Незабудка ll Forget-Me-Not

Долго тишина не продлилась. Яростный шепот из коридора вскоре перешел на повышенные тона, затем опал до тихого, но эмоционального спора, но - ещё пара минут, и стены вновь начали сотрясаться от криков, практически не заглушая доносящиеся слова, и Торд зажал уши ладонями, чтобы хоть как-то отгородиться от шума. — Не будь так груб, Том! Ему нужна наша помощь! — Это я тут груб? Да ты на него посмотри! Эдд, он — злодей! — И абсолютно этого не помнит! Он заслуживает второго шанса! — Ну уж нет, со мной такой номер не пройдет. То, что забыл он, не значит, что забыть должны мы. — Я не забыл, я просто… — А что, если он врет, Эдд? Опять вешает нам лапшу на уши. — Просто прекрати… — В отличие от тебя, я свой урок усвоил. И повториться произошедшему не позволю. — Том, не кричи на меня. — На этот раз я позорно отступать не собираюсь. Или прогоняешь его ты, или я сам его пинком отсюда выкину. — Том, хватит. Разговор оборвался внезапно, на полуслове, словно корабль, что разбился о скалы. Шепот возвратился после долгого, мучительного молчания, более не становясь громче. Разобрать, о чем они говорят, стало невозможно — слишком уж тихими были голоса. Но этого и не требовалось. Услышанного было достаточно. Он причинил боль Эдду. Это всё, что необходимо было знать. Каким ублюдком надо быть, чтобы так поступать? Он сильнее вцепился в правое плечо, сжав зубы так, что челюсть отозвалась болью. Может, будет лучше ему просто уйти. И неожиданно появившаяся мысль отказалась покидать его сознание. Он причинил боль Эдду, и тому незнакомцу — тоже. Он не имел права рядом с ними больше находиться. Он не хотел никого ранить, но какая разница, чего он там хотел, если собственные дела ему неподконтрольны. Может, это просто в его природе. Дверь открылась, но Торд даже не пошевелился. Было тихо, лишь поскрипывали под весом шагов половицы. Это Эдд? Или тот парень? Или кто-то, ещё, ему незнакомый? Шаги прекратились, вновь погружая комнату в безмолвие. Разговор в коридоре затих давным-давно. — Торд? Значит, всё же Эдд. Что ж, хорошо. По крайней мере, его точно никто не будет швырять об пол. Шаги возобновились, и на плечи внезапно что-то опустилось. Плед. Эдд, шелестнув тканью, опустился рядом и тихо выдохнул. — Ты уж прости за Тома. Он не самый дружелюбный парнишка в округе. — После небольшой паузы его плеча коснулась ещё и рука. Рука, кровью окрашенная в алый. ПРЕКРАТИ. НЕ ПРИКАСАЙСЯ КО МНЕ. — Но всё хорошо, никто тебя больше не тронет. Он к нам чуть позже заглянет, и мы все всё обсудим. — Ладно. Эдд вновь вздохнул, теперь громче, и плавно провел рукой по спине Торда. — Всё в порядке. Всё будет в порядке. На этот раз Торд ответил не сразу, подтягивая к себе краешек пледа и укутываясь в него подобно кокону. Произнесенные им слова заглушались тканью, но всё равно прозвучали достаточно четко, чтобы Эдд мог их разобрать. — Мне жаль. Ладонь с его спины на мгновение исчезла, уступая вспыхнувшему чувству одиночества, но тут же вернулась — легла на плечо. — Не извиняйся, — ответил Эдд, и, даже не видя этого, Торд различал улыбку в его голове. Он так добр. Слишком добр. — Ты ничего плохого не сделал. — Но я тебе навредил. — Торд поднял на друга покрасневшие от слез глаза, ощущая, что ещё немного, и он вновь расколется на части. Ему не хотелось никого ранить. Не хотелось уходить. Но он уже причинял боль окружающим. Отсутствие воспоминаний об этом его не извиняет — это просто глупые оправдания. Шмыгнув, он вытер ладонью нос и уткнулся взглядом в пол. И, не успел об даже хоть что-нибудь для себя решить, как Эдд его обнял. Он не знал, что делать. Совсем не знал. Ощущал он себя неловко, ошеломленно и странно. Часть его хотела высвободиться, восстановить личное пространство и возвести стены, не позволяющие никому к нему прикасаться. Но другая его часть убеждала не отталкивать Эдда. Он не хотел уходить. Но хотел причинять ему боль. Но мог доверять своему другу. И нерешительно, после заминки, пытаясь привести в порядок собственные обрывочные мысли, он медленно поднял руки, обнимая парня в ответ. Сдерживаться получалось всё хуже. Всхлипнув, он уткнулся ему в плечо, отчаянно пытаясь не плакать. — Я же сказал, что всё в порядке, — повторял Эдд, поглаживая Торда по спине. — Ты не сделал ничего плохого. — Мне жаль, — беспрестанно, вновь и вновь, шептал Торд, срывая голос до хрипоты. — Мне жаль. _ _ На нём толстовка была красная. На Эдде — зеленая. Толстовка незнакомца же — Тома — была синяя. Они сидели за столом на кухне Эдда, и теперь, глядя на Тома, Торд для себя окончательно решил, что синий цвет ему не нравится. Честно говоря, вероятно, только Эдд и останавливал Тома от того, чтобы, к черту отшвырнув мешающую мебель, наброситься на Торда. Каждый мускул парня был напряжен до максимума, а глаза горели яростью. И, вот Торд поклясться мог, но из ушей Тома буквально дым валил, однако каждая его попытка открыть рот обрывалась тычком от Эдда. И этого было вполне достаточно: Том возмущенно фыркал, но отворачивался и продолжал хранить молчание. Как ни странно, первым не выдержал именно Торд, и им же была нарушена неловкая тишина. Он повернулся к Эдду, привычно сжав правое плечо и избегая смотреть на Тома. Тот, кажется, от каждого брошенного взгляда злился лишь сильнее. — Чего мы ждем? — спросил он наконец, втянув голову в плечи. Так тихо... Да, ему совсем не нравились громкие, грохочущие звуки, но тишина была ещё хуже. Она окружала. Она казалась нескончаемой. Она была неприятной, тяжелой и мучительной. — Мэтта, — ответил Эдд. Что ж, это объясняло одновременно всё и ничего. Кто такой Мэтт? Какая-то важная персона? Почему им приходится его ждать? — Он вечно опаздывает, — практически прорычал Том, раздраженно постукивая пальцами по столу. — Он же живет в соседней квартире, каким тогда образом умудряется каждый чертов раз опаздывать? Что ж, радовало, что Том хотя бы не на одного него злится. Эдд не врал, говоря, что черноглазый — не самый дружелюбный парнишка в округе. К счастью, эта неловкость долго не продержалась: в дверь раздался и стук, и Эдд поднялся на ноги, торопясь открыть. И, стоило лишь шатену повернуться к столу спиной, как Том, поймав взгляд Торда, медленно провел большим пальцем по шее. Торд обескураженно моргнул, а Том перевел на вошедших Эдда и ещё одного человека абсолютно пофигистичный взгляд, оставив Торда в полнейшем шоке от внезапного «послания». Но как следует это осознать ему не дали: пришедший парень, тот самый «Мэтт», начал со всеми активно здороваться. На нем была фиолетовая толстовка и зеленый пиджак сверху. Хах. Они специально все надели толстовки? И зачем Мэтту ещё и пиджак, ему так не жарко? — Приветики, Тим! Прив, Тодд! — Я Том, — буркнул черноглазый, доставая из кармана фляжку и делая глоток. Значит, «Тодд» предназначалось ему? Решив, что лучше промолчать, нежели ляпнуть что-то не то, в итоге Торд просто тихонько откинулся на спинку стула; Мэтт как раз сел рядом, напротив Эдда, становясь таким образом ещё одной преградой между Тордом и Томом. Это мило с его стороны. Да и вообще, на первый взгляд этот парень казался достаточно хорошим. По крайней мере, он не набросится на него с кулаками. Хотелось бы надеяться. — Что ж, вот мы все и собрались, — объявил Эдд, хлопнув в ладоши. — Но сначала, давайте-ка установим пару правил. Во-первых, не кричать. Никого не бить. И, Том, никаких гарпунов. — Чего? — На секунду Том даже показался полным возмущения, но — ещё глоток из фляги, и он вновь вернулся к былому равнодушию. Гарпуны? Серьезно? Это какая-то местная шутка, или его в буквальном смысле собирались проткнуть насквозь? Голова начинала кружиться. — В любом случае, — продолжил Эдд; Торд потер сморщенный лоб. — Мы тут исключительно чтобы поговорить. — Мне сказать нечего, — тут же отреагировал Том, недовольно отвернувшийся от стола. — Том, я же говорил тебе не быть таким грубым, — нахмурился Эдд. — Ничего, — с полуулыбкой ответил Торд. — Если никто не возражает, я бы душ принял. А вы трое и без меня можете поговорить. Так будет лучше. Пусть здесь собралось четыре человека, они всё равно ощущались толпой, доставляющей ощутимый дискомфорт. Даже при том, что он только недавно был в душе, упускать возможность отлучиться подальше от Тома и Мэтта он упускать не хотел. Особенно — подальше от Тома. — Уверен? — спросил Эдд, и Торд кивнул, чуть поведя плечами. — Да, думаю, так правда будет лучше. Никто не сказал ни слова, когда он покинул кухню и скрылся в ванной комнате. Закрыв и заперев за собой дверь, он повернул кран, но в душ не залез, оставляя воду литься впустую. Тому он не нравился — это очевидно. Мэтт пока был полнейшей темной лошадкой, но это потому, что знакомы они всего пару минут: ещё будет время узнать его получше. Странно было думать, что когда-то это были его друзья. Том вот явно вел себя ровно обратным образом. Хотя винить он в этом никого не винит. Если раньше он причинил им какой-то вред, единственное, что он сейчас может, так это делать всё возможное, чтобы заслужить их прощение. С этого начинать и стоит. С прощения.