканиями с одной из девиц. Жаркое действо находилось в самом разгаре, когда очень некстати запел телефон Артема. Поздний звонок был настолько неуместным, что повеса и не подумал бы ответить, даже мог разбить мешающее удовольствию настойчивое устройство связи, но вовремя сообразил, что именно за рингтон звучит. Данное звуковое оповещение было установлено только для одного контакта. Артем злорадно скрипнул зубами: «Что же случилось, что решил сам позвонить? Или тебя, наконец, так же приперло, как и меня?» Можно было отомстить оппоненту за все неприятности и проигнорировать звонок, но Артему стало крайне любопытно: почему тот звонит. Выяснить это можно было только одним способом. Бросив удивленную его поведением красотку, повеса с телефоном выскочил в душ. — Какого хрена ты звонишь?! — тут же набросился он на еще ничего не успевшего сказать собеседника. — Что тебе надо?! Ты видел, который час?! Или ты там совсем во времени потерялся?! Мне, между прочим, сейчас совсем не до работы! Я даже отвечать не хотел! Что за наглость! Какого хрена ты названиваешь мне ночью?! Я тебе, блядь, кто?! А?! Кто?! Я тебе, блядь, начальник! Босс твой! Какого хрена ты мне звонишь посреди ночи?! До утра не могло подождать?! — Извини, но… — попытался вставить в краткую паузу Влад. — Пошел ты со своими извинениями! Не собираюсь я их выслушивать! — бушевал Артем, хотя ему было приятно услышать хотя бы голос строптивого оппонента. — Охренели там совсем! Ты генеральному директору звонишь посреди ночи! Нахрен ты мне сейчас сдался?! До утра жди! Это я могу тебе посреди ночи трезвонить! А тебе права никто не давал! Не такой уж ты большой начальник! Подчиненным своим названивай! А меня нечего тревожить! Мне без тебя хорошо было! Так хорошо, как ты и не представляешь! — Я по делу, — сдержанно сообщил Влад, уловив еще одну короткую передышку между словами собеседника. — Какие дела в четыре часа утра?! Если ты чертов трудоголик, то это не значит, что все такие! Чего я вообще с тобой разговариваю?! Не надо было мне отвечать! Что там может быть такого важного, что не ждет до утра?! Уверен, что ничего! Намеренно отлыниваешь от работы! Сбежал от меня! Думаешь, так лучше?! Думаешь, не достану?! Только вернись!.. Вот вернешься, тогда и поговорим! А сейчас говорить с тобой нет никакого желания! Я занят! Ясно?! Занят! И совсем не сном! Я, вообще-то, не один, и твой звонок совершенно неуместен! — Я понимаю, но дело важное… — Что может быть важно в четыре часа ночи?! — перебил Артем. — То есть утра! Да, неважно… Ничего не может! Не спится?! Совесть замучила?! Думаешь, если тебя грызет, то и другим не до сна?! Хрен! Хотя… А вот может быть! Может, и не до сна! Переживаешь тут за все! Не удивительно, что папашу инфаркт свалил! Самому за все переживать надо! Иначе нихрена не делается! В каждую дырку самому лезть приходится! Не коллектив, а сборище умников! Только по-настоящему никто ничего делать не хочет! Только бы свою работу на других свалить! Долго вы там еще прохлаждаться намерены?! Или ждете, пока я меры начну принимать?! Пытаешься с вами по-хорошему, только все без толку! Стараешься! Стараешься! А все усилия, как вода в песок! Только и можете, что за спиной шептаться! Грязью меня обливаете! Насмехаетесь! Думаешь, не знаю! Только мне начхать! Понял?! На вас начхать! Влад понял, что в жаркий поток обвинений необходимо прервать, иначе высказаться так и не удастся. — Артем, помолчи, наконец! — рявкнул он, чем крайне удивил собеседника. Повеса действительно замолчал, хлопая глазами и пытаясь осознать, что происходит. — Дело очень важное, — быстро заговорил Влад, пользуясь воцарившимся молчанием. — Удалось найти, по крайней мере, один из пропавших станков. — Что значит найти? — еще растерянно переспросил Артем, но уже через мгновение собрался. — Где найти?! Каким образом?! — Благодаря счастливому совпадению с несчастливой судьбой моста. — Какого моста?! Какому совпадению?! — никак не мог настроиться на серьезный разговор повеса. — Объясни нормально! — Мы обнаружили один из пропавших «Салютов». — Где?! — Здесь, в Синебрюхове. Контейнер заперт в грузовом вагоне. Вагон на станции ждет отправления. Фотографии сейчас тебе перешлю, — спокойным деловым тоном сообщал Влад, чем резко контрастировал с состоянием собеседника. — Уверен, что это именно тот самый, что отправлен корейцам?! — почти кричал в телефон Артем. — Уверен. Серийный номер совпал. — Что за хрень! Как он мог там оказаться?! — На вагоне в качестве перевозчика указана «Фирма «Трэвел Транзит». Уверен, что почти полное совпадение наименований не случайно. Между ними есть связь. Поэтому стоит сообщить об этом тем, кто у нас занимается поисками пропавшего. Пусть принимают меры по задержанию и выяснению. — Понятно. Хорошо, — бросил Артем, уже явно думая о другом. И эти мысли унесли его так быстро и так далеко, что он даже забыл попрощаться, а просто отключил телефон. У Влада, собравшегося заодно сообщить, что с утра они приступают к последнему этапу проникновения в недра изучаемого станка, не оказалось возможности это сделать. Перезванивать не стал. Несколько часов на сон и снова к работе. Будильник в телефоне прозвенел, а Морозов через двадцать минут, вопреки сложившейся здесь традиции, не появился. Удивившись, Владлен сам пошел в буфет за кофе и бутербродами, а потом к коллеге. — Кто там? — сонным голосом отозвался Михаил в ответ на третью серию стуков в дверь. — Доброе утро, коллега. Время вставать, несмотря на все ночные приключения. — Извините, — уже бодро раздалось из-за двери. — Я сейчас! Я быстро! — Открывай. Я кофе принес, — сообщил Влад. Послышалось нечто, напоминающее удивленный возглас, затем быстрые шаги, что-то упало, явно спешащий выругался, снова торопливые шаги, только потом дверь открылась. — Извините, — Михаил еще застегивал пуговицы рубашки, — будильник не услышал… Зачем же вы?.. — смущенно пробормотал он, увидев в руках Владлена составляющие завтрака. — Снова предстоят работы на морозе. В полевых условиях, так сказать. Необходимо запастись энергией, — улыбнулся тот. На станцию командированные добрались несколько позже, чем рассчитывали. — Сначала глянем, как там наша находка, — предложил Владлен, — и держится ли наша слепка. А там их ждал неприятный сюрприз. Вагона на прежнем месте не было. — Куда же он?.. — удивился Михаил. — Быстро к начальнику станции, — распорядился Влад. — Уехал, — удивляясь их интересу, ответил местных руководитель. — Когда? Куда? — Сегодня утром, должно быть. Зачем он вам? Тот, в котором вы работаете, на месте же. — А куда уехал? — Из-за моста дорога одна — к Преображенской, а дальше… повернут туда, куда им надо. Но причем тут он? Ваш-то не уехал. Ничего не объясняя, командированные быстро ушли. Теперь Владлену пришлось сообщать руководству нерадостную новость. — Ну и зачем ты опять звонишь? — послышался в телефоне недовольный сонный голос повесы — Я уже все передал. Машина запущена. Звони после обеда. — Вагон ушел, — коротко сообщил Влад. — Какой вагон? Звони после… — недовольно ворчал Артем, однако, пусть и с небольшим опозданием значение сказанного до него все же дошло. — Как ушел?! Куда?! А станок?! — всполошился он. — И станок вместе с ним в неизвестную даль. — Уехал?! Блядь!!! Упустили! А я только поверил, что одной проблемой стало меньше! — Проблемы только обрисовались, — заявил Влад. — Я не особо верю в совпадения, то есть в то, что вагон случайно отогнали именно после того, как мы обнаружили в нем наш станок. Кто-то сообщил, что мы напали на след. Кому ты успел сказать? — Кому я мог? Ты же ночью звонил! Никому. Кроме Дмитрия Леонидовича. Сам же сказал, что пусть разбираются. — Так это он курирует поиск станков? — Ну не я же! Мне некогда. «Еще бы! — раздраженно подумал Владлен. — Если работать, то развлечься, как следует, не успеешь». — С безопасниками вместе, — добавил повеса, а потом вдруг вспылил. — Вот ты зануда! Весь сон согнал. Теперь придется вставать и на совещание тащиться. С прекрасными вестями. А ты там о наших проблемах не распространяйся, — строго наказал он. — Даже этому своему мальчику… на побегушках. — Его Михаил зовут, — сказал Влад, несогласный со столь пренебрежительным отношением к сотрудникам. — Да мне все равно! Или ты ему уже все выдал? — Я ничего не говорил. Он знает только то, что видел. — Вот и хорошо. Когда вы, наконец, закончите там торчать? Может, в деревенской глуши вам вдвоем и интереснее, но тут работа ждет. — Думаю, сегодня закончим. — Результаты мне нужны только положительные! Пройдя по уже изведанному пути, командированные во втором «Салюте» обнаружили тот же дефект, что и в первом. — Что и требовалось доказать, — проговорил Влад, вертя в пальцах извлеченную деформировавшуюся деталь. — Дело сделано. — Все же мы виноваты, — кивнул Морозов. — Блок памяти надо извлечь, — напомнил Владлен. — Зачитывай инструкцию пошагово, а я буду вытаскивать. Заполучив оба трофея, командированные с чистой совестью отчитались, что успешно завершив операцию, готовы возвращаться. — А вы мне не объясните, ради чего мы все же вагон вскрывали и чуть не попались? — попросил Морозов, когда они, отправляясь домой, сели в поезд. — Не скажу, что жалею о своем участии. Было здорово. Но хотелось бы знать. — Не могу, слишком много неясного, — уклончиво ответил Владлен. *** Их появления ожидали с нетерпением. Влада готовились встречать не только рабочие проблемы во главе с временным руководителем, но и куда более приятное - в объятьях соскучившегося Родиона. Юноша не рассчитывал, что разлука окажется для него столь тягостной. Казалось бы, все неплохо сложилось. Обожаемая квартира осталась в его полном распоряжении, средств на жизнь ему дали достаточно. Можно бы спокойно заниматься учебой, чередуя ее с работой и курсами по вождению, но ничего не радовало. Не было даже обычного покоя, который окутывал в этом милом пристанище. Без хозяина жилище казалось слишком пустым, и это уже не грело душу. Выходило, что важно не только здесь жить, но особенно важно — жить с ним, ожидать возвращения, прислушиваясь к звукам, доносящимся из подъезда, или вглядываться в окна, когда возвращаешься, чтобы с удовольствием отметить, что они горят. Родион отчаянно скучал. Хотелось забросить дела и беспрестанно названивать партнеру, услышать дорогой голос и бесконечно спрашивать, когда же вернется. Но юноша сдерживался, звонил не больше одного раза в день и то вечером в нерабочее время, опасаясь вызвать недовольство Влада. Подолгу разговаривать не получалось. Обсуждать было нечего, да и не беседовать хотелось. Душа жаждала тепла и единения, а тело еще большего, но между ними были длинные холодные километры. Заветное: «Возвращаюсь» прокатилось по телу сладостной волной предвкушения. — Наконец-то, — выдохнул обрадованный Родион. В день приезда Влада он не пошел в институт и всю первую половину дня потратил на доставку заказов, чтобы освободить вечер. Радостное волнение не покидало его ни на минуту, даже зайдя к матери в больницу, юноша и там не мог усидеть спокойно. Постоянно посматривал на часы и ерзал на стуле. — Неужели у тебя свидание? — слабо улыбнулась родительница. — Нет, — смутился Родик, — важная встреча. По работе, — соврал он. — Жаль. А мне бы так хотелось, чтобы ты нашел себе хорошую девушку. — Ну, мам… — протянул Родион, понимая, что это начало очередного наставительного разговора о его будущем. — Мне хотя бы на нее посмотреть. Убедиться, что в хороших руках тебя оставлю, а потом и умереть не страшно. — Мам, ну перестань. Тебе еще жить да жить. — Если бы, — покачала головой родительница. — Врачи хороших прогнозов не дают, только деньги на лекарства вытягивают. А мне так хотелось бы и внучков понянчить, — на глаза у нее навернулись слезы. — Мам, ну хватит, — к горлу юноши тоже подкатил комок. «Какие уж тут внуки, если я…» — мрачно подумал он. Много раз он хотел признаться матери, что девушкам предпочитает парней, но в последний момент не решался. Ее лицо озарялось таким теплым внутренним светом, когда она заговаривала о будущих внуках, что он не мог лишить ее этой дорогой сердцу надежды. Возможно, последней, оставшейся ей в жизни. Поэтому и про то, что у него уже кое-кто появился, Родик тоже не рассказывал, а отсутствие девушки объяснял тем, что еще не нашел свою суженую. — Недолго мне, сынок, жить, а оставлять тебя совсем одного не хочется. На сестрицу твою теперь надежды мало… Вот нашел бы ты себе хорошую девушку. Добрую, хозяйственную и чтобы детей любила… «Есть уже, — думал при этом Родик, теребя ключи, — и добрый, и хозяйственный… А дети… дети — это вообще не наш вариант». — Мам, мне даже жить с ней негде было бы, — пытался мягко возражать юноша. — Да, ты прав. Нехорошо все так с квартирой сложилось… Звери у тебя, а не родственники. Чистые волки. Но как на детишек-то твоих мне посмотреть хотелось бы… понянчить. Подобные разговоры вгоняли Родика в беспросветную тоску, и, даже покинув больницу, он еще долго восстанавливал душевное равновесие. Однако в этот раз мрачный настрой улетучился быстрее. Влад позвонил и сообщил, что скоро подъедет. Родик бросился домой. Ураганом промчался по квартире, восстанавливая хотя бы видимость порядка. Его хаотичные метания прервал звонок в дверь. Юноша не успел удивиться, что партнер не отпер своим ключом, поспешил тут же открыть. — Здравствуй, — с улыбкой приветствовал его Влад, входя, слегка прихрамывая. — Привет, — все, что смог выдавить обрадованный. Дверь закрылась, и юноша набросился на партнера с жаркими поцелуями. Обоюдная страсть вспыхнула мгновенно, но у Влада запел телефон. — Может, ну их? — простонал Родик в ответ на попытки партера достать музицирующее устройство из кармана. — Нельзя. Звонят каждые пятнадцать минут. Требуют быстрее с отчетом. Не отстанут. А не буду отвечать, могут и домой заявиться, — усмехнулся Влад. Звонил временный руководитель и так же как в прошлый раз требовал отчет о каждом шаге на пути с вокзала до предприятия. — Зашел домой оставить вещи, — отчитался командированный, — сейчас поеду к вам. — Не задерживайся! — требовал бесполезный заместитель. — И мальчика своего захвати… как его там… — Михаил, — напомнил извечный оппонент. — Вот-вот, расскажете оба, чем там занимались, — и снова полился поток безосновательных упреков; отчитываемый постарался не вслушиваться в конкретные слова. В это время Родик опустился на колени, быстро расстегнул Владу ширинку, вынул из-под белья расслабленный орган и обхватил губами. Ласкаемый резко втянул воздух и недовольно посмотрел на проказника. Юноша заговорщически подмигнул и принялся быстро скользить по стволу, заставляя тот твердеть. Работу захотелось отодвинуть на второй план. — На составление отчета все равно понадобится время, — вернувшийся из поездки попытался выторговать у начальства время на отдых. — Могу занести завтра утром. — Нет. Бумажки потом. Сначала все расскажете. Немедленно ко мне, — потребовал временный руководитель. — Придется отложить до вечера, — с сожалением в голосе объяснил Влад и потянул юношу за плечи вверх. — Я должен идти. — Опять твоя чертова работа, — капризно поморщился Родион, вставая. — Я так ждал. Так соскучился. — Я тоже соскучился, но все потом. Еще немного нужно потерпеть. С Морозовым Влад встретился в приемной. — Как ваша нога? — обеспокоенно спросил Михаил, словно впервые заметил, что Владлен прихрамывает. — Без улучшений. После работы придется в травмпункт заехать. — Надеюсь, ничего серьезного. Блок памяти, как вы и сказали, программистам отнес, — сообщил молодой человек. — Он вас ждет, — вмешалась в разговор секретарь. Временный руководитель встретил откомандированных громким возгласом: — Наконец-то! — после чего последовал уже привычный шквал претензий, который, однако, неожиданно был прерван весьма человечным вопросом. — Что с ногой? — Небольшие издержки поездки в нецивилизованную глушь, — усмехнулся Влад. — Пустяки. Нужных результатов мы добились. Это главное. — Не пустяки, — неожиданно вмешался заботливый Морозов. — Владлену Сергеевичу лучше врачу показаться. Вдруг что-то серьезное. Временный руководитель нахмурился. — Все действительно серьезно? Чем вы там, на самом деле, занимались? Михаил открыл было рот, чтобы ответить, но Влад положил ему руку на плечо и даже немного отодвинул назад, при этом сам делая шаг вперед. — Готов отчитаться за каждый день, — заявил он, — и даже письменно. Второе предпочтительнее. Бесполезный заместитель нахмурился еще сильнее, глядя то на одного, то на другого, словно подозревая их в сокрытии чего-то важного. Владлен еще раз изложил факты, временному руководителю уже известные, и дополнил своими соображениями о дальнейших действиях относительно неисправных «Салютов». Ситуацию с внезапно обнаруженным станком обсуждали без Морозова, но так как розыск опять ничего не дал, ни к чему утешительному не пришли. В целом командировка все же была оценена как успешная. Как и планировал, после работы Влад заехал в травмпункт и только потом домой. У встречающего его юноши глаза лихорадочно блестели радостным возбуждением. Снова последовали крепкие объятья и горячие поцелуи. С трудом оторвавшись, Владлен прошептал: — Дай мне только десять минут на душ. Неохотно Родик разомкнул объятья. Прохаживаться под дверью ванной и прислушиваться к шуму воды оказалось еще более тяжелым испытанием, чем несколько дней в разлуке. Юноша не дождался и прорвался в обитель воды и пара, пользуясь тем, что слишком привыкший к одинокой жизни хозяин квартиры дверь не запирал. — Я к тебе, — решительно заявил Родион, забираясь в ванну. — Спинку потру. — Вроде бы, я уже давно вырос. Справляюсь с этим самостоятельно, — улыбнулся партнер, понимая его нетерпение. — Ничего. Ты же устал. Тебе нужно отдохнуть, расслабиться, вот я и помогу. Однако ни отдохнуть, ни расслабиться ни одному из них и в голову не пришло. Начал юноша с реализации озвученного намерения: выдавил на мочалку гель для душа и принялся натирать подставленную спину. Однако трущие движения быстро превратились в ласкающие, и только спиной скольжение рук не ограничилось. Ладони разнесли ароматную пену и по груди, и по животу, спустились на бедра. Влад с улыбкой выжидал подходящего момента, чтобы перехватить инициативу, а пока бездействовал, дразня и себя, и юношу. Родик даже мог бы обмануться насчет обоюдности желания, если бы главный орган страсти своим состоянием не выдавал Владлена с головой. Послужив милым предлогом для начала ласк, дальнейшему развитию действа мыльная пена уже мешала, и юноша принялся быстро смывать ее, чтобы покрывать поцелуями отмытые участки бархатистой кожи. Чем больше было ласк и поцелуев, тем сильнее разгоралась жажда. Родион спешил охватить вожделенное тело полнее, сминая руками, крепко прижимаясь и бесконечно пробуя на вкус. Под этим страстным водопадом Влад не нежился и не расслаблялся, напротив, напрягался все сильнее, переполняясь возбуждением и желанием немедленно действовать. Слишком рано потеряв того, кого любил, он не привык отдаваться ласкам. Обычно все происходило просто и быстро, без особых изысков, потому что случайных партнеров не связывают чувства. Теперь же он пытался перенастроиться, но привычка неминуемо брала свое, да еще и подхлестываемая возбуждением. Так и не удалось Родиону смыть с партнера всю пену, ибо сам подвергся страстному нападению и был вжат грудью в стену. Два пальца внедрились в проход, проверяя его готовность. Чувствительные стеночки плотно обхватили вторгшееся, чем только еще сильнее раззадорили. Юноша шумно выдохнул и прижался щекой к холодному кафелю. Несколько поцелуев обожгли ему шею и плечи. И это все нарастающее томление требовало переходить к самому главному. — Подожди, я взял, — пробормотал Родион и потянулся к своим оставленным на вешалке джинсам. Пришлось Владу ослаблять натиск, чтобы дать юноше покопаться в карманах. Достав тюбик со смазкой, Родик вручил ее партнеру, а потом полностью отдался на его волю. Шум льющейся воды скрывал и звук шлепков плоти о плоть, и довольные постанывания. Струи разбивались на тысячи капель, покрывая льнущие друг к другу тела влажным блеском. Можно было никуда не спешить и не только жаждать пика, но и наслаждаться самим процессом. Поза позволяла Владу менять угол проникающих ударов, силу и частоту. Он сочетал и варьировал, чутко прислушиваясь к реакции партнера, к стонам и тяжелому дыханию, чтобы уловить наиболее яркие отклики и нащупать самый сладостный путь. Это увлекало и возбуждало, заставляя растягивать удовольствие, доводить себя и партнера до крайности томления. Особым наслаждением было видеть, как юноша откидывает назад голову, слышать, как стоны льются из приоткрытых губ, ощущать ласкающей рукой, как он истекает смазкой, сжимать разгоряченное, подрагивающее тело и понимать, что оно полностью в твоей власти и желает этого. Чувства усиливались, вожделение разгоралось, и жаркие фрикции не могли ни участиться. Влажные волосы щекотали прижимающееся лицо, взывая к особой близости и нежности. Не безумной страстью, но проникновенным теплом наполнялись сердца. В такие минуты Влада захватывали воспоминания, два образа, прошлое и настоящее сливались, наполняя все существо радостью возвращения утраченного. И он крепче сжимал юношу, желая отдать больше, чем плотские утехи. Разрядка накатила, когда он перестал сдерживаться. Прошлась по всему телу приятными содроганиями. После чего потянуло утонуть в безбрежности покоя, но Влад строго следовал правилу взаимности. Оставаясь внутри, но прекратив двигаться, он предоставил действовать руке. Умелые пальцы, потирая выпуклый шовчик, быстро довели и возбуждение юноши до пика. Наградой стал довольный стон и вязкое семя на руке ласкающего. Мышцы завибрировали, сокращаясь, одаривая и виновника дополнительными приятными ощущениями. — Видимо, мыться придется заново, — прошептал Влад на ухо юноше. Тот отозвался полустоном, потому что даже ноги подгибались от усталости. А глубокой ночью, смотря на спящего рядом, Владлен осознал желание творить романтические глупости и задумываться о чем-то серьезном.