Черная роза с ядовитыми шипами

      Сульпиция стояла у окна после душа в одном лёгком шёлковом халатике, раздумывая над разговором с Аккэлией. Она искренне надеялась, что у неё получилось её уговорить. Но это она сможет узнать лишь после того как девушка ответит ей.       — И о чём вы говорили с Аккэлией? — прошептал на ухо своей жены Аро. Сульпиция облокотилась спиной о его грудь и качнула головой:       — Сейчас это не имеет значения.       Аро нахмурился, ему не очень понравилось то, что его любимая жена что-то скрывает от него. Прижал её к себе крепче. Мужчина качнул головой и проговорил тихо, покрывая шею поцелуями:       — Для меня имеет.       Сульпиция обернулась к тому и мягко улыбнулась, после чего поцеловала его.       — Пусть это будет нашим с Аккэлией секретом. Но не волнуйся, я обязательно расскажу тебе как только она даст мне свой ответ. Девочке нужно хорошо подумать.       Брюнет уткнулся в ложбинку между грудями и стал исследовать её губами. Аро стянул рукава шелкового халатика с её плеч, он стал спадать. На какие-то доли секунды он задержался на её бёдрах, перед тем как упасть на пол окончательно. Аро пристально смотрел на неё своими алыми глазами, не оставляя без внимания ни один изгиб её тела. Хоть уже зная не одну сотню лет, каждый раз убеждался, что его жена, то самое совершенство, которое сделано лишь для него одного. Руки Аро прошлись сначала по груди, а затем они скользнули вниз, на стройную талию, обхватили соблазнительные бёдра. Она стояла почти неподвижно, положив руки на плечи своего мужа, а где-то в глубине её холодного и застывшего сердца рождалась трепетная нежность.       Она хотела его.       Его настойчивые пальцы требовательно сжали её бедра, и притянул к себе. Сульпиция улыбнулась и скользящим движением рук сняла с него пиджак, отправляя тот на пол к её халатику. Женщина притянула его к себе, впиваясь в его губы. Пальцы забрались в его шелковистые чёрные волосы, перебирая их. Аро оторвался от её губ и толкнул свою жену на кровать, нависнув над ней, впился вновь в её губы крепким и страстным поцелуем. Он стал медленно спускаться всё ниже и ниже, переходя от ключицы ниже к ложбинке. От переполняющихся чувств женщина ненароком издала протяжной стон, что и понравилось её спутнику по жизни. Длинными ногтями она непроизвольно впилась в его кожу. Нахлынувшее на неё наслаждение было таким острым и приятным, словно сейчас именно тот «первый раз», хотя, это уже не в первый и не во второй раз. Он прижался вплотную к её телу, проводя руками по стройной ноге. В который раз они сводят друг друга с ума, от приступа страсти, сжигавшей всё тело? Как они до сих пор не потеряли рассудок, от этих сжигающих чувств? Мужчина вновь поднялся выше к губам, положил одну руку к груди, массируя. В этот момент Сульпиция подумала, что взорвётся от переизбытка этой страсти. Но нет, долго она не смогла думать, так как разум медленно начал затуманиваться.       Нащупав воротник его рубашки, Сульпиция рванула ту в разные стороны. Было слышно как пуговицы на его рубашке разлетелись в разные стороны, но это не особо волновало их. Мужчина продолжил оставлять дорожку алых пятен по шее, да и вообще по всему телу. Он на секунду оторвался от её тела и посмотрел на её умоляющее личико, по которой прямо-таки и читалось: «Давай быстрее, пожалуйста», поэтому тот решил не мучить её долго, как-никак самому уже не терпится. Брюнетка, затуманенными глазами, попыталась расстегнуть его ремень на брюках, но безуспешно, так как её пальцы дрожали от наполняющей страсти и желания. Аро, осторожно отведя в сторону её руку, резким движением снял с себя ненужную тряпку, которая попутано полетела туда же, где лежал халат любимой женщины. Он не стал останавливать её руки, отыскивающие возбужденную плоть. Его дыхание стало прерывистым. Руки вновь прошлись по её телу, после чего остановились на груди и принялись осторожно массировать их.       Аро ещё крепче сжал её грудь. Сули резко перевернулась, оказавшись сверху своего мужа. Она уперлась ладонями ему в плечи и приподнялась, затем, не сводя глаз с его лица, стала покрывать поцелуями каждый миллиметр его кожи. Аро застонал от мучительного наслаждения. И всё же, как же он скучал!       Он сжимал и разжимал в своих кулаках шелковую простыню. Сульпиция стала подниматься поцелуями вверх, а после впилась в губы мужа страстным поцелуем. Как же это невыносимо! Сколько можно? Сколько это ещё будет длиться? Но нет, такие мужчины, как Аро, не собираются терпеть «это», поэтому он взял инициативу в свои руки. Он рывком оказался над своей женой и одним мощным движением бёдер глубоко проник в неё, полностью овладев. Сульпиция вскрикнула от наслаждения вперемешку с крохотной болью. Но вскоре от этой пытки не осталось и следа, давая наслаждению полностью взять её с головы до ног. Ухватившись за его мускулистые плечи, она стала подстраиваться под его движения, обхватив ногами торс. Движения Аро стали быстрыми, ритмичными и даже в какой-то степени грубоватыми, жёсткими. Но именно этого и хотела его жена. Быстрее, сильнее, грубее. Её стоны стали громче.       Казалось, что сам воздух вокруг них вибрировал, дрожал от накала чувств этих двоих, искрился разрядами тока, будто требуя немедленного продолжения сего действия. В один миг они резко поменялись местами. Аро жадно вновь обвёл глазами неприкрытое тело Сульпиции, сжимая своими руками её бедра. Слова для них не нужны были, за них говорили взгляды и прикосновения с движениями.       Движения стали быстрее, резче, жёстче, до охрипшего голоса, разноцветных кругов перед глазами и приятного головокружения.       Когда они дошли до кульминации всего действия, Сульпиция умиротворенно легла на грудь Аро с улыбкой на губах. Аро перебирая волосы своей жены, смотрел в потолок, тяжело дыша задал вопрос:       — И всё же, ты не ответишь на мой вопрос?       Сульпиция улыбнулась и сложив руки на груди, а после положив на них подбородок, качнула головой:       — Нет, милый.       А после слегка засмеялась, проговорив:       — Тебе сейчас даже твой дар не поможет.       Аро перевёл на неё взгляд и приподнял бровь:       — И почему же?       Сули стала вырисовывать на его груди только ей известные узоры и с улыбкой ответила, подняв взгляд своих алых глаз на мужа:       — Потому, что Аккэлия защитила эти воспоминания заклинанием, по моей милости, конечно.