Ты не будешь ходить по воде, Ты не умеешь творить чудеса. Когда тебе больно — ты плачешь, Когда тебе стыдно — опускаешь глаза.
Меня мотает из стороны в сторону между разноцветными вспышками. Пока я не оказываюсь рядом с огромной фиолетовой звездой, которая жадно выпивает из меня моё тепло. Отчаянно пытаюсь гореть рядом с ней, противостою разгораясь сильней и сильней, чтобы сохранить свой собственный свет. Эта пытка кажется вечностью и когда фиолетовая звезда отдаляется, и у меня появляется шанс вздохнуть полной грудью, у меня не остаётся сил. Их просто не остаётся и я погружаюсь в глубь ярко-фиолетовой звезды. Кто? Где? Когда? Кого? У меня болит всё тело будто бы меня сбил и сверху проехался грузовик. Хотя почему «как»? У меня всё так и было! Дорога + грузовик + я в наушниках = комбо! Наверное то, что осталось от меня после встречи с той громадиной долго соскребали с асфальта, соскребали… и-таки соскребли! И даже собрали Франкенштейн наверняка из Кореи приехал ради этого! Но… Как-то мало наскребли? Я четко ощущала, что тело совсем маленькое, но с учетом того, что если тело меньше, то и площадь болезненных ощущений тоже меньше, то я не знала как реагировать. Странно, что я так бодренько рассуждаю при такой боли, конечно, ощущения не из приятных, но я рада. Я рада, что эта боль есть, потому что она означает, что есть чему болеть! Ня-ха-ха-ха-ха! Чувствительный пинок под рёбра должен придать бодрости, но тело сжимается и я внезапно ощущаю в моём теле присутствие кого-то еще. Обида, непонимание, растерянность и глухая тоска проходятся по мне грузовиком (я в этом теперь эксперт! я знаю!) и тянусь к этому кому-то. Обволакиваю пытаюсь оградить от боли. Я начинаю слышать звуки и видеть нечто расплывчатое перед глазами. Смеются. Люди стоят вокруг меня и смеются, не все, но один из тех кто делал в прямом смысле плюёт на меня и что-то высказывает. Эм… Японский? Это действительно ОН?! Хлорка? Наруто? Ранма? Хвост Феи? Аааааааааа, что же это может быть?! Неужели мне повезло?! Позитивный настрой и энтузиазм, как корова языком слизывает и я чувствую себя зайцем у которого сперли батарейку и тону в фиолетовом мареве. Следующее пробуждение приходит получается еще хуже предыдущего. Боль потери и предательства, скорбь, ненависть, отчаянье, дикая животная ярость и… непонимание. Тот в чьем теле я оказалась не понимает почему с ним так поступают. Его эмоции такие яркие и сильные, что я снова осознаю себя. Разделяю его эмоции, помогаю взять их под контроль и не сломаться, выдержать удар. Вот только всё, что у меня есть, всё, что появилось в ответ на его чувства… словно слизывает, и маленький глупенький игрушечный кролик снова отправляется на полку в фиолетовую хмарь.Но в твоих пальцах мое одиночество, Сгорая обращается в дым. И все, что ты можешь и все, что ты знаешь — Это делать мое сердце большим.
Я то всплываю на поверхность, то снова ухожу на глубину. Учусь сохранять свои силы, учусь сохранять и преумножать свой собственный свет. Я маленькая-маленькая рыбка в огромном фиолетовом океане. Одиноком-одиноком океане в котором есть только я. Его боль — моя боль. Его радость — моя радость… Но последнего так мало! Так мало… Его фактически нет. Я рвусь на поверхность с отчаяньем приговорённой к смерти. Рвусь выбраться из становящегося слишком холодным для меня океана. И вижу небо. Синее-синее! Белые-белые кораблики облаков. Солнце! Я чувствую солнце! Чувствую! А ветер? После бесконечного блуждания в фиолетовом океане мир так отчаянно красив! Бог крут! Создать такое чудо! Я радуюсь запахам, звукам и ощущением как маленький восторженный щенок, мой свет разгорается и разгорается приобретая настоящую мощь и силу. Рвусь из ловушки фиолетового океана. Еще чуть-чуть и я обрету свободу! Совсем чуть-чуть! — Хацуюки*, — зовёт меня фиолетовый океан. Он разделяет мою радость, восхищение окружающим миром, жажду свободы и не понимает того, почему мир так восхищает меня. Я пытаюсь собрать в кучку свои мысли таким образом, чтобы он смог меня понять. Увидеть то, что вижу я. Выходит не очень. «Мир. Чудо. Красиво. Люблю. Хочу выйти», — на первые четыре понятия океан реагирует едва потеплением, а вот на последнее… Дикая ревность едва не разрывает меня на сотню маленьких-маленьких рыбок и силы покидают меня отправляя на самую глубину.Делать это сердце большим. Делать это сердце большим. Делать это сердце большим. Делать это сердце большим.
Я узнала имя океана, в котором живу. Кея. Он позволяет мне изредка всплывать на поверхность и видеть мир. И я любуюсь облаками, небом, прижимаюсь щекой яркой зелени травы, раскинувшейся на благословенной земле, тискаю милых зверушек, наслаждаюсь мимолётным ощущением свободы. Не могу надышаться этим воздухом, разлитым над поверхностью фиолетового океана. «Кея», — зову океан по имени, чувствуя как он теплеет. — Хацуюки, — произносит он вслух, наслаждаясь со мной моментом покоя. Только я так устала быть птицей в клетке чужого тела. Устала плавать в океане. Он должен меня отпустить, потому что самой уйти от него духа не хватит. Но так продолжаться не может, Кея всё больше и больше замыкается в себе, не подпускает других людей. Перестаёт видеть в них людей. Однажды, несколько людей, когда я была на поверхности в парке, вывалились на поляну, спрятанную от чужих глаз деревьями и кустами, прямо передо мной. Я испугалась. А он избил их до полусмерти. Если всё так продолжится, Кея останется совсем один. Я не хочу, чтобы он был один. «Позволь обрести мне покой. Отпусти», — умоляю и меня тут же утягивает на самое дно.Ты ничего не просишь взамен, Да и что я могу тебе дать. Ты утверждаешь, что вещи нужны лишь тем, Кто не умеет терять.
Я готовлю его любимые блюда, он читает мне стихи и изредка поёт. Нас можно было бы назвать семьёй. Только… в доме с идеальным порядком, почти совершенным — только один жилец. Томики манги и прочей «девчачьей чуши» распиханы по сейфам. Огромная кружка с кроликом на боку прячется на самом дне шкафа, как черный цейлонский чай в… пакетиках. Бункер под домом в котором я могу позволить себе прыгать под звуки j-рока и смотреть любимое аниме. Но в доме всего один жилец. Кажется, именно это называется диссоциативным расстройством идентичности. И соблюдение расписания и строгой дисциплины при нём чуть ли не краеугольный камень всего существования, иначе... Это ведь психическое расстройство, от которого люди лечатся не только принимая таблетки. Мои знания о мире и жизни Кеи строго ограничены. Вполне возможно он знает способ, как исцелиться от меня. Но он не желает этого. Не слушает моих доводов и просьб. Я просто его воображаемый друг. Океаны, звёзды и прочая мистика просто игра подсознания — Кея придумал меня, чтобы ему не было так одиноко, когда ему было четыре, а на улице лежал первый выпавшей в этом году снег. Это сумасшествие. Это неправильно. Всё это нужно прекратить. — Хацуюки… — произносит он наслаждаясь каждым звуком этого имени. Он смотрит отражение зеркальной стены ванной, умело удерживая на самой поверхности океана. И я вижу в зеркальной глади отражения своего взгляда и разделяю каждую эмоцию, что он испытывает неумело ласкающими движениями касаясь общего тела. — Хацуюки… Я как завороженная не могу оторваться от зеркала. — Хацуюки… — стонет фиолетовый океан моё имя. Я должна уйти, чтобы он смог жить дальше. Дальше… но я ведь могу хоть чуть-чуть перед уходом побыть эгоисткой? Ведь могу? Я хочу, чтобы океан перестал быть таким одиноким. И я жду подходящий момент, чтобы выскользнуть из-под толщи воды.Когда я считал себя здоровым и сильным Ты знала, что я был больным. Ты вошла в мою грудь и сломала все ребра, Чтобы сделать моё сердце большим.
Океан ослаб настолько, что может только наблюдать за мной. Мы оба знали, что этот момент настанет, мы оба знали, что я тут же уйду. Тело пронизано болью. Надо мной, вынырнувшей на поверхность, раскинула ветви иллюзорная сакура. Я не могу не любоваться ей. Она такая красивая, почти совершенная в своей идеальности и реалистичности. Я улыбаюсь наслаждаясь мимолётной свободой так как привыкла — всем своим существом. Тянусь к ней вырываясь из-под власти океана в реальность язычками ярко желтого пламени. — Куфу-фу-фу. Забавно, я думал только Туман может захватить чужое тело. — В иллюзиях спрятаны реальные иллюзии… Из реальных иллюзий созданы иллюзии. За истиной прячется ложь… За ложью правда. Это туман**. Но мираж… — жадно вглядываюсь в лицо первого за огромное количество лет собеседника. Тело, в котором я нахожусь, стремительно исцеляется, фиолетовый океан приходит в норму и чтобы уйти мне нужно поспешить. — Он ничего не создаёт, а получая свободу исчезает не оставляя следов. Это ведь просто свет. Маленький глупенький игрушечный кролик потеряв батарейку падает с фиолетовой полки куда-то во тьму. Ведь всё о чем знал, всё чего желал...Сделать это сердце большим. Сделать это сердце большим. Сделать это сердце большим. Сделать это сердце большим.***
Желание исполнилось...? ______________________________________ *яп. «первый снег» ** цитата Мукуро ***Наутилус Помпилиус — Большое сердце