— Ой, бля… — Чонгук с силой ударил себя полбу, оглушенный подбадривающими криками со всех сторон.
— Вот это откровение! — Ведущий подмигнул смущенно застывшему на месте брюнету. — Думаю, на этом этапе ты точно не вылетишь, парень! — Зрители соглашено зашумели. — Чон расцепил державшие стойку пальцы. — Ты можешь вернуться к остальным, просто Чонгук, у нас еще остался последний участник. Кан Мин Су...
Брюнет быстро поклонился и поспешно встал рядом с пошатывающейся блондинкой. Сердце в груди бешено колотилось. Он окончательно погрузился в себя, абсолютно не стараясь следить за окружающей его обстановкой. Осознание того, что он действительно чувствует что-то более значимое, чем просто желание обладать красивым телом, заставляет тело покрыться мурашками. Он НИКОГДА, НИКОГДА, прежде, не влюблялся. Не было даже примитивной детской влюбленности или, хотя бы, чувства симпатии к другому человеку. Только он сам и его семья. Все остальное он воспринимал, как должное, соглашаясь на очередные отношения, и просто ссылался на физиологическую потребность. Все шло по правилам. Все. Пока, разрушающий ЕГО, Чонгука правила, Ким Тэхен не подсел к нему за стол. А алкоголь не заставил озвучить то, что брюнет сам старался отвергнуть.
«Какого хуя я творю? Твою мать… Не удивлюсь, если он уже ушел! Хотя, чисто гипотетически, я же мог и соврать?!» — Чонгук прожигал взглядом пол под ногами, мечтая провалиться под лакированную пыльную поверхность. Так сильно сам себя он еще никогда не подводил. Даже когда пьяный после сдачи экзамена ссал с крыши школы на машину директора, что курил совсем неподалеку и явно удивлялся внезапному дождю в столь безоблачный вечер.
До слуха снова донесся размеренный голос ведущего, вынуждая прервать терзавшие парня муки совести.
— Итак… В этом раунде с нами к сожалению прощается О Сан — Высокая девушка с ярко-красными волосами, явно, испытывала более приземленные проблемы.
Удерживаясь обеими руками за жирного соседа, который, не стесняясь, лапал ее за оголившейся зад, она попыталась сделать несколько шагов в сторону спуска, но лишь покачалась на тонких шпильках и осела на пол. — О! Я смотрю, нам не помешает помощь! — Он бросил взгляд на ближайшего к ней официанта, намекая, что помощь требуется от него. — А пока Сан Ри помогают уйти, я объясню условия следующего конкурса!
«Богом прошу, пусть это будет, рассказать стишок!»
— Теперь мы с вами немного знакомы, с каждым из претендентов за эксклюзивный приз у моего сердца. — Он сделал паузу, призывая к тишине. — Наверняка, у каждого из вас, уже, появился любимчик. Участникам дается пятнадцать минут на то, чтобы каждый из них, мог спуститься в зал и собрать денежную симпатию от всех тех, кто внимательно следит за игрой. — Ведущий развел руками, охватывая всех присутствующих. — Двое наиболее «менее ценных» не пройдут в третий тур! И да… Из одних рук можно получить не больше 10000 вон.
Повернувшись спиной к залу, он дружелюбно улыбнулся оставшейся семерке.
— Всем понятны правила? — Подтверждающие взмахи головой. — Тогда… прошу считать второй этап начатым!
В момент окончания фразы из стоящих повсюду динамиков раздалась зажигательная музыка.
Глубоко вдохнув, брюнет пошагал «рубить бабло».
В голове он пытался выстроить дальнейшую цепочку действий. Тело все еще шатало под действием текилы, но, явно, не так, как могло, держи он свой язык за зубами, а собственные чувства при себе.
Не успев спуститься с лестницы для определения траектории, по которой он будет двигаться, тонкая женская рука обвила его запястье и притянула к ближайшему от сцены столику.
Навязанной компанией оказалась группа из пяти пьяных европеек. Хищно улыбаясь, девушки открыто пялились на высокого брюнета.
— Мы обожаем геев, малыш! — «Какой я МАЛЫШ, БЛЯДЬ?!» Молодая особа прижалась к нему, проводя пальцем по оголенному участку груди. Американский акцент немного резал слух, позволяя предположить, что это студентки по обмену.
— Я — би. — Прошипел Чонгук, пытаясь изобразить на лице милую улыбку.
— Называйся как хочешь, малыш. — Она процарапала нарощенным ноготком вертикальную линию сверху вниз, отодвинув ворот расстегнутой рубашки. — Главное сейчас, что от каждой из нас ты получишь по десять тысяч! — Протянув, не глядя, ладонь назад к подругам, она взяла тонкую стопочку и, сжав пах брюнета свободной рукой, засунула ее в карман его джинс. — Мы болеем за тебя, малыш.
— Спасибо девушки. — Он придавил женскую ладонь, залезая в узкий карман следом. — Но если еще раз назовешь меня геем… — Он наклонился к самому уху собеседницы. — Я покажу, чем мы отличаемся...
— Не отвлекаю? — Тэхен возник совершенно незаметно и теперь злобно пожирал их глазами. — Пойдем, поговорим. — Ким выжидательно сцепил руки на груди и, кивнув в сторону туалетов, оставил новых знакомых заканчивать прощание.
— Что это было? Какого хрена ты там нес?! Тут, знаешь ли, могут быть мои одногруппники, а я не собираюсь быть всеобщим посмешищем! Я не пидр, Чонгук… Мне твои приколы не нужны! — Пыл Тэхена заметно начал угасать, когда он встретился с плохо скрытой обидой в чужих глазах. — Стоп! Ты серьезно? Ты влюблен? В меня? — Он облизал губы, нервно постукивая пальцами по ближайшей к ним кабинке.
— Десять тысяч. — Чонгук протянул слегка дрожащую руку.
— Чего? — Шатен выглядел озадаченно.
— Десять тысяч, Тэ. — Ким суетливо извлек черный кошелек из заднего кармана, и отсчитав нужную сумму, вложил в разжатую ладонь. — Ответ — да! — Чонгук толкнул стоящего перед ним друга в плечо и проскользнул к выходу, скрываясь в сомкнувшейся за его спиной толпе.
Почему-то от сказанного на душе становится хреново. В кулаке Чон сжимает деньги. Но это деньги не за блядский унизительный конкурс. Для Чонгука это плата, за такой же блядский и унизительный ответ. За важные для него слова, произнесенные в долбанном местном туалете.
«Как романтично».
Сейчас ему совсем не хочется ни в чем участвовать, не хочется изображать радость, хочется только подальше отсюда. Домой — теперь не вариант.
Чонгук осознает, что только что потерял человека, кто так активно навязывал ему свою дружбу и так ярко скрашивал осточертевшие своим постоянством серые будни.
Собраться с силами. Он не слабая девушка. Не «малыш».
Брюнет хватает стоящую на барной стойке бутылку виски и делает несколько больших глотков. Теперь — немного похуй.
***
«Сколько там времени осталось?»
Проходившая мимо парочка молодых парней радостно заулыбалась и бросилась к нему, хватая под руки с обеих сторон.
— А мы все ищем! Где ты? Где ты? — Не встречая, явное, сопротивление, они потащили его к стоящим вдалеке друзьям. — А вот и наш Чонгук! Давайте сюда все что насобирали! — Самый разговорчивый активно собирал протянутые деньги. — Мы видели как тот, кому ты признался, отвел тебя на тет-а-тет, и решили немного подсобить! — Он похлопал толстой пачкой по гладкой щеке. — Не боись! Все честно! По десять тысяч с каждого, кто желает тебе победы!
«З — забота»
***
Ведущий восторженно держал пачку корейских вон. Было ясно — Чонгук не вылетит, по крайне мере, сейчас. На удивление за прошедшие несколько минут Чонгук понял, что видимо в этом месте в обществе именно этих людей, влюбленных красивых мальчиков очень ценят. Именно поэтому общая сумма денег, что Чону просто нагло совали в руки, даже, когда он просто уже хотел вернуться на сцену, явно, превышало поборы остальных.
Видимо Бог развлечений строит на него большие планы, раз все идет слишком легко. Даже привычная тошнота от переизбытка алкоголя, абсолютно его не беспокоила.
***
— Третий тур! — Ведущий подождал пока на сцену внесут удобные кресла, а оставшиеся в живых удобно рассядутся, вытягивая из предложенного черного мешочка бумажки с номерами. — То, что заставит оживить этот вечер! Добавит немного искр! — Ведущий многозначительно подмигнул. — Стриптиз в исполнении наших звезд! — Он уселся на подлокотник рядом с блондинкой, привлекая внимание к зажатой в руке бумаге. — Очередность выступления соответствует цифре, которую вы вытянули. Для более честного состязания те, чья очередь еще не подошла, будут ожидать в специально подготовленной комнате. Те же, кто уже справился с поставленной задачей, могут наблюдать за стриптизом соперников сидя там, где вы сейчас. — Ведущий встал, подходя ближе к зрителям. — Надеюсь, вы покажете настоящее шоу! Двух победителей выберут по реакции зала! Удачи вам!
Отключив микрофон, ведущий подзывает кого-то из своих помощников и, судя по жестам, просит проводить пятерых людей в комнату ожидания.
Когда его лицо больше не подсвечивается софитами, назвать его милым можно с трудом. Чонгук не слышал, что он еще сказал парню, что повел их маленькую группу к нужному месту, но он, явно, был чем-то очень расстроен.
Их встретило небольшое помещение с развешанными по стенам зеркалами и уютным широким диваном, сбоку от которого стоял шкафчик с мини-баром.
— Можете брать все что захотите. — Заметив внимание к последнему предмету интерьера, парень вежливо улыбнулся. — Через пять минут я приду за первым участником и проведу обратно, а то из-за выключенного во время конкурса света вокруг сцены, вы можете травмировать себя. — Он спрятал руки за спиной. — А мне и коллективу нашего клуба этого очень не хотелось бы. — Парень низко поклонился и повернув металлическую ручку скрылся за дверью.
Стриптиз…
Чонгук с силой тер виски, пытаясь вспомнить уроки современной хореографии, которые он посещал в старшей школе. Возможно, стоит просто импровизировать и полностью отдаться музыке. Но, черт возьми — он никогда не раздевался на глазах у такого количества народа. Тем более, где предел? Обнажаться полностью? Или остаться в нижнем белье? Была бы возможность наблюдать за соперниками, он бы смог ответить на этот вопрос. Но нет — он снова гадает.
— Ваш выход. — Парень, что приводил их сюда, приглашающе махал рукой.
Оглядев пустую комнату и, поняв, что остался последним, Чонгук медленно поднимается, поправляет одежду, бросая взгляд на свое отражение. — «Ебабельно». — И идет следом, погружаясь в темноту за пределами комнаты.
Оказавшись на сцене, брюнет безумно благодарит темноту, полностью скрывающую людей в зале, и громкую музыку, за которой прячутся их голоса.
Можно обмануться — представлять себя в одиночестве.
Секунды тратятся на то, чтобы почувствовать ритм. Мелодия достаточно спокойная — он ее ни разу не слышал. В ней прослушиваются отрывки из классической музыки, звуки клавиш… Скрипка... Он успокаивает дыхание.
Первое движение — ладонь скользит к шее, поочередно сжимая ее пальцами, он закусывает губу, отклоняя голову назад и открывая вид на шею.
Второе движение – теперь он спускает руку вниз, цепляясь за вырез. Прилагает немного усилий, чтобы пуговицы затрещали под натиском и полетели на пол. Несколько плавных шагов — он вспомнил танец — теперь движения более уверенные. Свободная рука проводит по блестящему от пота прессу, спускается вниз и проникает под ремень, под нижнее белье, которое еще никто не видит. Он проходится по члену, слегка сжимая и, вновь, прикрывает глаза — это приятно. Но не настолько, как когда это делал Тэхен. Рука сбавляет давление и возвращается к шее.
Он снова воспроизводит разученную раннее хореографию, но это танец — не стриптиз! Он все еще максимально одет. В одном из мгновений он опускается на колени, позволяя ногам немного разъехаться в стороны, а джинсам обтянуть крепкие бедра, очерчивая рельеф мышц. И снимает рубашку. В это время он смотрит туда, где, судя по расположению стойки с микрофоном, все еще мог сидеть Тэхен. Он проходится языком по нижней губе, щелкая по застежке ремня, начинает заворачивать ткань, расстегивая пуговицу, замок на молнии сразу съезжает вниз, не выдержав давления от широко расставленных ног.
Так штаны он не снимет.
Он снова поднимается за раз, сведя ноги вместе и оторвав от пола. Танец продолжается. Пара разворотов и волна, и штаны следуют за рубашкой. Осталось только белье. Обувь с носками он снял еще в комнате, заранее продумав комичность ситуации, если он будет стоять полуголый в носках и ботинках.
Музыка не замолкает.
«Значит надо снимать все».
Он ухмыляется сам себе и, не стесняясь, снова поглаживает член через ткань белья. Оттягивает, сжимает, массирует. Чувствует, как кровь приливает, увеличивая его в размере, чувствует выделившуюся смазку. И только дождавшись полной эрекции, снимает белье, отбрасывая его к остальным своим вещам.
Музыка прекратилась.
Темнота исчезла.
Тэхен все так и сидел за их столиком…
