За стеклом

Минул сентябрь, и медленно покидала город и первая половина октября. Промпто ещё пару раз посещал тот самый ресторан вместе с Ирис, после их ужасного и серьёзного разговора на тему мафии. Ирис выложила ему всё, как на духу, и, как оказалось, действительно боялась признаться кому-то, ведь, помимо того, что она Клинок, не просто быть младшей сестрой такого всем знакомого в лицо Щита, да и не абы какого, а самого Королевского. Промпто, если честно, выпал в полнейший осадок, и не мог связать двух слов ещё целые пять минут. Он поклялся на собственной крови, что никому не скажет о её подобном секрете, так что на его запястье теперь был надет браслет, скрывающий заживающую рану. Амицития сделала себе такую же, пообещав, что никогда не сделает ему больно. Как ни странно, вместо испуга или отторжения, блондин почувствовал, как с этой всей ситуацией их дружба лишь укрепилась. А потом заявился Игнис, с вопросом о том, как Промпто смотрит на то, чтобы работать у него в ресторане. И не то чтобы он был против, но и уходить из той кафешки не хотелось, и пришлось спрашивать совета всё у тех же самых друзей-сотрудников. Но вместо того, чтобы услышать слова, которые заставят его остаться, он услышал лишь громкие возгласы с поздравлениями и похвалой. Желая остаться, Промпто лишь получил мотивацию уйти с чистой душой. Ник, в любом случае, справится и без него. Аранея была грозной и довольно суровой девушкой, чётко умевшей взять дело в свои руки и руководить таким большим количеством людей. Но, как оказалось, не стоит судить книгу по обложке. Она была той, кто с радостью объясняла ему различные нюансы работы в таком месте. Той, кто могла дать подзатыльник и вручить меню, выгнав в зал, но и после угостить шоколадным тортом. Промпто начинал понимать, что же такого в такой особе разглядел Гладиолус, но когда самолично указал Игнису на след от алой помады у него в уголке губ, заново окунулся в непонимание того, что всё же твориться. Не в мире, а между этими тремя. Ноктис появлялся и исчезал, словно демон перекрёстка, которого ты один раз призвал по глупости, и теперь он от тебя ни за что не отлипнет. Только вот Промпто никого не призывал. Хотя, вряд ли у него были поводы огорчаться по этому поводу. Ведь, нельзя злиться на того, кто вручает тебе в руку потерянный блокнот или бутылочку сока со льдом. Ирис лишь закатывает глаза, бормоча что-то про то, что Ноктис ей так не делает, а Аргентум совсем не обращает на это внимание. Какое тут внимание, если при каждом случайном прикосновении внутри него что-то распускается ароматными цветами желтых подсолнухов. Это пугало. На этом не хотелось заострять внимание, поэтому Промпто просто напросто наслаждался тем, что происходит между ними. Наслаждался тем, что, работая свою смену в ресторане, точно такую же, как и в кафе, вальяжной походкой приходил Ноктис, заказывал пирожное и с лёгким прищуром наблюдал за его метаниями по залу. Это смущало, заставляло мурашки бегать по коже лишь от одного кинутого взгляда в сторону облизывающего свою ложку Ноктиса. Думать о сладости. Так же, как и пирожное, сладок Ноктис на вкус? Кэлум, не догадываясь о мыслях блондина, подмигивал ему, а после снова вёз его по пустой дороге к дому. Снова заставлял смотреть вслед исчезающему кошачьему шлему. Снова заставлял прижиматься к тёплой спине, обхватывать руками и улыбаться, словно сумасшедший, от тех чувств, что накрывали волной в такие моменты. И это было настолько прекрасно, что Промпто чувствовал себя виноватым. Виноватым в том, что чувствует себя настолько радостным, насколько не чувствовал почти никогда. Но, как всегда бывает, каждому приходит конец. И этой прекрасной истории тоже пришёл свой. Это была пятница, последний учебный день, и они выходили с Ирис из кабинета литературы, как вдруг им на встречу буквально вылетел Локи, врезаясь в них и выглядел он, мягко говоря, не очень. По обыкновению прилежно уложенные волосы были в полнейшем беспорядке, а на щеке расплывался здоровый синяк. Ирис с Промпто успели разойтись в разные стороны, так что парень тут же оттолкнулся от стены, и, быстро разглядывая каждого. Все в коридоре шушукались, что-то бурно обсуждали, и в мгновение ока разом замолчали, начали расступаться. С другого конца, спокойной походкой, с ещё более растрёпанными волосами, чем обычно, и разбитой губой, шёл Ноктис, сжимая кулаки. Промпто видел, насколько сильны волны ярости в его голубых глазах, и сам невольно вздрогнул. Локи выпрямился и было дело занёс руку для нового удара, но Кэлум оказался быстрее, и, перехватив её, пнул в ногу, заставляя осесть. Ноктис, схватив Изунию за волосы, наклонился к нему, прошипев в лицо: — А теперь повтори, что ты сказал о моём отце, ублюдок. Локи прищурился, ударив того в живот, тем самым освобождая себя. Вокруг них собиралась толпа, держащая поодаль. Стычка была опасна, все помнили прошлые разы. — Что он высокомерный придурок, стоящий у власти лишь из-за того, что имеет много денег. Вероятно, он не раз раздвигал ноги, чтобы потом свести другие, — ухмыльнулся парень. Последовал очередной удар, но в этот раз Локи совсем не отступил, а лишь ухватился за чёрную футболку с ответной силой, вновь ударяя Кэлума по лицу. Промпто заметался, и чувствовал, как внутри него самого зарождается злость. Ирис схватила его за руку, ободряюще сжимая, но его это не остановило. Он, сбросив с себя сумку, и растолкав стоящих впереди, ринулся в гущу драки, запрыгивая на спину Локи, сжимая пальцы на чужих руках, но лишь почувствовал обжигающую боль в плече в ту же секунду. Ноктис, у которого из носа уже давно шла кровь, а футболка была разорвана на вороте, дёрнулся в их сторону, расталкивая Локи и Промпто друг от друга. — Хочешь разбить ещё одни очки?! Промпто было оскалил зубы в ответ, но притих. Нокт повернул голову в сторону тяжело дышащего Локи, который всё же снова сделал выпад. Аргентум, сам не зная как, успел оказаться между ними вновь, и получил удар в челюсть. Где-то позади он слышал визг Ирис, но не повернул голову в сторону. Ноктис позади него зарычал, но довольно тихо. Им нужен был отдых. Кто-то должен был пойти за директором. — Нашёл кого защищать, малыш Промми! Да этот человек может не только сделать это сам, но ещё и перебить тут каждого с отдельной жестокостью и по-разному, — крикнул хриплым голосом Локи, опираясь на подоконник. Промпто свёл брови к переносице. — Заткни свой рот, Вожак! — воскликнул в ответ Ноктис, отталкивая блондина в сторону, которого тут же притянула к себе тонкая девичья рука. Ирис тоже вышла из толпы встать на защиту. В глубине души у парня появилась гордость, что мог выбить из той подобную решимость. — Говорит мне Клинок? — поднял брови Локи в издёвке и мерзко улыбнулся, глядя на изменившегося в лице Промпто. — Да ещё и какой Клинок, хах… Королевский! Ноктис в очередной раз не выдержал, схватил того за грудки и ударил в живот, заставляя чужую улыбку смениться на стон боли. — Повтори, Изуния. — Что слышал, Ноктис Люцис Кэлум, — практически по слогам проговорил тот. Брюнет кинул его на пол, но, вместо того, чтобы ударить ногой, затих, словно собственное имя остановило его, и глубоко выдохнул. Где-то позади так же рвано вздохнул Промпто, широко раскрыв глаза. Ирис поджала губы, отпустив его руку и, подойдя к Ноктису со спины, положила ладонь на его плечо, глядя на сидящего теперь Локи. — Все это слышали, Локи Изуния. Убеги к своему папочке, скажи, что Принц ударил его. Пожалуйся, — она подошла ближе, подняв свою ногу и пнув того в грудь, вновь заставляя того упасть, только вот ногу не убирала, надавливая и наклоняясь к нему с той самой невинной улыбкой, которой улыбалась на все его записки. — Сладкий, повтори, что ты сказал про Короля? Локи прищурился, приоткрыв рот, но Амицития лишь сильнее надавила на него своим каблуком. — Я не расслышала. — Амицития! Ирис вздрогнула, поднимая голову и тут же убирая ногу, поправляя одежду. По коридору шёл директор. — Идёшь домой. Изуния в мой кабинет, а вы двое, — мистер Альс указал рукой на Ноктиса и стоящего позади Промпто, — В шестой кабинет и ждёте меня, вам всё ясно? Ноктис, стоящий всё это время с опущенными глазами, вдруг поднял их, выпрямился и кивнул. — Да, директор. — Исполнять. Люди расходились, Ноктис спокойно шёл впереди спешащего за ним Аргентума, который до сих пор оборачивался на самостоятельно поднимающегося с пола Локи, а после уходящего в противоположную сторону с директором. Кэлум, хотя, теперь уже можно и Люцис, молчал, убрав руки в карманы, так что дверь в шестой кабинет пришлось открыть самому. Брюнет тут же подошёл к зеркалу, и Промпто, оглядевший пустой коридор на всякий пожарный, вздохнув, не сразу заметил то, как шипит Ноктис. « Интересно, как там Ирис…» — У меня есть влажные салфетки, хочешь дам? Ноктис, медленно развернувшийся к нему, кивнул. Слава Богу, он прихватил свою сумку. Салфетки нашлись довольно быстро, но он шлёпнул протянутую за ними руку Ноктиса, и развернул того к себе сам, достав одну салфетку и бережно прикладывая прохладную ткань к его носогубной складке, стирая кровь. Запахло чем-то свежим, словно морской водой, от салфеток. Люцис стоял не двигаясь, внимательно глядя на Промто, стоящего напротив, а после мягко взял его за запястье. — Ты сожалеешь? Аргентум поднял глаза и встретился с полными вины и некоторого страха чужими. Сожалеет ли Промпто, что общался с ним, Ноктисом, который, как оказалось, Клинок, да и плевать на это. Он Принц. Сын Региса. Королевский Клинок. Сожалеет ли он, что провёл с ним всё это время? — Нет, Ноктис. Я не сожалею. — А злишься? Промпто поджал губы, опустив глаза, смотря теперь на носки своих кроссовок, и чувствовал, что не может злиться за то, какие чувства тот разбудил в нём, какие ощущения подарил. Пусть даже его скула болит, и ему снова придётся работать тональным кремом, и очень медленно жевать — он не злится. Его можно понять. Они все — просто боятся открыться. Боятся довериться. Аргентум вздыхает, пошевелив пальцами захваченной руки. — Нет, я не злюсь. Не на тебя. — Хорошо. Он не знает, что в этом хорошего. Ноктис делает какое-то движение. Промпто, поднимая свои глаза вновь, понимает, что теперь чужое лицо очень близко. Очень. Он чувствует дыхание Люциса, и не может удержать своё собственное, вдруг разом участившееся сердцебиение. Он чувствует, как его руку медленно отводят назад. Он чувствует мягкое давление чужих губ на свои, в лёгком, нерешительном и таком просящем поцелуе, что хочется невыносимо расплакаться. Ноктис целует его, придерживая за плечо, здоровое, а не в которое попал кулак Локи, и Промпто чувствует металлический привкус чужой крови на сухих губах. Но ещё больше он чувствует успокоение.