Агентство «Аллен и компания»

После того как Барри проревел на груди лучшей подруги всю ночь, больше своих чувств он старался не показывать и полностью завалил себя работой. Друзья его молча поддерживали, хотя и было заметно, что работать в подобном режиме им становится трудно. Однако Барри брался за любую заявку, что поступала к ним в офис, а с началом осеннего сезона недостатка в них не было, то ли из-за спада жары призраки вновь активизировались, то ли у людей просто началось осеннее обострение. Но как это ни странно, подавляющее большинство дел пустышками не являлись. В какой-то момент, чтобы справиться с наплывом работы, им пришлось нанять временного сотрудника, с чем прекрасно справлялся младший брат Айрис, Уолли. Он уже несколько раз помогал им прежде и не отказал теперь, хотя и был вынужден иногда оставлять подработку, чтобы появиться в университете. Завалив себя работой, Барри преследовал еще одну цель, в которой даже сам себе не готов был признаться, — большое количество источников означало частое посещение похоронного дома. Он порой ощущал себя полнейшим мазохистом, каждый раз надеясь на встречу с Леонардом, ведь если эта встреча происходила, она приносила ему одну лишь боль, поскольку Леонард едва ли удостаивал его взглядом, а если и смотрел, то безучастными пустыми глазами. Но даже такая холодная встреча давала Барри силы жить дальше. А когда этих сил не оставалось, вместо него в крематорий отправлялась Кейтлин, ведь ее отношения с Миком значительно продвинулись и не могли окончательно перейти на новый уровень только из-за сильной загруженности девушки. Какое-то время такая сложившаяся ситуация всех устраивала, пока однажды Барри чуть не сорвался. После очередного дела приехав в похоронный дом, он не застал никого в приемной, и вообще во всем здании было очень тихо, несмотря на то, что время еще было рабочее. Только из-за приоткрытой двери в офис управляющего доносился знакомый Барри голос, до боли знакомый. Он не хотел мешать, да и напрямую старался с Леном не контактировать, но все же решился подслушать разговор. Сразу стало ясно, что в кабинете мужчина один и с кем-то разговаривает по телефону. По очевидным причинам слышать весь разговор Барри не мог, однако по отдельным фразам до него дошло, что Лен договаривается о свидании. Он в кровь прикусил губы лишь бы сдержать рвущийся наружу крик, и едва успел отскочить, когда Леонард появился на пороге, едва не припечатав его дверью. Бросив на парня безразличный взгляд, он удивленно вскинул брови, словно хотел что-то сказать, но заметив искаженное отчаянием лицо, скривился и неспешно направился к выходу, продолжая обсуждать с кем-то намечающуюся встречу. Чувствуя, что вот-вот его бережно хранимый мир рухнет, Барри медленно скатился по стене и, спрятав лицо в ладонях, горько заплакал. В таком положении его и застал Мик. — Барри? Что с то… — он не договорил, поскольку Барри поднял на него свое заплаканное лицо и произнес всего одно слово «Лен». Мик сразу же переменился в лице и, схватив парня за шиворот, впихнул его в свой кабинет, прежде чем кто-то еще успел заметить его в таком состоянии. Поэтому вернувшись с обеда, Сара была очень удивлена, когда босс грубо рявкнул ей: «Меня на сегодня ни для кого нет!», а затем заперся в своем кабинете. Но лишь пожала плечами, можно подумать подобное происходило впервые. Когда Мик следом влетел в кабинет, заперев за собой дверь на замок, Барри рассеянно топтался посреди комнаты. Они хоть и неплохо общались, но друзьями не были, и чего ждать от мужчины он попросту не знал. Мик же с абсолютно нечитаемым выражением молча кивнул ему присаживаться, а сам отошел к шкафу, в котором обычно хранил спиртное. — Пей, — сунул он под нос Барри бокал, заполненный наполовину какой-то жидкостью золотистого цвета. Запах алкоголя резко ударил в нос, и он замотал головой. — Не могу, я за рулём. Мик что-то нецензурно прорычал, и Барри понял, что отказ не принимается. Он схватил бокал и залпом опрокинул в себя содержимое. По горлу напиток прокатился гораздо мягче, чем когда-то водка, и все же ценителем Барри не был и определить по вкусу то, что сейчас выпил, не мог. Зато во рту почему-то остался приятный горьковатый привкус шоколада. — Хороший мальчик. А теперь возьми второй бокал и начинай рассказывать, как ты связан с этим мудилой, — голос Мика прозвучал неожиданно зло, и Барри удивленно вскинул голову. Странно, ведь раньше он о своем друге отзывался исключительно положительно. — А вы разве не лучшие друзья? — осторожно поинтересовался он. — Именно, вот только он начал об этом забывать, — вздохнул Мик, а затем подумал и тоже налил себе выпить. Барри не успел разглядеть этикетку на бутылке, а спросить постеснялся. Сделав пару глотков, Мик присел в кресло напротив и вновь заговорил, но теперь его голос звучал печально: — Понимаешь, это трудно объяснить, но после того, как Леонард пришел в сознание, он изменился. Наверно, это естественно после перенесенных им травм, но принять это непросто. Каждый раз разговаривая с ним, я словно отправляюсь на десяток лет в прошлое, когда он ещё был конченым мерзавцем… — Когда он был Холодом, — решился перебить его Барри. — Ты знаешь об этом? — Немного, — ответил он уклончиво. Рассказывать о приемном отце-полицейском, который в свое время гонялся за ними, скорее всего, не стоило. Но никто и не настаивал. — Тогда нам это помогало выжить, а сейчас мне всякий раз хочется съездить ему по роже, — Мик так крепко сжал бокал в руке, что казалось, стекло не выдержит, но прежде чем оно треснуло, пальцы его расслабились, и он в один глоток опрокинул в себя напиток. — Вот я и спрашиваю, что именно тебя связывает с таким человеком как Леонард? Барри не спешил с ответом, он крутил в руках свой бокал, наблюдая, как перекатывается внутри жидкость, и обдумывал услышанное. Ему всегда казалось странным, как холодно Лен на него смотрит, ведь будучи призраком, он не раз утверждал, что с первого взгляда захотел быть рядом. Теперь, по крайней мере, все прояснилось. Он горько усмехнулся, и отставил бокал. — Я расскажу тебе, что именно нас связывает, если ты настаиваешь, однако не могу ручаться, что ты поверишь. По мере рассказа Мик то бледнел, то краснел, то нервно вскакивал и вышагивал по кабинету, однако ни разу не позволил себе перебить Барри. И когда рассказ был закончен, что заняло не один час, он схватил отставленный ранее бокал и выпил, скривившись от того, что напиток успел согреться. — Хочешь я заставлю его вернуться и при тебе набью ему морду? — предложение было столь же неожиданным, сколь и серьезным, и Барри не удержался от улыбки. — Очень хочу. Но все же не стоит. Лен не виноват, что очнувшись, стал таким, он просто продолжает жить дальше. Возможно, он и не догадывается, что этим делает кому-то больно. — Предлагаешь оставить все как есть? — Да, наверно, — вздохнул Барри, в груди вновь заныло. — Леонард ясно дал понять, что во мне не заинтересован. — А пытаться рассказать ему правду — дохлый номер, я знаю, — устало вздохнул Мик. — Не переживай, я не стану с ним говорить о тебе или об этом разговоре, понимаю, что это будет лишним и что это совсем не мое дело… — Я был бы признателен. Но не потому, что это тебя не касается, — касается, в какой-то степени, ведь наша с ним история началась с тебя, с твоих бесконечных попыток нас познакомить. Просто он и так едва меня замечает, но увидеть в его глазах жалость или презрение… я не смогу… Барри уставился пустым взглядом куда-то перед собой, и наверно слезы вновь полились из его глаз, поскольку Мик крепко выругался и, внезапно оказавшись рядом, стиснул его в медвежьих объятиях. — Тише, парень, все наладится, — тихо произнес Мик, успокаивающе поглаживая парня по спине. — Кто знает, может, воспоминания к нему вернутся, а нет, так и старый Лен не всегда говнюком был, потому и этот наверняка изменится. Нужно лишь подождать. — Подождать, — эхом отозвался Барри и позволил себе еще немного побыть слабым. А вот домой он добирался с помощью Кейтлин. Мик и слышать ничего не хотел о такси, и желание увидеть девушку пересилило уверения Барри, что ей вряд ли понравится то, что они напились посреди дня, — после откровенной беседы они допили ту бутылку, в которой, кстати, оказался бурбон. Однако ругаться Кейтлин не стала, что-то в картине, представшей перед ней, не дало ей этого сделать, то ли Барри, растерявший свою привычную хандру, то ли Мик, кружащий над ним словно наседка. О чем-то коротко переговорив со своим ухажером, Кейт схватила друга и потянула его к выходу, по пути напомнив, что до завтра ему нужно успеть протрезветь, поскольку у них назначена важная встреча. Барри только и успел предупредить Мика, что оставил у них в приемной источник, и что им стоит позаботиться о нем до наступления темноты, если они не хотят сюрпризов. Отчасти Барри стало легче, после пьянки с Миком, полностью, конечно печаль не отступила, но дышать стало в разы легче. Однако ему по-прежнему было неуютно оставаться в одиночестве надолго, и он все так же загонял себя работой, порой забывая про еду и сон, и неудивительно, что, в конце концов, его организм дал сбой. Где-то за неделю до Дня благодарения только вернувшись в офис после очередного расследования, Барри неожиданно потерял сознание. Раньше с ним такое тоже случалось и не раз, однако в этом случае обморок нельзя было объяснить встречей с явлением, поскольку никакой встречи не было, и Кейтлин, несмотря на заверения Циско, что Барри будет против, все-таки пригласила врача. Истощение организма — таков был вердикт доктора, и он тут же составил длиннющий список рекомендаций по лечению, на который Барри даже не взглянул. Никто и не настаивал, однако путем голосования было решено незамедлительно отправить Барри в принудительный отпуск, а самим закончить все открытые дела и отправиться следом хотя бы на неделю. Всех денег все равно не заработаешь. Барри понадобилось ровно два дня, чтобы его меланхолия вернулась. После этого он почти не выходил из дома, предпочитая пользоваться услугами курьерских фирм, и изредка отвечал на телефонные звонки, только затем, чтобы его не беспокоили лично. Обычно Барри проводил свои дни перед телевизором, убегая от реальности в мир музыкальных фильмов. Вот и сейчас он смотрел, как герой на экране с улыбкой на лице поет под дождем, когда внезапно раздался звонок в дверь. Он уже и не помнил, заказывал ли что-то, но возможно, это были суши или что-то из тайской кухни, а может итальянской? За дверью и правда оказался курьер, однако доставлял он совсем не еду. — Доставка для мистера Аллена, — бойко отрапортовал парень и протянул сначала никак не упакованную обычную картонную коробку среднего размера, а затем планшет с бланком доставки, где нужно было поставить подпись. Быстро подмахнув листок, Барри озадаченно уставился на коробку, но не нашел на ней никаких записок или надписей. — Эм, а что в ней? — спросил он курьера, который как раз убирал планшет и направлялся назад к лифту. Парень как-то странно усмехнулся. — Вам видней. Барри снял крышку с коробки, и едва он взглянул на содержимое, как мир вокруг него содрогнулся. Внутри лежала пара ярко-алых туфель на высоченных шпильках. В ушах вдруг зашумело, и сердце забилось так быстро, словно хотело проломить грудную клетку и выскочить наружу. — От кого эта посылка?! — выкрикнул он, наверное, самый важный вопрос, однако курьер уже успел уехать. Мысленно ругая себя, что не догадался спросить сразу, он не заметил, как со стороны лестничного пролета к нему двинулась фигура. — От меня, Барри, — это мягкое бархатное мурчание Барри не смог бы спутать ни с чьим другим и оттого никак не мог поверить своим ушам. Но перед ним, реально, всего в нескольких шагах стоял Леонард Снарт. Больше не было холода в его глазах и снисходительной усмешки… да сам факт его нахождения здесь и эти дурацкие туфли в коробке — все говорило о том, что это был именно его Леонард. Казалось бы, Барри должен рвануть с места прямо в распахнутые объятия, однако он замер на месте, изо всех сил вцепившись в несчастную коробку. — Ты меня помнишь? — дрожащим голосом спросил он, стараясь не смотреть в лицо мужчины, опасаясь сорваться. Леонард шумно выдохнул и осторожно приблизился к парню, однако пока не спешил к нему прикасаться. — Барри, посмотри на меня, — вкрадчиво прошептал он, и помимо своей воли Барри выполнил просьбу. Лен ему мягко улыбнулся и нежно провел самыми кончиками пальцев по его щеке, словно пытался напомнить себе каково это. — Я помню всё. Помню каждое мгновение с тобой, каждое прикосновение к тебе, каждый счастливый удар твоего сердца рядом со мной. Прости меня… Зачарованный звуком любимого голоса, Барри не сразу сообразил, что они по-прежнему стоят на лестничной площадке, а его любопытные соседи уже наверняка увидели кучу того, о чем будут шептаться еще долгие месяцы. — Давай зайдем в квартиру, — Барри попытался улыбнуться, но вышло как-то неубедительно. Не оборачиваясь, он прошел в гостиную, и только тогда заметил, что все еще сжимает в руках коробку с обувью, которую незамедлительно отправил на журнальный столик. Он слышал, как Лен в прихожей снимает верхнюю одежду, как неспешно подходит ближе, но оглянуться так и не решился. — Как ты вспомнил? — вместо этого тихо поинтересовался он. — Благодаря им, — хмыкнул Лен. Он по-прежнему стоял за спиной, и можно было лишь заметить, как он небрежно махнул рукой в сторону коробки с туфлями. От удивления Барри тут же обернулся и замер, не в силах оторвать взгляд от улыбки Леонарда, получилось лишь выдавить короткое: — Чего? — Знаю, звучит дико, однако так и есть — пара женских красных туфель вернула мне память. Но вижу, что у тебя еще масса вопросов поэтому, если ты не возражаешь, давай присядем, у меня был долгий и трудный день. Не дожидаясь ответа, он взял Барри за руку и отвел его к дивану, где быстро усадил парня рядом и закинул его ноги себе на колени, как они всегда делали раньше. Для вида Барри немного поворчал на самоуправство мужчины, но пересаживаться не спешил. — Ну так что, расскажешь подробности? — Не думаю, что готов рассказать все, ведь ты же знаешь, последние четыре месяца я был не самым приятным человеком и успел натворить всякого, — Лен вдохнул и подтянул к себе поближе ноги Барри. — Знаешь, сразу после того, как я очнулся, у меня появилось ощущение, что чего-то не хватает, вот честно, было такое чувство, словно какая-то часть меня так и не проснулась. И наверно, поэтому я всеми возможными способами старался заполнить эту пустоту. — Но только не мной, — тихонько вмешался Барри. Леонард внимательно на него посмотрел и кивнул. — Да, не тобой. Я уже пытался за это извиниться. Просто каждый раз видя тебя, я вспоминал твое искаженное болью, заплаканное лицо и меня начинало преследовать непонятное чувство вины, и мне проще было игнорировать тебя, чем пытаться с этим разобраться. Барри только кивнул. Они оба выживали, как умели: зарываясь с головой в работу или пускаясь во все тяжкие — это был их способ сбежать от реальности. И все же они вновь оказались вместе. — А что насчет туфель? — Барри все еще было любопытно. Он прекрасно помнил тот разговор, когда они вновь встретились в период расследования в «Черной розе», но никак не мог предположить, что то шуточное обсуждение станет для них таким значимым. Леонард почему-то рассмеялся и все напряжение в нем исчезло. — Лиза вчера собиралась на свидание, а поскольку я временно живу в ее квартире, — моя, как тебе известно, уже занята, — в общем, мне пришлось принимать участие. И в момент, когда она начала примерять туфли, такие же красные на высокой шпильке, я вдруг подумал: «На Барри такие смотрелись бы очень сексуально». Не успел я удивиться этой мысли, как на меня нахлынули воспоминания. Все, что я пережил, пока был вне своего тела, вернулось в один миг. Я думал, что мой мозг взорвется, и в какой-то момент я просто отключился от перенапряжения. Очнулся уже в больнице, никаких отклонений в организме и сознании найдено не было, но доктор все же настоял, чтобы я остался под наблюдением на ночь, однако утром я сбежал. Меня ждала одна важная встреча, которую я и так слишком долго откладывал, — он улыбнулся и подмигнул, и по телу Барри тут же пробежали мурашки. — И поэтому ты не придумал ничего лучше, чем послать курьера, и понаблюдать за моей реакцией? — фыркнул Барри. Он не злился, просто не мог, настолько был счастлив, но показывать этого пока не спешил. — Ну не злись. Мне захотелось сделать знаковым момент нашей встречи, а принеси я лично тебе пару женских туфель, боюсь, они тут же полетели бы мне в голову. Кстати, эти туфли не совсем женские, не думаю, что так уж много девушек с сорок третьим размером ноги, так что тебе они должны подойти идеально. Надеюсь, однажды увидеть тебя в них. Особенно после того, что мне пришлось пережить, чтобы их купить. — Даже интересно, — усмехнулся Барри. — О, это было страшное место, брр… — Лена аж передернуло. — Все эти дамочки, что и не дамочки вовсе. Меня трижды пытались снять! Барри уже понял, что купить подобную обувь можно только в каком-нибудь магазине для трансвеститов, а привлекательный мужчина в таком месте непременно произведет фурор. В общем, похоже, что они были квиты. И он рассмеялся, чувствуя при этом такую легкость и радость. Он был счастлив. — Лен, я люблю тебя. Леонард ахнул и, схватив парня, впился в его губы жадным поцелуем, просто потому что не мог больше ждать. Казалось, что все было как раньше, но в то же время отличалось, на этот раз все было по-настоящему. Дыхание жарче, губы мягче, а прикосновения сильнее и требовательней. «Реально, реально, реально», — мысленно повторял Барри, исследуя ладонями тело Леонарда, о чем мечтал так давно и отчаянно, и когда он наконец решился отдернуть одежду и увидеть, ощутить обнаженное тело мужчины, то внезапно заплакал. Все тщательно сдерживаемые им эмоции вдруг выплеснулись, независимо от его желания. — Ну что ты? Я теперь здесь, рядом, — успокаивал его Лен, крепко прижимая к себе и легонько покачивая. — Теперь все будет хорошо. Я никуда больше не собираюсь уходить. Он шептал что-то еще, какие-то глупости и нежности, Барри не слушал, он тихонько плакал, а вместе со слезами уходили его боль, тревоги и печали. И в один момент слез не стало. Тогда Лен обхватил его лицо ладонями и заставил на себя посмотреть. Таким серьезным Барри его еще не видел. — Я не успел сказать это в прошлый раз, исчезнув прежде, поэтому слушай меня внимательно. Я люблю тебя, Барри Аллен. Люблю так сильно, что вернулся с того света. Ты моя судьба. Барри чуть вздрогнул, да он все еще не любил это слово, однако в этот момент был безумно рад его слышать. Он шепнул: «Навсегда» — самое главное обещание, данное им еще тогда в палате больницы, и потянулся к Леонарду за новым поцелуем. Впереди их ждало еще немало приятных моментов, как и немало трудностей, ожидали их и новые интересные расследования, после того, как Лен присоединился к их агентству в качестве стажера, однако это уже сюжет для совершенно новой истории.