В руках зверя.

      «Ах! Как долго они будут общаться там?» — думал я, прогуливаясь по коридору у кабинета ректора. Даже боюсь себе представить, как мне с ним общаться, видать его убеждать придется, чтобы меня оставил в своей обители и дал мне комнату в общаге. «Пожалуйста, мистер Ректор! Дайте мне кров! Я простой русский, которому некуда идти!» Не дай бог придется стоять на коленях перед ним и плакаться.       Человек, который меня привез сюда — Борис Либхерр — единственное, что сейчас хоть как-то связывает меня с родиной. Сын известной семьи, перебравшийся в Россию, занимается тем, что обеспечивает студентов за границей всем, чем нужно. Хороший человек, учитывая историю его семьи, в которую я не хочу вдаваться, не это меня сейчас беспокоит. Я стою перед Люцифером, который будет решать судьбу мою.       Стоит ли удивляться тому, что у меня такие мысли в голове? Все равно особо нечего было делать, в академии было чуть ли не пусто. Редко кто бегал по коридорам, а кто и бегал, либо не обращали на меня внимание, либо просто оглядывались. Единственный, кто был здесь все это время, так это уборщик, спокойно выполняющий свою работу. Неторопливо. Наверное он очень любит свою работу или ему просто в жизни нечего делать. Бедняга… Россия с тобой.       Вскоре дверь в кабинет ректора открылась и Борис, который кроме меня был единственный, кто по-русски говорил, позвал меня пройти. И тут меня встретил он, главный строгий ректор…чернокожий, редкость для таких россиян, как я. Он смотрел на меня строго, но видно, как он хотел быть приветливым, по улыбке, натянутой на его лице.       — Мистер Уэллс, — начал Борис, — Это Виктор Назаров. Тот самый студент на замену. Вот только я не помню, на кого меня поменяли. Наверное я и не должен знать.       — З…здравствуйте, — вырвалось из моих уст. Мы уже говорили на английском языке, шаг в омут сделан. В каком-то смысле мистер Уэллс меня пугал, что совсем не удивительно.       — Здравствуйте, так вы значит наш новый ученик по обмену Виктор Назаров? Как будто с самого начала не понятно. Но вслух этого я не скажу сейчас, иначе отправлюсь на родину раньше, чем получу ключ от своей комнаты. Вместо этого лишь робко кивнул.       — Добро пожаловать в самую лучшую Академию по изучению Искусств на побережье Орегона. Меня зовут Рэй Уэллс и я директор этой школы. Несмотря на то, что английский я знал довольно хорошо, мне было сложно уловить суть его слов. Где мои годы просмотров пиратских DVD? Эх…       — Очень приятно, — сглотнул я       — Вы извините его, — начал Либхерр, — Он волнуется… Чужая страна и… ну вы понимаете…       — Разумеется. Виктор, проходите, — директор жестом пригласил меня в свой кабинет,       Мельком взглянув на Бориса, который только приветливо кивал мне, я все же ступил на порог. Ощущение, будто это врата в неизвестность. Начиная с этого момента, обратной дороги мне нет.       Кабинет выглядел так, словно этот Рей так и хочет сказать «Эй, смотрите, у меня есть куча денег и мне некуда их девать», похоже он не слышал о понятии «чувство вкуса», хотя откуда мне знать об этом? Я сам прожил с матерью в квартире, что построена была почти сразу после второй мировой войны, для зэков, что строили шахты в Сибири…и то, чуть ли не половина из них приехало как раз из этой страны.       — Прошу, садитесь — произнес мистер Уэллс, указав мне на один из стульев.       Ну вот про что я и говорил: среди всей роскоши и номинального богатства, студенты сидят не в креслах, а на обычных стульях. Вот как это назвать? Новая Россия? Хотя в начале нашей страны, после СССР, был некий капитализм, а отсюда и буржуазия, которая есть и до сих пор, просто это видеть не хотят. Так что, в каком-то смысле, привычная картина.       Я все же уселся на тот стул, который мне указывал Уэллс, пытаясь расслабиться перед разговором, который должен был начаться в любую секунду, пока ректор смотрит мои бумаги, что лежали у него на столе одной папкой. Это что? Мое личное дело? Там фотка моя, на первой странице. Как я слышал, этим заведением управляет тоже какая-то влиятельная семейка. Может они под меня накопали чего? Или это Либбхер посторался?       Так, Вик… У тебя в голове одни вопросы, успокойся, а то Уэллс уже заговорил.       — Значит, вы из России… — на вопрос это не было похожим,       — Ну… — я подумал, надо бы подтвердить эту информацию все равно.       Он взглянул на меня, как будто пытался найти в моем самом ближайшем окружении ручного медведя и спрятанную в штанах балалайку. Не дай боже, он еще станет у меня в вещах шариться, чтобы бутылку водки найти.       — А что это за город такой Кемерово? — сразу возник следующий вопрос,       — Это в Сибири, не такой уж и большой город. — но довольно хорошая золотая жила из-за угля.       — Никогда не слышал, — что ж, неудивительно, — Холодно там, наверное…       — Вы даже не представляет, — ответил я, умело сдерживая свою злобу.       Просто не люблю, если мягко сказать, когда меня пихают в стандарты, заданные стереотипами. Уже несколько раз меня пытались этим задеть, пока я ехал сюда, в начале в самолете, а потом в поезде. Только в машине было спокойно.       Пока мистер Уэллс осматривал документы, у меня сложилось крепко мнение о его кабинете. Я бы здесь кроме высокосортного детективного сериала или сцены из порнографии не вздумал бы снимать. А Уэллс подходит и для того и для другого. Но даже не хочу представлять, как это было выглядело, да и не думаю, что стоит сейчас голову этим забивать.       — Кхм… Итак, — я прям ожидаю, что мистер Уэллс скажет, — Тут написано, что вас нужно направит в класс к Марку Джефферсону. Но меня смущает, что вы прошли на курсы «Видеооператора»…       — Понимаю, — начал я, — Меня это смущает не меньше вашего. Но я и мои родители бились за место в том престижном институте очень сильно, но все группы были заняты. Вот мне и дали выбор…из за этого выбора, я здесь, перед вами. Надо же показать, что я здесь не просто так и знаю себе цену.       — Интересно.       — Да и потом, при создании кино, нужно уметь поставить кадр. А кто научит этому лучше, чем фотограф, а? — голос мой был спокоен…насколько то было возможно.       Мистер Уэллс закивал. Клянусь, у него на лице немного приступила улыбка.       — Мне нравится, что вы ничего не скрываете. Люблю честность. — он встал с кресла, а я со стула, — Добро пожаловать в Академию Блэквелл. Он протянул руку и закрепили мое пребывание на его землях крепким рукопожатие, в котором никто из нас не уступал по силе…на мгновение.       — Подождите пока в коридоре, я подпишу бумаги и вас проводят в общежитие. Кивнув в ответ, я вышел в коридор, где ждал меня Борис, рядом с вещами.       — Ну как? — сразу спросил он,       — Подписывает бумаги и буду заселяться.       — Ну вот, — тихо и улыбаясь воскликнул Либхерр, — А ты переживал…       — И до сих пор переживаю. Я приехал посреди недели, никого тут не знаю. Еще сразу отправят в классы к тому, кто порвет меня при первых моих словах.       — Да ладно тебе, и не такое бывает.       Понимаю, он пытается меня поддержать, хоть это и не особо помогает. Но пока есть время, эти мысли надо хорошенько утрамбовать в голове, чтобы хоть как-то мне помогали весь этот год.       — Ладно, — Борис хлопнул меня по плечу, опять же, в поддержку, — Не дрейф, прорвешься. Если что, пиши, звони. Поможем, чем сможем.       И с этими словами, он скрылся за дверьми в кабинет ректора. Вышел через секунд тридцать, с какой-то папкой в руках. Вручив мне копию документов о приеме в академию, Борис еще раз пожелал мне удачи, правда уже на русском, и скрылся за уже проходными дверями.       Я мельком взглянул на карту, чтобы понять, где пацанская общага. Но стоило мне постоять у карты несколько мгновений, как прозвенел звонок. Уже слышу, как двери открываются и множество шагов. Не хочу я, чтобы меня затоптали, по этому сам уже вышел на улицу.

***

      Не удивительно мне, что машины Бориса Либхерра я больше не увидел, когда подошел к лестнице. Зачем? Так же я в общагу не попаду. Однако, ответ ждал позади меня. Я обернулся…и вы только посмотрите на эту красоту, на это здание. Академия, мать твою, Блэквелл. Ты прямо просишь, чтобы тебя засняли на камеру. Тут же сбросив сумку на землю, я стал в ней шариться. Несколько книжек на русском в мягкой обложке (остальное у меня на смартфоне, как бы я без него жил), немного проводов, ноутбук, и камера. Вроде бы немного, но по весу так и не скажешь.       Тут же взяв камеру, я забросил сумку обратно на плече, разумеется закрыв его. А то бывает, что забываю и может что-то и потеряю. Не хватало мне этого прямо сейчас. Уже так привык к аппарату, что прям мигом включил его и запустил съемку. Не прошло и десяти секунд, как из главных дверей повалили ученики, наверное, это была их последняя пара. Разумеется, они тоже попали в кадр.       Ты только посмотри на них, просто пестрит всё красками разнообразной молодежи: простые ребята; гики; модники, которые издеваются над ними; гопота накаченная, видать футболисты местные (хотя их лучше назвать «жесткими регбистами», ведь по сути, это и есть тот спорт, которым является их «футбол»)… Короче, в этом аспекте ничего не изменилось, по сравнению с моей школой…которую я успешно покинул…если бы мой отец… Эх!       Я уже пятый раз выключаю и включаю запись заново, надеюсь ни одна запись не окажется испорченной. Стоило мне повернуть голову, как в мой взгляд попала группа пацанов, которые практиковались в катании скейтборда. Разумеется, я сразу туда, любой момент надо запечатлеть, особенно мне. И разумеется, перед этим, я съемку остановил и запустил, как только подобрал кадр, где один из парней готовился к трюку. Но тут парниша в очках и шапке завопил:       — Чувак! Ты что творишь! Щас реально мешаешь. Отойди…       — Только после того, как сниму этот ноуз-грайнд. (nosegrind. т.е. когда на скейте скользят его передней частью по чему либо).       Конечно, я отошел, чтобы трюкачу было место и чтобы не притясняло мое тело, но камеру я не выключил. Только парень стартанул, я начал движение в противоположную сторону, держа его скейт в кадре. Когда он оказался в воздухе, мы почти что встретились. В такие моменты, я как будто попадаю в слоу-мо (slow-mo. эффект «замедленное действие», часто используется Майкх**лом Бэйем) и пытаюсь, чтобы в кадре оказалось то, что мне нужно. Наверное это и называется «зеном», когда ты сфокусирован на чем-то, что остальное не имеет значения…да, вроде так и есть, я сейчас в этом моменте с головой. Он закончился, как только трюкач оказался на земле. Тогда только меня отпустило, и с улыбкой на лице я закончил съемку.       — Эй, чувак! — опять закричал очкастый, — Подойди сюда.       На хулиганьё он не похож, да и если бы был им, то навалял, так что я подошел к нему, не убирая и не выключая камеру.       — Покажешь, что получилось?       — Эм…да, конечно. — я запустил превью того кадра, что получился и вручил парню.       Не выглядит он, как будто возьмет камеру и поминай, как звали. Да и к тому же, по его лицу вижу, что ему нравится…улыбается, по крайней мере.       — Блин, чувак! — почему он так говорит? Обкуренный, или косит под такового? — Как так у тебя получилось?       — Что именно?       — Так красиво снять? Ничего не потерял из кадра.       — Ну…не знаю, как объяснить это… Просто получается.       — Да, такое не редкость слышать от учеников здесь. А откуда ты знаешь про ноуз-грайнд? По тебе не скажешь, что ты в этом разбираешься…       — И ты будешь прав. Просто наигрался в Pro Skater…три.       — Ну, хотя, не притворяешься.       Далее пошел вопрос, который я думал, что парень задаст раньше:       — Я тебя раньше здесь не видел. Не местный?       — Пока нет. — сразу ответил я, — Только приняли, по программе «обмена студентами».       — Что ж. Поздравляю, тут мне нечего добавить.       Все это время он улыбался. Приветливый.       — Может подскажешь, где у вас общага?       Он вытянул руку вправо от него.       — Иди по той тропе, там одно здание на обоих, девочек и парней. Нам отдали первый этаж.       — Спасибо, — я поправил сумку и направился, куда указали,       — Как звать то тебя, чувак?       — Эм… Виктор.       — А я — Джастин. Будем знакомы.       Я кивнул и продолжил путь.       Первый человек, кто заговорил со мной и оказался позитивным? Мне повезло. Не думаю, чтобы мы дружили, но кто я такой, чтобы знать наперед?       Не знаю, что нашло на меня, но мне было приятнее, когда я перешел на среднюю тропу, которая сразу вела к лестнице вниз. Однако, пока я шел, я поймал взгляд одной блондинки, которая разговаривала с еще двумя девахами…подруги, наверное. Короткие волосы, узкие губки, вся «при параде». Не совсем в моем вкусе. Сразу предугадываю — стерва еще та.       Я спустился по лестнице без других сопротивлений и стоило мне зайти за угол, тут же увидел двор, где уже все расположились отдыхать. Что же, не буду им докучать. Просто зайду, заселюсь и тихо буду отдыхать. Ключи у меня есть, так что проблем не будет.       Спокойно прошел через двор и спокойно прошел через двери. как-то странно ощущать, что никто не удивляется мне. Чужой человек ходит по их территории и всем плевать. Прямо как у меня в России…пока какое-нибудь г*вно не произойдет. Как сейчас.       Какой-то хрен, с рыжими волосами, проходил мимо и видать не заметил меня и толкнул меня плечом. Неожиданно для меня, сбил гад, как с мыслей, так и с равновесия на время.       — Я тут шел, вообще-то! — начал я,       — Иди на хуй! — ответил он резко, даже не поворачиваясь ко мне,       Не люблю, когда так делают. Если что-то сделал, прими то, что видишь. Да и вообще, когда общаешься с кем-то, лучше смотреть в глаза, или хотя бы в сторону того, с кем разговариваешь. Бесит это меня. А когда меня что-то бесит…ну и…       — Ты туда уже идешь, как я вижу, — ответил я так же, в его манере,       — Что ты сказал? — обернулся этот хрен ко мне, привлек я его внимание, все-таки.       — Что слышал…       Только сказал ему пару слов, и он сразу в ярости? Смотрит на меня из-под бровей. Нервишки пошаливают?       — Не смей со мной так разговаривать! Не смей! — серьезно, я слышал, как его зубы скрипели.       — А то что? — я стоял, смотря на него, как будто свысока.       Я видел таких же задир в своей родной школе, о которой все-таки я вспоминать не хочу?       — Ты знаешь, кто я такой? И что я могу? Никому! Понял меня?! НИКОМУ…       Он замахнулся, чтобы ударить, но я успел увернуться и врезать ему в ответ, да так, что он не удержался и лег. Правда, в сознании остался. Пускай, сам заслужил.       С этого момента, улыбка с моего лица исчезла, пока я не закрылся с другой стороны двери в комнату 104. Пустая, пусть даже и кровать застелена, стол, стул есть. Я мог бы сейчас разложиться, но я просто устал и сна в самолете мне точно не хватило. Так что я просто сбросил сумку, разулся и прямо в одежде рухнул на кровать, расслабленно выдыхая. Голова даже думать не хотела, да и уснул я практически сразу.       И пускай…на завтра больше сил уйдет.