Унесённая плакатом

Мой следующий день начался смутно. Вот, в полседьмого звонит будильник, я неторопливо принимаю душ и завариваю кофе. Вот, надеваю школьную форму. Прежде, чем надеть верхнюю одежду я заспанно посмотрела за окно. На дворе стоял ветер, были огромные сугробы, а улицы были пустынны. Я в надежде бегу к компьютеру, захожу на официальный сайт, в надежде на отмену занятий. И что вы думаете? Отменены занятия с первого по седьмой класс! Так как я в девятом классе, я немного приуныла и ещё раз грустно взглянув в окно, я заметила там человека. Было видно, он куда-то спешил. Но сугробы засасывали его в себя по колено, если не по пояс. Данное зрелище было до жути смешным, а я поняла, что просто так до школы не доберусь. Со вздохом я прошла в свою кладовую, открыла замок и обвела глазами содержимое. В небольшом помещении пылилась стопка альбомов с семейными фотографиями. Мой велосипед, какие-то непонятные шмотки и множество других неопознанных объектов. Я чихнула от пыли и быстрым шагом вошла во внутрь. Наконец, найдя нужный мне предмет я схватила его, чихнула и поспешила покинуть кладовую. Выйдя на свет, я осмотрела красный чехол ещё раз. Удовлетворённо хмыкнув, я пошла к своей соседке, оставив квартиру на замке. — Оло, пустите пожить! — говорю я стуча по двери подруги. — Проходите, — говорит Милена открывая дверь, я киваю и захожу в квартиру. — Миленга, а ты видела, что за окном творится? — Да, думаешь сегодня не идти? — сонно спросила Милена и почесала затылок. — Не-не ты чё, нас же четвертуют, чёртова суицыдница, — говорю я облокачиваясь на стенку. — надо, того самого, на лыжах идти. — Э, ну ладно... Наверное, если вспомню где они. — Милен, даже я знаю. На балконе валяются, — разочарованно говорю я. Я по-хозяйски прохожу на балкон, проделываю махинации и открываю пластиковую дверь. А вот и они. Аккуратно достаю и впихиваю в руки подруге. — Держи, не потеряй. * * * С отчаянным кряхтением мы внеслись в школьный двор. На часах было 7:59, до звонка было ещё шестнадцать минут. На пороге стояли охранник с Василием Петровичем и курили, попутно неспешно о чём-то разговаривая. Нас они не заметили. Доехав до лестницы, мы отцепили от себя лыжи и перекинули их через плечо, переводя дыхание. — О, юные спортсмены-сибиряки? С добрым утром! — хохотнул Василий Петрович увидев нас. Я поправила съехавшую на лоб шапку и почесал затылок. — И вам не хворать, — Милена, стоящая за моей спиной шмыгнула носом и пробормотала что-то невнятное. — Это, мы можем у Вас лыжи оставить? — спросила я. — Конечно, почему нет? — ответил охранник, потушил сигарету и кинул её в мусорку. Он проводил нас в школьную кладовку, открыл ключом дверь и помог поставить лыжи. — Огромное спасибо, — сказали мы хором и пошли на уроки. *** Перед зачётом по географии мы расселись в коридоре и молчаливо переглядывались. Кто-то в панике пытался выучить материал, данный на изучение за три года за пять минут, кто-то молился, а кто-то смирился с кончиной. У нас была новая географичка, которую не брал не коньяк, не красивые глаза, поэтому мы молча ждали смертного часа. — Аристова, — противным тоном проговорила женщина из-за двери. Мелисса испуганно взглянула на дверь, кивнула и сложив учебник в красный портфель, грустно попрощалась с нами взглядом. Мы лишь сочувствующе кивнули ей. — Мы в тебя верим, — тихо произношу я. Она грустно улыбнулась и решительно зашла в кабинет географии. — Хэ-э-эй, — протянул кто-то из дали. Я подняла взгляд от книги. Передо мной стоял Потрошитель. Вид у него был довольно скучающий. — Чего тебе, Кенни? — спросила я немного резко. — Пойдём, перетереть надо, — медленно протянул он. Я вздохнула, закрыла книгу и спрятала её в рюкзак. Всё равно ведь, больше не выучу. Леви, сидящий рядом тоже было собрался за мной, но я кивнула ему, мол, всё хорошо. Я встала и пошла за Аккерманом. Мы шли в библиотеку школы. Шли в полной тишине. Когда мы наконец пришли туда, там никого не было, ни души. Зайдя туда, Аккерман запер дверь на ключ. — Все на совещании, — сказал он, будто прочитав мои мысли. — А ключ откуда? — Стащил у библиотекарши, — хмыкнул Потрошитель. На минут пять воцарилось молчание. — Знаешь, Дурова, — протянул Кенни доставая из сумки конверт. — Недавно, я заметил, что из твоей сумки торчал клочок бумаги. И всё бы ничего, если бы это не было в безлюдном коридоре и я мельком не увидел бы тень поспешно удаляющегося человека. — Дай угадаю, ты заботливо решил посмотреть лист бумаги, вдруг это счёт за ЖКХ, — неудержавшись съехидничала я. Аккерман издал смешок. — Нет, мне просто стало интересно, — хмыкнул Кенни, развернул конверт и вынул оттуда листок. По виду, он был старый, глянцевый, видавший виды и малиновый. Кенни протянул его мне. Я взяла в руки лист бумаги и развернула. Увиденное, поверегло меня в шок. — Это... Это же... — изумлённо повторяла я. В середине листа красовалась чёрная надпись: Что ты хочешь, Человек? А ниже моим почерком добавлено: Капрала на сером коне! — Ну так? Твоё? — Спросил Кенни. — Д-да, моё... — тихо произнесла я. — Я написала это перед тем, как попасть к вам... Потрошитель косо посмотрел на меня. — Ну то есть... К вам в мир. — На мгновение воцарилось молчание. — А что там у тебя ещё? — поинтересовалась я. Кенни достал из конверта ещё две бумажки и молча отдал их мне. Развернув первый лист, я обнаружила, что он в точно идентичен предыдущему, ещё до того, как его исписала я. — О... Ого. Я положила его на колени. Второй же лист был вырванным из какой-то тетради в клетку. На нем был выведен текст: Уважаемая Госпожа Райс! Из-за сложившихся обстоятельств Вы, как возможно уже заметили вновь оказались в этом мирке. Но не отчаивайтесь! Мы даём вам повторную возможность вернуться на Родину. Для этого Вам необходимо повторить предыдущую операцию. С уважением и навеки Ваш, Аноним.