Джош
Мало… Мы целовались безостановочно, прижимались друг к другу, проводили пальцами вдоль кожи. И этого все равно было охренительно мало. Мне хотелось с силой сжимать пальцами его кожу, привлекая к себе, хотелось… Блядь. Нет слова, чтобы рассказать о том, чего мне хотелось, потому что мне постоянно казалось, что все это мне кажется. Или снится. Или я все еще лежу на больничной койке и пребываю в той коме, что провалялся пару или чуть больше дней. Мое тело ломило от потребности почувствовать его, осознать, черт подери, что все это закончилось, что прошел период этого ужасающего отчуждения, что вот он, родной, близкий, БЛИЗКИЙ! Рядом. Со мной, подо мной. Что он просыпается на моей кровати и больше, блин, никуда-никуда от меня не денется. На самом деле хотелось рыдать. Будто тебе сказали, что смысл всей твоей жизни умер, а потом оказалось, что что-то перепутали, что кто-то спер его документы, а потом умер. Что этот твой любимый просто задержался на работе. А потом… Он возвращается с суток, а ты сидишь в вашем доме и пытаешься осознать всю бездну отчаянья, в которое тебя погрузил звонок спецслужб. Перебираешь в голове моменты перед тем, как случился этот день, видишь совпадения там, где их нет в помине, пытаешься понять, что мог бы сделать, чтобы всего этого не произошло. А твоя любовь открывает дверь, бросает сумку на пороге и идет тебя искать. Ты бросаешься к нему, пальцами ощущая это живое тепло, исходящее от него и не можешь сообразить, с ума ли ты сошел, или все это происходит взаправду. Я сейчас испытывал вот такой надлом. Не знаю, может, это было похоже на истерику или еще что-то, но отпустить его от себя я не мог, не мог подняться с кровати и просто пойти делать что-то еще. И да, блядь, я понимал, что он прав, что мне действительно нужно прийти в себя, чтобы не скатиться в ощущение вины перед Найнесом, но… Но… - А вдруг денешься? - тихо спросил я Тая и вжался носом в его шею, снова пытаясь пропитать свои легкие его запахом, словно… Словно он и вправду сейчас растает, как облако дыма, как призрак… Потому что мне, блядь, было безумно страшно. Я провел носом от его щеки до пояса джинсов, поднимаясь с кровати и подавая ему руку. - Мы посмотрим этот чертов матч. И выпьем пиво. Но ты не наденешь футболку и будешь сидеть ко мне так близко, чтобы, блядь, я поверил наконец — мне это не снится. С каким-то смущенным отчаяньем я растеребил волосы на голове с отросшими розовыми прядями и прижался к Тайлеру еще раз, со стоном вжимаясь в его задницу бедрами. Но да, он был прав. Случись все это, я вряд ли потом легко это перенес. Но, черт подери, это вовсе не значило, что я собирался держаться от него на расстоянии, потому что касаться его сейчас для меня было просто жизненно необходимо. Мы достали пиво, какую-то херню в пакетах, и я рухнул на диван, не позволяя Тайлеру сесть так, как он собирался. Вместо этого я притянул его к себе и заставил сесть ко мне спиной, почти моментально касаясь носом его шеи и втягивая кожу в мягком поцелуе, лаская его языком. Плевать, если из половины матча мы пропустим даже девяносто процентов, вслушиваясь в ласки друг друга. Я хотел. Это было жизненно необходимо для меня… На мониторе телевизора забегали футболисты в белом и красном, а я… Дотянулся одной рукой до пива, другой поглаживая короткий ежик волос Тая. Отпил холодного пенистого напитка и не удержался, втянул в рот мочку уха, начиная кружить вокруг нее языком. И плевать, что мой член с болью упирался в его поясницу. Плевать… Я все равно хотел его чувствовать. Гладить, целовать, наслаждаться его близостью, заставлять его стонать. Потому что… Блядь. Эти стоны были способны убедить меня в том, что он действительно рядом. На самом деле это воздержание от самого акта… оно действительно помогало мне не только хоронить в себе скорбь по вине перед Найнесом. Оно помогало мне больше чувствовать Тайлера, больше понимать, что и завтра он останется рядом со мной. И даже если я доведу его своими ласками до слез и просьб немедленно его трахнуть, я все равно буду продолжать ласкать его. Потому что сейчас я точно собирался поступить, как эгоист. Сделать так, как хотелось мне. Холодными от пива губами я чертил линию вдоль его плеча, пока мои руки беззастенчиво вели с его спины на живот, накрывая и теребя его соски. На экране все встали, слушая гимн, но мне было плевать… В детстве я всегда вставал под гимн, даже если находился в одиночестве. Это… не знаю. Бред, наверно, но действительно так. И сейчас старая привычка требовала подняться, но… Нет, Тай был важнее всего на свете. Для него и ради него я ломал все свои стереотипы, все привычки, которые составляли меня. Я хотел полностью раствориться в нем. И да, я знал, как потом больно, если он оказывается от тебя далеко, но… Нет. Хрен я куда его еще отпущу. Я просто не знал, что может меня заставить отвернуться от него после того, какую адскую боль мы пережили по собственной глупости. Я собирался покрыть поцелуями все его тело. Знаю, это выражение довольно часто казалось образным, но хрен там. И сейчас, пока мы сидели перед монитором и старательно делали вид, что пытаемся смотреть матч, я мог поцеловать хотя бы каждый миллиметр его спины, плеч и шеи, чем и занимался, совершенно не реагируя на его слабые попытки мне воспрепятствовать. - Смотри. Смотри футбол, Тай. Вон, пятый номер ведет… Пятый там был номер или девяносто третий (и существовал ли такой) — хуй разберет. Я бы не смог назвать сейчас даже фамилии, не то, что разглядеть номер на его майке, хотя знал каждого из своей бывшей команды. Похер… На них на всех похер, когда рядом он, тот, кто заставлял меня умирать в агонии без себя рядом. Я поднял собственную задницу, упираясь в поясницу Тая и заставляя приподняться его, попутно и совершенно безапелляционно расстегивая его джинсы и стягивая их вместе с боксерами. Нет, я не собирался… ну, вы понимаете. Нет. Но я хотел его ласкать. Чувствовать его в своих руках, слышать его вздохи. Я должен был. Мне это было нужно. Впрочем, я не спешил, и мои руки нежно водили по его животу, с удовольствием фиксируя то, как поджимаются мышцы Тайлера от моих прикосновений. Я утыкался носом в его затылок и втягивал воздух, втягивал, уверенный в том, что там пахнет… сильнее или как-то по особенному. Хрен знает… Неважно. Важно было то, как мои пальцы гладили его шею, опускаясь на ключицы, а потом и на соски. И еще ниже… еще… Пока, наконец, не опускались к его паху. Его член был налитым, горячим и очень твердым. Он упирался в мою ладонь, но я лишь обогнул его и прикоснулся к мягкой коже под ним, самыми кончиками ведя по ложбинке между яичками. Голова Тая лежала на моем плече, его дыхание было рваным, поверхностным и… Блядь. Я испытывал ни с чем не сравнимое удовольствие от этого. От того, что я это делал с ним. Я. Мой. Мое. Повернув голову, я вновь обхватил губами мочку его уха, пока мои пальцы вели линию от яичек до самой головки, чтобы сделать попытку обхватить его член, заставить его простонать, но тут же отступить, поднимаясь ладонями по его животу к шее, оглаживая ее и разминая плечи. Из динамиков телевизора донесся крик, и я понял, что кто-то забил гол, но… Но мне было плевать. Впрочем… черт… Нельзя было увлекаться. Нельзя. Воздержание было правильным решением. Если это можно было назвать таковым.Тайлер
- Не денусь, - серьезно сказал я и покачал головой, крепко сжимая в руке пальцы Джоша. Мне даже подумать было страшно о том, что я могу куда-то деться. Как-то так это работало... После этой долгой разлуки все воспринималось куда более насыщенно, потому что я чересчур хорошо помнил, как дерьмово мне было без него. И... Не хотел туда возвращаться. Не хотел снова терять то единственное, что тянуло меня к свету, а не во тьму. Просто не мог. Когда Джош провел носом по моему животу, я сжал зубы и сто тысяч раз пожалел о том, что предложил притормозить. Как тут притормозить, блядь?! Кое-как опомнившись, я подал парню руку и нехотя поднялся с кровати, мысленно напоминая себе, почему я так сделал. Потому что я его любил. Потому что не хотел, чтобы он начал жалеть или винить себя в чем-то. Потому что с ним я не мог быть эгоистом. Повторив это в голове по кругу, я поймал смысл сказанных Джошем слов, и мои губы растянулись в улыбке. - Я могу тебя просто ущипнуть, - сказал я, присматриваясь к заднице парня. - А заодно и себя, потому что... - я качнул головой, будто отгонял от себя непрошеный кошмар. - Потому что тоже едва верю в то, что это не сон. Я нахмурился, на этот раз прогоняя от себя образ той тоски, которая преследовала меня все эти долгие недели. Потом резко засмеялся, когда Джош вжался мне в зад. Черт... О каком воздержании могла идти речь, если мой член мог вот-вот пробить насквозь джинсы? Черт... Спустя какое-то время все пришло в норму. Вроде как. Пока мы были на кухне, разыскивая в холодильнике что-то съедобное и пиво, я уже не думал о том, что зря затеял всю эту херню с "притормозим". Нет. Все правильно. К тому же... Черт, даже просто находиться с Джошем в одном помещении и не ловить на себе презрительный взгляд... Это было классно. Правда, классно. А еще я снова мог его касаться или восхищенно таращиться... Этого было недостаточно, да, но... Все же здорово. Я так и не надел футболку и меня чертовски радовало то, что Джош тоже этого не сделал. По пути из кухни в гостиную я смотрел на его спину словно впервые. Снова изучая каждую линию мышц и снова желая услышать его рассказ о том, как он тренировался. Просто мне до безумия нравилось слушать его голос перед сном. Своего рода колыбельная. Я прижимался щекой к его груди, а он говорил... Говорил о своих родителях, о футболе, о тачках... И пусть я и половины смысла не улавливал, я все равно наслаждался каждой секундой, проведенной рядом с ним. И под звук его голоса я проваливался в сон абсолютно счастливый... Джош заставил меня сесть к себе спиной. И я чуть не взбунтовался, потому что... Черт, так я не мог его видеть! Меня это убивало, правда, убивало. Ровно до тех пор, пока его губы не коснулись моей шеи. Твою. Мать. Откинув голову назад, я довольно улыбался и сжимал пальцы парня в своей руке, пока он самым наглым образом доводил меня до белого каления. В хорошем смысле, естественно. Просто теперь матч проплывал мимо нас. Все, что я мог улавливать - это его запах, его дыхание, касавшееся моей кожи, его язык... Боже... - Джош... И нет, я точно не просил его останавливаться. На матч попросту стало наплевать. Наплевать, наплевать, наплевать! - Эй... - возмутился я, когда его поцелуи кончились. Вместо этого он потрепал то, что осталось от моих волос, и переключил свое внимание на пиво. Я тоже было потянулся к бутылке, но рука зависла в воздухе, потому что губы моего любимого парня сомкнулись на моем ухе и... - Блядь... Я выдохнул ругательство с каким-то шипением, потому что в голове все перемешалось. Его холодный после пива язык на моей разгоряченной коже... Это было божественно. И когда его губы перешли на плечо... Я выгнул шею, вкушая каждое мгновение и... Снова забыл, почему я предложил притормозить. Черт... Я не хотел больше тормозить. Я хотел снять с Джоша одежду. Всю. Хотел положить его на кровать и долго таращиться на его тело, прежде чем нависнуть над ним и провести носом по груди, вдыхая запах геля для душа вперемешку с дезодорантом. Хотел практически лежать на нем, обнимая всеми конечностями. Хотел орать о том, как сильно я его, блядь, люблю. Но получалось так, что он покрывал меня поцелуями, а потом еще и сказал смотреть футбол. Я усмехнулся: - Издеваешься? М... Бля... Я... Я даже не вижу, что там происходит. Черт... Джош... Он сводил меня с ума. Вот так брал, поднимал и бросал в безумие. Своими действиями он заставлял меня забывать обо всем существующем. Кроме него самого, разумеется. Оставался только он. И я. Мы. Снова мы. Ситуация окончательно вышла из-под моего сомнительного контроля, когда Джош заставил меня приподняться, а потом запросто оставил меня без одежды. - Ты чего? - спросил я, мельком взглянув на свои джинсы, горкой упавшие у ног. На этом его изящная пытка не закончилась. Стала лишь более насыщенной. Черт... Его руки... Его рук было мало. Я нуждался в его губах, поэтому, пока его ладони лежали на моей груди, я выгнул шею и поцеловал его в подбородок, заставляя слегка наклонить голову. Было не очень удобно, но... Плевать. Мне. Нужны были. Его. Губы. Вот так. Срочно! Подняв руку, я положил ладонь на его щеку, прижимая лицо парня к себе сильнее. Его член упирался мне в поясницу, и я очень, очень сильно хотел почувствовать его на своих губах тоже, но в планы Джоша, кажется, это не входило. Как и в мои.. Ха. Те самые, которые рушились подобно крепости, теряя свои кирпичи каждую гребаную секунду. Я пиздец как хотел почувствовать его руку на своем члене. Хотя бы, блядь, руку. Пожалуйста. И, кажется, я несколько раз сказал вслух это слово, но оно потерлось в шуме моего дыхания. Легкие жгло огнем, а во рту снова пересохло. И я негодующе простонал, когда ладонь Джоша, едва коснувшись меня, снова взметнулась вверх. Чертенок... Издевался надо мной как мог. - Джош... - просипел я и, сглотнув, потянулся к его руке, буквально насильно укладывая его ладонь на свой член. - Пожалуйста... Опустив глаза, я посмотрел на наши пальцы, переплетенные на моем подрагивающем члене, и тут же зажмурился, простонав. Боже. Не знаю, почему, но я испытал от этого почти что эстетическое удовольствие. Потом отнял его руку и поднес к своему лицу, мягко проводя кончиком языка по большому пальцу Джоша и снимая с него свою же смазку. Повернулся так, чтобы видеть глаза парня и обхватил его палец губами... А потом опомнился и отступил назад. - Черт... - мы же вроде договорились, да? Тогда какого черта я пытался его спровоцировать? - Извини... Я просто... Я так хочу тебя. Всего. И... Блядь... Меня ломало без тебя, Джош...Джош
- Тише, тише, Тай... - шептал я в его губы, пока он повторял свое "пожалуйста". Боже... Это даже представить невозможно. Просто, мать вашу, первозданный кайф, слышать его голос в этот момент. Слышать, какие хрипловато-бессильные ноты в нем появились, как сам Тайлер вжимает свою голову в мое плечо, как... Боже. Было сложно дышать, черт подери. Просто. Чертовски. Сложно. Дышать. До этого момента я даже не подозревал, что вот так, вот так это все пронзительно, снова прикасаться к нему, да и... Это вообще сложно объяснить. Просто прикасаться к нему и знать, что мы договорились не переходить границы. Воздержание. Где заканчивалась просто ласка и нежность и начиналось хреново исполняемое воздержание? Я не знал, но... В этот момент мне и не хотелось стягивать свои джинсы, чтобы закончить это. Нет. Мне хотелось довести Тая до не сдерживаемого экстаза, хотелось, чтобы он полностью перестал контролировать себя, стонал, кричал, скулил. Неважно. Просто представьте, что любимый вами человек вот так изнывает от того, что вы делаете с ним. Это даже сравнить с чем-либо было сложно. Это была чистая радость от того, что любимому человеку рядом с вами настолько хорошо. Что вы можете доставить ему это удовольствие. Удовольствие, граничащее с пыткой. В этот момент даже осознание всего изменилось. Я уже не думал о том, что в моем паху разливается боль от острого желания. Самым огромным удовольствием самим по себе стала возможность снова и снова прикасаться к нему. Боже, я так его люблю... Вот просто... У меня не было слов, чтобы описать, какой он... Красивый, нежный, страстный, родной... Мой. Он был моим человеком, и мне не требовалось думать, прежде чем что-то отвечать или что-то делать. Когда-то это было с дополнением: мы всегда друг друга понимали. Сейчас до меня дошло, что это было вовсе не так. Иногда мы все же ошибались друг в друге, но... Это было понимание того, что как бы мы друг в друге ни ошибались, мы все равно будем вместе, потому что... Нет, я правда не мог представить, что же должно было случиться, чтобы мы снова добровольно решили расстаться. Нет. Добровольно я Тайлера не оставлю. Ни за что. Без него я медленно умирал, как умирают люди в состоянии перманентной гипоксии или при отсутствии иммунитета. До меня с опозданием доходило, что Тай был не просто человеком рядом со мной. Он стал... чем-то реально жизненно важным, как кислород, вода и пища. Как там говорится? У человека есть два вида потребностей. Безусловные, которые обеспечивают нашу жизнедеятельность, и условные, которые нужны нам, но без них мы не умрем. И пусть там стопудово умные и головастые суки говорят, что не бывает жизненно необходимых людей. Хуй там. После этих месяцев разлуки я понимал, что они не правы. Просто, блядь, не правы. Потому что без Тая я не мог дышать, не мог улыбаться, не мог жить. Существовать? О... В этом мне помогли. Но жить... И как бы паршиво перед Найнесом мне ни было, я верил, что он успел довольно хорошо меня понять, чтобы сделать правильные выводы. Он был важен. Очень-очень важен для меня. Но Тайлер... он просто был жизненно необходим. Как условие того, что ты, блин, живешь, а не существуешь. И вот сейчас, снова... Вы когда-то пытались оставаться спокойным, когда любимый до дрожи человек пытается спровоцировать вас на что-то большее? Я сидел и смотрел на то, как Тай обхватывает мой палец своими пухлыми влажными губами, как мой палец скрывается в его рту, ощущая обволакивающую влажность... Черт. Это всегда действовало на меня слишком сильно. А его губы... Да он, блин, издевается. Вид его губ был, блядь, квинтэссенцией желания, пошлости, грязности и величия. Странные сравнения, наверно, но... Стоило мне только представить, как вот так за его губами скрывается головка моего члена - мне тут же хотелось бросить все рассуждения о том, как хочется сделать для него прекрасное, и просто выебать его рот. Я мотнул головой и слез с дивана, оставляя его сидящим. Опустился перед ним на колени и заглянул в его глаза, с болью повторяя его же слова: - Меня тоже ломало без тебя... Выпрямился, дотянулся до его губ своими и чмокнул, а потом в подбородок. И шею. И грудь, плавно опускаясь к животу и обводя пупок языком. Я не спешил. Наоборот, мне хотелось его еще больше довести до натурального скулежа. - Я принимал душ и трогал себя. И представлял, что это твои пальцы. А потом... Смазывал руку и закрывал глаза, представляя, что это твой рот. Хреново получалось... Я положил большой палец на головку его члена и заглянул ему в глаза, касаясь его и своего пальца кончиком языка, но почти сразу отстраняясь. Я заставил его развести ноги и провел по его яичкам языком, чуть сжимая его член пальцами и чуть заметно двигая ими вверх и вниз. Нет, я никуда не торопился. И, глядя в его глаза, я совсем бессовестно пошло вылизывал его кожу под членом, наслаждаясь тем, как темнеет его взгляд, когда он смотрит на меня. А потом я опустился ниже, за колени притягивая его чуть ближе к себе, и дотрагиваясь языком кольца мышц, плавно проводя по гладкому. Провел языком по собственному пальцу, смачивая его слюной и чуть отодвинулся от Тая, медленно кружа по его анусу пальцем и вглядываясь в его лицо. Кажется, он делал попытки перехватить хотя бы часть инициативы до этого, но я просто пригвоздил его свободной рукой к дивану и не позволил. Эти ласки - мой подарок ему в знак безотчетного, до охреновения важного чувства. И я хочу, чтобы он его, этот подарок, принял. Я закусил губу, проникая в него пальцем, а потом накрыл языком головку его члена, проводя по кожице и чуть затрагивая отверстие на самом конце. Палец внутри него двигался, упираясь в стенку и проводя по ней раз за разом, пока мой язык ласкал его член, а пальца другой руки сжимали основание. С его губ сорвался протяжный стон, и... и мне пришлось на секунду остановиться, чтобы прийти в себя и тут же не начать вколачиваться в него. Вместо этого я продолжал его мучить, раз за разом вслушиваясь в его стоны и судорожные вздохи, а когда... Когда он выгнулся дугой, готовый кончить, я самым наглым образом от него отстранился с улыбкой до ушей и просто... не позволил ему этого. Фоном над ухом бубнил комментатор, но мы уже совершенно забыли о том, что смотрели матч. Как бы его смотрели... Я поднялся с пола, поправляя стоящий колом член и хватая Тайлера за руку, потянув его к спальне. Не-е-ет... Я... Я очень надеялся, что мне хватит сил не нарушить своего обещания и не сдаться. Я... Я хотел продолжать его ласкать. И на диване было уже неудобно. К черту матч, к черту пиво, к черту весь живой свет, потому что здесь и сейчас я снова находился рядом с любимым человеком. Я толкнул его в спину, заставляя прижаться животом к простыням, а сам навалился сверху, губами спускаясь от его уха до затылка и снова прикусывая кожу в основании его головы. Я целовал его лопатки, вел языком вдоль его позвоночника, опускаясь к ягодицам и целуя их, чтобы раздвинуть их потом руками и снова провести языком по гладкому кольцу мышц, но не сосредотачивая на этом внимания и двинуться ниже, целуя его бедра, ямочки под коленями и поднимаясь снова вверх и обильно смачивая слюной между его ягодиц, чтобы упереться туда членом, но не входить, а водить между ними, мучая и его, и себя... - Блядь... - прошептал я и бессильно опустился на его тело, тяжело дыша в его шею и пытаясь придти в себя, чтобы немного охладить свое желание и снова начать его ласкать.Тайлер
С ним всегда было так: настроение менялось в одно мгновение и тело охватывал какой-то адский огонь, который невозможно было потушить. напротив, он разгорался лишь сильнее. От его поцелуев, прикосновений и даже просто голоса. Боже... Его голос! Когда в его словах появлялись хриплые нотки, меня пронзало электрическими разрядами. Или когда он начинал шептать возле моего уха... Как вообще рядом с ним можно было оставаться спокойным? Нет, серьезно, меня очень беспокоил этот вопрос. Как, работая с ним в одном клубе столько времени, я не обращал внимания на его улыбку или прищур глаз, когда он пытался шутить? Как не чувствовал его запаха, когда он проходил мимо? Как мне удавалось это игнорировать? А потом... Потом, когда я снял эти чертовы очки и увидел его в настоящем свете, как, спрашивается, я сдерживал себя в руках? Ведь держался, так? Держался, молча ревнуя его к Рите. Черт... И как я не сошел с ума? Его взгляд... Боже, его взгляд в тот момент, когда я обхватил его пальцы губами... Наверное, не будь я так сильно на этом сконцентрирован, я бы кончил сию же секунду, потому что взгляд его глаз цвета мокко, быстро потемневших до американо, привел меня в восторг. Я словно смог прочитать все его мысли. Горячие, надо сказать, мысли. Каждая из них отражалась в его глазах, а я это видел и был без ума от счастья. Да, мне очень нравилось то, что я так на него действую, потому что сам Джош действовал на меня так же. Я любил его просто невероятно, но иногда мне было сложно сказать эти слова. Не знаю, как так получалось, но тогда я просто пытался донести свои чувства до него через нежность. С ним хотелось быть нежным. Хотелось обнимать его, делиться своим теплом и верить, что в его груди появляется такой же теплый шар, как и в моей. И... Вместе с тем, вместе с этой невероятной нежностью, я хотел... Блядь. Даже не знаю, как это объяснить... Просто иногда нежность трансформировалась в другое чувство. Я любил его настолько сильно, что ее попросту не хватало, чтобы дать ему понять, какие чувства меня переполняют. Тогда все это хотелось просто вдолбить в его голову. Быть немного грубым. Или не немного... Показать ему, что рядом с ним я тупо не могу себя сдерживать. Поэтому... Поэтому его взгляд, наполненный некой порочностью, дал приток новых сил. Я задышал чаще и... И обломался, потому что Джош слез с дивана, оставив меня одного. Твою мать... Он был в шаге от меня, в одном, блядь, шаге, а я уже страдал, оставшись без его тепла. И меня уже начало ломать. Снова. Когда Джош приподнялся, чтобы поцеловать меня, я отчаянно пытался схватить его за шею и оставить в таком положении. Рядом. Со мной. Хотелось бесконечно долго целовать его губы, но вот... У него был какой-то свой план, в который меня посвятить забыли. Впрочем... Пока его горячие губы кружили по моей груди, я откинул голову назад и машинально положил ладонь на его голову, перебирая пальцами розовые волосы. А потом... Сжал их, когда он начал говорить. Потому что то, что он говорил. Блядь... - Джош... - жалобно просипел я, потому что... Блядь, я делал точно так же. - Джош... Черт... Я хотел бы на это посмотреть... Серьезно. Да. Хотел бы. Даже представив это, я чуть не задохнулся. Представив, как мой мальчик ласкает себя. Как его пальцы обхватывают член, а веки медленно закрываются. Как из его легких выходит шумный выдох, пока он представляет меня... Боже. Сглотнув, я тоже шумно выдохнул и дернулся вперед, стоило его пальцу коснуться моего члена и... Снова этот взгляд. Снова этот порочный взгляд, когда он наклонился и коснулся пальца кончиком языка. - Блядь... Джош... Ты меня убиваешь, - усмехнулся я и послушно раздвинул ноги. А потом... А потом я еле держался, чтобы не заорать на него. Чтобы он перестал надо мной издеваться и просто... Да, блядь, просто выебал меня, потому что сейчас становилось совсем понятно, что воздержание было хуевой идеей. Я слишком долго не чувствовал его в себе, не чувствовал, как мы становились одним, блядь, ебучим целым. И теперь мне нужно было об этом напомнить. Срочно. Прямо сейчас! - Джош! Это было настоящей сладкой пыткой. Кажется, в одном из стихов Эллы, которые я периодически читал, было такое сравнение. Сладкая пытка. Когда тебе до безумия нравится происходящее, но оно не дает прийти в себя. Каждым своим движением, каждым своим, мать его, вдохом, Джош толкал меня к пропасти, но потом возвращал обратно, не позволяя разбежаться и прыгнуть со скалы. Он ласкал меня с завидным упорством. Медленно, сдержанно. Как охотник, выслеживающий свою жертву, Джош не желал торопиться и делал все тщательно. Так тщательно, что у меня уже колени, блядь, дрожали. А дыхание... Сухое горячее дыхание вырывалось из моих легких какими-то кусками, что иногда ощущалось с какой-то болезненностью, но потом ее перекрывал чистейший кайф, когда Джош прилагал усилий на чуточку больше. В один из таких моментов я простонал, оставляя на конце выдоха неразборчивое ругательство и... Взгляд Джоша на мгновение изменился. Честно, я так обрадовался этому, потому что мне показалось, будто это стало выстрелом из стартового пистолета. Будто Джош сейчас возьмет и просто... Да-да, просто выебет меня. Пожалуйста, блядь. Но нет... Каким-то образом ему удавалось перебарывать свое желание, в то время как я медленно умирал. Черт... - Джош... Джош, пожалуйста. Я сейчас просто кончу... - прохрипел я, и действительно все тепло в теле собралось воедино, медленно опускаясь вниз, но... БЛЯДЬ! Так и не наступивший оргазм растворился в воздухе, потому что мой, блядь, любимый парень просто перестал делать то, что делал. Я раскрыл глаза и... увидел его улыбку. Самую наглую, блин, улыбку, на которую он только был способен. И, черт... Одна часть меня хотела треснуть его в этот момент, вторая же... Нет, не вторая. Весь я хотел его любить. - Мудак! Понял? Мудак ты... Я был похож на капризного ребенка, наверное. Да, точно... Особенно в тот момент, когда Джош схватил меня за руку и как заботливый, блядь, папочка, потащил меня в спальню. Вся забота его закончилась, когда он толкнул меня на кровать. Рухнув на живот, я самым наглым образом выпятил задницу, надеясь, что теперь-то он перестанет надо мной издеваться. И... Снова облом. - Джош, блядь... Я сейчас членом матрас к хуям пробью! Черт... Его язык на моей заднице. Было приятно. Но я не мог думать о том, что куда приятнее было бы почувствовать его член. Я даже попытался дотянуться до него рукой, но Джош практически лежал на мне, так что попытка успехом не увеначалась. Я был слишком скован в движениях, чтобы хоть как-то повлиять на происходящее. Мог только задницей в стороны крутить, надеясь, что мой намек будет понят. Хотя... Какие уж тут намеки, когда я прямо говорил, что сдохну, если он что-нибудь сделает. Что-нибудь... Не такое дразнящее. Мое тело требовало более радикальных мер, а их все не было... Даже приставив к моему заду член, Джош продолжал издеваться надо мной. И над собой. Блядь. Мудак... И я любил этого мудака больше жизни. Когда он окончательно на меня лег, обжигая ухо своим дыханием, я не упустил шанс. Я скинул его с себя на кровать и сам залез на него сверху. - Пидор, - усмехнулся я и, наклонившись, поцеловал его в губы, щедро пройдясь по ним языком. Потом двинул бедрами вперед, чувствуя, как об его член трется мой. Простонал прямо в его рот и отстранился. - Что ты там рассказывал? Про душ... Знаешь, что? Я делал так же... Закусив губу, я сел по-другому: обхватывая бедрами грудь Джоша. Мой член оказался у его лица и я, обхватив его пальцами, провел головкой по губам парня, тут же хрипло простонав. - Представлял, как делаю так, - я размазал каплю смазки по его щеке и вытер ее пальцами. - И как ты податливо открываешь рот... Надавив пальцем на его нижнюю губу, я тут же заменил палец членом, медленно проникая в его рот. Боже... В старых мультиках всегда показывали, что при ударе над головой персонажа летают птички. Над моей наверняка летали звездочки - я видел перед глазами их отражение. А все потому, что Джош сносил мне голову. То, как он обхватывал мой член, как он смотрел при этом на меня, как его ладони лежали на моей заднице - все это сносило мне голову. - И я очень хочу сделать это же для тебя. Если ты позволишь...Джош
Тай так жалобно повторял и повторял мое имя, что... Держаться было чертовски сложно. Сложно было держать себя в руках и окончательно не послать к херам все воздержание, смысл которого я давно забыл. А. Да. Это нужно было мне. Но... Вы шутите? Да, мне будет тяжело, да, я буду ощущать вину, да, с этим придется свыкнуться, но БЛЯДЬ! Это был мой родной, самый близкий на свете человек, которого я любил. И не давать ему то, что мог дать прямо сейчас, было похоже на пытку. С другой стороны... О да, была эта чертова другая сторона. Запрет на продолжение действия лишь помогал больше верить в то, что вот он, рядом со мной. Что это он стонет мучительно, ощущая мои пальцы на своем члене, мои пальцы в себе... Мой язык, кружащий по головке. Что это просто он. И он никуда не денется. Не исчезнет, не растворится. Запрет на трах помогал мне сделать для него что-то большее, чем секс. Что-то такое, что оставалось обычно мимолетным. А это.... Да мать вашу, это чистая любовь - жертвовать оргазмом для того, чтобы он испытал гораздо более сильное. Такое сильное, что начинал ругаться, а потом снова скатывался в жалобное повторение моего имени. И это... Блин. Это так заводило, что я позволил ему опрокинуть меня на кровать и усесться сверху мне на грудь. Моих губ коснулась пошлая ухмылка и язык медленно обвел головке его члена, когда он приставил его к моим губам. Серьезно, Тай? Ты думал, что я сдамся и сделаю все быстро? Что просто позволю тебе... черт. Я посмотрел в его глаза и медленно вобрал в свой рот его член, ласково проводя языком по выступающему бугру на стволе, по вздувшимся венам, по мягкой коже у основания головки. Я смотрел в его глаза и облизывал его, нарочно сильно высовывая язык, чтобы он, черт подери, видел. Видел и ощущал, что я с ним делаю. Мои руки сжали его задницу, проводя по ягодицам мягкими движениями и чуть разводя их в сторону. А потом я грязно улыбнулся и, медленно проведя языком от основания его члена до самого окончания, вновь нащупал кольцо его мышц пальцем. Серьезно, Тай, ты же не думал, что смог забрать себе инициативу? Ты уже вымучен ласками, ты просто хочешь меня, а я... Я еще держусь. С переменным, блядь, успехом, но держусь же... С очень, мать вашу, переменным, особенно тогда, когда он говорил все это, на короткое время перебарывая свое тело, которое требовало лишь того, чтобы его просто трахнули. Черт... Мой Тай виртуозно умел пытать меня точно так же, как это делал сейчас с ним я... Со своими пухлыми губами, раскрытыми в немом крике... Блядь. Все. Не смотри на него, Джош. Не смотреть было сложно... И я... Я не выдержал. Нет! Иначе я просто окончательно свихнусь и закончу это так быстро, как только возможно, потому что... Потому что как только я окажусь в нем, я точно взорвусь оргазмом, как пересмотревший порнухи юнец. А я... Я не хотел, чтобы это заканчивалось. Мне хотелось вечно видеть его такое лицо. Раскрасневшееся, немного обиженное из-за того, что он не может сделать для меня все то же самое, что делал для него сейчас я. Мне хотелось продлить минуты этой близости так долго, как это возможно, так, чтобы нам обоим реветь хотелось от сладких мучений. И я... Наверно, поэтому я обхватил его спину руками, стремящимися к плечам, чтобы перенести вес его тела на них и опрокинуть его на кровать, привлекая к себе в долгом ласковом поцелуе. - Люблю тебя. До одури... Действительно до одури. До чертиков перед глазами. До такого состояния, что просто находиться рядом мало. Хочется прорасти в него, хочется стать продолжением, пустить корни, дышать его выдохами. Я... Я, правда, даже не думал, что можно вот так любить. Любить каждую черточку его лица. Его глаза, нос, щеки, умопомрачительные пухлые губы, его шею, плечи... Все, что он делает и говорит, даже если ты ненавидишь его. Я прошел это. Любил и ненавидел одновременно, когда думал, что ему на меня плевать. Отдавался ему в его комнате и хотел рыдать от того, что он так неимоверно блядски далеко от меня. И сейчас... Найдется хоть один ублюдок, который осудит меня за то, что я не хотел это прекращать? Была бы моя воля, я бы просто слился с ним, сросся, чтобы быть уверенным в том, что он от меня никуда не денется. Потому что... больно без него. Вот так, просто. Просто больно. И даже не требовалось придумывать другие слова. Без него было больно, словно сердце из груди вырвали. Раскроили грудную клетку и достали еще бьющееся сердце, вгрызаясь зубами в кровоточащее мясо. Вот так без него было больно. И сейчас.... Сейчас, блядь, когда я наконец мог быть рядом с ним, я просто хотел иметь возможность вникнуть в это ощущение стопроцентного счастья, чтобы никогда больше не покидать его. По собственной воле. Никогда. Я обвел пальцами линию роста волос на его лице и, обхватив его щеки ладонями, мягко улыбнулся. - Я очень скучал по тебе. Дай мне... Просто побыть с тобой рядом... Уткнувшись носом в его нос, я провел языком по его нижней губе, которая так забавно иногда казалась полнее верхней. Боже... Каждая черта его лица была на сердце высечена, как признак принадлежности меня к нему. И на этом снова началась моя ласка... Я провел дорожку от его подбородка до ключиц губами, чтобы обхватить его сосок, втягивая его в рот и теребя его языком. Просто... Да черт, вкус его кожи сам по себе был тем еще долбаным афродизиаком, потому что, кажется, я простонал синхронно с ним. И это было до того, как я случайно коснулся его члена своим. Блядь. И все. И искры из глаз посыпались... Я уткнулся лбом в его грудь и тяжело задышал, ощущая, как... как... Блядь. Его кожа трется о мою, как соприкасаются головки, как... Да блин... Я жалобно простонал и посмотрел на Тая. - Я... Я, блядь, больше не могу... Но хочу. И... Блин. Этого мало. Понимаешь? Наверное, он понимал, потому что в следующее мгновение я оказался лежащим на спине, а он вновь навис сверху. Чертово воздержание неслось в задницу, а я... просто хотел ощутить его всего, слиться в единое целое, как бы пресловуто это ни звучало. Я обнял его. Так крепко, что даже локтями, казалось, вжимал его в себя. Мои пальцы вели по его шее, по каждой выступающей мышце, по каждому сосуду, пульсирующему на его шее, а потом опустился рукой ниже и обхватил его член рукой, с силой двигая вверх и вниз, пока Тай не остановился надо мной с раскрытыми губами и смеженными веками. И снова я остановился... Я не мог заставить себя остановить это. Я хотел, чтобы это продолжалось. И... Поскольку, кажется, я умудрился довести его до белого каления, то самое время отдать ему пальму первенства, чтобы он вдоволь поиздевался надо мной тоже, пока я не взвою. Боже... Я ведь знал, на что шел этими ласками, сводящими его с ума? Нет, не знал? - Может, самое время пойти покурить? - неловко улыбнулся я, но почти сразу заткнулся, стоило только посмотреть в его глаза.Тайлер
Что он делал... Что он, мать вашу, со мной делал?! Кажется, я успел пожалеть о том, что забрался на него, потому что Джош умудрялся использовать и это в своих целях. В своих, черт возьми, сладких целях. Глядя на то, как он проводит языком по моему члену, я вцепился ногтями в его плечи и шипяще втянул воздух, желая ощутить больше. Больше жара его рта. Больше скольжения. И давления. Блядь... А он нарочно делал так, чтобы я продолжал дрожать, ловя одну ласку за другой в попытке сложить их воедино и получить разрядку. Ага... Хер там. Этого не хватало, и мой мудак об этом знал. Я не понимал, зачем он это затеял и не мог сказать, что мне не нравится, но... Черт. Я так скучал по нему, по его телу, по нашей близости, а теперь, получив его обратно, не мог получить остального. И меня продолжало ломать. Словно это была печать на важном контракте, а без нее он не был действителен. Вот и мне казалось, что без этого... Что без этого наше воссоединение уже на утро рассыпется в прах. - Ой, блядь! - выругался я, когда Джош снова (как ему, черт возьми, это удавалось?) отнял у меня инициативу. Его ладони на моей заднице, его язык, опускающийся к яйцам... Я закусил нижнюю губу, но все равно не выдержал: - Сука! Это было волшебно. Это было очень, очень, блядь, приятно. До такой степени, что я перестал контролировать себя. То, что говорил. То, что делал... Я не был уверен в том, что по-прежнему контролировал свои мысли... Да и черт с ними. Главное, что я не упускал из виду одну: мой мальчик рядом. И любит меня. Хоть и мучает... Ситуации не дано было оставаться под моим контролем. Нет. Только не с Джошем... Я опомниться не успел, как он просто взял и скинул меня с себя. Но не растерялся - тут же обвил его ногами и обнял за шею, надавливая на затылок, чтобы его губы коснулись моих. И они коснулись, да... Он поцеловал меня, в очередной раз вырывая из легких протяжной стон, погасший так же на его губах. Ладони переместились на его щеки, большие пальцы гладили его скулы, а я наконец-то и думать забыл о том, что мое тело было готово разорваться. Мне просто стало хорошо. Так, черт возьми, хорошо, как не могло стать ни под каким наркотиком. Это было ощущение... дома, пожалуй. Когда все родное и знакомое. Когда все на своих местах. Когда хочется оставаться здесь и только здесь, потому что ты принадлежишь этому месту. Я бы... Я бы, наверное, смог принадлежать любому месту, лишь бы там был Джош. Если подумать, то я всецело принадлежал ему самому. Его слова заставили меня улыбнуться, и я чуть было не попросил повторить их. Да, повторить. Снова и снова. Я был готов слушать эти слова вечно. Что он любит. Что он, блядь, любит. А сам промолчал, потому что не смог бы подобрать нормальных слов, чтобы описать все свои чувства. Я им дышал. Я им жил. Иногда мне было пиздец как страшно из-за этого, потому что это чувство охватывало меня полностью и я не мог с ним совладать. Оно подчинило меня... Это был какой-то симбиоз, наверное, и, судя по всему, без этого чувства я уже не мог жить. Оно давало мне энергию, давало надежду на будущее, давало другое ощущение... Счастья? Да, черт возьми. Тайлер Джозеф, да-да, тот самый неудачник, посмотрите, блядь, он счастлив! Сглотнув, я просто притянул Джоша к себе и снова поцеловал. Прижался губами к уголку его рта и закрыл глаза, прислушиваясь к тишине, в которой едва можно было различить звуки нашего сердцебиения. Да, в единственном числе. Мое сердце давно принадлежало Джошу, а значит, кровь неслась по жилам лишь благодаря ему. - Не понимаю, - честно сказал я и тоже улыбнулся, потому что, как помните, не мог не улыбаться, если это делал Джош. Его улыбка была заразительной. Его смех был заразителен. Он весь, блин, был такой заразительный... Не удивительно, что я не устоял. - Ты со мной, - напомнил я, мягко поцеловав Джоша в висок. Потом улыбнулся и повторил: - Со мной... Мне все еще приходилось напоминать себе о том, что это так и есть. Что он со мной. Боже, наконец-то со мной! И когда он такое говорил, когда просто говорил, что скучал, мне необычайно сильно хотелось его просто обнять, прижать к себе как можно крепче в попытке утолить эту тоску. Но... Ладно, так тоже было неплохо... Хорошо. Очень даже хорошо, когда его губы касались моей груди. Пальцы снова запутались в его отросших волосах, я закусил губу и... - Бля... - тихо выдохнул, двинув бедрами вперед еще раз, ловя призрачное наслаждение от того, как его член трется о мой. - Джош... Твою же... Я выгнулся в спине, когда ладонь Джоша обхватила мой член. Блядь... Было так хорошо. Приятно. Очень приятно. Ощущать, как его пальцы плавно двигают тонкую кожицу, как фаланга касается головки, размазывая смазку. Это было охуенно, но, чем дольше продолжалось, тем яснее становилось, что этого недостаточно. Я уже не знал, что делать. В голове все перемешалось: любовь, похоть, страсть, нежность... Все слилось воедино, и я не знал, как размотать этот клубок. Не знал, чего хочу больше. Просто лежать рядом с ним, чувствовать на плече его дыхание и то, как касаются кожи его ресницы, когда он моргает? Или хотел, чтобы эта агония прекратилась окончательным взрывом? Хотел ли видеть его мягкую улыбку, или же потемневшие от желания глаза? Не понимал, не понимал, не понимал... Из этих мыслей меня вытащил его же голос. Открыв глаза, я усмехнулся и, пользуясь паузой, снова опрокинул Джоша на спину, а сам уселся сверху. Долго смотрел на него. Такого... Растрепанного, покрасневшего... Дышащего в унисон со мной. И если у меня и были какие-то мысли о том, как ответить ему за все то, что он со мной сделал, то в этот момент они исчезли. Я просто смотрел на него и улыбался. Как придурок. Влюбленный придурок. Наклонившись, я быстро поцеловал его в щеку и, снова поднявшись, хмыкнул: - Самое время надрать тебе задницу. И я провел ладонью по бедру Джоша, приподнимая его ногу. Сам отполз немного назад и раздвинул его ноги, теперь уже пялясь на его напряженный и подрагивающий член. - Я... Я сам предложил типа... ну... воздержаться, но... Бля, Джош, я так скучал. Поцеловав парня в бедро, я поежился от звука его выдоха. И завелся еще сильнее. - И так хочу тебя... Теперь уже поцеловал в венку на члене, проводя по ней языком. И мне бы хотелось, правда, хотелось бы довести его до такого же состояния, в котором пребывал сам. Хотелось ласкать его часами, блядь, чтобы услышать, как срывается его голос, а все слова превращаются в просьбы. Но я был слаб. И, кажется, куда сильнее хотел просто довести его до пика. Потому, недолго думая, я обхватил его член губами, проводя по головке кончиком языка. Я обвел контур, прошелся языком по всем выступам, после чего попросту опустился ниже, чувствуя, как головка скользит по небу. Тут же простонал. Незамедлительно. Пальцы сжали кожу на бедрах Джоша, член терся о его ногу, а я каким-то образом нашел в себе силы поднять глаза, чтобы посмотреть на лицо парня. На его закрытые глаза. И расширяющиеся при дыхании ноздри. Довольно улыбнувшись, я снова наклонился, теперь уже то проводя языком по его яичкам, то втягивая кожу ртом. И это было... Это было слишком. Мое и без того беспокойное дыхание сошло с ума. Я не мог больше терпеть. Уши заложило, в висках словно стучал отбойный молоток... Тогда я просто подполз ближе, обхватывая бедра Джоша своими. Одной ладонью я сжал его член, другой - свой. И простонал, начиная двигать кистями, доводя нас до оргазма. Я словно заново родился. А может, умер? Не знаю. В какой-то момент перед глазами все погасло. Кажется, я просто закрыл глаза, но удовольствие, разлившееся по крови, поменяло все на другой лад. Громко выругавшись, я кончил на живот Джоша, но его член не отпустил, хотя и хотелось рухнуть без сил рядом с ним на кровать. Нет. Я уперто ласкал его, прислушиваясь к его дыханию, а потом, когда его тело напряглось, наклонился, поднося его член к своему рту. - Джош... - довольно сказал я, улыбаясь, как дебил. Потом облизнул его сперму с губ и рухнул на кровать рядом с парнем, пытаясь отдышаться. И закинул на него свою ногу. Как раньше... Так я давал ему понять, что никуда не отпущу.