Теперь он не уснет

      Маленькая девочка, которая давно стала жителем кладбища, с тоской глядела на гладкое лазурное небо, сидя на своем надгробье. Тусклые глаза поблескивали от унылых слез, а миниатюрные ладошки были сжаты в кулачки. Она грустила уже вторые сутки, после того, как ее лучший друг, «старший брат», безрассудно разрушил все ее мечтания о семье и заботливых родителях. Печаль околачивалась около ее замершего сердца, голосок затих, а неприятная дрожь овладела ее измученным, обожженным тельцем. Ей было невыносимо одиноко и холодно, больно и скучно. Мрачный ее взор казался усталым и негодующим.       Амая не понимала, что заставило этого умного ребенка все испортить. Девочка пыталась найти логические объяснения его поступкам, но, не справляясь с этим заданием, продолжала мысленно ругать Ральфа за его безразличие и эгоизм. То же самое делали и ее друзья, так же печально восседающие на своих могилах.       Марк и вовсе сначала пытался побить рыжеволосого, надеясь, что это вернет ему здравые мысли и тот разрешит клоуну и утопленнице взяться за их воспитание. Мальчишкой руководил лютый гнев, заставлявший его накинуться на своего старшего друга и выбить из него всю дурь, мешающую принять достойное решение. Ральф, который был причиной его злобной вспышки, даже не пошевелился, он знал, что у мальчишки терпения не хватит, чтобы образумить его. Потому, после того, как Амая и Курт, который без стеснения высказывал свое негативное мнение о Ральфе, с силой оттащили его от своего предводителя, он демонстративно фыркнул и отвернулся, попутно кидая через плечо пару ласковых словечек. Ему было просто обидно от своей беспомощности и бездействия, почему из-за вредности рыжеволосого он обязан лишиться семьи? Он даже покинуть кладбище, вопреки запретам рыжеволосого, не мог, ведь они еще очень давно дали клятву, что будут всегда держаться вместе. Конопатый не оставил своим друзьям выбора.       Ральф прекрасно понимал остальных детей, но не мог сказать, почему так холодно отнесся к их намерениям. Во-первых, это была часть его плана, уж его-то он не собирался менять, а во-вторых, в его обязанности не входило объяснять малышне банальные потребности мужчины и женщины, он просто не готов ломать детское мировоззрение. Мальчишка никак не реагировал ни на слезные просьбы темноволосой, ни на возмущения Курта, ни на свирепый, агрессивный взгляд Марка.        Он точно знал, что вот-вот появится клоун в сопровождении своей подружки и дети тот час кинутся им на шеи, но когда день приблизился к полудню, Ральф забеспокоился, вдруг, Пеннивайз передумал, когда вкусил настоящие прелести любовных отношений? Рыжеволосый нахмурился: нет, не мог разрисованный так поступить. Взгляд Ральфа скользнул вправо, где виднелась тропинка — неаккуратная, узкая. Мгновенно улыбка засияла на его веснушчатом лице. Намечались счастливые крики со стороны младшей троицы, которая все еще не замечала силуэты Пеннивайза и Самары.       — На этот раз без камней? — Прозвучал грубый голос. Ральф готов был поклясться, что расслышал в нем нотки нерешительности.       Первой обернулась Амая, рот которой приоткрылся от удивления и нескрываемого счастья. Девочка вскочила на ноги и тут же ринулась в сторону парочки монстров. Темноволосая со всего разгона врезалась в девушку, заставляя ту пошатнуться. Амая ухватилась за талию Самары и тихо заплакала. Она ждала, безумно ждала, когда утопленница успокаивающе погладит ее по волосам и разрешит как следует выплакаться. Малышка почувствовала, как холодные руки прижимают ее к мягкому продрогшему телу, так ласково и нежно. Приятный трепет обрело ее тело. Она вспомнила, что такие жесты ей дарил только один человек, который после ее смерти ни разу не появился на кладбище. Девочка прижалась к темноволосой, впитывая тепло, радуясь, что нужная забота теперь подхватит ее и не отпустит.       — Я верила, что вы придете. — Прошептала Амая, тихо всхлипнув.       Пеннивайз и оправиться не успел от радостного визга детей, как к нему в объятия бросились сразу два недоразумения, наперебой выкрикивая что-то невразумительное. Казалось, что эти сорванцы разом затмили весь шум кладбищенского быта, хотя их восторженные возгласы можно было объяснить. Пеннивайз присел, разрешая мальчишкам повиснуть у него на шее. На душе сразу разыгралось спокойствие и уют.       — Я же говорил, что он нас не бросит! — Завопил на ухо Курт. — Я оказался прав.       — Это невероятно! Ты круче, чем я думал! — В тон ему проговорил Марк, щекоча волосами нос клоуна.       — Я знал, что ты вернешься за нами!       — А как иначе? — Смеясь, произнес бледнолицый.       — Другого и быть не могло! — Согласился светловолосый. — Это было очевидно! Все так и должно быть! — Пеннивайз не сильно потрепал того за ухо. Вот у кого рот никогда не закрывается.       Красноносый перевел взгляд на Ральфа, стоящего напротив и сунувшего руки в карманы. Мальчишка выглядел невозмутимо, его лицо было безэмоциональным, холодным во всех смыслах. Пеннивайз заметил с каким усердием рыжеволосый скрывает счастливую рожицу и усмехнулся. Ничего не меняется, этот лоботряс продолжает быть таким же гордым и скрытным, даже, когда его чувства рвутся наружу.       Амая внезапно отстранила заплаканное личико от белой рубаки и заглянула девушке в глаза. Ее взгляд был таким невинным и полным надежды, что Самара невольно улыбнулась, замечая, с каким доверием и трепетом девчонка относится к ней. Она думала, что малышка видела в ней подругу, и эта мысль радовала ее, помогла привыкнуть к постоянным вопросам и потребности в объятиях.       — Вы ведь заберете нас? — Затаив дыхание спросила Амая, хватаясь пальцами за складки рубашки. — Заберете, ведь так?       — Как думаешь, зачем мы сюда пришли? — Ответил вопросом на вопрос Пеннивайз. Заметив, что девочка призадумалась и не решается ответить, он довольно усмехнулся и торжествующе проговорил: — Ну, конечно заберем! Что за глупые вопросы.       Желтоглазый подхватил оторопевшую от счастья девчонку на руки, замечая, как глаза ее просияли, а на устах появляется легкая улыбка. Все же Амая требовала больше внимания, чем мальчишки, она была более беззащитной и нуждалась в поддержке. Она была самая младшая среди них, к тому же еще и родилась представительницей слабого пола, потому была подвержена опасности больше, чем ее друзья. Внезапно, девочка помрачнела, ее осенило:       — А если Ральф будет против. — Сдавленно спросила она, пугливо косясь на большего рыжеволосого.       — Не будет. — Ответил подошедший сзади мальчишка, сгорбившись. Он искренне улыбнулся, а в блеклых зрачках заплясал огонек озорства. Кажется, их семейная жизнь будет очень яркой.

***

      Группа, состоящая из шестерых монстров двигалась в сторону выхода из кладбища. Самара с упоением слушала неугомонный щебет Курта и Марка, изредка обращаясь к маленькой девочке, цепко держащей ее за руку и весело скалясь. Дети не оставляли ее ни на секунду, делились всем, чем только могли, рассказывали даже самые сокровенные секреты их жизнью после смерти. Она не замечала, какое удовольствие получает Пеннивайз, наблюдающий за ней.       Улыбка не сходила с его губ, не разрешала ему думать о чем-то другом, кроме, как о миловидности и красоте смеющейся Самары. Ему так нравилось, что дети любят ее, пожалуй, так же сильно, как он. Почему такая картина заставляла его расслабиться и успокоиться, перестать думать о любых проблемах. Черт, как же ему повезло в жизни! Он сам себе завидовал. Сердце его билось быстро, отдаваясь громким пульсом в висках. Это состояние сладостной эйфории.       — Так я теперь должен называть тебя папой? — Один каверзный вопрос вынул его из кокона спокойствия. Ральф всегда умел строить такие фразы, со скрытым подтекстом.       Клоун озадаченно округлил глаза, понимая, что наглый мальчишка не отступится от него, на разрешит проигнорировать. Вот только он не знал, что ответить, чтобы не быть втоптанным в грязь и не разочаровать рыжеволосого. Он не понимал, что тот хочет услышать.       — Твое право. — Попытался состроить безразличную мину Пеннивайз, хотя поджатые губы выдали его скрытую панику.       — Это хорошо. — Усмехнулся рыжеволосый, а затем, хитро прищурился, и добавил: — Папочка. — Клоун от его обращения встрепенулся, почувствовал себя непривычно и неловко.       — Не переигрывай. — Прохрипел он, резко отворачиваясь, чтобы несносный мальчишка не заметил его смущения.       — Ладно, папочка. — Сдерживая звонкий смех, кивнул Ральф. Пеннивайз одарил его хмурым взглядом, понимая, что тот говорит неискренне, лишь издевается. Взгляд мальчишки стал еще более многообещающим, клоун даже скривился. — Кстати, как все прошло?       — Ты о чем? — Стараясь отгородить себя от неловкого положения, спросил красноносый. Не может же мальчишка быть таким наглым, чтобы открыто спросить про такое личное.       — Ну, ваша ночь. — Без стеснения объяснил рыжеволосый. Ладно, он достаточно наглый.       — Нормально. — Процедил желтоглазый, покрываясь краской. Как вообще можно объяснить что-то ребенку про близость?       — Нормально, и все? — Съязвил Ральф. — Я думал, ты способен на большее.       — Тебе подробности рассказать? — Гневно выпалил Пеннивайз, но вдруг понял, что у мальчишки хватит смелости потребовать их.       — Обойдусь. — Засмеялся рыжеволосый. Как же хорошо, что их беседу никто не слышит. — Я, честно говоря, думал, что ты передумал забирать нас под свою опеку.       — Где-то на двадцатой минуте у меня возникла такая мысль. — Гордо проговорил Пеннивайз, но внезапно спохватился, осознал, что сболтнул лишнее. Вскинув брови, он повернулся к Ральфу, который чудом держался, чтобы не загорланить в голос.       — Забавно. — Сказал мальчишка, со смехом глядя на покрасневшего клоуна. — А я-то думаю, чего она хромает?       — Она с кровати упала просто. — Соврал Пеннивайз, надеясь избавиться от расспросов.       — Упала, значит? — Прищурился Ральф. — На тебя упала? А я думал, что ты будешь сверху.       — Слушай, хватит. — Прошипел красноносый. — Давай, сменим тему?       — А что не так? Поделись опытом с младшим.       — Мне иногда кажется, что ты про это знаешь больше меня. — Скрипнул зубами клоун. — Это не нормально обсуждать такое с ребенком.       — Крепись, папочка. — Томно проговорил рыжеволосый. Указав кивком на троицу детей, он добавил: — Скоро они подрастут, и тебе придется объяснять им про все это, употребляя самые мельчайшие подробности.       — Блять. — Негромко заругался Пеннивайз, округляя глаза, понимая, во что ввязался.       — К тому же, я уверен, что кто-то из них заявится к вам посреди ночи и его подсознание перестанет быть детским. — Ральф продолжал нагонять на клоуна состояние паники.       — Ну, это же будет нескоро. — С надеждой произнес желтоглазый. — Тем более, они же мертвые души, их рост будет медленнее.       — Марку, между прочим, уже десять. — Парировал рыжеволосый. — Курту скоро исполнится девять.       — А Амая же младше, верно? — Поинтересовался Пеннивайз.       — Нашей маленькой прелести всего лишь шесть. — Усмехнулся Ральф. — Но ты должен будешь рассказать о взрослой жизни и ей тоже.       — Может, Самара сама расскажет им об этом. Она нечасто ругается матом, да и язык у нее подвешен лучше, чем у меня.       — Ха! Ты должно быть это проверил прошлой ночью. — Взорвался хохотом рыжеволосый.       — Да я не об этом! — Гаркнул красноносый, привлекая к себе внимание девушки.       Самара резко обернулась к ним и заметила непривычный румянец на щеках клоуна. Темноволосая удивленно вскинула брови, пытаясь понять причину, по которой ее серьезный мужчина познал смущение, а мальчишка звонко хохочет, держась за живот.       — Все в порядке? — Непонимающе спросила она.       — Да, вполне. — Невинно улыбнулся Пеннивайз, повернувшись к Ральфу, он прошипел: — Заткнись уже.       Девушка не услышала последнюю фразу, ее внимание вновь привлекла очередная история, рассказываемая Куртом. Мальчишка в общительности мог составить конкуренцию самому клоуну! Его голос, не уставая, щебетал, повествовал о необычной жизни. Девушка с искренним интересом вслушивалась в каждое слово, оказалось, что у разных мертвецов абсолютно непохожая жизнь. Самара обратила внимание на его волосы — светлые курчавые-, она прежде не встречала людей с такими красивыми шевелюрами. Солнце играло на них иначе: блеск волос был более ярким и искристым, каждый лучик особо бережно касался светлых прядей, сплетаясь с ними в медленном танце. Мальчишка был похож на маленькое солнышко; такое же светлое, с такими же торчащими световыми ниточками.       «Лучи солнца!» — Самара округлила глаза.       Так вот, что имела ввиду ведьма! Девушка спешно перевела взгляд на темноволосую макушку Марка. Его волосы были черно-угольного цвета, они не блестели так очаровательно, скорее уж они были матовые, однотонные. Похожее совершенство и порядок она видела еще где-то, а именно тогда, когда заплетала косички Амае. Ее так удивила послушность длинных прядей. Факт оставался фактом, когда Лира говорила про два уголька она имела ввиду именно этих детей.       Самара ненароком обернулась к Пеннивайзу; тот озорно взлохмачивал рыжую копну волос Ральфа, бормоча что-то про дисциплину и хорошее поведение. Насчет огня у нее уже не было никаких сомнений. Кажется, ей удалось расшифровать видение, что несказанно радовало ее.       «Бесконечность… » — Прозвучал в голове у девушки голос ведьмы, от чего на лице ее вспыхнула счастливая улыбка.

***

      Ночь. Дети, перевозбужденные от огромного количества эмоций, хлынувших сегодняшним днем, долго не могли угомониться, то и дело носились по канализации, весело хохотали и разукрашивали своим присутствием спокойствие и одиночество. Взрослые монстры не уговаривали их ложиться спать, они ждали, пока усталость возьмет вверх над малышней, и те добросовестно отправятся в кровать. Ждать пришлось долго, практически до двух часов ночи       Тишина наступила только после «прочтения» новой сказки. Дети настолько выдохлись и ослабели от насыщенности дня, что попросту не смогли перебороть сонливость. Теперь, когда голоса стихи, а топот маленьких ножек не разносился эхом по канализации, можно было услышать молчание. Самара нежно укрыла каждого из детей, желая им доброй ночи и заботливо целуя каждого в щечку. Такое проявление материнской опеки несомненно было сделано искренне.       Пеннивайз, выпрямившись, уселся на ковре, отбрасывая очередную книгу, и прикрыл веки. Как же ему теперь хорошо. Он обрел семью, которую желал. Черт возьми, ради этого дня Он готов был смириться со всем дерьмом, происходящим с ним раннее. Это душевное тепло и домашний уют, уверенность, что тебя дома будет кто-то ждать и трепетные объятия, постоянный шум голосов и громкий смех — все это заставляло его улыбаться.       Он почувствовал приближение девушки и довольно оскалился. Вскоре он ощутит и прохладное прикосновение к шее. Желтые глаза глаза распахнулись и засверкали в тусклой мрачности.       Самара сидела рядом с ним, обхватывая его руками. Пеннивайз приобнял девушку за талию и прижал ее к себе, разрешая своему теплу перейти в ее холодные оковы. Клоун казался спокойным и умиротворенным, даже слишком. Девушка заглянула в золотистые омуты и спросила:       — Что с тобой? Ты какой-то хилый.       — Сегодня я должен был заснуть на двадцать семь лет. — Объяснил Пеннивайз, вздыхая.       — Так значит, все? — Голос ее дрогнул от волнения и переживания. — Ты теперь покинешь нас?       — Думай, что говоришь. — Клоун нежно коснулся губами ее лба. — Я теперь не смогу отключиться на такое продолжительное время. У меня есть вы.       — Это хорошо. — С облегчением вздохнула девушка, положив голову на его плечо.       — И не говори. — Рыжеволосый потерся щекой об ее волосы. — У нас есть целая бесконечность, чтобы все попробовать и ощутить.       — Не думаешь, что я могу наскучить тебе? — Самара слегка отстранилась от него и помрачнела.       — Дуреха. — Подкатил глаза к потолку Пеннивайз. — Я тебя никогда не отпущу и не оставлю. Ты слишком много всего во мне пробудила.       — И у тебя слишком много испорченных нервов из-за меня. — Девушка печально усмехнулась.       — Ты знаешь, как это исправить. — Клоун похотливо оскалился.       — Да, знаю. — Прищурилась темноволосая. — И ты был прав, мне это понравилось.       — Я и не сомневался. — Гордо вскинул подбородок Пеннивайз. — Я лучший мужчина, потому ты не найдешь мне замену.       — А ты найдешь кого-то вместо меня? — Ревниво нахмурилась девушка.       — Нахера оно мне? — На полном серьезе заявил красноносый. — Я же говорил, что меня захватила одна мелкая дрянь, которая теперь всегда будет со мной.       — Я не дрянь. — Обиженно фыркнула Самара.       — Стерва?       — Еще хуже.       — Быть может, зараза? — Предложил клоун, рука которого скользнула на ее бедро.       — Ты только обзывательства знаешь! — Девушка демонстративно убрала его ладонь и скрестила руки под грудью.       — Не злись, будешь истеричкой? — Издевательски предложил Пеннивайз, на что Самара отвесила ему подзатыльник. — А за это рискуешь быть изнасилованной.       — Только попробуй! — Пробурчала утопленница, злясь на то, что красноносый испортил всю романтику.       — Ты вообще понимаешь, что такими словами заставляешь меня действовать? — Хищно облизнулся желтоглазый.       — Замолчи. — Шикнула на него темноволосая.       — Ты и сутки не протянешь без моего голоса. — Оскалился Пеннивайз. — Тебя он возбуждает.       — Ложь! — Процедила Самара. — Ничего необычного в твоем голосе нет!       — Тем не менее, именно он стимулировал твой…       — Не говори такое при детях. — Девушка отвесила ему еще один подзатыльник.       — Слышь, принцесса, ты нарываешься! — Прорычал бледнолицый. — Такое прозвище тебя устраивает?       — Произноси его мягче, и все идеально. — Темноволосая вернулась в его объятия.       — Как же легко тебя успокоить. — Посетовал клоун. — А раньше лупила меня, оскорбляла. Признайся, ты не устояла перед моим шармом.       — Ага, с рождения мечтала о таком мужчине! — С сарказмом выразила свое возмущение девушка.       — Видишь, как тебе повезло. Тебе достался не только привлекательный юморист, но и превосходный любовник.       Девушка фыркнула, но внезапно, резко выпрямившись, накрыла своими губами его уста, попутно зарываясь пальцами в его рыжие волосы. Темноволосая уселась на него сверху и углубила поцелуй.       Пеннивайз не ожидал такой требовательности и смелости со стороны Самары. Особенно его удивило, что она взяла в руки роль командира И сама поцеловала его. Обхватив ее за талию он отклонился назад, разрешая ей руководить процессом. Что поделаешь, иногда нужно баловать тех, кого пригрели на груди. И хотя Пеннивайз был неоспоримым лидером в их отношениях, положение снизу ему понравилось. Он подумал, что стоит непременно применить эту позу в их ночных играх, но только тогда, когда детей не будет дома.       Счастливее этого клоуна теперь не найти нигде. У него есть огромная жилплощадь, жизнь длинной в бесконечность, любимая девушка, которую он принимает к своему телу и чувствует прилив страсти и нежности, и четверо сорванцов, которые нуждаются в их помощи и защите.       Теперь он не уснет.