Черная роза с ядовитыми шипами

      Танатос сидел в своем кресле и смотрел напротив сидящую девушку, с губ которой не сходила ухмылка.       — Даже так?       Брюнет окатил её раздраженным взглядом. Ему приходилось лишь злиться, ведь не был дураком, и прекрасно понимал, что ему не тягаться с девушкой напротив.       — Да, именно так.       Шатенка подалась чуть-чуть вперед, вопросительно изогнув одну бровь.       — И ты готов заплатить любую цену ради исполнения своего желания? И в случае чего готов отдать свою жизнь и силу? — уточнила она, прибрав прядь выбившихся волос за ухо.       Мужчина сжал в руке бокал с виски, который под таким напором лопнул, и содержимое вылилось прямо на стол.       — Да, Люция, да! Мне нужно и срочно! — сорвался он на крик, подпрыгнув со своего места.       Люция или Люцифер пожала плечами и, встряхнув своей шоколадной шевелюрой, прикрыла глаза.       — Да ты не нервничай так, нервные клетки не восстанавливаются, — успокаивающе прошептала девушка, словно сейчас она разговаривала с душевно-больным. — Выполню я свою часть сделки, Люцифер я или нет. Но за это тебе придётся заплатить жизнью… своей. У меня как раз есть одно просто райское местечко для тебя.       Танатос усмехнулся, спросив:       — О, неужели твой трон?       Девушка напротив него рассмеялась в голос, издевательски повторив его слова. Как только она успокоилась, взяла одну из папок и помахала на себя.       — Ну и насмешил ты меня, дорогуша. Это чудное место имеет название такое, как Чистилище, — бордовые губы растянулись в ухмылку. — Так ты согласен?       Танатос смотрел прямо в карие глаза в надежде увидеть там о том, что про Чистилище она шутит. Но нет, девушка не шутила, такова была расплата за сделку с Люцифером.       — Согласен, — бесстрастно резко ответил мужчина.       Девушка улыбнулась и щелкнула пальцами.       — Чудно.       Перед ними появился пергамент и перо. Девушка протянула уже составленный договор.       — Осталось поставить свой подпись и мою печать. И вуаля, сделка заключена. И каждый получит то, что хочет.       Танатос взял в руки пергамент и, не читая условий договора, поставил свою размашистую подпись пером на пергаменте. Люцифер забрала пергамент и улыбнулась, поставив свою печать. Щелчком палец отправила в свой архив, где хранились договоры сделок.       — Танатос, ты хотя бы прочитал, что подписываешь, иной раз можешь крупно лохануться.       Танатос посмотрел на неё спокойно.       — Не лоханусь. Когда мне ожидать исполнения твоей части? И когда ты придёшь за мной?        Девушка усмехнулась и встала из-за стола.       — Уже, — лукаво улыбнулась она, одарив его загадочным взглядом. Мужчина вопросительно вскинул бровь. — Моя часть уже выполнена. Не я за тобой приду, а мои любимые питомцы. А когда мне это надо будет, тогда и придут.       Девушка растворилась в бордовой дымке.

***

      Аккэлия сидела перед картой, пытаясь найти ближайшие и удобные для них местоположения для следующего удара по Танатосу и его свите.       — Трудимся?       Аккэлия дернулась и уставилась на потревоживщую. В кресле напротив сидела знакомая для нее девушка. Она почти не изменилась с последней их встречи, только лишь белокурые локоны волос сменили свой оттенок на шоколадный, а глаза с небесного на карий.        — Елена, ты меня напугала! Какими судьбами?       Шатенка с насмешкой хмыкнула, поигрывая зубочисткой.       — Еленой меня звали в тысяча пятьсот девяностом году при нашей встречи. А последние сто сорок семь лет я ношу иное имя — Амалия Ариэнна дэ Мартель. А вот судьба меня принесла поделиться с тобой о грядущих твоих проблемах и еще будущих проблемах Аро и Джейн.       Аккэлия отложила в сторону линейку и вопросительно посмотрела на Амалию.       — Вот оно как. И что же это за «грядущие проблемы»?       Амалия, все также поигрывая зубочисткой, закинула ноги на ручку кресла, в котором сидела. С легкой насмешкой посмотрела на нее.       — Да так. Танатос вызвал меня к себе и заключил сделку. Я бы сказала, что очень любопытную сделку.       Аккэлия хлопнула ладошками по столу в нетерпении.       — Не играйся, а говори прямо!       Амалия рассмеялась в голос.       — Господи, какие вы же с Танатосом нетерпеливые, даже интригу не даете сделать. Фу, такими быть.       Аккэлия зло засопела, а шатенка напротив лишь посмеивалась, наблюдая за ней. Но после стала серьезной, посмотрев на Аккэлию, призадумалась.       — Не волнуйся, суть сделки была ни в уничтожение тебя, ни твоего ковена и не клана Вольтури. Танатос попросил вернуть ему Сульпицию, то есть, как ты понимаешь, он попросил ее воскресить.       Аккэлия не села, буквально рухнула в кресло и тихим шепотом спросила Амалию:       — То есть ты хочешь сказать что, Сульпиция на данный момент жива?       Кареглазая кивнула со слабой ухмылкой и зубочистка в ее руках куда-то пропала.       — Именно это я и хочу сказать. Сульпиция после нашей с ним сделки жива и здорова, а так же со всей своей магической силой. Проще говоря, Танатос вернул себе верного союзника и любимую сестренку.       Девушка щелкнула пальцами и в ее руках оказался бокал с красным вином.       — А знаешь ли ты на что способна женщина, которую предал любимый мужчина? — покачивая бокалом, монотонно сказала она. — Хотя, ты этого точно не знаешь. Тебя не отвергали и не предавали. Но вдруг у тебя есть на этот счет идеи?       Аккэлия, не сводя глаз с девушки, которая спокойно сидела напротив, прикусила нижнюю губу. Амалия скинула свои ноги на пол и, делая глоток вина, сама же и ответила на свой вопрос:       — А я скажу, милая Аккэлия, что хорошего вам не стоит ждать от Сульпиции. Но, возможно, Аро сможет избежать ее мести, если, конечно, он не сглупит и ответит на ее чувства взаимностью.       Аккэлия подняла брови вверх.       — О каких чувствах ты говоришь? И что она может сделать мне или же Джейн?       Амалия усмехнулась, скрывая за бокалом вина явную насмешку над рыжеволосой. Поставив бокал на стол, девушка встала и прошлась по кабинету, рассматривая помещение.       — Я про то, что чувства Сульпиции настоящие. Она действительно любит твоего дядю. И если бы Аро не чувствовал к ней хоть малейшую симпатию, ее бы магия не подействовала. Такова суть ее магии. Аро определённо чувствует к своей уже бывшей жене что-то большее, чем просто симпатию. Любовь.       Аккэлия перебила ее.       — Но она его приворожила!       Амалия остановилась у одной из картин в кабинете и, рассматривая, криво улыбнулась, кинув взгляд на Тёмную через плечо.       — Это был далеко не приворот, одна из ее способностей магии — магия любви. Так что, дорогая моя Аккэлия, их чувства были вполне себе взаимны. А ты и Джейн их разрушали. Ты прервала ее магию, лишила любимого и просто выставила ее грязью перед всеми. А Джейн, милая малышка Джейн, оказалась вечной любовью ее бывшего мужа и стала для нее большой преградой.       Она развернулась лицом к Аккэлии и сунула руки в карманы черных джинсов, которые обтягивали стройные ножки Амалии. Рыжеволосая сидела и думала о словах гостьи. Кареглазая зашагала к столу, продолжая свой маленький монолог:       — Но вот кому я действительно не завидую во всей этой ситуации, так это Аро. Боюсь, все же она не сможет простить ему того, что он так просто отказался от нее и чувств, так еще сам же и приказал ее казнить.       Она присела на ручку кресла и закинула ногу на ногу. Взяв бокал и покачивая им, она ехидно улыбнулась.       — Надеюсь, что он сейчас не нежится в объятьях Джейн? — лукаво поинтересовалась девушка.       Аккэлия недовольно закатила глаза, скрестив руки под грудью.       — Я не лезу в личную жизнь своего дяди.       Амалия громко рассмеялась, и ее голос наполнился большим ехидством, чем до этого.       — Ты? Не лезешь в личную жизнь своего дяди? Дорогуша, ты разрушила его брак с Сульпицией, которому не одна сотня лет. Хочу заметить, что именно ты подтолкнула к нему в кровать Джейн. И ты все ещё говоришь, что не лезешь в личную жизнь? Не смеши меня. На месте Сульпиции я тебя просто бы уничтожила.       Голос Аккэлии просочился ядом, но он явно не впечатлил Люцифера.       — Джейн, по-моему мнению, лучшая партнёрша для Аро, а не эта гадюка. И ты явно забыла про то, что меня невозможно убить!        Амалия слегка прищурила глаза и рассмеялась.       — Дорогуша, не тебе или еще кому-то было решать, что лучше для Аро, а что нет.       После голос Амалии заледенел.       — Ох, это ты явно стала забывать что я Бог и сама смерть. Я и ещё кое-кто знаем как тебя убить. Можно просто лишить тебя магии или же вновь запечатать в какой-нибудь предмет и выбросить в Марианскую скважину.       Аккэлия невольно сжалась, а Амалия, растягивая губы в ухмылке, продолжила, допивая вино из бокала:       — Твое чрезвычайно высокое мнение о себе и о своем бессмертии более чем глупы, ведь, дорогуша, на каждого монстра найдется другой монстр и на каждого найдется своя управа. Не забывай про это. А мне уже пора. К сожалению или к радости решать тебе.       Амалия быстрым шагом направилась к выходу и скрылась за дверью, оставляя в раздумьях Аккэлию.