Раскрась меня

Весь день Чонгук провалялся на диване, выдыхая кольца дыма и разглядывая потолок. Он уже сумел успокоиться и пытался разложить по полкам появившуюся информацию в голове. Тэхен не звонил. Тэхен не писал. Тэхен не тарабанил в дверь, наплевав на наличие видео звонка. Тэхен, сука, тише воды, ниже травы. Зато определенные плюсы есть. По крайне мере, Чонгук уже точно записал в блокноте несколько вопросов, которые он обязательно задаст другу. Вопрос первый: Зачем он возит с собой в машине идентичную копию пистолета? Вопрос второй: Почему он не ссыкует угрожать этой самой копией психу, у которого он-то, как раз, настоящий? Вопрос третий: Откуда он знает этого психа? Вопрос четвертый: Почему, если он знает психа, псих не знает его? Вопрос пятый: С хера он удивился, что мятный с этим психом знаком? Вопрос шестой: Уже блядь шесть часов вечера, а этот мудак так и не стал нарываться на беседу!!! Громко выругавшись, Чонгук схватил телефон с кофейного столика, принимаясь выискивать в журнале необходимый номер. Минетчик-Тэхен. Гудки, гудки, дебильные бесящие гудки… Ура… Бинго… — Гуки? — голос тихий и вкрадчивый. Голос человека, который знает, что надо все объяснить. — С хуя ты меня Гуки называешь? Я тебе что? Малыш? — он начинал злиться еще больше, хотя, изначально, планировал провести беседу максимально спокойно. С приличным таким Дзен уровнем. — Йя… Чонгук-а, ты же меня «Тэ» зовешь? — сразу расслабился Тэхен. — К тому же, я тебя старше, так что имею на это полное право. — Нихуя ты не имеешь! Ты мне отсасывал, а потом глотал мою сперму, так что право старшего ты потерял, МАЛЫШ!!! Снова мерзкие гудки, только в ускоренном режиме. «Черт!» Чонгук кидает телефон обратно, попутно доставая новую сигарету. Уже десятую за сегодня, а ведь он не баловался этим уже лет пять. С трудом бросал, отнимая каждый раз по одной из суточного рациона, пока отнимать стало нечего. «Сука!!!» Спина уже начинает затекать, а очертания предметов в комнате становятся еле различимые из-за наступающей ночи. Телефон так и лежит на столе, не подавая признаком жизни своему нервному хозяину. Учебу он сегодня пропустил — родители явно не будут в восторге, что золотой сынок отбивается от рук и забивает на самое важное — как говорил отец — на знания. Знания, знания, знания… он встает с дивана и бредет в свою комнату. Яркий свет режет глаза, заставляя зажмуриться и идти наугад. Рука нащупывает письменный стол, опускается ниже, до металлической ручки, и дергает на себя, открывая верхний ящик. Таблетки, которые достались ему вместе с другим содержимым конверта, находятся быстро. Он внимательно рассматривает черную картонную упаковку без единой буковки или же символа, вытаскивает блистер, надеясь найти внутри подобие инструкции. Не находит. Таблеток пять. Все они в принципе одинаковые, только если смотреть слева направо, то серый цвет оболочки становится немного темней с каждой следующей. Выдавив на руку первую и последнюю, все стало более очевидным. Теперь, одна смотрелась практически белоснежной по сравнению со своей соседкой, которую можно было отнести ближе к черному цвету. «И для чего они?» Он улегся на пол и поднял руки над собой. Перед глазами были химические кружочки, манящие попробовать их на вкус. Единственное, чего сейчас не хватало, так это надписи на оболочке: «Съешь меня». Интерес усиливается с каждой минутой лежания на теплом полу, а руки начинает покалывать от неудобного положения и отсутствия достаточного, для нормального функционирования, кровообращения. «Попробовать светлую? Светлая же не может быть хуже темной, я прав?» — интересуется сам у себя Чонгук и глотает неизвестный химикат, закрывая глаза. — «И все-таки я дебил». — проносится у него в голове, перед тем как окончательно уснуть. В дверь кто-то настойчиво долбиться. «Тэхен?» Чонгук медленно раскрывает глаза. Перед глазами все те же родные стены, все прежних цветов, ничего не едет и не расплывается. Облегченно вздохнув, он принимает сидячее положение, все тело мгновенно охватывает дрожь, а на коже выступают маленькие капельки липкого пота. Осторожно опираясь на трясущиеся руки, брюнет делает попытку подняться. Сознание сразу же делает крутой кульбит, и он падает больно ударивший губой об нижние зубы. «Стоя — не вариант…» Следующая попытка — ползти на четвереньках. Более удачная, можно назвать ее даже успешной, если не считать, что колени предательски разъезжаются, а руки так и норовят согнуться в локтях. Входная дверь продолжает содрогаться от настойчивых ударов с другой стороны. Гостю явно не терпится попасть внутрь. Но Чонгук двигается со скоростью сбитой машиной собаки, аккуратно переставляя непослушные конечности. По подбородку из рассеченной губы струйкой стекает кровь, прочерчивая пунктиром на полу территорию его пути. Лоб упирается в желанную преграду, вот она — дверь, только встань и открой. «Встань, сука!» — Чонгук начинается истерически смеяться, поскальзывается на мокрой от пота ладони и снова больно стукается об пол. — Чонгук-а? — видимо соприкосновение с паркетом было услышано. — Все нормально? Что за шум? Открой! — И…я н…е…е-е мо…могу. — язык заплетался, было ощущение, что он прибавил в весе килограмм 10 никак не меньше, мешая говорить нормально. — Т…т…тело н…е слуш…ает… шается... — Ты что там, обдолбался? — секунды или минуты молчания. — Скажи мне пароль, я сам открою тогда. — Чонгук собирается с силами, пытаясь заставить язык произносить нужные цифры, на полу около рта растекаются лужицей слюни. — Чонгук, блять! Ты что там, уснул?! — Тр...три… шес...ть…но....ноль…од...ин...н...оди…н…во...восе...семь…дв...два. — слышится писк от правильно разблокированного замкаа, и по затылку приходится неприятный удар, заставляющий проехаться лицом по собственным слюням. — Ох… Ну ни хера себе тебя штырит, парень! — Тэхен опускается на корточки, разглядывая обессиленного друга. — От чего тебя так? — он с трудом приподнимает брюнета, облокачивая его на стенку позади. — Та...таб....летки… — выдыхает. — Из ко...нве…рта. Голова собеседника начинает кружиться в поисках причины столь странного поведения парня на полу. — Какую, Гук? Какую именно выпил? — он заметно начинает нервничать, не находя нужной упаковки рядом. — Све...светлу…ю…пер...рву…ю. — Чонгук отчаянно моргает, глазами пытаясь убрать мешающие капли пота, стекающие со лба. — Ух… — Тэхен улыбается. Красивый. гад. — Не сдохнешь, я пробовал. — он тыкает в себя пальцем. — Как видишь живой, красивый, невредимый. — на лице появляется злая ухмылка. — Если позволишь называть себя «Гуки», то я тебе помогу… м? Согласен? Не отрывая взгляда от довольного друга, Чонгук собирает последние силы, заставляя все пальцы, кроме среднего, сжаться в кулак и ненадолго побороть притяжение, отрываясь от пола. Глаза шатена прищуриваются. — Не согласен, значит. — он наклоняется поближе к чужому лицу. — А ты знаешь, как таблетка будет действовать дальше, Чон Чонгук? — в ответ слабо отрицательно махают головой. — Все мышцы на твоем теле расслабятся, и ты будешь ссаться и сраться под себя, а я…. — он пододвигается к уху брюнета, переходя на шепот. — Буду все это снимать. И никогда, поверь мне, НИКОГДА, я не позволю тебе этого забыть. — Тэхен возвращается в исходное положение, заглядывая в черные глаза. — А если ты позволишь, то я знаю один способ, как это можно избежать. — Он снова расплывается в улыбке, взъерошивая мокрые волосы Чонгука. — Ну, так как? Чонгук откидывает голову назад, выравнивая сбившееся дыхание, и слабо кивает. На слова уже энергии не хватает. И что-то ему подсказывает, что лыбящийся говнюк перед ним, не врет. Тэхен резко подрывается с места, идет по кровавой метке в открытую комнату друга и хватает лежащую на полу таблетку темно-серого цвета, ту что брюнет решил не пить. Он возвращается на место, садится на колени и, придерживая парня за подбородок, засовывает таблетку под язык. — Как рассосется, так сразу отпустит. Так что СОСИ, мой друг. — он плюхается на пятую точку и отползает к противоположной стене. — А пока ты не будешь меня перебивать, я объяснюсь. — он делает глубокий вдох, как перед прыжком на глубину. — Пистолет у меня на всякие такие случаи жизни. Ненастоящий, так как боюсь случайно подстрелить кого-нибудь. Еще, я достаточно хороший актер: в школе был активным участником театрального кружка, а дома часто отрабатывал известные диалоги из фильмов, так что, вуаля, я держусь крепким орешком, пока тыкаю игрушкой блондину в лицо. Кстати, это тот самый глава банды, правой рукой которого является брат той самой девушки, из-за которой меня избили. Она-то мне и рассказала про то, кто ее брат, на кого он работает, как они собираются расширять сферу деятельности. Скорее всего, блондин меня просто не вспомнил. Да и с чего вдруг? Он видел меня однажды и то, мимоходом, пока, шел на выход, а я валялся на полу с мясом вместо лица. А вот Мин Юнги, явно, врал, когда в анкете писал, что не имеет связи с преступным миром, так как в полученном мной смс ничего о таком сказано не было. Как-то так, наверно. — он мило улыбнулся, толкнув ступней ногу брюнета. — Сегодня специально тебя не доставал. Ты вчера такой бледный был. Думал сделаю хуже, если буду названивать… Гуки, тебе лучше? — Лучше. — внятно проговорил брюнет, задавая себе последний вопрос. Вопрос номер семь: С каких херов, он знал каждый мой вопрос и отвечал строго по порядку?