***
За руль он сесть не решился, так что, вызвав такси, Чонгук привез его к себе домой, в котором никого быть сейчас не должно и так же, как и Техен когда-то ему, помог почувствовать себя чистым, хотя бы физически. Вымыл, обтер, обработал раны ему, а потом себе и, завернув в полотенце, уложил на кровать, устроившись рядом. За все это время ни единого слова – блондин полностью закрылся в себе, а это значит, что защитный механизм надо было взламывать. Только вот как? Идея так себе, но попробовать стоит. - Моя мама всегда говорила: «Жизнь как коробка шоколадных конфет: никогда не знаешь, какая начинка тебе попадется» - Техен моргнул пару раз и удивленно посмотрел на него, ожидая продолжения, но Чонгук только кусал губы, отвечая таким же пристальным разглядыванием. «Ну же, солнышко, давай…» - Форрест Гамп? – Неуверенно предположил блондин. В яблочко! Начинают раздаваться первые щелчки! Чонгук придвинулся и опасливо притронулся губами к выпирающей ключице. - Все, что я делаю, я делаю для тебя. Все, что есть особенного во мне - это ты. «Отвлекайся…» – Не переставая скользить языком по распаренной коже, Чонгук, приподнявшись на локтях, спускался все ниже, к впадине пупка. Дыхание блондина участилось, как впрочем, и сердцебиение. Замечательная награда. - Бо-большие ожидания? – Остановить улыбку невозможно, Техен не обманывал, когда говорил, что у него отличная память и что он пересмотрел сотню фильмов, и практически все из них может дословно пересказать, что, собственно, он иногда и делал, пока думал, что Чонгук за ним не наблюдает. Но игра одного актера в исполнении его Божества, это то, отчего ни под каким предлогом, невозможно отказаться. Вернувшись чуть повыше, он оттянул зубами затвердевший бугорок кофейного соска. – То, из чего сделаны мечты. – И снова скользнул ниже, обводя языком тазовую косточку. - Боже, кролик… - Техен застонал, когда он перешел на внутреннюю поверхность бедра. – Это старый фильм. – Легкий укус сразу же сменяющийся губами. – Мальтийский сокол? - А вот и Джонни! – Божество рассмеялось, но смех прервался сразу же, как Чонгук приступил к своему основному блюду – смуглому, ровному, толстому члену. Сладковато-терпкий вкус и лишь ему присущий запах – хотелось раствориться. - Сияние с Джеком Николсоном. – Парня выгнуло, когда Чонгук сумел одолеть препятствие и впустил родное-инородное в глотку хотя бы на немного. – Кролик, а как же ты? – Блондин попытался приподняться, но был повален резким толчком в грудь обратно. «Только для тебя». Техен плавился от ласки, пару раз порывался схватить Чонгука за волосы, но в последний момент постоянно себя одергивал. – Я не буду против. – Прикусив губу, блестящий от пота блондин, сдвинул брови. – Это не из фильма, это от себя. – Чужое замешательство забавляло. Показательно облизав головку, Чонгук сполз губами ниже и потом так же медленно вернулся назад. Может таким варварским способом он сможет показать, что ему не стоит бояться быть непонятым. Они не альфа и омега, они абсолютно равны в своих мужских начинаниях и то, что Чонгук чаще оказывается «сверху», отнюдь не значит, что Техен должен смириться с вечной ролью отдающего или отказывать себе в такой маленькой радости, как руководить процессом, самостоятельно устанавливая темп и выбирая глубину. Сопротивляется. Умоляет ускориться, но зажимает в руках не его темные волосы, а простынь с иероглифами один из которых обозначает «смирение и покорность». – Блядь, Техен, сделай уже это! - Нет! – Весь его вид сейчас должен был показать Техену, что он не понимает в чем собственно проблема. Комплексы? Глупости, он же видит, как ему хочется. – Кролик, встряска твоей голове ни к чему. – Он присел, наконец-то вплетая пальцы в его волосы. – Не хочу быть причиной очередного болезненного приступа. - Но у меня ничего не болит. – Перехватив за запястья, Чонгук развернул его руки ладонями к себе и жадно втянул фруктовый запах. У его счастья определенно есть аромат. – Просто признай, что ты хочешь, чтобы я тебя умолял. – Техен не видел его улыбку, а вот Чонгук в свою очередь отлично услышал хриплый смех. Кризис сегодняшнего утра понемногу остается позади. – Ну, пожалуйста… - Прикусив губу, он постарался изобразить самое жалостливое выражение на своем лице, но все равно не удержался в конце, и поиграл бровями. Новая волна хриплого веселья, в конце которой блондин принимает правила и, цокнув языком, склоняет голову на бок. – Пожалуйста, что? – Интонация способная поставить целое войско на колени. - Пожалуйста… - Он вытягивает гласные, смотря на Божество снизу вверх, как покорный раб на своего единственного Господина, доходит до точки своего актерского таланта и уже совершенно в другой манере произносит то, что хотел донести с самого начала. - Засунь свои переживания насчет меня себе в задницу и выеби, наконец, меня прямо в глотку! Техен сглотнул. – Боттом из тебя так себе, кролик. – Низко и с растущим возбуждением. - Ну, так преподай мне урок, солнце. – Чонгук оскалился, чувствуя свою скорую победу. - Хорошо. – Азарт закипает в крови. – Встань на колени и запрокинь голову. – Дождавшись, Техен провел пальцем по созданной прямой линии подбородка и шеи, и надавил на губу, оголяя нижний ряд зубов. – Теперь открой рот и прижми свой язык к нижнему небу. – А в этом есть свой смак и не понятно кому сейчас лучше всего. – Набери воздуха в легкие и задержи. – Божество смотрело прямо в глаза, и если бы Чонгук не знал, каким Техен мог быть сломленным и хрупким, то никогда бы в это не поверил. Головка скользит по языку и упирается в гланды, причиняя дискомфорт. Рот заполняется слюной. – Глотай и одновременно выдыхай через нос. – Бережное поглаживание в районе скул и брюнету приходится прикрыть веки, так как все это требует полной самоотдачи. Довольный низкий стон – оценка «А», а касающаяся нижней челюсти гладко выбритая мошонка - добавленный к бальной системе «плюс». Секунд пятнадцать и его снизывают, позволяя откашляться и отдышаться. – Ммм… Йамми. – Смачный шлепок и влага на щеке. «!» - Блядь, ты что, только что дал мне хуем пощечину?! - Послушные кролики не говорят «Йамми»… - Даже не дают попытку ответить, заталкивая «карателя» туда, где ему самое место. Бегут слезы, но это определенно от счастья. «Я так сам скоро…». «Мы вечно решаем свои проблемы посредством секса – дедушка Фрейд был бы нами доволен!» - Чонгук помогает себе языком, скользя им по стволу, пока он не оказывается снаружи, уже оглаживая нежную кожу средних по размеру яичек. «Персики…» - Его торкает так сильно, что он едва успевает впиться пальцами в бедра и оттолкнуть от себя, предотвращая реальную угрозу кастрации. В глазах звезды, в животе тугая пульсация, он скулит, а шторм, от прикосновения божественных пальцев к его пылающему лицу только усиливается. – Сол… - Он даже не может договорить слово, колени дрожат и разъезжаются в разные стороны. Одна судорога оргазма следует практически сразу же за другой, более мощной. Полосуют, разрывая в разные стороны, ставя на повтор вечную первую секунду опиумного прихода – вскипает изнутри. Это, как чесать под гипсом, как сделать глоток воздуха предварительно задержав дыхание на несколько минут, как разбить дорогущую вазу, которая тебе никогда не нравилась, как влюбиться, забыть и потом вновь сходить с ума по тому же человеку… Неутолимая жажда. Не может ничего поделать, выдержка сломалась после пятого. На ощупь хватает Техена, валит, вгрызается зубами в шею, в плечо. Во рту смесь из соли, крови и шипящих на языке персиков. Хочется заорать «Останови меня! Сопротивляйся!», но животная ярость не позволяет больше управлять собой. Горячо, туго, охуительно – барабанная дробь – горячо, туго, охуительно, липко – барабанная дробь – горячо, туго, охуительно, липко, полосуют спину – Звон в ушах – последние грехи отпущены! Божество дышит загнанно, тяжело, глаза прикрыты, как и влажные губы, нижняя заметно распухла, а в уголке рта запеклась кровь. Краснеющие следы от пальцев на шее, запястьях, бедрах, особенно левом, отпечаток зубов под ключицей, рядом на полу блестит сережка – мочка уха порвана, на животе пятна подсыхающей спермы. Опускает взгляд на свои дрожащие руки – все в царапинах, глубоких и беспорядочных, как и мысли в его голове. «Этого не может быть!» - Схватившись за голову, Чонгук попятился назад, стараясь максимально оградить Божество от своих прикосновений. «Это чья-то злая шутка!» - Ударившись затылком о дверную ручку, брюнет невольно раскрыл глаза, вновь выжигая зрение самым грязным и подлым преступлением против главного своего святого. – Бл… - Он сглатывает, пугаясь собственного сорванного голоса, ищет подсказку в этой чертовщине, надежду на то, что это всего лишь страшный сон и скоро он проснется, и Техен будет все также целостен, и улыбаться. – Дай мне шанс. – Обращение к Богу, что сейчас наверняка за ним наблюдает и ставит жирную галочку в колонке «опасен для окружающих». Он стряхивает с ладоней вырванные черные волосы и подбежав, поднимает Техена на руки. Такого невесомого, такого родного, такого доверчиво жавшегося и обвивающего шею израненными руками. Сердце замедляет удары, прислушиваясь к тому, имеет ли еще право на то, чтобы биться в монстре, которого он все это время подпитывал жизненными силами. – Спасибо. – Шепотом. Чонгук заносит его в душ, облокачивается спиной о стенку и помогает себе плечом поднять рычаг включающий воду. – Боже, за что? «За что спасибо?!» – Вода ледяная и брюнет прикрывает собой Божество, пока воюет с настройкой температуры. - За то, что разделил со мной то, как душит и раздирает тебя изнутри болезнь. – Техен подтягивает себя поближе к его лицу, заставляет смотреть в чересчур добрые глаза, с темными пятнами созвездий на радужке. «Просто убей меня уже». – За то, что защитил меня перед отцом и за то, что пригласил его, тоже. Спасибо. – К его губам прикасаются, и он чувствует шершавую поверхность корочки. – Я больше не ощущаю одиночества, я ощущаю только тебя… нас… этот день… эту воду… жизнь… такую яркую рядом с тобой… - Что ты несешь? – Чонгук прижимает его к себе еще крепче, запечатывает незаслуженное прощение. Бесценный подарок. – Ты должен кричать на меня, должен ненавидеть… - Давай вместе? – Техен просит поставить его на ноги и встает напротив. – Вместе покричим с тобой? – Не дожидаясь ответа, он запрокидывает голову, закрывает глаза и кафельные стены отражают сначала одну, а потом и подхватившую ее другую, такую же нужную и сильную попытку дозваться до вершителя судеб, и вырвать из цепких лап свои, навсегда завязанные крепким узлом.***
На их музыкальное шоу наверняка бы сбежалась толпа и пригнала бы свои колесницы полиция, но реальность состоит в толстых, нашпигованных звукоизоляцией стенах и огромном хуе, который соседи клали на взрывавшие их колонки рок баллады. В его комнате были задернуты шторы, и он уже около двадцати минут стоял на коленях, отсасывая Техену. Руки связаны за спиной – это было одним из условий, которые выдвинул Чонгук, чтобы, как просило Божество «не винить себя». Второе – завершить начатое и возражения тут совершенно не принимаются. Испытание собственной воли, о котором он умолчал, так как если приступ повторится, он поклялся себе держаться от Техена, как можно дальше. Навредить повторно - самоубийство через повешение, которое раз и навсегда отграничит петлей его голову от потерявшего контроль тела. Так будет справедливо. Он выпивает его до дна, смакуя языком победу, радуется своему третьему условию – плотным шторам, а как следствие полумраку, в котором не так заметно, что стояло на корню, если бы он не справился. Слез не видно с высоты Божества, так же как и не чувствуется дурманящий запах персиков, которым он практически поддался. – Ты можешь достать еще кокса? – Он прикрывает глаза, когда находящийся за спиной Техен целует его в шею и подтягивает ремешок вверх, чтобы развязать и освободить руки. - Зачем тебе, кролик? – Пережатую кожу на запястьях бережно разминают пальцами, но останавливаются, видимо посчитав, что ответа не следует слишком долго. - Затем же, зачем и тебе. – Он ловит блондина за руку и разворачивается к нему лицом. – Я пиздецки нервничаю, солнце. – Техен на коленях, как и он. Обнаженный, хрупкий… истерзанный. – Я плохо помню, как это происходило. – Чонгук проводит пальцем рядом с гематомой чуть выше бедра. – Разве тебе самому не страшно? Находиться рядом со мной? - А тебе со мной? – Божество опирается на ладони, чтобы придвинуться поближе и прошептать на ухо. – Ты же не думаешь, кролик, что та кровь на моей одежде принадлежала рогатому скоту, а я просто стоял рядом, когда им вспарывали глотки? Или, что парень, который сбил тебя и оставил лежать на дороге, действительно умер от передозировки? – Чонгук сглатывает. - Я такой хороший, только с тобой и с Минни, имена же остальных я запоминаю, чтобы в нужное время записать их в свою тетрадь смерти… И это… – Техен отстраняется, и Чонгук видит, как дрожат его ресницы, когда он закрывает глаза, выгибаясь в позвоночнике. - Так великолепно… - Он выстанывает последнее, слегка прикусывая нижнюю губу. – Я так вырос с нашей первой встречи. Чонгук практически не дышит. Думал ли он об этом? Много раз, но подтверждений не было. А теперь выходит, что это чистосердечное признание? Он должен встать и поджав хвост убежать? Хуйня! Мозг воспринимает этот сексуальный шепот, как надежду, что ему могут противостоять. Остается только узнать почему. – Почему ты не сопротивлялся? – Техен шипит, когда он случайно касается его порванной мочки. - А зачем сопротивляться, если я больше всего хочу сдохнуть с твоим членом в заднице, а не с пулей в виске? – Горячие ладони легли на спину, прижимая ближе. – А я ее выпущу, когда тебя не станет, поверь мне. – Мурашки по коже и Чонгук выпускает из легких воздух, мгновенно теряя все напускное спокойствие. Похоже, не один он подписал амнистию на все, что может произойти в ближайшее время. – Я даже могу вывернуть себя на изнанку, если ты посчитаешь это красивым, как например, тогда, когда понял, что потеряю тебя, если искренне не полюблю отдаваться тебе в постели. Я просто проснулся однажды и понял, что ты меня чертовски возбуждаешь. Вот так, - он щелкнул пальцами, - просто потому, что мой кролик этого захотел. Я понимаю, что психически не здоров, так как до сих пор умею прекрасно мыслить, но реальность такова, что сходить по тебе с ума, самое прекрасное, что могло преподнести мне мое ДНК, сразу после тела, которое тебя так заводит. Я даже практически уверен в том, что смогу не стареть, если это будет тем, что тебе нужно. – Техен покрывал его тело поцелуями, так трогательно, что Чонгук не сумел вымолвить и слова, будучи полностью поражен откровением и повержен тем, как все это похоже на то сумасшествие, что он испытывает сам. Проклятые друг другом убийца и наркоман-эпилептик. – Все, для того, чтобы ты продолжал потреблять меня на завтрак, обед и ужин. Все, только для тебя, кролик. – Он чувствует, как пару горячих капель скатываются вниз по груди. – Но есть то, что меня действительно пугает. – Техен тихо скулит. - Время мой самый страшный враг, а движущаяся стрелка часов – орудие пыток, так что давай не будем больше поднимать эту бессмысленную тему, просто доверься мне и никогда не сомневайся в том, что мне действительно наплевать, что ты можешь случайно придушить меня или выломать руку. - Техен надавливает на плечи и Чонгук укладывается на спину, как от него хотят. - Вот так звучит моя свадебная клятва. – Блондин снова переходит на шепот, электризуя каждым своим прикосновением. – Только для ограниченного издания кроличьих ушек. Они пробыли вместе весь остаток дня и последующую ночь, практически не смыкая глаз, так как к утру придется расстаться до самой церемонии. На этом настояла мать Чонгука, и ее было не переубедить, что плохая примета «не видеться» на них распространяться никак не должна. Натянув на голову капюшон от худи, Чонгук выскользнул из дома за тридцать минут до прибытия приглашенной по случаю праздника родни. А точнее «особого» праздника с вытекающими отсюда «особенными» вопросами и «особенными» плоскими шуточками, несколько из которых уже оповещали мелодией его телефон. Самая трешовая оказалась от сестры, что была немногим старше и выглядела полнейшей пай девочкой, по крайне мере, когда он видел ее в последний раз. Сейчас, милейшая из дьяволиц заваливала его фотографиями педиковатых, полуголых парней с намерением узнать на кого похож Техен, чтобы ей было проще выбрать в подарок кружевные трусики для «невеста». Кому: «Вычеркнуть из семейного реестра!» - Ты ебанулась?! Какие, блядь, кружевные, помешанная! Разворачивай самолет и пиздуй обратно в Корею! Его корежило от гнева, что его с Божеством воспринимают, как неких диковинных зверюшек, одна из которых обязательно должна жеманничать и, закатывая глаза хлопать ресницами, в то время как другая, томно вздыхать на светлый лик Арманда Дугласа. «Хуйня!» - Громко хлопнув дверью, Чонгук опустился за первый попавшийся столик и чуть не поперхнулся от вида следующей присланной фотки. Добавить контакт в черный список? Да! Заручившись поддержкой Айс Американо, Чонгук оплатил картой доставку сшитых на заказ костюмов, удостоверивший, что курьер понял правильно и коробки не будут перепутаны, а доставлены по верным адресам. Техену в отель, Чонгуку – домой. Тяжело вздохнув, Чонгук устало положил голову на стол. «Ебучий случай» - Сколько бы он не пытался выкинуть лишнюю шелуху из головы, сказанные накануне слова Техена, спускали его с небес на землю со скоростью выброшенного с пятикилометровой высоты мешка с тринитротолуолом. Соприкосновение с землей – взрыв и воронка, куда можно закопать его, Чонгука, тело. Повернувшись в другую сторону, чтобы теперь остыла и правая щека, Чонгук уставился в окно, за которым протекала мирная и спокойная жизнь. Та, что больше его не интересовала. Он любит убийцу, дилера и хуй знает, какие еще у его Божества строчки в резюме – ему практически все равно, в глубине души он надеется, что дохнут только те, кто этого действительно заслуживает. Да и представить убивающего Техена? Того, кто наклеил себе на ухо пластырь с детским рисунком или кусался когда два раза подряд проиграл ему в Mortal Combat? Бред! – Он улыбнулся, вспоминая, каким обиженным выглядел тогда блондин. – «Милашка». - Вот, сука! – Видимо сестра просекла, что ее номер заблокирован и теперь строчила ему с нового. От кого: «Неизвестный номер». -Ну, Гуки, чего ты так злишься? Скинь мне его фоточку и я от тебя отстану. Честно. Кому: «Никогда не отвечай на этот номер!» - Ага, блядь. Тебе чего конкретно фотку прислать? Члена, который в твоих кружевах не поместится? Заебала уже. ЧЕСТНО. – Ну вот, зачем он ее вообще пригласил? Как люди могут так быстро перевоплощаться из розовых и пушистых, в кожаных и намазанных лубрикантом? От кого: «Никогда не отвечай на этот номер!» - Айгу! У тебя есть фотка его члена? Добавить контакт в черный список? Да! Шипя и матерясь себе под нос, Чонгук выбрался на свежий воздух. Есть одно незаконченное дело, которое не требует отлагательств, ведь куда шафер без колец, правильно? Осталось только разузнать, где сейчас находится Чимин. Беспокоить Техена он не собирался, так как не спавшее всю ночь Божество, наверняка видело уже десятый сон. Устроившись на скамейке в сквере, брюнет снова погрузился в телефон, жалея, что номера Пака наизусть не помнит, а в новом телефоне его просто нет. Не стоит недооценивать фанатов! - Вот, что понял Чонгук спустя всего лишь пять минут поисков в интернете. Видео прилета в Аэропорт Нью-Йорка, видео отеля, где он остановился, где «такой сексуальный» Минни, скрывавшейся под кепкой, солнцезащитными очками и маской на пол лица, семенил за знакомым Чонгуку гномом. Здравствуй, госпожа удача! – адрес и номер комнаты читайте в комментариях. Потратив приличную сумму, чтобы снять ненужную жилплощадь без предварительной брони, брюнет позвонил в нужную дверь. - Оху…е-е-еть. – Милый, мать его, Чимин, рушил сложившееся о нем представление, своим откровенно пошловатым видом и неожиданным ударом под дых. Встретили супер! И чего это он только переживал? Сверкая глазами в серых линзах и зачесывая назад черные волосы, Пак покусывал пухлую намазанную блеском губу. – Ты похудел. – «Да с хуя ли?!» - Поэтому ты решил мне врезать? – Чонгук вообще не ухватывал нить многих событий и уже порядком устал от этого. - Нет, конечно! – Чимин терял боевой настрой. – Это за то, что потерялся. – Столь же неожиданно, как и ударив, Пак резко стиснул его в объятьях. – Я очень скучал по тебе Чонгук. - Какие люди. – Юнги остался верен мятному цвету волос и в целом никак особо не изменился. – Рад, что живой. - Он еле заметно кивнул. Под не замолкающий рассказ «как мы провели все время, что тебя не видели» они переместились в гостиную, где уже была открыта бутылка шампанского и заказан обед, от которого Чонгук вежливо отказался, так как до очередной порции внутривенного, оставался час, а это значило, что появилась легкая головная боль и присущая только ей, навязчивая тошнота. Словно он свой – это приятно, так же, как и то, что причиной всему этому «ТэТэ», как звал его ласково Чимин и сразу после этого широко улыбался. Полное и безоговорочное доверие. Друзья. Скорее всего, лучшие, и возможно этой восходящей звезде известно гораздо больше, чем ему самому. - Конфетка, принеси сигарет. – Мин, откинулся на спинку и лениво потянулся. - Оу, - Чонгук не мог не заметить. – Конфетка, солнышко, кролик… - Он оценивающе посмотрел на Юнги, - А ты у нас кто, гном? - Он котенок. – Не успел он должным образом отреагировать на любовную кличку, как подавился шампанским на Миново хриплое и прокуренное «Мяу», в сопровождении царапающей воздух «лапки». - Боюсь даже уточнять, почему Чимин «конфетка». – Пак зарделся, подтверждая, что послужило источником вдохновения. Прокашлявшись и последний раз взглянув на часы, Чонгук извлек бархатную коробочку и аккуратно поставил ее на стол. – В общем, мал…, - он запнулся, но быстро исправился, - Чимин, тут кольца. Наши с Техеном. – Пиздец он нервничал. – Эм… Завтра их торжественно поднесешь там или как это обычно происходит… Ни разу на свадьбах не был просто. – Глаза Пака блестели – толи расплачется, толи кинется и задушит от радости. Хрен поймешь. – И спасибо, что нашли время и прилетели… Второй вариант – задушит от радости. Бонусом капнуло – оглушит от восторга и замарает подводкой от умиления. – Это так круто Чонгук! ТэТэ, как мне рассказал, я сразу же все дела с котенком отменил. – Ох, уж этот котенок, уверен призрак образа мяукающего Шуги будет преследовать его до самой смерти. – Мы бы ни за что не пропустили! – Снова ничего хорошего не предвещающий блеск в глазах. – Чонгук! Я обещал фанатам выйти сегодня в эфир! Хочу им показать тебя! - О-о-о, нет! – Он попытался высвободиться от хватки маленьких ладошек, но Чимин цеплялся и смотрел такими большими, молящими окулярами, что оставалось только тихонько взвыть и позволить усадить себя на диван перед загружающим приложение телефоном. - Ты им точно понравишься! Ты очень красивый, Чонгук! – Мин за столом гневно выдохнул струйку дыма. – Вот я и котенка уговаривал, но он ни в какую не ведется! – Блядь, сука, ебущий слух котенок! - Чимин, могу я отлить, пока не началось? – Вопрос видимо зацепил начало живого общения с поклонниками, так как сбоку на экране, где отображались они, начали появляться многочисленные комменты с ржущими смайликами и вопросами «А кто этот красавчик, оппа?». Что ж: До свидание, Госпожа удача. - Ребята, позвольте мне представить вам моего друга, который когда-то познакомил меня с Юнги-хеном и настоял на том, чтобы я не побоялся и начал с ним работать. Чон Чонгук! – Чимин просто искрился энергией. – Я сейчас в Америке, так как у него и у моего лучшего друга завтра св… - Выдавливая из себя милейшую из злейших улыбок, Чонгук зажимал болтливый рот ладонью. Комментарии посыпались под стать его сестре. Додумали пиздюки… Зазвонивший телефон заставил убрать руку и позволить Паку вновь начать говорить. – Алло… - отвечая на автомате, Чонгук тысячи раз проклял себя и поговорку «вспомнишь черта» - Да твою мать, Наен, ты блядь все номера в Корее решила скупить, чтобы меня достать?! – Айдол давал отчаянные знаки, указывая на камеру. – Извиняй Чимин, тут без матов вообще никак. – Он перевел взгляд на друга и виновато пожал плечами. Секунда и Паку пришлось завалиться на него сверху, чтобы зажимать рот уже ему. – Чего блядь?! Ты смотришь V live? Какой на хуй V live, больная? У Чимина отличная задница? И ярко синие трусы? – Чимин резко соскочил и потянул кофту вниз, заливаясь краской. - Чонгук, она смотрит эфир с нами. – Пак указал на телефон на подставке. – Это V live. - Да неужели... – Чонгук резко сел прямо. – Наен, смотри на меня! – Вытянув вперед руку, так чтобы она располагалась как раз напротив объектива камеры, брюнет выставил средний палец. – Беги из этой свободной страны, где разрешено носить оружие ради самообороны, потому что я весь этот гребанный день, чувствую нависшую надо мной опасность. Надеюсь, ты улавливаешь мой толстый намек на огнестрел, сестренка. – Улыбнувшись напоследок, он сбросил вызов и снова занес его в черный список, который итак знатно пополнился. - Меня убьют. – Чимин сидел, обхватив колени ручками и глупо улыбался. Прямой эфир продолжался и судя по всему тому, что он успел прочитать в быстро обновляющийся строке, фанаты были довольны. – Сплошная нецензурщина, плюс угрозы, они точно заблокируют мой аккаунт и выдвинут мне иск. «Блядь» - Эй, Чимин, ну ты, что? – Чонгук сел рядом и приобняв его, облокотил на себя. – Вали все на меня, скажи, что я взял тебя в заложники и силой заставил выйти в онлайн. Ну, же. – Он потрепал черные волосы. – Вон, гном улыбается и вроде бы спокоен, а это значит все не так плохо, как ты думаешь. Хочешь, я травки принесу? – «Гений, блядь!» - Иланг-сука-иланг, очень расслабляет. - Я бы не отказался от иланг-иланга. – Юнги встал с насиженного места и уселся по другую сторону от Чимина, вызвав этим неминуемый восторг последнего. - Хен! – Он благодарно протянул к Мину руку и тот не стесняясь, переплел с ним пальцы. - Тогда добавим к этому шоу и мое официальное признание. Я люблю тебя, конфетка. – Дернув Чимина на себя, Юнги ухватил его за подбородок и, насколько было видно со стороны Чонгука, начал активно съедал блеск с пухлых губ. Подмигнув, брюнет нажал на иконку завершить трансляцию и повернулся к позабывшим о нем любовникам. – Не буду вам мешать, до завтра. – Он махнул рукой, но его вряд ли заметили. Заглянув напоследок к себе в номер, Чонгук ввел себе собственное успокоительное и радостно отправился на выход. Радость длилась как раз до того момента, как швейцар открыл перед ним дверь и на него налетела толпа визжащих девушек. Пролезая сквозь них и периодически выдергивая захваченную в кулак одежду, Чонгук материл интернет и того, кто его придумал. Слава Богу, услужливый таксист сразу же открыл перед ним дверь своего автомобиля, и даже поработал телохранителем, сдерживая толпу, чтобы он мог в него забраться, без женской компании в придачу к появившейся популярности. Выполнив еще парочку оставшихся на день пунктов, Чонгук устало ввалился в дом и кое-как потопал на второй этаж, где был остановлен подвыпившей матерью. – Сыночек, все собрались внизу, ты должен спуститься и поздороваться. – Ну что за добрейшая женщина, его мама? Тяжело вздохнув, он отправился следом за ней, молясь только об одном, чтобы это поскорее закончилось.***
Пропуская через себя все хлопоты и растущее напряжение, Чонгук и не заметил, как настал тот самый момент, как он стоял под установленной по этому случаю аркой с фиолетовыми розами и смотрел, как по коридору людей к нему медленно приближается Божество. Совсем скоро, то чего он так сильно ждал. Совсем скоро, он продаст свою душу, взамен двух слов: «Я согласен». Совсем скоро, он познает настоящее счастье вправе обладать Дьяволом и Богом в одном лице. Совсем скоро, он забудет, как правильно дышать, потому что Техен будет стоять так близко к нему, что аромат персиков затмит последние остатки разума. Совсем скоро… Он идеальный. Весь. С широким атласным чокером на шее, скрывающем багровеющие следы от пальцев. В прекрасно сидящем на нем костюме, подчеркивающем его подтянутую мужскую фигуру. В ослепительно белой рубашке, с открытым треугольником смуглой кожи, украшенным золотой подвеской в виде тигра – «Тигра прирученного кроликом». Совершенство. - Это первый раз, когда я провожу церемонию между двумя геями. – Чонгук раздраженно повернулся к приглашенному гражданскому регистратору свадеб. Что за дебил? - Слушай сюда. – Притянув испуганного паренька за галстук Чонгук оскалился. – Мы тебе не радужные геи, ясно? Просто, в комплект с человеком, которого я люблю, прилагается шикарный член.– Он кивнул в сторону улыбающегося Техена. – У него та же хуйня. А вот он… – Снова дернув, он указал пальцем в сторону приосанившегося Юнги. – А вот он настоящий пидарас. – Выпустив шелковый полосатый поводок, Чонгук позволил вернуться регистратору на место. – Теперь думай, что стоит говорить, а что нет. - Прошу меня простить. – Он поклонился ничего не понимающей толпе и, прокашлявшись, продолжил. – В этот день мы собрались, чтобы стать свидетелями заключения брака между Чон Чонгуком и Ким Техеном… - Выдохни, кролик. – Божество осторожно коснулось его пальцев, выводя из транса, в который его снова утащило волнение. - Я люблю тебя. – Проговорив одними губами, Чонгук благодарно улыбнулся. Действительно стало легче. Это не сон – это реальность. Такая волшебная и оглушающая. -… сказать ваши клятвы. – Клятвы. Клятвы. «Черт!» Чонгук встрепенулся, наконец, сообразив, что от него добиваются. - Ты недавно спросил, боюсь ли я тебя. – Незаметный выдох. – Я много думал об этом. Ты познакомился со мной обманом, втянул в опасную, придуманную тобой же игру, лишил возможности даже думать о продолжении рода, сделал эгоистом, жадным до твоего внимания, разрушил мой мир и построил на его месте свой собственный, заставил принять тот факт, что я убью ради тебя. В общем, - вдох и выдох, - навсегда закрыл мне дорогу в рай. – Техен смотрел в пол, сжимая кулаки, - Но парадокс в том, что дорога в Ад, в сопровождении тебя, кажется мне более привлекательной. – Блондин поднял глаза. – Я клянусь, солнце, что мой страх перед тобой меркнет, перед желанием сесть сейчас на колени и целовать твои ноги, бедра, грудь, каждый из тонких длинных пальцев, что будут сжиматься на моей шее, слышать твой голос, узнавать тебя, наблюдать, как ты стареешь. Я люблю тебя и это лучшее, что могло со мной произойти. Я… Это странно… целоваться с Техеном на глазах у других… у родителей. Это странно… ощущать дрожь от чужого волнения, когда тебе надевают на палец обручальное кольцо. Это странно… слышать сквозь шум аплодисментов фразу «Властью данной мне штатом Нью-Йорк, объявляю вас мужем и мужем». …И все-таки его счастье пахнет персиками…