Неприкасаемый

      Шла вторая неделя тотального «загаса» - Лика решила навсегда завязать с Даном. После всего услышанного, она уже не могла принимать всю компанию как раньше. Трубка разрывалась так, что вместе с динамиком разрывалось сердце. Так сильно, что хотелось плюнуть на все и ответить, чтобы услышать родной голос. Дня через три звонки прекратились. «Ты слишком горд, чтобы звонить слишком долго, так?» Но это не означало, что он просто так оставит ее в покое.       Иногда по ночам она позволяла себе побыть слабой, заворачивалась в одеяло и плакала в подушку. Очень тихо, чтобы тетка не услышала всхлипы через стенку. А потом начался новый учебный год, и стало не до этого. Выпускной класс. Выцарапывая его имя на парте, Лика понимала, что это лето было самым счастливым в ее жизни с тех пор, как не стало родителей.       Сложнее всего было не думать о том, что в любой момент на плечо может лечь его рука. Властно, но мягко разворачивая ее к себе, Дан молчит. Пронзительные зеленые глаза безмолвно спрашивают – в чем дело? Что произошло? Лика не выходила через главный вход школы, ходила домой разными путями, запутывая следы, словно испуганный зайчишка. А заметив краем глаза черное авто и вовсе развивала скорость, которой позавидовали бы многие спортсмены на марафонской дистанции. В её воображении встреча заканчивалась одинаково. Она окидывала его печальным холодным взглядом. Затем она роняла бы воздушное «оставь меня, ты все знаешь сам». Затем разворачивалась и оставляла его за спиной, уверенно и твердо шагая в пустоту. Но на деле Лика понимала, что скорее разревется и бросится ему на шею. Поэтому боялась встречи, как огня.       Стратегию отступления необходимо было продумать до мелочей. Лика крепко подумала, и решила привлечь на свою сторону тяжелую артиллерию. На химии она бросила ручкой в Игоря. – Ломакин! – она дернула его за капюшон толстовки. – Помнишь, ты мне мутить предлагал? Предложение в силе? Ломакин обернулся. Звезда школьной футбольной команды, баскетбольной команды и команды по настольному теннису. Гроза хулиганов и мечта старшеклассниц. Долгое время он встречался с первой красавицей школы, но она настолько сильно выносила его мозг, что он не выдержал. Ухлестывая за девчонками, он время от времени переключался на Лику, но никогда не получал конкретного ответа. Ломакин был добр, красив и скучен. Парень обернулся. По сияющей улыбке на его лице Лика поняла, что шалость удалась.       И вовремя. Потому, что вскоре она все же попалась. Это случилось и стало своего рода освобождением. Чертовски надоело уходить через запасные выходы и топать через глухой сквер, где Ломакин обязательно прижимал ее к дереву. – Нужно поговорить. Я тебя здесь часа два жду. «А сколько я жду, ты даже не представляешь»       Сентябрьский ветер противно забирался за воротник. Лика подняла плечи и обхватила себя руками. Сердце колотилось так, что стихни ветер – глухой стук в грудной клетке станет слышно даже на соседней улице. Дан выглядел уставшим, черты его лица еще больше заострились. Будто он снова под чем-то или просто не спал целую неделю.       Невыносимо было садиться в «Вольво» на место, которое она уже считала своим. С которым уже успела мысленно попрощаться навсегда. Дан был в белом шерстяном свитере с открытым горлом. Лика с трудом оторвала взгляд от выступающих ключиц парня. Хотелось прильнуть к нему, ощущая всем телом эту осеннюю тоску, запах шерсти, парфюм Дана и его собственный – такой родной запах. Глаза защипало от этой мысли. – Расскажешь? Что случилось. На звонки не отвечаешь, прячешься от меня. Дан смотрел прямо на нее, она – прямо на приборную панель, не в силах поднять глаза. – Я… - она набрала воздуха в грудь. – Ничего особенного. Я просто кое с кем встречаюсь. Не знала, как тебе сказать. Только не обижайся, ты ведь сам говорил, что у нас с тобой ничего не получится. – Вот как? Круто. Рад за тебя. Дан забарабанил пальцами по рулю. Затем закурил. «И это все? Да ты еще более худший актер, чем я». – В эту субботу приходи, будет небольшой праздник. Познакомишь со своим другом. – Он вряд ли захочет пойти. – Да брось, - Дан ухмыльнулся. – Такого не бывает. Только если твой друг не воображаемый. Он в две затяжки выкурил сигарету, выбросил в окно и сделал пальцами в воздухе жест, обозначающий кавычки.       Лика округлила глаза от возмущения. Конечно, он играл на ее эмоциях – это было ясно, как день. В эту секунду вернулись те чувства, которые он вызывал с самой первой встречи. Желание крепко наподдать по его самовлюбленному эго, по физиономии. Разбить, раздавить. Чтобы потом прижать к сердцу и отогреть. Чтобы он наконец-то понял, что в мире существуют и другие мнения, кроме его собственного. – Зачем мне тебя обманывать? – Не знаю. Может, чтобы больше не встречаться со мной. Но могла бы сказать честно, а не придумывать себе друзей. Взгляд зеленых глаз разбирал ее на части, анализируя, и это раздражало. – Хорошо, мы будем там.       Она выскочила из машины, хлопнув дверью. Раньше, чем он успел завести двигатель и предложить подвезти ее до дома. Потому, что она непременно бы согласилась. И больше не выдержала бы этой глупой игры, которую сама же и начала. Лика бежала, борясь с желанием обернуться, чувствуя то, как холодные капли падают за воротник. Этот раунд был проигран.