Отя, тебе нравится?..

— Леш, ты на стол накрывать умеешь? Алеша с достоинством кивнул спрашивающему «взрослому» — а на самом деле семнадцатилетнему — парню, являвшемуся, он теперь знал, его двоюродным братом, и потерся щекой о Данину приласкавшую мимолетно ладонь. Не избалованный прикосновениями, омежонок неосознанно постарался продлить приятный телесный контакт. Даня, похоже, понял, чего хочется братишке, усмехнулся, наклонился и подхватил его, ластящегося, на руки. — Ты, оказывается, котенок, — сказал с улыбкой. — А я-то думал — динозаврик… Ошибся, да? Алеша застенчиво затрепетал ресничками и прижался, засмотрел глаза в глаза. — Ну… — он постучал кулачком о ладошку. — Я разный могу быть… Когда играюсь, и когда не играюсь… — И застеснялся, знаками запросился обратно на пол. — У нас стол не накрыт, а ты тискаешься, — укорил кузена, поставленный на ножки. — Дело сделаем, а потом ты меня еще так возьмешь. Договор? Бедненький, разрывался между привитым предыдущими воспитателями чувством долга и желанием получить недоданные жизнью обнимашки. То ли реви и тискай, то ли тискай и реви. Даня не сделал ни того, ни другого , сдержался — ведь стол и правда сиял первозданной пустотой. — Вот, — парень снял с сушилки несколько глубоких тарелок и протянул одну омежонку. — Ставь и бери следующую. Алеша принял тарелку на ладошки, торжественно перенес на скатерть и вернулся за второй. Когда Даня подал пятую по счету, малыш ее взял и застопорился. — Нас же четверо, — сказал недоуменно. — Эта зачем? — Для хлеба, Леш, — юный альфа уже нарезАл на доске буханку. Мальчик поразмыслил, улыбнулся тарелке и отнес и ее. — Ложки, — мурлыкал, ровненько выкладывая возле каждой тарелки по ложке, — ложечки… Одна… Два… Три… Четыре… Блестят… Покончив с ложками, ребенок притих, залез на табуретку и уселся. Дан молча сунул ему ломоть намазанного маслом хлеба и вышел в туалет, а потом — звать Виктора и Женю. По возвращении всех троих ожидал сюрприз — посуды на столе прибавилось. И совсем не той, которая, по мнению взрослых, требовалась во время обеда. Дожевавший хлеб Алеша скромно ждал на табуреточке. Эх, малявка — и бар-то открыл, и бутылку достал, выбрал, видимо, ту, что показалась красивей, и рюмки от пыли сполоснул. А конфеты, в баре лежащие кучкой, не тронул, хоть и голодный — ведь не разрешали… — Тебе нравится, отя? — пискнул робко. — Я правильно сделал? Виктор поразмыслил мгновение и решил не огорчать глупышку, оставил, как есть. По одной, за событие обретения сына, пропустить вполне можно. Но — не больше, они не алкоголики. Только напиток поменять, банановый ликер и куриный суп не сочетаются. Алешке выдать бокал и налить сока, Даня купил, яблочный. Пусть приучается к культурному, не алкоголическому, питию. — Иди сюда, сыночек, — поманил мужчина ребенка. — Покажу важное. Алешка с готовностью спрыгнул со своей табуретки и подбежал, уткнулся носишкой в живот: похоже, уже вошел во вкус обнимашек. Виктор поднял малыша на руки, чтобы он лучше видел содержимое бара. — Смотри, — сказал, возвращая ликер на полку. — И запоминай: справа у меня стоит крепкое — бренди, водка, слева — полегче, вино и ликер, это, в основном, для гостей. Ты же читать умеешь, вот, написано, на этикетке, — он ткнул пальцем, — «ликер банановый». То есть — сладкий. Сам как думаешь, с супом будет вкусно сладкое? Нашел кого спрашивать — голодного шестилетку. Хих. Алеша считал — будет. Не понимал ничего, глупыш, в супах и напитках и строил завидущие глазки бесхозно, по его мнению, валяющимся между бутылками, портящимся конфетам. Эээ, нет, сначала суп. Приметивший, как омежонок сглотнул, Виктор выставил вместо ликера водку, початую на прошлые праздники на треть, нагреб конфет, сколько поместилось в горсть, шесть или семь штучек, и высыпал на скатерть маленькой горочкой. — После супа, — уверил сына, — обязательно получишь две. Договор? Алешка повторно захлебнулся слюной и согласно замотал грязноватой головенкой. Мужчина усадил его на стул с предварительно, заботливо, подложенной подушкой, уселся рядом — отказавшийся от спиртного, даже вина, Женя разместился напротив — и дал переминающемуся с половником Дане отмашку разливать. Паренек ловко наполнил тарелки, в каждую щедро навалил заранее отделенное от косточек, покрошенное кусочками куриное мяско. Виктор невольно любовался движениями юного альфочки — строго выверенными, изящными. Красивый у брата сын, и хозяин отличный, ни капли не уронил мимо тарелок. На все руки мастер: готовит, кран починит текущий легко, забитый сифон прочистит, и с дрелью управляется запросто. Алешку бы таким же вырастить… — За Алешеньку, — Виктор поднял свою рюмку. — Чтобы ему у нас хорошо жилось. Чокнулись, Виктор и Даня рюмками, Женя с Алешей стаканами с соком, прихлебнули  — и перешли к трапезе. Алеша ел быстро и жадно, но очень аккуратно, не чавкал. Черпал, не перебираясь, подряд мясо, гущу, бульон, ворковал что-то детско-довольное, про то, как вкусно, вкусно, потрясающе вкусно, закусывал хлебом. Изо рта у него ничего не валилось. Суповой «последышек», последнюю, не поддающуюся зачерпыванию, оставшуюся ложку, мальчик подобрал хлебной корочкой, сжевал его, сцапал в кулачок две разрешенные отцом, «законные» конфеты и обессиленно отвалился, не развернув фантиков  — практически спал. И с конфетами был унесен в постель, уложен с ними. Растаят в тепле тела — не беда, съест, проснувшись, мягкие. Или получит новые, проблема-то. Но Виктор почему-то не сомневался — неприглядный вид лакомства омежонка не остановит. Еще и обертки изнутри вылижет от шоколада начисто, бедное дите. Ничего. Потихоньку привыкнет и перестанет кидаться на сладости. Станет перебираться да пофыркивать. Эх, не разбаловать бы. А так хочется вывалить малышу всего и сразу, чего он ранее был лишен… Уложив сына, альфа вернулся на кухню, к Дане и Жене, продолжать прерванный «отбытием» Алеши разговор и пить чай. Особенно, пожалуй, к Жене: в процессе поедания супа мужчина — чудо свершилось, ага — увидел молодого и более чем привлекательного, замечательно пахнущего морской свежестью омегу и разглядел достаточно, но требовалось бы подетальнее… Да и завязавшийся разговор заинтересовал — о детских книжках. Теперь заинтересовал, после появления в квартире Алеши…