За стеклом

Они выходят из магазина почти сразу же, и Промпто очень интересно, сколько стоят его новые очки, но спросить довольно странно. А у Ноктиса между пальцами мелькала карточка. Карлос слабо махнул им рукой на прощание, наблюдая за тем, как Ноктис заводит мотоцикл, и красный шлем с ушами, надетый на Аргентума, удаляется. Дорога пуста, хотя, наверное, это всего лишь затишье у светофора, Промпто не знает. Во второй раз быстрая езда не приносит ему неудобства, но он всё так же крепко прижимается к брюнету. В животе слабо урчит проголодавшийся желудок, и парень даже рад, что за шумом живого города это не слышно. «Вот бы чай попить…» Они останавливаются на том же месте, откуда уехали, и Промпто посещает чувство дежавю. — Вероятно, мы не слишком ещё близки, чтобы я подвозил тебя сразу до дома, а влезать в личное пространство сам я не намерен, если это пока что запрещено, — говорит ему Ноктис, когда Аргентум отдаёт шлем обратно. Он делает неопределённый жест рукой, мол, ничего страшного, сам дойду. Авось всего лишь двести метров осталось. — Спасибо тебе за очки, Ноктис, — отвечает Промпто, поправляя сумку. Старые очки остались в магазине, а Карлос сказал, что может починить старые, чтобы оставить память о таком интересном знакомстве и случае. Ему тогда подумалось, что память представляет собой новые на носу, поэтому отказался. — В любом случае, это было справедливо. И да, я ещё и Нокт, — хмыкнул парень и покрутил ручку мотоцикла. Уши на шлеме, оказывается, способны светиться, если нажать на незаметные кнопочки позади них, поэтому Промпто стоял около минуты, глядя, как два синих огонька удаляются от него. Делать было нечего. В животе снова заурчало, и это привело Аргентума в какое-никакое чувство. Подняться на второй этаж труда не составило, открыть дверь тоже. Квартира пустовала. Вероятно, мама, пока он был в школе, уехала в Штаб. У неё вообще была странная работа, довольно-таки, и ей было в основном важно обеспечить сына, оставшегося без отца. Рамочка с портретом русоволосого мужчины стояла в гостиной на полке рядом с книгами, и они давно научились не предаваться грусти. Разве лишь иногда, когда одиночество почти разрывает тебя на куски. Ну, по-крайней мере, они ещё есть друг у друга. А Промпто давно научился и не спрашивать, кто зовёт к телефону мадам Кроу. Почему именно "мадам" — было неизвестно, но в какой-то момент это сподвигло блондина на изучение французского, правда, он быстро забросился. Ирис сказала, что лучше потратить деньги на камеру, нежели на пустые книги без мотивации. Фотоаппарат лежал на тумбочке рядом с его кроватью, над которой были растянуты ленты, с прикреплёнными глянцевыми карточками. Промпто стаскивает с себя сумку, подходя к шкафу и собираясь достать другую одежду, чтобы поехать на подработку, но зеркало на дверях помешало ему сделать это. Собственное отражение интересовало, и он застыл на некоторое время, почти не дыша, разглядывая каждую веснушку на своём лице, медленно прикоснувшись к очкам, словно запоминая. Телефон с визжащим звуком включился, оповещая о сообщении. Ирис писала о том, что, увы, завтра в школу не придёт, да и как минимум неделю точно — брат забирает её с собой на какое-то «очень важное и крутое дело, не скучай». А ведь потом не расскажет ему ничего кроме того, какой там был рынок, безделушки и насколько палило солнце. Плавали и знаем. Ну да ладно. Часы показали четверть седьмого, а это означало, что надо было вылетать из дома с небольшим жёлтым рюкзаком за плечами и спускаться в подземку. За наушниками не слышно шума прибывающих электричек, зато очень прекрасно наблюдать за людьми, смотреть в окно, когда выезжаешь из тоннелей, да и вообще есть в метро какая-то своя изюминка. Разнообразные дома возвышаются и понижаются, везде, как и раньше, снова горят миллионы вывесок от кондитерских, магазинах одежд и продуктовых. Двери электрички открываются перед Промпто, который встал прямо перед ними, услышав свою остановку сквозь уже тихую мелодию в наушниках, и поток людей вместе с уже их гулом накрывают его с головой. Время приближается к половине седьмого, а значит до работы остаётся столько же, так что Аргентум дико рад тому, что остановки метро находятся в шаговой доступности, а ехать нужно меньше пятнадцати. Указатели новичкам не помогают, кто-то стоит рядом с охранником, но Промпто теряет его из виду, потому что эскалатор поднимается вверх, и спустя минуту он выходит на свежий уличный воздух, вдыхая его и наполняя лёгкие. Двухэтажное здание кафе находится прямо на перекрёстке, и для него это достаточно удобно. Угловые помещения всегда были интересными, и дизайн их был довольно занимательным. Дверца кафе открывается, и колокольчик оповещает всех о том, что он пришёл. Рыжий Нед за стойкой приветливо машет ему рукой, и Промпто улыбается, делая такой же жест в ответ. Настроение на высоком уровне, Аргентум не совсем понимает почему именно, но ему не хочется жаловаться. — Эй, Промпт, сменил свой имидж, да? -спрашивает его Стелла, которая как всегда в своём костюме менеджера, похожего на какую-то школьную форму, держа в руках планшет и что-то быстро печатая. Да уж, когда изменение по-настоящему на лицо — видят все. Блондин слабо улыбается, кивает в знак соглашения перемешанного с приветствием, пока завязывает на спине бантик из ленточек от фартука, закидывает платок на плечи, тут же затягивая его в узел. — Меняю свою жизнь в совсем другую сторону, Флёре, — отвечает он ей по пути к выходу из помещения, прихватив блокнот и ручку, совсем не обращая внимания, а может и просто не услышав, как девушка бормочет: — Надеюсь, не в худшую. Пусть надеется. Зал не пустует, кафе, как и большинство ресторанов, конечно же более оживает к вечеру, правда отличие кафе и ресторана в том, что кафе может приютить студентов ранним утром, да ещё и вручить в руки стакан горячего кофе. Промпто подходит к нужному столику, и всё для него начинается именно с этого момента. Поздороваться. У него это получалось довольно интересно, как ему говорила много раз Ирис. Говорила, что в момент приветливой улыбки его глаза выглядят совсем по-другому, от них отходят лучики, и, если честно, он просто притягивает к себе внимание, когда улыбается даже просто так. Она ласково называла его солнышком, а он показывал ей свой розовый язык, скрывая неловкость и называя в ответ луной. В кафе его любили все кроме порожка двери на кухню, о который он попеременно спотыкался, да и на этом всё. Стелла всегда понимала его просьбы о чуть поздних приходах, когда приходилось оставаться на собрании старшеклассником или дежурным. Нед шутил, успевая и посмеяться самому, и приготовить лимонад. Близнецы Элир и Эдлир всегда разыгрывали посетителей своей идентичностью, хоть Промпто знал, что это совсем не так. Приходящий по пятницам директор, который как раз и нанимал его на эту работу, мистер Альтиус, любил поболтать с персоналом, и в первый раз это было довольно волнительно, хоть и не оказалось таким страшным. Как оказалось, его любимым инструментом тоже была арфа. В принципе, если так подумать, то ему действительно нравилось это место, чья вывеска горит словами «Весенний платиум», вкусно пахнет свежей выпечкой, а меню ты помнишь наизусть. Промпто не хотел уходить отсюда, он мог и находил время для этой работы, где почасовая оплата, а нужно работать было лишь по четыре часа три раза в неделю. В принципе, он работал не только ради денег, а чтобы выходить из зоны комфорта, как когда-то давно в пятом классе. Это было интересным, появлялся опыт в работе с людьми, если учитывать, кем именно он хочет быть. Ему нравилось наблюдать, разговаривать. Ему нравилось нравиться другим, знать, что тебе улыбнутся и не оттолкнут. В его жизни это было довольно важным пунктом, который он стремился выполнить на сто двадцать процентов, и надеялся, действительно надеялся, что у него всё получается. За окном улица всё темнела и темнела, ночь заполняла город своим приятным и уютным сумраком, и если снять очки, то можно было любоваться размытыми пятнами включенных на машинах фар. Появлялась та самая свежесть, которую с собой приносил каждый новый посетитель, и Промпто пытался насладиться ею сполна, пока обходил каждый столик с новым подносом и разнообразной едой. Дома он так поесть сам и не успел, зато одна из официанток, рыжая и высокая Глория, вышла из своего перерыва на десять минут раньше, чтобы дать ему время заполнить пустующий желудок булкой с маком и горячим чаем. Силы тогда почти мгновенно возобновились, и он готов был действовать ещё на большей скорости, нежели раньше. В половину десятого подошло время его собственного двадцатиминутного перерыва, так что Промпто занял столик у окна, поставленный туда специально для них, и с немного скучающим видом переписывался в беседе их класса, даже в сетях держа защиту против Локи. Рядом стоял высокий стакан с лимонадом и зелёной трубочкой. Какая-то машина с довольно громкой и весёлой музыкой проехала мимо, заставив блондина повернуть голову и посмотреть в окно с лёгкой улыбкой. Телефон забылся, когда мимо кафе начала проходить довольно знакомая фигура его нового приятеля. Ноктис шёл уже в другой одежде, на нём вместо бомбера было надето лёгкое пальто нараспашку и с джемпером под ней, а вот низ остался тем же. Рядом с ним возвышалась фигура мужчины, чьи волосы в свете фонаря были почти седые, и на размахивающего руками брюнета он смотрел с лёгкой снисходительностью сквозь тонкие стёкла очков, сунув руки в карманы. Промпто не моргал, забывшись и смотря двум силуэтам вслед. «Кажется, вот его так называемый друг», — подумалось ему, и он оторвал взгляд от стекла. Кто-то позвал его, так что пришлось подняться, допить лимонад и вернуться к работе. Оставшиеся полтора часа он провёл с задумчивым лицом, разговаривая и улыбаясь на автомате, а после, выходя на улицу и смотря на снующие туда и сюда машины, поймал одну очень важную мысль. Память преподносила ему разнообразные картинки брюнета и смеющуюся рядом с ним миниатюрную девушку. Кажется, он действительно точно знает его и не очень плохо.