Незабудка ll Forget-Me-Not

Взяв в руки покачивающееся пластмассовое растение в горшке, Торд щелкнул по цветку, и пару секунд тот судорожно дергался из стороны в сторону, пока не вернулся в свой прежний ритм. Не то что бы танцующий цветочек казался достойной частью коллекции, но Мэтт явно им гордился, так что Торд никак это не прокомментировал. В конце концов, каждому своё. Каждый может любить что-то, что может не нравится другим, но не надо рассчитывать, что у всех будет аналогичный с твоим вкус. К тому же, Мэтт знал, что ему нравится. — Что-то не так, дружище? Торд поднял глаза от цветка, чьи покачивания начинали уже раздражать, и посмотрел на Мэтта. Ох, кажется, он что-то сказал? Выдавив улыбку, Торд мотнул головой, ставя игрушку обратно на пол, и привычно коснулся левой рукой раненого запястья. — Эм, прости, Мэтт. Что ты говорил? Вместе ответа парень уставился на правую руку Торда. Новая, подаренная Эддом толстовка скрывала бинты, что было замечательно. Так они не привлекали лишнего внимания. Ну, без шрама на лице было бы ещё проще, но о нем он даже не задумывался. Как-никак, но лицо даже на половину не причиняло такой боли, как рука. И всё же, от столь пристального взгляда становилось дискомфортно. На что он смотрит? Неужели просочилась кровь? — Я сказал, что это — последняя новинка, — наконец произнес Мэтт, отвлекаясь от руки Торда и демонстрируя ему небольшую обезьянку с маленькими тарелками в каждой лапке. Однако её шерстка пошла зелеными пятнами, а тело словно бы покрывали шрамы. И, как ни странно это было признавать, но плюшевая игрушка выглядела совсем как зомби. — Его зовут Малыш Том! — Ты все игрушки называешь в честь своих друзей? — спросил Торд, принимая решение не прикасаться к странной обезьяне. От неё мурашки шли по коже: слишком уж напоминала зомби из только что просмотренного фильма. Ну, только просмотренные десять минут фильма, после которых он потерял сознание. А ведь Эдд говорил, что это был его любимый фильм? М-да, он бы с собой прежним навряд ли ужился. — Что? Ты имеешь в виду Теда? — А его разве не Том зовут? Или он — Тим? — Что-то на «Т», да. Чудесно, теперь они вдвоём не могут вспомнить одно имя. Но Мэтт же друг того парня? В смысле, ладно сам Торд, не удивительно, что он одно имя не помнит, учитывая, что у него вообще пустота вместо воспоминаний. Но Мэтт-то? …Но лучше об этом разговора не заводить. Он не хотел бы ненароком его обидеть, это бы порушило на корню любую попытку подружиться. Стоило бы вообще сменить тему. — А почему ты начал коллекционировать игрушки? — поинтересовался Торд, вновь щелкая по цветку и окидывая взглядом комнату. — И… эм, зеркала? Зеркал тут было несчётное количество. И ему не особо нравилось видеть столько своих отражений. Это напоминало об его ужасном внешнем виде. — Не знаю, — пожал плечами Мэтт, поднимаясь на ноги и ставя обезьянку на полку, в ряд с прочими игрушками. — Я не помню, что было до того, как я случайно стер себе память. — Серьезно? — Торд нахмурился. Совсем как его история. Эдд упоминал о чем-то подобном, но ему и в голову не приходило, что это о Мэтте. Тот как-то совсем не выглядел этим опечаленным? — Ты так ничего и не вспомнил? — Не-а! — с улыбкой ответил рыжеволосый, сметая с полок новые игрушки для показа. Торд нахмурился ещё сильнее. — И ты никак не хочешь это изменить? — спросил он после краткой тишины. — Со мной всё ещё мои друзья. И теперь я могу всё переживать как с чистого листа! Замолчав, Торд отвел глаза, прижимая к себе правую руку. С одной стороны, ему хотелось бы знать больше, но с другой стороны, было страшновато. Да и не удивительно — его прошлое имело слишком большое значение. Он совершил что-то плохое, и пусть любопытство подталкивало его разузнать, что же именно произошло, чувство вины всё равно перевешивало. Ему не хотелось знать о своих ошибках. — Мне жаль, — произнес наконец он, так и не решившись поднять на Мэтта глаза. Извинения — лучшее, что сейчас можно было сделать, пусть и неизвестно, за что они были разглашены. Что ж, учитывая имеющуюся информацию, он взорвал дом и попытался их убить. Обычного «мне жаль» явно было недостаточно. Он должен как-то искупить перед ними свою вину. Простых извинений не хватит, не в его случае. Да, он ничего не помнит, но он должен искупить свою вину перед каждым. Чем-то более значимым, чем какая-то пара слов. — Ладно, я тебя прощаю. Так, секундочку. Вскинув голову, Торд уставился на Мэтта, глянув сначала на гору игрушек в его руках и лишь затем — на выражение его лица. Он не верил своим ушам и потом вздрогнул, когда невольно сжатую руку пронзила боль. — Что? — голос дал слабину. — Я тебя прощаю, — повторил Мэтт, опускаясь на колени и выстраивая игрушки перед ним. — Вообще–то, откуда у меня эти, я не очень помню, но они мне очень нравятся и… — Почему ты меня прощаешь? Я думал, что взорвал ваш дом! Я разве тебя не пытался как-то ранить? — Ты ударил меня в лицо и оставил синяк. Я-то помню: это было меньше трех недель назад. — Тогда почему ты меня прощаешь? — Ну, мы тебе вроде как отплатили. — Мэтт указал на лицо Торда. Тут же прикрывая шрам ладонью, Торд вновь отвел взгляд. — Мы с Эддом побили тебя с помощью робо-рук, а Тоби выстрелил в тебя гарпуном. Думаю, мы квиты. Так вот что не так с этими гарпунами. Но это ничего не меняло: ему было невероятно приятно слышать такие слова. Его простили. Прощение. Пусть Эдд и не говорил этого напрямую, но всё сполна высказывали его поступки. И слышать это было… Было… Тихо всхлипнул, он вытер рукавом глаза. Пусть сейчас он вел себя как маленькая плакса, но сдержать слезы не получалось. Какое же облегчение. — Ты плачешь? Ты что, лицом ударился, когда падал с дивана или еще чего? Мэтт выглядел действительно взволнованным. Улыбаясь, Торд покачал головой и махнул рукой, показывая, что он в порядке. — Нет, всё хорошо, — со смешком ответил он. — Я просто очень счастлив.