***
Чувство вины – это то, что Фенолио ощущал ежесекундно. Он всегда чувствовал вину за то, что существует и не знал, куда убежать от этого удушающего чувства - Почему у всех оба родителя, а у меня один? – Лио было три года, когда он начал задаваться этим вопросом. Он видел, как других детей из сада забирают семьи, а после ждал, когда его единственный отец наконец-то сможет забрать его домой. Он сидел совершенно один весь день, ведь другие дети не хотели играть с ним, а воспитатели просто не знали, как вести себя с ребёнком бетой. И за это он тоже чувствовал вину. - Потому что твой отец идиот, который не может принять, что его сын бета. Больше эту тему поднимать не будем, - молодой омега устало готовил ужин, думая о том, как исправить их финансовое положение. Он был молод и неопытен, он даже подумать не мог, что эта фраза засядет так глубоко на сердце его сына. «Папе плохо, потому что я родился таким» - мысль, от которой Фенолио не мог отвязаться, не смотря на всю любовь, что отец ему дарил. Он понимал, что любим своим родителем, но в тоже время понимал, что обрёк его на трудности. - Как прошло свидание? - Замечательно, но до того момента, как он узнал, что у меня сын бета. Я никогда не смогу наладить свою жизнь, если все будут так бежать от меня, - отец Лио вернулся поздно со своим другом. Он думал, что сын спит, но маленький бета не спал, слушая все эти разговоры и впитывая их. Чувство вины росло. - Может, ты отправишь его к родителям? Они ведь говорили, что готовы посидеть с Лио, пока ты не устроишь личную жизнь, - однажды сказал друг отца, но эта фраза вскоре потерялась в разговоре. Отец не любил говорить о своих родителях и уж тем более ездить к ним. Они осуждали его за ранний брак, за то, что он бросил университет и подарил им внука бету. Развод тоже не остался без их осуждения. По их мнению сын всё делал не так, а маленький Фенолио не мог быть их внуком. Они относились к Лио равнодушно, избегая проявления каких-то чувств ведь «Бета этого не оценит». Когда отец сдался и отвёз своего ребёнка в деревню, где он родился, Фенолио не возражал, лишь бросил отцу «возвращайся скорее» и закрылся в себе. Он чувствовал себя брошенным и виноватым одновременно. Он боялся потревожить дедушек, боялся показать лишним и навязать своё внимание. - Они ведь заботились о тебе, отец любил тебя и любит до сих пор, - Влад стоял у стены, смотря на маленького мальчика, который с тоской смотрел, как на улице играют дети. - Я знаю, что он меня любит. Но эта любовь не принесла ему ничего хорошего, - Лио повернул голову и посмотрел на Влада своими холодными серыми глазами. От этих глаз юноше становилось холодно, но вместе с этим, ему становилось грустно за ребёнка, который решил закрыться в себе и никто не мог вытащить его из собственного плена, потому что все были уверены, что таким детям это не нужно. Лио провёл в этом доме много месяцев, довольствуясь редкими звонками отца. Он перечитал всю библиотеку, благо рано научился читать. Но внимание маленького беты было приковано к старому роялю, который никогда не использовался. До того момента, когда однажды осенним вечером дедушка не начал играть. Фенолио было неловко заходить в комнату, он сидел в коридоре и слушал, думая о том, что тоже хочет играть, но не мог найти в себе смелости попросить научить. - Ну, чего как неродной? Иди сюда, поиграй со мной, - дедушка был куда внимательнее, чем мальчик мог подумать. Он неуверенно подошёл к альфе, который выглядел всегда таким грозным и пугающим, но сейчас его взгляд стал более снисходительным. - Музыка, Фенолио, помогает нам выражать эмоции и чувства, которые мы не можем передать иначе, - сказал он, усаживая внука рядом. Его руки быстро бегали по клавишам, играя гамму, а после детские песенки, которым Лио неуверенно подпевал. Он учил Лио по вечерам играть на рояле, а мальчик впитывал всё и очень старался. Это отвлекало его от мыслей о том, что его существование напрасно, что отец уже месяц как не звонит ему. Ему перестало быть одиноко и грустно рядом с музыкой и человеком, который не акцентировал внимание на том факте, что Фенолио бета, принимая его за обычного ребёнка. Так было, до тех пор, пока дедушка не заболел. На похороны приехал и отец, который сообщил, что женится и забирает сына обратно в город. - У меня сын твоего возраста! Думаю, что вы поладите! – отчим выглядел доброжелательным, но равнодушным к своему приёмному сыну. Лио и не надеялся, что его примут, но глядя на то, как светится отец, он был рад. Всё налаживается. Может теперь он ничего не испортит? - Твой отчим хороший мужик, - Влад стоял рядом с Лио, который смотрел на могилу дедушки, научившего его самому прекрасному на свете – игре на фортепиано. - Хороший, но не идеал. Отец не был с ним счастлив, а моё существование он вообще не замечал. То, что он был внимателен к тебе, было из-за того, что ты – это не я, - мальчик отвернулся и посмотрел на Влада, - Ты много чего изменил в моей жизни. Новый дом Фенолио был большим и просторным. У него появилась своя комната, игрушки, книги и всё, что мог пожелать мальчик его возраста. А ещё у него появился брат, который не упускал момента, чтобы поиздеваться над ним. Но Лио молчал, не жаловался, терпел издёвки брата и его компании. В школе, дома, нигде не было спокойно, везде он был словно на иголках. - Почему ты сидишь тут? – высокий мальчик, в котором Влад признал Гвина, сел рядом с Лио. Маленький бета сидел в кустах, читая книгу. - Потому что тут меня сложно заметить. Но, похоже, я ошибался, - Лио посмотрел на альфу и нахмурился. Совсем как Тобиас. - Мой друг тебя заметил, но он постеснялся к тебе подойти, - Гвин широко улыбнулся и взял Фенолио за руку, - Пошли, мой друг бета, так что не бойся. Корн и его друзья тебя не тронут, обещаю! Мальчик потащил бету на площадку, где сидел маленький Лукас. Он был меньше Гвина и даже меньше Фенолио. При виде блондина, Лукас улыбнулся привычной для него улыбкой, от которой у Влада внутри всё перевернулась от воспоминаний. Он скучал по Лукасу. - Гвин не был плохим парнем тогда, - сказал Влад, глядя на то, как он щекочет Лукаса и пытается втянуть Фенолио в их игру. - Он хорошо притворялся. Хотя, быть может, во мне говорит ревность. Наверное, я что-то испытывал к Лукасу уже тогда, - Лио посмотрел на Влада и слабо улыбнулся, - Но я бета, я не могу знать, что чувствую. Лио обзавёлся друзьями, начал ходить в музыкальную школу, вспоминая дедушку, который пополнил его воспоминания счастливыми моментами. - Я не могу его учить. Я просто не понимаю, что у него в голове! Так тяжело, но не могу же я отказаться! – учитель жаловался другим учителям, выпивая свой чай и ожидая Лио, у которого скоро должен был начаться урок. Сам бета стоял за дверью, прижимая ноты к груди. После этого он ушёл из музыкальной школы. Пришлось проводить больше времени дома, где уже бегал маленький Дариус, весело хохоча и проявляя целую гамму эмоций. Лио завидовал, злился, ревновал. Все эти эмоции словно пытка давили на него, сжимали сердце в груди. Даже дышать становилось трудно. Отец выглядел таким счастливым и довольным, он проводил много времени с младшим сыном, забирал его из садика вовремя и никогда не допускал мысли о том, чтобы отправить его к кому-то жить. А если бы и отправил, Фенолио казалось, что он бы не забывал ему звонить и звонил бы по несколько раз на дню. Фенолио хотел встретиться с дедушкой, но вместо этого просто приезжал на его могилу, убираясь и оставляя новые цветы. Такое времяпровождение ему казалось лучше, чем сидеть дома и пытаться отвязаться от младшего брата. Лио любил его, но вместе с этим ужасно ревновал. Ему не нравилось осознавать свою собственную незначительность и ненужность. С каждым годом мир всё больше проявлял себя как непригодное для жизни место. И Лио не знал, как исправить это, как исправить ошибку природы, которой его так часто называли. Понадобилось время, но Фенолио нашёл адрес своего второго родителя. Он узнал его легко по фотографии, которую прятал от отца. Узнал его и увидел рядом с ним маленького мальчика, который был постарше Дариуса и, что нельзя было скрыть от Лио, мальчик являлся бетой. Блондин тогда не нашёл в себе сил подойти, боясь быть отвергнутым. Конечно, ведь однажды отец его уже отверг, когда Лио был совсем крохой. Зачем пытаться снова? Страх медленно сдавливал, каждый день как пытка, проверка на прочность. Дома невыносимо, в школе ещё хуже. Всё усугубилось, когда Гвин вдруг стал уродом и начал активно издеваться над Лукасом, который заметно отдалился от Лио, избегая вопросов, переводя темы. - Почему ты отдаляешься от меня? – спросил Лио, а в его голосе можно было заметить беспомощность. Лукас вновь решил пойти сразу домой, даже не желая поговорить с другом, избегая разговоров весь день. Лио думал, что его лучший друг – единственный человек, который всегда будет на его стороне, но сейчас он чувствовал между ними пропасть. - Не говори ерунды, я не отдаляюсь. Я просто хочу домой. Тебе тоже стоит проводить дома больше времени, - Лукас даже не взглянул на друга и пошёл на остановку, а Лио остался один, не желая идти домой. Что там делать? Смотреть на самодовольного братца? Или испытывать бесконечную зависть к младшему брату? Лио ненавидел себя за эти чувства, которые он старательно подавлял. Он их не понимал, не мог отключить, управлять ими, выплеснуть он их тоже не мог. Он был закрыт в собственной клетке и был бессилен. - Ему просто было плохо, не надо злиться! Гвин тогда ужасно обошёлся с ним! – Влад решил защитить Лукаса, на что Лио вздохнул. - Знаю, не дурак. Я не злюсь на него. Я злюсь лишь на себя. Не смог понять своего единственного друга, не смог придти на помощь. Какой я друг после этого? – Лио посмотрел на школу из которой уже вышел Гвин со своей компанией, - Ты тут говорил, что этот придурок хороший парень? Ну, давай посмотрим, как он хорош. Гвин не обращал на Фенолио внимания, когда был Лукас. Но если последнего рядом не было, а скука уже витала в воздухе, то второй грушей для битья был блондин и его взгляд, который Гвина бесил. - Что, твой милый Лукас тебя бросил одного? – Гвин знал, что физически превосходит хилого бету. Так же знал, что Лио не любитель поговорить и терпел все издевательства молча, но сегодня у Фенолио был действительно трудный день. - Ты правильно заметил, что он МОЙ милый Лукас, - Фенолио смотрел в глаза альфы, чем разозлил его окончательно. Он знал, какие отношения связывали его лучшего друга и Гвина, он знал, как спровоцировать своего когда-то хорошего приятеля. Влад подумал, что если бы Фенолио не старался не выделяться, то их поведение не так сильно отличалось бы. Так же Лио знал, что ему не справиться с ними, но ему было всё равно. Когда его схватили, несколько раз ударили, не давая убежать. Когда Гвин вдруг вспомнил, что Лио пианист, а значит руки ему важны. Тогда в глазах Лио промелькнула тревога, что сделало альфу ещё более довольным. - Эй, Корн, это не твой брат там сидит? Кажется, что его сильно побили, - обеспокоенный голос омеги, который жил по соседству и всеми способами старался сблизиться с Корном, бета слышал сквозь шум в своей голове. Сквозь этот же шум он услышал, что Корну всё равно. Лио тоже было всё равно. Правая рука ужасно ныла, бета не хотел даже смотреть, что с ней. Он смог встать не с первой попытки, несколько раз потеряв равновесие. Он мог бы вернуться в школу, но решил на автобусе доехать до пригорода. Мало людей, много деревьев, речка и мост через неё. Лио не думал, он просто шёл вниз под мост, где развёл костёр. Солнце уже садилось, но Лио не спешил домой, отключив телефон. - До моей смерти остались считанные дни, - сказал он Владу, на что тот поёжился и сел рядом. - Ты так спокойно говоришь об этом? - А что? Это уже случилось, мне всё равно. И тогда мне тоже было всё равно, - Лио достал из сумки нотную тетрадь и кинул её в костёр, - Я хотел играть, хотел показать миру свои эмоции, но зачем? Какой вообще смысл что-то делать? Я пытаюсь строить, но всё рушится. Я даже усилий не прилагаю. Своим рождением я разрушил брак своих родителей. Ты знал, что они истинная пара? У них есть на запястье цветок, как в той детской книжке. Я разрушил то, что считается таким крепким союзом! Талант просто. - Отец не бросал вас, - решил вступиться за него Влад. - Я знаю, что не бросал. Я уже всё знаю. Но они поругались всё равно из-за меня. Если бы папа сказал мне правду, я бы не жил с таким чувством вины. Хотя, это всё равно не сыграло бы большой роли. Я просто был ужасно слаб, Влад. Мне так далеко до Лукаса, что стыдно, - Фенолио смотрел пристально на то, как его музыка сгорает в огне. Казалось, что он сдерживается, чтобы не броситься в огонь за своим творчеством. - У Лукаса был ты, был брат и семья, которая не давала ему чувствовать себя не таким, - заметил Влад, но Лио не считал это аргументом. - Его морально уничтожили, он хотел умереть, но смог повернуть всё это в нужное русло, смог справиться и помочь всем бетам мира. Это здорово, я так им горжусь и так скучаю. По нему, по папе и брату, - Лио завалился на траву и закрыл глаза, - Ты смог изменить мою жизнь, построить что-то новое, когда я только разрушал. Даже сейчас я остался наедине со своей ревностью, одиночеством и чувством вины перед всеми, кто мне дорог. Ну, так как, Влад?***
Вечер сменился дождливой ночью, Лио кое-как стоял на своих ногах. Все тело в синяках, разбитая губа, и полное безразличие. - Каково было прожить мою жизнь? – спросил Лио, а после, наградив Влада измученной улыбкой, он сделал шаг, ожидая столкновения с самосвалом, который ехал на огромной скорости. - Нет, Лио, стой! – закричал Влад, но изменить ничего не мог. Видение пропало, открывая его взгляду больницу. Перед глазами всё плыло и было сложно осознать своё положение. - Позовите врача! Больной очнулся! – только и смог услышать блондин, закрывая глаза. Он снова смог выжить.