Триггер

      Эдди остановился возле входа в комнату, откуда пахло мужским парфюмом и древесиной. Замерев, он резко обернулся на хлопок двери, сталкиваясь взглядами с Ричи. Тогда-то Эд и смог чётко рассмотреть лицо Тозиера, подмечая изменения. Щёки рыжего чуть впали, выделяя скулы более чётко, глаза из-за этого казались безумными, волосы взъерошены, словно не расчёсывался Ричи около пары дней. Он очень похудел и побледнел, Бэн не преувеличивал. — Ну?! — от растерянности Эдди пошёл в атаку, пугая и без того встревоженного Тозиера. Заметив ужас во взгляде Ричи, он тут же сменил тактику. — Готов на разговор? — Тебе сказать честно? — просипел рыжий, бегая взглядом по коридорчику, дабы избежать тяжёлого и проницательного взора Эда. — Наверное, лучшей тактикой сейчас будет правда, — неуверенность проскользнула в тоне Каспбрэка. — Тогда я вообще не готов, — шутить у парня сил не было, он чувствовал себя в диком напряжении, потому быстро обошёл Эдди, проходя в комнату и усаживаясь на свою постель. Каспбрэк обернулся и вошёл следом, осматриваясь внутри: размеры комнаты были идентичны его собственной, но остановка максимально отличалась. Обе кровати парней стояли не параллельно, а перпендикулярно, притом у Ричи она стояла вдоль одного из подоконников, а у Бэна в углу комнаты. Стол был завален целыми горами непонятной макулатуры, на подоконниках макеты зданий и прочих построений по учёбе у Бэна. Вдоль одной из стен стояли четыре гитары и усилители. Именно всё, что касается музыки и инструментов, находилось в идеальном порядке. По полу, между тем, также разбросаны бумаги. — А твоя готовность вообще не волнует меня, — строго заговорил Эдди, усаживаясь на стуле. — Я спросил из вежливости. — Ты жестокий, Эдс, — выдавил из себя улыбку Ричи. Парень чуть подрагивал, сам не понимая от чего: от холода или же тревожности? — А у вас срач, — задумчиво протянул Каспбрэк, и Тозиер ощутил, что растягивание времени только сильнее пугает его. Он поиздеваться сюда пришёл что ли?! — Ты пришёл сюда, чтобы подолбиться в дверь и сказать, что у нас в комнате бардак? — усмехнулся рыжий, вновь не глядя на Эдди. — Нет. Просто я не ожидал, что ты закроешься, как трусишка, да и привык я к порядку. Это полнейший хаос. — Ну, я думал, что это не так уж и важно, — пожал плечами Тозиер, как вдруг услышал лёгкую усмешку, поднимая взгляд на брюнета. Он сидел и улыбался, иронично вскинув брови. — Думал? Ты пытался совершить невозможное. — У меня нет особого настроя на шутки, Эдди, — тихо произнёс Ричи, что поубавило пыл Каспбрэка. Он как-то напрягся, плечи его приподнялись, и Эд попытался сосредоточиться на главной теме. — Я пришёл поговорить про тот факт, что ты… Как бы это удручающе не звучало, но ты мой соулмейт, — заговорил Эдди, заставляя рыжего поднять задумчивый взгляд. — И я бы хотел кое-что тебе сказать, важное. — Ч-что? — тихо поинтересовался Тозиер, бледнея с каждым мгновением сильнее и сильнее. Он настроился уже на любой исход этого разговора. — Теперь мы вынуждены общаться, что меня радует не особенно сильно. Думаю, ты это заметил. Но факт, что ты мой соулмейт не меняет ничего. Мы можем стать друзьями, — на последнем слова Каспбрэк замялся, произнеся его как-то задумчиво и с сомнением. Внутри Ричи словно что-то освободилось, однако никаким спокойствием даже и не пахло. Стало ещё более тревожно. — Думаю, друзьями мы стали уже давно, — ответил Тозиер, притом без единого намёка на что-либо вроде нового уровня отношений. Эдди либо откровенно не понял, либо сделал вид, что так и должно быть. — Ничего подобного. Я тебя не считал своим другом. Ты бесил меня каждый день. И даже не думай, что сейчас стал бесить меньше, просто теперь мне придётся терпеть тебя. — О, наша детка решилась на отважный шаг, — как-то оживился Ричи, и Эдди ощутил, что внутри закипает раздражение, а наравне с ним и какое-то спокойствие. Привычный Ричи не напрягает так, как вот такой, зажатый и молчаливый. Тогда Каспбрэк ощутил, что может и наглеть. — Не обольщайся, баклан. И даже не думай, что что-то изменится кардинально. Я просто перестану тебя оскорблять так часто. — Гора с плеч! Благодарю тебя, великий Эдс! — он поклонился ему прямо на постели, вытягивая руки перед собой. Каспбрэк с отвращением осмотрел Ричи, но улыбку сдержать не смог. Встав со стула, он быстро осмотрел худое лицо рыжего, подмечая каждый миллиметр, каждый шрамик и морщинку, но, отбросив желание рассматривать кого-то настолько детально, быстро отвернулся. — Раз мы всё обсудили, то я пошёл. Мне нужно готовить домашнюю работу на завтра. — Жду тебя ещё в гости, пупсик! — услышал он себе вслед, потому громко захлопнул дверь, быстро уходя к себе в комнату.       Ричи ощущал, что внутри него разливается тёплое чувство спокойствия. Улыбка засияла на его устах, рыжий подскочил с кровати, ощущая прилив сил. Оказывается, не так уж и тяжело было просто поговорить и разрешить этот крайне каверзный вопрос. Между тем, в голове его засели слова о дружбе. Они ведь теперь друзья и, наконец, обоюдно. Это лучше, чем взаимная неприязнь, даже односторонняя. И Эдди ничем не сможет отмазаться, так как он принадлежит Ричи. От подобной мысли рыжий застыл, хмурясь. И ведь действительно! Теперь Каспбрэк официально принадлежит только ему, так что он вправе издеваться над ним как захочет. И у Эдди нет права отказываться от тактильного взаимодействия! С такими мыслями Тозиер уселся возле разбросанных по полу бумаг и, включив один из любимых менуэтов, продолжил писать свою песню.

***

— Отцепись от меня, халда! — возмущался Эдди, вырываясь из цепкой хватки Ричи, но ничего не получалось, к тому же на них таращилась добрая половина заполненного студентами коридора. Рыжий же засмеялся в голос, сдавливая рукой запястье Каспбрэка. — Теперь у меня есть официальное право трогать тебя, когда вздумается! — Хоть что-то не меняется, — заулыбался Вик. — Такой Ричи мне больше нравится. Да и песни новые есть! Хоть что-то новенькое сыграем на выходных. — Ради какого же это праздника? — удивилась Бев, на что Хэнском мягко ей улыбнулся, нагибаясь и шепча что-то на ухо. Она улыбнулась, рассматривая пол со смущением во взгляде. Стэн выглядел довольным, даже каким-то умиротворённым, когда смотрел на их отношения. Кажется, он чувствовал, что его подруга отныне в безопасности, а такой смелый юноша, как Бэн не даст свою девушку и соулмейта в обиду. Как минимум, за месяц он доказал это около пяти раз. В деканат его всё же вызвали, но быстро отпустили, выявив безвинность Хэнскома. — Я так понимаю, в четверг генеральная репетиция «Комнаты страха»? — О! Точно! Именно эту песню я и хотел сыграть! — оживился Тозиер, выпуская из рук Эдди. Брюнет мигом спрятался за спину Майка и стал озираться по сторонам, смущаясь пристальных взглядов других студентов. Девушки с некоторой завистью осматривали Эда, не понимая, почему ему оказывается такое внимание. — Как думаете, может можно ещё и «Сказать прощай»? Я так хочу побольше проявить бэк-вокал. — Неплохая идея, — заговорил Бэн, кивая. — О да! — воскликнул Виктор, улыбчиво осматривая хлопья снега, опускающиеся на сугробы за окном. — Я был бы рад попеть. Давно не разминался. Там немного же, да, Рич? — Ну, фразы три-четыре, я тебе завтра продемонстрирую. Ты быстро поймёшь! — он обхватил блондина за горло, грубо обнимая, на что тот резко отреагировал. — Обнимай лучше Эдди! Серьёзно, я неприкосновенен! — Ага! — в светлых глазах рыжего блеснула хитрая искорка, и Каспбрэк взмолился всевозможным богам, чтобы его соулмейтом стал кто-то другой, но повезло же ему родиться не ради какой-то милой девушки, а ради этого дегенерата! Везунчик, не иначе.