Путь демонов

      На меня смотрело чудовище. Иначе воронье гнездо, красный нос, опухшие веки и глаза с лопнувшими капиллярами я назвать не могла. И ни холодная вода, ни магия, ни даже старая добрая молитва здесь не помогут, - это я знала точно. Да и если помойку на голове можно было объяснить неспокойным сном, то все остальное было сугубо на моей совести. За четыре месяца, проведенные в доме кузнеца, мне кое-как удалось смириться со своим положением, однако раз в неделю у меня продолжали случаться срывы, и я рыдала как малое дитя. Желание вернуться домой не исчезло и, казалось, с каждым днем возрастало в геометрической прогрессии. Мне удавалось держать себя в руках в течение дня, но стоило зайти в свою комнату, как отчаяние накатывало с новой силой. Поэтому каждый день я загружала себя работой по дому. Вызвалась помогать Фао в кузне, хотя моя помощь больше заключалась в принеси-подай, и еще я училась писать и читать. Да, волшебное свойство понимать и говорить на языке местных аборигенов не распространялось на письменность, поэтому, когда Фао узнал, что я ни бэ, ни мэ, взялся меня учить так, словно всю свою жизнь об этом мечтал. Как раз в одном из таких дней он признался, что ему очень нравилось учить своих сыновей, поэтому, если он однажды решит забросить кузнечное дело, подастся в учителя.       О кузнеце я узнавала с каждым днем все больше и больше и из-за этого, в конце концов, начала привязываться, хотя часто корила себя за это. Мы оба прекрасно понимали: рано или поздно мне придется покинуть этот дом, и хотелось бы сделать это без лишних соплей. Правда, чуяла моя задница, нихрена у меня не выйдет.       Фао же мне действительно помогал. Не знаю, то ли у него характер такой, что он каждой твари был готов протянуть руку помощи, то ли в его жизни произошло что-то, заставившее так поступать. Мы никогда не поднимали эту тему, хотя вечерами за ужином обсуждали многое. Так Фао помогал мне «вспомнить». Или, если быть точнее, просто вводил в курс происходящего в этом мире. Конечно же в то, что я все забыла, он верил с трудом, если вообще верил, — это читалось по его лукавой ухмылке. Однако он не задавал вопросов, которые могли бы поставить меня в неприятное положение. Был он просто дураком или же добрым, известно было лишь ему. А я радовалась своей удаче от встречи с ним. Позже, когда судьба свела меня нос к носу и с рабом, и работорговцем, я уже подумывала принести барашка в жертву богине везения.       Та встреча оставила неизгладимое впечатление в моей привыкшей к относительному спокойствию родного мира душе. Вообще, в моем перемещении по городу был ряд ограничений. Фао запрещал мне выходить к гавани или заходить в «серые» районы города. Такие районы были помечены серыми флажками на зданиях. Их считали неблагоприятными, хотя я не совсем поначалу понимала почему. Внешне дома и улицы везде были одинаковые, аккуратные и убранные, что само по себе невероятно. Весь город был таким, и даже причал, на который меня во время очередной экскурсии сводил кузнец. Фао часто говорил, что в этом городе живут аристократы, хотя я считала, что окружающая обстановка такой аккуратной будет лишь в районах, где живет знать. Но нет, город исправно убирался и ремонтировался, правда, не за счет знати, а за счет мирового правительства. За состояния городов, в которых жила знать, отвечали некоторые подразделения морского дозора, и так как на этом острове расположена его база, контролировать строительно-ремонтные работы было проще. Но, несмотря на чистоту и опрятность, город гнил изнутри. Это вызывало у меня тошноту и порой доводило до тихого бешенства.       В библиотеке, в которой я училась читать, хоть пока и медленно, я находила разную информацию о городе, его историю, старые газеты, а молодая библиотекарша, которая привыкла за четыре месяца меня видеть чуть ли не каждый день, нашла во мне хорошего слушателя. Юрин была настоящей находкой для шпиона. Человека, посвященного в столько тайн и одновременно не понимающего, что вся эта информация в правильных руках может превратиться в страшное оружие, нужно было еще поискать. Радовало одно: несмотря на свою осведомленность, девушка крайне тщательно подбирала тех, кому можно рассказывать такие тайны. Наверное, это было у нее на уровне интуиции. Я была прекрасной кандидатурой лишь в том, что не знала и половины тех людей, о которых Юрин мне рассказывала. Именно она позже просветила меня, почему «серые» районы носят такое название. В тех домах постоянно никто никогда не живет, район принадлежит знати, которая сдает дома для «полезных» людей. Конечно же, в список полезных входили работорговцы и контрабандисты. Морской дозор закрывал на это глаза и, очевидно, исправно получал на лапу. В гавани тоже бывали такие личности, но чаще там встречались пираты, которые не боялись морского дозора. И, справедливо полагая, что черт дьявола не краше, сталкиваться с такими людьми мне, как человеку, не способному себя защитить, разве что промеж ног заехать могу, не стоит.       Еще одним местом запрета для меня стал лес. Да, тот самый чертов лес, где я оказалась впервые. Фао говорил, что там чаще всего прячутся беглые рабы, и в той местности регулярно проходят рейды по поимке беглецов. Неважно кем: морским дозором, хозяевами беглеца или поставщиками. Сам Фао через тот лес ходил к лесопилке, в которой заказывал дрова для своей кузни и отопления дома. Из его слов я поняла, что ходит он туда раз в три месяца, приносит оплату и проверяет свою партию, так что тот день, когда я прилетела ему прямо в руки, можно было назвать судьбоносным. Не случись этого, была бы я закована в ошейник как тот бедолага, с которым я однажды столкнулась.       Свое первое знакомство с не очень приятной стороной этого мира я до сих пор вспоминаю с содроганием. В тот день я, как обычно, шла в лавку тетушки Амбеллы. Она настаивала, чтобы ее так называли, а если ты отказывался, то мог получить черепно-мозговую. Так вот, шла я, значит, за фруктами туда, но из-за неимоверной жары, которая на этом острове была нормальным явлением, скорее ползла, мечтая утопится в чане с холодной водой. И тут на меня из-за угла резко вылетает тощий, невероятно высокий мужчина в робе не первой свежести и целостности. Глаза безумные, на голове косынка с задорным рисунком утят, а на шее - ошейник. Конечно же, наше столкновение не прошло без следа: моя задница упала на дорогу, я на задницу, великан на меня. Композиция вышла прекрасной, однако пострадал больше всех седалищный нерв: его было жалко, мучиться-то мне потом. Не успела я и в себя прийти, как тот, кто меня сшиб, подорвался и, не извинившись, рванул в сторону гавани. Далеко ему уйти не удалось, потому что через пару секунд из-за того же самого угла вывалилась весьма неприятная компания. Низенький пухлый дядька со щеками, как у мопса, одетый во что-то пестрое, явно клоунского происхождения, и в шляпе-котелке, а за ним два здоровенных амбала. Веселая троица пронеслась мимо меня, и, нагнав шпалу, два богатыря повалили беглеца на землю. Шляпа-Котелок что-то орал на прижатого к земле раба, а затем, отвесив ему парочку смачных пинков под ребра, приказал тащить пойманного за ним. Охранники даже не удосужились поставить шпалу на ноги и заставить его идти самостоятельно, вместо этого они хорошенько приложили его о дорожную каменную кладку и потащили по земле, словно мешок с мусором. После чего все четверо скрылись за тем же поворотом, из-за которого родились, а я, посидев еще немного, поняла, что хватит с меня приключений, и вернулась в дом кузнеца. Не став дожидаться вечера, вихрем влетела к нему в кузню. Рассказывая про увиденное, меня интересовал только один вопрос, который я, путаясь в словах, поспешила задать:       -Люди реагировали на это абсолютно спокойно! Почему? Такое происходит каждый день? Это у вас в пределах нормы?! — тогда я еще не поняла, что немного проболталась, сказав «у вас», но кузнец, казалось, и не заметил. Он лишь положил свою здоровенную лапищу мне на голову и взъерошил волосы.       -Никто не хочет умереть или, еще хуже, занять место этого раба. Дела аристократии покрываются законом. Станешь защищать его, кончишь либо плохо, либо еще хуже. Поэтому люди просто делают вид, что все в порядке, что ничего не происходит. Многие тут не одобряют этого, но не владеют достаточной силой, чтобы прекратить все. Именно поэтому я и мои друзья помогаем тем, кому удалось сбежать. Мои сыновья хоть и пиратствуют, но часто участвуют в этих «спасательных» операциях. Так что не злись, думая, что всем все равно; есть те, кто борются.       Я знала, что его слова должны были меня успокоить. Меня ту, кому было чаще положить на людей большой и толстый болт, но даже знание того, что есть те, кто сражаются против этих устоев, не смогли погасить огонь бешенства, что вспыхнул при этом инциденте. Хотя сама я ничем не могла помочь тем, кто попадал в рабство, так что бесилась я лишь в глубине своей жалкой души. Свою слабость я осознавала, и от этого было еще хуже, ведь я в итоге ничем не отличалась от остальных жителей этого города, которые закрывали на происходящее глаза. Жалкая, слабая и лицемерная, меня тошнило от самой себя.       Эта встреча с работорговцем заметно пошатнула мое мировоззрение. До этого я воспринимала рассказы о рабстве всего лишь как истории. К сожалению, такова натура человека: пока сам не столкнется — не поверит. В тот день из дома я больше не выходила, и это был первый день, когда я не упрашивала Фао сходить со мной в лес. Я говорила ему, что потеряла там нечто важное, но пока мне удалось найти только брошенный мешок с мусором, который все же в итоге выкинула на помойку, не оставлять же его в лесу. Дорога домой для меня так и продолжала быть закрытой. Ходить туда я окончательно перестала лишь через месяц как оказалась здесь, и то не потому что «сдалась», а потому что здоровье мое меня начало подводить.       За последние три месяца это стало моим бичом: внезапная температура, головокружения, головные боли, чаще всего кровь носом шла, а еще меня могло скрутить от внезапной боли по всему телу в самый неподходящий момент. Раньше я на здоровье особо не жаловалась и болела, как все нормальные люди. Если не раз в год, то раз в полгода точно. Я даже умудрялась не заболевать, когда в городе начиналась очередная вспышка гриппа, зато могла простыть, просто потому что без шапки выскочила. Если задуматься, то эта фигня началась у меня буквально сразу, правда головные боли я списывала на то, что часто плакала, но потом, когда уже перестала сопли жевать, начала замечать и другие симптомы. Конечно же после того, как я поняла, что организм мой не хочет работать как часы, пришлось пойти к мастеру по их настройке. Проще говоря, к доктору. Крепкий на вид, но, судя по седым волосам и усам, уже пожилой врач, который, как оказалось, очень хороший друг Фао и, судя по всему, один из членов банды по спасению заблудших душ, осмотрел меня и вынес вердикт. Акклиматизация. Вполне логично, учитывая, что место обитания я сменила внезапно. И на том мы все дружно успокоились. Однако, чем больше времени шло, тем сильнее я начинала беспокоиться, по идее я давно должна была пойти на поправку, но в последнее время мне казалось, что все только ухудшается. Прошлой ночью меня лихорадило. Да и времени уже прошло достаточно, обычно эта фигня больше недели не должна длиться, поэтому три месяца чересчур.       Так что, пока я пыталась вернуть своему чудовищно красивому личику более приемлемое состояние, решение сходить к доктору Веру уже не обсуждалось ни мной, ни ленью, которая частенько любила подговаривать меня откладывать все до завтра.       Когда я выходила из ванной, повязывая поверх длинной зеленой юбки белый фартук, на пути мне встретился Фао, который, судя по всему, хотел пожелать доброго утра, но, наткнувшись на результаты еженедельного срыва, лишь вздрогнул. Да, впечатление я умела производить. В прочем кузнец в этом деле от меня не отставал. То, что Фао любит свою бороду, я поняла еще на третий день пребывания здесь, нечаянно стала свидетелем, как он ее заботливо расчесывает и, самое странное, разговаривает с ней. Походу, борода была для Фао как член семьи. На эти маленькие причуды своего спасителя я старалась не обращать внимания, хотя временами они вводили в ступор. Поэтому борода Фао была густой и длинной, и он часто делал с ней что-нибудь эдакое, например, заплетал хвостики. Сегодня хвостики заменились на косички. Смотрелось это, конечно, пиздец как странно, но учитывая мой внешний вид, кое-как прилизанные волосы и опухшая рожа, каждый из нас извращался как мог по-своему.       -Классные косички, — оставить без комментариев новый стиль бороды кузнеца я не могла, косички действительно были ахуенными. Фао на это довольно улыбнулся. Мне комплиментов делать он не решался, потому что у меня похвалить можно было разве что выглаженную белую блузу. Правда, в этом наряде я ощущала себя эдакой официанткой, но, слава богу, выходя на улицу, передник я оставляла дома. В нем было удобно убираться. Готовила я в фартуке, который закрывал и верхнюю часть. Говорят же, что свинья — генетический брат человека, вот я и убеждалась в этом каждый раз, как находила новые пятнышки на фартуке, а не на блузе. Вообще, из одежды я больше предпочитала бриджи и футболки, но Иллэса из магазина одежды, куда я периодически приходила затовариваться, любила мне всучивать юбки на халяву. Я, как человек нищий и без дома, от халявы не отказывалась. Так и получилось, что бриджей у меня всего пара, а вот юбок аж шесть штук.       -Какие планы на сегодня? — между тем поинтересовался Фао, когда я уже оказалась на кухне и, надев поверх передника еще и фартук, принялась соображать завтрак.       -Завтрак, уборка, просвещение, самобичевание, врач.       -Хм, продуктивно, опять плохо себя чувствовала?       Я кивнула в ответ. Фао сильно переживал по поводу моего здоровья, из-за этого я поначалу подозревала, что он все еще хочет меня продать на составляющие, но потом поняла, кузнец попросту начал ко мне привязываться, как и я к нему. Он часто говорил о своих сыновьях, которые с началом эры пиратов укатили в закат, и которых кузнецу явно не хватало. А еще он часто говорил, что всегда мечтал о дочери, но его жена скончалась почти сразу после рождения младшего.       -Тогда предлагаю немного поменять распорядок дня. Сначала завтрак, потом врач, а на обратном пути зайдешь к Немоно, он должен был мне еще вчера привезти ящик с порченными, как он выразился, мечами, что я ему на прошлой неделе отдал, — закинув к жарящимся сосискам яйца, я понимающе покивала головой.       Немоно был головной болью кузнеца вот уже долгие восемь лет. К сожалению, из-за диктатуры знати и морского дозора, те, кто делал оружие и его поставлял, жестко контролировались властями на этом острове. Так и появился закон, в котором кузнец не мог продавать оружие, а лишь поставлять в оружейные магазины или, по требованию, на базу морского дозора. Схема была странная и идиотская, но ее придерживались. Фао как-то обмолвился, что до того, как Немоно встал во главе магазина, оружием торговал другой человек, но восемь лет назад, еще до начала эры пиратов, он отправился в море, кажется, хотел повидать какое-то чудо света. Этот парень так и не вернулся, и многие справедливо полагали, что он погиб. Фао же считал, что тот парень попросту осел в другом месте, где свобод было побольше. Но по крайне мере, с предыдущим торговцем оружия проблем не было. С Немоно же было невозможно договорится о чем-то. Он все время пытался вывести других людей на конфликт, говорил, о бракованном товаре, и все время угрожал донести о чем-нибудь в штаб морского дозора. Я же знала, что эта истеричка никакими важными сведениями не владела, зато ими по отношению к нему завладела я.       Такое раздолье для человека, любящего шантаж. В общем, так уж повелось, что с Немоно договориться удавалось мне быстрее, чем кому-либо еще. Ведь хозяин магазина не хотел, чтобы капитаны морского дозора оказались в курсе о сделках по скупке запрещенного оружия у контрабандистов. Или о нелегальных передачах оного по канализации в соседний город, где преступность процветает, и живут ну очень нехорошие люди. Узнала я об этом случайно, Немоно забыл закрыть окно в своем кабинете, а я в этот день помогала детишкам найти потерянный мяч. Кто же виноват, что мячик закатился в кусты прямо под его открытое окно. И вообще кто так дела ведет? Он должен был быть мне благодарным, что этой информацией владела только я.       Конечно после того как я намекнула об этом мистеру колобку, а Немоно действительно напоминал эдакий шарик на ножках, он пригрозил мне расправой, если не буду держать язык за зубами. А в шантаже что главное? Правильно, умение балансировать на тонкой грани. Я прямым текстом сказала ему, что если со мной что-то случится, то информация о том, как, где и когда, поступит в нужные руки мгновенно. По правде я блефовала, но позже, когда у меня появилось достаточно денег, написала небольшое завещание, которое, в случае моей смерти, попало бы в руки Фао. В итоге мы с Немоно смогли решить это дело более мирно, у меня был иммунитет от его выпендрежа и скидка в магазине, а я молчала и никому ничего не говорила. Немоно, несмотря на всю свою хитрожопость, оказался на удивление глупым и пугливым человеком, что несомненно было мне на руку. Фао был не в курсе об этой моей маленькой сделке, и потому сильно удивился, когда узнал о хорошем отношении Немоно ко мне, я же все спихнула на врожденную харизматичность.       Снимая прожаренные яйца с сосисками и раскладывая их по тарелкам, я выразила свое согласие и на такой распорядок дня.       -Тогда уберусь, как вернусь от Немоно, — уже отрывая от яичницы кусочек, заявила я. Фао против не был, до вечера он не вернется домой, обедает он в ресторанчике поблизости, там работает официантка, с которой сердобольный кузнец крутит роман уже не первый год и обеды в том заведении у него бесплатные. Так что убираться я могла с утра до вечера, а учитывая, что каждый день я просто поддерживала порядок, а не генерала, то времени свободного у меня было дохрена. И тут я вспомнила свои первые дни в этом доме. Когда я увидела, какой срач был на кухне, я не ожидала, что и в остальном доме будет чище, и, уже принимаясь за уборку, поняла, как же я была права. Фао убирался только в собственной комнате и туалете, даже в ванне творилась вакханалия ужаса. Чтобы выгрести весь этот кошмар, мне понадобилось четыре дня. И это на одноэтажный дом с тремя спальнями, гостиной, раздельной ванной с туалетом и небольшой кухней! Дом был высокий, все-таки у Фао росток не маленький, да и на фотографиях его сыновья тоже не казались низенькими. Но вот в ширину я бы назвала дом небольшим. Конечно для моих ста шестидесяти пяти и весьма «субтильного» телосложения он был огроменным, особенно в плане уборки. Свои харчи и оплату в любом случае я отрабатывала исправно, и Фао даже нравилось то, что я готовила. Он часто сетовал на то, что раньше ел лишь обед, так как встает он раньше, чем открывается ресторанчик, и заканчивает на работе позже, чем он закрывается. Тяжело ему жилось.       Закончив есть, я убрала посуду в раковину, где стоял тазик с водой, чтобы ничего до моего возвращения не присохло к тарелкам. Раньше я такой херней не страдала, но Фао убедил меня в удобстве данной технологии. Я решила, раз уж это его дом, то выебываться не буду, и свое мнение засуну в карман до лучших времен. Порой так действительно было удобно, так как временами кузнец отправлял меня с поручением на целый день, и посуду в итоге я мыла лишь вечером после ужина. Снимая уже ставшими не нужными фартуки, я взяла у Фао быстро накарябанную записку для Немоно и направилась во внешний мир. Мир снаружи трепетал и явно не желал, чтобы я вообще появлялась в нем.       На улице был туман. Вполне обычное явление для этого острова, особенно по утрам, однако сегодня туман был густым и белым, из-за чего видимость была нулевой. И я почему-то ощущала себя не ежиком в тумане, а той стремной совой, иначе желание поухать мне было не объяснимо. Подобрав лежащую возле двери газету и быстро закинув ее на тумбочку в прихожей, я поспешила в свое маленькое путешествие. К лечебнице двигалась наугад, хотя больше мне помогали красные кирпичики на дороге, которые доктор Веру специально попросил выложить к его лечебнице, чтобы люди в любое время суток смогли найти дорогу к нему. Потому я и пялилась больше себе под ноги, чем в густую белую завесу. Неожиданностью за время этого недолгого путешествия стал разве что столб для объявлений, в который я вписалась со смачным звуком «дзинь». И что именно дзинькнуло, я не знала, моя голова или столб. Люблю я биться головой обо все, что встретится на моем пути. Даже странно, вроде по гороскопу не овен. Потерев место ушиба, я обошла треклятое преграждение и буквально за пару шагов преодолела оставшееся расстояние от столба к лечебнице. Ажурные со стеклянными окнами двери встретили меня не дружелюбно, точнее встретили меня моим же отражением. Кривая недоулыбка, покрасневший лоб и волосы, что увлажнились из-за тумана, и в некоторых местах начали завиваться. Надо было надеть платок, но хорошие мысли приходили ко мне в голову уже слишком поздно.       Доктор Веру начинал работать так же рано, как и Фао уходил в свою кузню, поэтому я не беспокоилась о том, что лечебница могла быть закрыта. Уверенно потянув дверь на себя и в ответ услышав вполне знакомый звон колокольчиков, я зашла внутрь. Доктор сидел боком к двери и что-то записывал в журнал. Приподняв свою голову, он посмотрел на мое сиятельное из-за бледности лицо и нахмурился. Лечебница была небольшой, и парадная дверь сразу вела в приемный кабинет доктора, смотровая и операционная конечно были за соседними дверьми, которые скрывала ширма. У доктора Веру не было секретарши, лишь парочка медсестричек, которые ему помогали, и, несмотря на то, что в городе была полноценная больница, отбоя от клиентов в этой лечебницы не было. Было ли дело в том, что в больнице чаще принимали аристократов и были слегка завышенные цены, или же в том, что доктор Веру был очень располагающим к себе человеком и весьма неплохим специалистом, я не знала.       Махнув рукой на стоящий напротив него стул, доктор вернулся к записям, а я, закрыв дверь, дав колокольчику брякнуть еще раз, поспешила умоститься на указанное место. И я даже не успела как следует на стуле устроится, не говоря уже о том, чтобы пустить там корни, как доктор отложил свои занятия каллиграфией и перешел к делам более важным.       -Что же тебя привело ко мне опять?       -Полагаю, что мое здоровье, — доктор на это заявление лишь фыркнул.       -Понятно, что ты не поболтать к старику зашла. Из тебя, Шуу, очень сложно что-то вытянуть.       Я уже давно не дергалась, когда кто-то произносил мое новое имя, хотя по началу было сложно. Лишь потом я стала воспринимать его больше как прозвище, чем полноценное имя, это давало мне душевное равновесие. А то, что из меня сложно было какой-либо рассказ вытянуть, то тут дело не сколько во мне, а сколько в том, что я не хотела рассказывать другим о себе. Воспоминания делали мне больно.       Фао знал, о том, что у меня есть мать и отец, я единственный ребенок в семье, и живу очень далеко. Про учебу говорила немного, лишь рассказала, что училась на весьма бесполезную профессию. В подробности вдаваться не стала, назвала себя исследователем, не уточняя, что попросту училась на геодезиста. Было у меня предположение, что не знают в этом мире о такой профессии, учитывая тот факт, что тут пираты, работорговцы и блядские улитки вместо телефонов.       Представить мой разрыв шаблона, когда я увидела это мракобесие, было не сложно. Я потом еще пару дней как обкуренная ржала, когда увидела этих поганых улиток. А когда поняла, для чего они, так истерикой зарядилась на добрый час, будь здоров. И даже сейчас, глядя на большую спящую улитку на столе у доктора Веру, я непроизвольно улыбалась. Сумасшедший мир. Но из своих дум я вынырнула так же быстро, как и погрузилась туда, и начала рассказывать доктору о своей проблеме. Про лихорадку, которая была чаще по вечерам, хотя бывало застигала меня и утром, про головокружения и почти постоянные головные боли, о скачущем давлении и о спонтанном обмороке пару дней назад. Фао не знал о нем, вырубилась я дома, когда тренировалась в письме, хотела налить себе чаю, встала из-за стола и упала. Очнулась, судя по ощущениям, довольно быстро, что не могло не радовать. Не склонная к обморокам, и вообще заработавшая первый в этом мире от эмоционального напряжения, я запаниковала. Хотела к доктору пойти в тот же день, но потом дела закрутились, и я решила, что схожу на следующий день. Следующий день наступил через еще два дня. Чертова привычка откладывать все, что можно сделать сегодня, на завтра, эмигрировала вместе со мной из одного мира в другой. Доктор внимательно выслушал мой рассказ, затем провел поверхностный осмотр и сказал, что надо бы взять кровь на анализы.       -Вообще, акклиматизация может длиться по несколько месяцев, особенно если люди переезжают с Гранд Лайна в какое-нибудь другое море, но ты не жила на Гранд Лайне, поэтому странно, что ты так долго приспосабливаешься, — уже сидя в кабинете для осмотров, куда мы спешно перебрались, доктор начал рассуждать о причинах затянувшейся акклиматизации. Я лишь глупо улыбалась и кивала головой, как болванчик. У меня было предположение о долгой перестройке организма, все-таки я существо другого мира, однако, у меня не было доказательств, лишь гипотезы.       Мысли быстро перескочили на упомянутый Гранд Лайн. О нем я знала не многое, но из тех рассказов и историй, что мне удалось нарыть, я поняла: когда отправлюсь искать дорогу домой, то начну именно с Гранд Лайна. Это то место, где собрана разная куча аномалий, и возможно, в принципе, все. Но пока о полномасштабной операции «дорога домой» я могла лишь мечтать, денег накопилось откровенно говоря, мало. И по моим расчетам, на этом острове мне как минимум надо бы еще год куковать. Фао обмолвился как-то, что мог бы попросить своих сыновей подсобить, ведь они стали капитанами своих собственных команд, и вполне не слабых, но путешествовать с пиратами… Это был вариант на крайний случай. Кузнец и так мне сильно помог, да и я слишком слабая для плавания с пиратами. Насаживать себе на плечо попугая, кричать «арр» и хлестать ром литрами я вряд ли смогу. Да и в приличной заварушке меня прибьют и не заметят, и поминай как знаешь. Нет, я решительно копила деньги на то, чтобы нанять нормальный корабль для поисков.       Из своих мыслей я вынырнула, когда доктор Веру начал брать кровь из вены. Ощущение, как обычно при такой процедуре, было странным, будто кто-то по руке ударил, а затем придавил ее. Я с интересом наблюдала, как кровь набирается в шприц и искренне ей сочувствовала, ведь она больше не часть меня. Но я успокаивала себя мыслью, что ее место пустым не будет. Приложив ватку к месту похищения, доктор согнул мою руку и выпрыснул кровищу в подготовленную заранее пробирку, и пока убирал следы преступления, точнее, выкидывал ненужный шприц и убирал жгут обратно в стол, он начал инструктаж.       -Результаты будут завтра, так что приходи после обеда, я подготовлю необходимые лекарства, если они понадобятся.       Я, как китайский болванчик, покивала головой и поспешила покинуть сие прекрасное место. Странно было то, что вроде бы у доктора я просидела не долго, но, когда вышла из лечебницы, тумана уже не было. Солнце припекало, как обычно, будь здоров, а на улице то тут, то там рыскали люди. Первой мыслью было, что надо бы сразу пойти к Немоно, но вторая победила. Я еще вчера хотела зайти в магазин Иллэсы и подобрать пару лент для волос. За четыре месяца мое каре прилично отросло и, посмотрев расценки на парикмахерские услуги, я в итоге пришла к выводу, что лучше купить лент и не выебываться. Тем более, зная Иллэсу, проникшуюся историей бедной сиротки, которую обокрали по пути к дядюшке, она подкидывала мне вещички — не самые дорогие, но вполне нормальные и носибельные. Как хорошо, что я человек в одежде не привередливый. Конечно, крутую одежду я не прочь поносить, но только тогда, когда появятся средства. Решив не откладывать свое решение в очередной раз на завтра, я отправилась к нужному магазину. Раз уж людей на улице так много, то и Иллэса уже открылась. Она хоть и казалась доброй и отзывчивой, деньги сдирать любила только так, и клиентов упускать себе не позволяла. Поразительное сочетание жадности и предрасположенности к благотворительности по сей день меня вводило в ступор. О том, что однажды она может стребовать с меня оплату, я предпочитала не думать, скорее, ждала первого звоночка, чтобы в нужное время сделать ноги.       Магазин одежды встретил меня, как обычно, радостно в лице его хозяйки. Иллэса улыбалась не хуже чеширского кота, даже когда увидела, что к ней заглянул самый нищий человек всего острова. В ее магазине уже было несколько покупателей в левой части помещения. Там я побывала всего один раз, взглянула на цену на обычную футболку, и больше не трогала там ничего. Было у меня подозрение, что несчастное сердце не выдержит, если я посмотрю цены на другие вещи. Левая часть магазина Иллэсы предназначалась для брендовых вещей. Это не значит, что здесь отоваривались аристократы, нет, те вещи в основном покупали зажиточные граждане и туристы при деньгах. Я же по сей день помнила цену на обычную оранжевую футболку, равную моей трехмесячной зарплате у Фао в качестве домработницы.       -Кого я вижу! Шуу, солнышко мое, что же тебя привело сюда?       Манера общения у Иллэсы была подстать ей самой: пока разговариваешь с ней, можешь побывать и солнышком, и котеночком, и еще какой блевотно-приторной мерзостью. Но я придерживалась поведения дурочки. Обычно в такие моменты Иллэса забывалась и начинала говорить много интересных вещей. К примеру, так я однажды узнала парочку имен контрабандистов, которые заходили к Немоно в лавку. Теперь то, с кем он проворачивает свои делишки, было для меня не тайной, а очередным рычагом давления на него. Вот и в этот раз, названная солнышком я улыбнулась и постаралась засиять ничуть не хуже упомянутого.       -Да вот ленты для волос нужны, — я указала рукой на кое-как собранную косичку, связанную обычным жгутом, который выпросила у Фао. Иллэса внимательно осмотрела нечто, чем я связала волосы, и вытащила из-под прилавка коробку с разноцветными лентами. Они были обычными, ничего сверхъестественного, хотя на витрине я у нее видела парочку классных с вышивкой, но они были дороже. Я выбрала две темно оранжевые и одну серебристую. В последнее время меня тянуло на яркие цвета, видимо, потому что в жизни моей была темная жопа. Иллэса ловко упаковала выбранные мной ленты в бумажный пакет и положила туда еще небольшую коробочку с резинками для волос, добавив при этом, что они лишними не будут. Я благодарственно улыбнулась и, расплатившись за ленты, направилась туда, куда меня до этого послали — к Немоно. Халявные резинки грели мне душу, и казалось даже головная боль, с утра преследовавшая меня, отступила.       Как бы то ни было, я не ощущала себя плохо от того, что мне давали некоторые вещи за спасибо. Не только из-за любви к бесплатному, но и еще от того, что понимала, я здесь никто и звать меня никак. К сожалению, второе было прямо в точку. За то время, что я находилась в этом мире, я так и не смогла вспомнить ни одного имени, хотя частенько напрягала свою память. Блин, да я даже вспомнила, куда спрятала раскраску, которую выменяла у подруги на дырявое ведерко, убедив ее, что ведерко просто офигенное, и делать башенки из песка с ним намного круче. То треклятое ведро она мне потом пять лет припоминала, пока я ее облапошила снова, махнувшись на очередной мусор. Хоть я и поступала порой как настоящая сволочь, дружили мы крепко по сей день. С ней мы прошли много, и я могла положиться на нее. Из-за этого мне было очень плохо — я даже не помнила ее имени.       А еще меня пугало, что здесь я так долго, и мои родители безумно волнуются или, еще хуже, вовсе уже похоронили меня, и именно эти мысли не позволяли мне превратиться в грустную лужу соплей, а пытаться делать хоть что-то. И раз уж я хочу домой, то затянуть поясок, поумерить свои хотелки и быть благодарной любой халяве — весьма верное решение.       С таким боевым настроем я и подошла к двери магазина Немоно, и уже собиралась открыть ее, как, видать сами высшие силы вмешались, я споткнулась. На ровном месте! И в тот момент, когда я пикировала вниз, дверь магазина распахнулась в паре сантиметров от моего лица, и надо мной ласточкой пролетело чье-то тело. Упали мы одновременно, благо я успела подставить руки и совершила посадку не на белую блузу, а вот человек, который приземлился за мной, явно упал не очень мягко. Уже приподнимаясь, я увидела весьма странную композицию из неизвестных мне и весьма колоритных лиц, стоящих в проходе магазина. Одним из них был высокий, чему я собственно уже не удивлялась, потому что в этом мире все высокие, видимо, много каши в детстве ели, мужчина с длинными усами, расстегнутой на груди рубашке и в цилиндрической шляпе, сзади к поясу у этого дяди были прикреплены два меча. Но больше меня привлек его напарник. Розовое кимоно, накрашенные губы и типичная такая прическа, которые носили в древней Японии. Отсутствие груди говорило о том, что это либо очень плоская женщина, либо очень странный мужчина. Эти ребята внимательно осмотрели меня, пока я разглядывала их, и затем они переключили свое внимание на того, кто валялся позади меня, явно утратив ко мне всяческий интерес. Я же, решив, что сидеть на земле это дурной тон, поспешила встать и начала отряхивать юбку. Попутно подобрав пакет с лентами. Но, очевидно, свой лимит по хреновым ситуациям я еще не исчерпала, потому что тело, которое, как и я сегодня, протерло собой дорогу, резко вскочило на ноги и, не церемонясь, отпихнуло меня. Я еле удержалась на ногах и, поняв, что такая наглость уже ни в какие ворота не лезет, перешла к активным действиям. Окликнула я невежу в тот момент, когда он начал наезжать на стоящую в проходе магазина парочку:       -Если вы думаете, что я боюсь вас, потому что вы — пираты Белоуса, то вы жестоко заблуждаетесь! Я…       -Эй! — для достоверности я хлопнула парня, а судя по голосу и пылкости характера, еще можно сказать пацана, по спине. Он обернулся незамедлительно, и я подтвердила свое предположение — совсем еще сопляк. Мило ему улыбнувшись, я немного приподняла подол юбки и прошипела ничуть не хуже, чем какая-нибудь гадюка.       -Нужно быть вежливым и, если кого-то толкнул, немедленно извиниться, — и дабы уроки хороших манер не пропали за зря, я со всей своей скромной силой, которой у меня было вполне достаточно, врезала невежливому парнишке между ног. Удар вышел фееричный, парень рухнул на дорогу замертво. Шутка. Он просто схватился за причинное место, побледнел и, кажется, реально упал в обморок. Проверять я не стала, но отбитое хозяйство компенсировало ноющие коленки, хотя в этом не было его вины. Поправив юбку, я перешагнула через лежавшего мальчишку и, поравнявшись с теми, кого он назвал пиратами, предельно вежливо спросила:       -Могу я пройти?       Меня не стали держать в дверях или мешать втечь в помещение, просто освободили проход. Какие вежливые пираты, я прям внутренне офигевала от такого. Немоно я нашла, зайдя в магазин, будто иначе могло быть не так. Он стоял по середине своего заведения, бледный и напуганный, и то, что его напугала не я, мне ясно было как день на улице. Причина была в стоящих за моей спиной пиратах, а учитывая, что Немоно редко боялся кого-то, потому что он был глуп и самоуверен, факт его страха в голове укладывался плохо.       -Шуу… — мое имя Немоно, можно сказать, проблеял, что невольно заставило улыбнуться. Про себя я пела и ликовала, так сильно мне нравилось напуганное состояние торговца оружием. Хорошим человеком я была только по средам, а сегодня понедельник, так что позлорадствовать можно.       -Я вижу, ты немного занят, так что сразу к делу. Фао сказал, чтобы ты вернул бракованную партию, — я вытащила из кармана юбки сложенную записку от кузнеца и протянула ее Немоно. Он взял ее незамедлительно, развернул и даже прочитал, а затем завизжал:       -Вот еще! Он мне брак прислал, а я ему еще и уступки делать должен?! Пускай выплачивает мне теперь издержки!       Нахмурилась я непроизвольно лишь потому, что от визга голоса Немоно голова, которая некоторое время не давала о себе знать, была готова взорваться. Но, очевидно, оружейник мою недовольную гримасу лица воспринял по-своему, он взбледнул еще сильнее, и, словно я его начальство, стал лепетать.       -Хотя я продал его по дешевке, так что я напишу ему бумагу, что претензий не имею, но за брак потребую скидку на следующую партию, чтобы вернуть разницу. Ты не волнуйся, Шуу, передай своему дядюшке, что все хорошо!       Хера себе, сказала я себе. Мое лицо вытянулось от удивления, аж рот приоткрылся от такого поворота событий. А ведь, я была готова вести дебаты. Это на него так пираты, что до сих пор в магазине терлись, действуют? Обернувшись, чтобы взглянуть на них, я увидела, что они делают вид, будто не греют уши, а попросту разглядывают оружие на витринах.       -Ну, — уже поворачиваясь обратно к Немоно, я постаралась принять свое обычное безмятежно-удовлетворенное состояние, — раз все решили, то я пойду.       Немоно активно закивал мне головой и был уже готов двери открыть, чтобы проводить, но я была бы не я, если из-за такого странного отношения оружейника не шарахнулась бы от него как черт от ладана. Уже идя обратно домой, я думала о том, что день еще за обед не перевалил, как он уже принес мне много странных событий. Для полноты картины я должна прийти домой и обнаружить, что Фао сам приготовил съедобную еду. Тогда день будет просто на все сто процентов удавшимся. Однако ни дойти домой в относительном спокойствии, ни увидеть съедобную еду, сделанную Фао, я не смогла. Кто-то, особо не заморачиваясь, просто схватил меня за плечо и резко развернул назад. Единственной моей реакцией была словесная.       -Какого хрена? — передо мной стояли те самые пираты из оружейной. Как их команда называлась, я, к сожалению, не запомнила, но уже то, что эти ребята остановились в главном порту, где кораблей дозора меряно не меряно, и они свободно шляются по городу, говорило о том, что у них яйца из стали, и название команды запомнить стоит. Эти веселые ребята дергали тигра за усы и, судя по выражению их бесстыжих лиц, особо не парились, что тигр может проснуться. Скорее они этого тигра воспринимали как домашнего кошака, который, если начнет выпендриваться, огребет тапкой по мохнатой заднице.       -Хех, да ты боевая, как я погляжу, — я тоже глядела на них и понимала, что они превосходят меня числом и весовой категорией, но смолчать все же не смогла. Видать это все нервы или чересчур болтливый язык.       -А я погляжу, вам тоже нужны уроки хороших манер, — на мое заявление усатый лишь громко засмеялся, а вот нечто неопределенного пола лишь хмыкнуло.       -Не стоит, мы очень плохие ученики.       Выделенное слово «очень» заставило меня с ним, судя по голосу, это все же парень, согласиться. Тут скорее меня чему-нибудь научат. Быстро бегать, например. Периферийным зрением я отметила, что остановили они меня в людном месте и, если что, можно орать благим матом, надеясь, что пронесет. А тем временем усатый уже отсмеялся и решил-таки поведать, зачем остановил мое шествие.       -Господин Ватуф сказал, что ты племянница кузнеца, чьи мечи мы только что приобрели, — данный монолог вызвал у меня две эмоции. Первая — я непроизвольно подавилась воздухом, когда услышала от пирата «Господин Ватуф», Немоно так даже слишком вежливая Амбелла не называла. А вторая, это когда я внутренне напряглась. Если оружие с браком, то Немоно мог спокойно сказать, чтобы все претензии предъявляли кузнецу. Не хотелось бы подставлять Фао. А этот колобок на ножках у меня еще получит, вот же козлина. Но мои подозрения оказались не верными, то ли я эмоции проявляю, как открытая книга, то ли просто эти пираты сами догадались, но усатик, что вел переговоры, продолжил.       -С оружием все в порядке. Мы его проверили, оно весьма качественное, и цену господин Ватуф содрал с нас приличную, просто оказалось, что у него нет достаточного количества товара, и мы бы хотели узнать, мог ли ваш дядя помочь нам в разрешении этого вопроса.       Вежливость этого пирата меня немного обескуражила. Я, как и любой человек, живущий стереотипами, предполагала, что большинство пиратов — невежливые существа человеческого рода. Но в очередной раз мое стереотипное мышление потерпело крах. Я в задумчивости покивала на слова усатика. А задумалась я над тем, что Фао не мог торговать оружием, даже если он возьмется выполнять заказ. Судя по всему, Немоно хочет приложить тут свои пухлые ладошки, раз так спокойно рассказал, кто в доме дудец. Решив, что не буду слишком сильно напрягаться по этому поводу, поспешила вернуться в реальность, из которой просто обожала выпадать.       -Я могу вас проводить, а там уже с моим дядей разбирайтесь сами.       Фао я периодически называла дядей, но мне всегда казалось, что, когда я так говорю, это звучит слишком фальшиво, будто никто не верил в это. Пираты дали на такое решение свое согласие, и я, уже будучи не одна, продолжила прерванное ранее занятие. Идти было не долго, но за это время мы успели познакомиться. Усач представился как Виста, из-за чего я вспомнила windows vista, и теперь самый высокий из нашей троицы ассоциировался у меня с операционной системой. А второй, который любит игры с переодеванием, назвался Изо, и получил ассоциацию с уроком рисования. Тяжело мне будет в этом мире, если у других людей будут встречаться такие имена. Мне пришлось собрать всю свою выдержку в кулак, чтобы не заржать, как я любила это делать в подобных ситуациях. Пока мы шли, пираты поспрашивали о городе и о прочих незначительных вещах, будто им действительно было интересно, в чем я конечно сильно сомневалась, однако, поддержать беседу все же поспешила. Мне не сложно, им не скучно. Правда, вскоре наш путь закончился возле дома кузнеца, к которому плотно прилегало здание кузни. Удобно вообще Фао устроился на работу — всего пару шагов. Я, конечно, тоже не жаловалась, потому что жила там, где работала, но вот раньше на подработку мне всегда приходилось на двух автобусах кататься. Воспоминания о былом больно кольнули по сердцу. Вот сколько раз себе говорила не вспоминать, и все равно самый настоящий мазохист наступаю на эти грабли. Попросив подождать снаружи, я оставила пиратов и направилась прямиком в кузню. Фао в этот момент придавал форму раскаленному куску металла, ожесточенно его избивая. Надеюсь, в эти моменты он представлял себе не своих врагов. Заметив меня, кузнец отвлекся от жестокого избиения и посмотрел на меня.       -К тебе гости, — брови кузнеца недоуменно поднялись. Я его понимала, все же он никого не ждал, но, решив проверить все самому, вышел на улицу. Признаться, человеком я всегда была от части любопытным, и поэтому уходить от столь необычного зрелища не собиралась. Но только я хотела выйти на улицу и послушать, о чем они будут разговаривать, как Фао зашел в кузню в сопровождении моих новых знакомых.       -Оружие в нужном вам количестве у меня имеется, однако на этом острове есть закон, я не могу его вам просто продать, только через Немоно, — Фао нашел себе место среди ящиков и присел, притом как-то обреченно вздыхая. Я его понимала, этот закон сильно мешал кузнецу подняться в средствах, а уехать с этого острова по не выясненным мной причинам он не мог. Я предполагала, что причина кроется в официантке, но ее можно было бы решить, забрав ее с собой, к примеру.       -Думаю, вам будет проще закупиться на следующем острове или в другом городе, да и контрабандисты…       -Не пойми нас неправильно, — Изо прервал монолог кузнеца довольно резко, — дело в том, что это уже третий город, где мы ищем оружие, и здесь оно весьма хорошего качества, не то что у контрабандистов. Не хотелось бы, чтобы наши накама погибли по причине плохого качества оружия. С нами в пути приключилась небольшая неприятность, поэтому и вынуждены закупаться в таких количествах.       Я мысленно присвистнула, это же какой масштаб неприятности, раз они на целом острове скупают оружие.       -Что же касается другого острова, то ты не хуже нас знаешь, что до Идай месяц пути, а в море может случиться что угодно, — Фао согласно покивал, принимая доводы, которые привел ему пират, задумчиво подергал себя за бороду и в конце этого действия посмотрел на меня.       -Шуу, принеси-ка нашим гостям чаю, — ах ты жук бородатый! Я сверкнула глазами не хуже вспышки молнии и покорно удалилась за чаем. Фао знал о некоторых моих плохих сторонах, к примеру, то, что я обожаю греть уши и подслушивать. С самого детства была такой, хотелось знать обо всем творящемся вокруг меня. Но Фао решил не давать волю моему любопытству и услал на кухню, все равно же заставлю все рассказать. Возвращалась я назад с подносом, где стоял чайник и три кружки, минут через десять. Судя по довольным лицам, все пришли к удовлетворяющему их решению.       -Осталось решить, как произведем передачу.       Фао крепко так задумался над вопросом. Понятное дело, что в открытую он не мог им отдать оружие. Я же, налив чаю в чашки, протянула пиратам, а затем кузнецу, сама решила обойтись без чая, заправлюсь потом. Задумчивая тишина длилась долгих пару минут, пока я не посмотрела на ящики, на которых сидел Фао. Подруга в детстве мне говорила, что я просто генератор гениальных, но почему-то дебильных планов, по мне они были хорошими, и иногда даже удавались, если все правильно сделать.       -Выкини его, — я прервала тишину неожиданно, от чего мой голос прозвучал слишком громко.       -Что? — Фао не понял, что я имела в виду, а я, тяжело вздохнув, принялась объяснять.       -Через три дня ты увозишь неликвид на свалку. Ты все равно его заколачиваешь в эти ящики, так положи в такие же ящики оружие и пометь их как-нибудь неприметно, не знаю, прибей железку. А эти пускай караулят, и в назначенное время заберут ящики.       Как ни странно, но идея моя всем пришлась по душе, видимо, потому что больше никаких не прозвучало. Фао даже шарахнул меня по спине и назвал меня гением. Я от его удара чуть собственные легкие не выплюнула, поэтому удар подносом по голове кузнец заслужил. Треснула я его не сильно, на что он лишь посмеялся. А дальше они стали обсуждать условную метку, как произведут оплату, и в какое время забирать товар. Первую часть пираты выплатили сразу после того, как осмотрели оружие, вторую договорились отдать уже после получения оного. Меня такая ситуация забавляла и вызывала непонимание одновременно. Уже когда пираты покинули нас, я решилась-таки задать мучавшие меня вопросы.       -Почему ты им так доверяешь? Да и согласился ты с ними достаточно быстро. Я, конечно, понимаю, ты доброй души человек, но не настолько же… — Фао хитро на меня взглянул, а затем рассказал о причинах.       -Это пираты Белоуса, он был вторым по силе человеком после короля пиратов, но, когда Роджера казнили, титул сильнейшего перешел к нему. В прошлом мне уже доводилось с ними пересекаться. Белоус человек слова, поэтому его команде можно верить, да и мне, как отцу двух пиратов, хочется помочь такому, как Белоус, — я внимательно слушала то, что говорил Фао. По его словам, было видно, что он восхищается этим пиратом. Не хухры-мухры у нас тут дела обстоят. Я попросила рассказать о пиратах побольше, и об этом казненном короле пиратов. Раньше я особо этой темой не интересовалась, а тут такой случай. Фао с радостью начал рассказывать мне разные истории, при этом снова принялся за работу. Вот уж человек действия, руки делают, а язык болтает. Я же сидела на ящиках, которые до этого занимал кузнец, и попивала чай прямо из носика чайника; надо было взять и себе кружку. Так мы и точили лясы до обеда. Потом кузнец умотал к своей официанточке, а я занялась уборкой и готовкой ужина.       День принес много неожиданностей и даже приятностей, потому что Фао пообещал мне отстегнуть небольшую выплату за хорошую идею. Деньги я люблю, деньги — это хорошо. Однако, уже ближе к вечеру, когда в дверь дома постучался доктор Веру, я заподозрила, что случится что-то еще. Доктор был хмур и чем-то сильно расстроен. Я пригласила его в дом, и на вопрос, что же его привело сюда, он сказал мне позвать Фао. В душе появилось не приятное предчувствие, но Фао я все же позвала. Уже сидя в гостиной, я и кузнец с любопытством смотрели на доктора, который все никак не решался рассказать о причине своего прихода.       -Шуу, ты приходила ко мне утром. Дело в том, что я провел анализы, трижды для достоверности…       Не нравится мне, как он начал этот разговор, ой как не нравится.       -Ты умираешь…       На секунду уши от услышанного заложило, а в голове стало подозрительно пусто. Никаких мыслей, а затем словно сверхновая взорвалась и начался пиздец. Умираю? В смысле? Вот так просто? Я ничем серьезным никогда не болела, почему умираю? Фао будто услышал мой последний вопрос и задал его доктору.       -Это какая-то болезнь?       -Я не уверен, нужно дополнительное обследование. Я договорился на завтра, Шуу примет в больнице мой хороший друг, но пока могу сказать, что я не знаю, чем она больна.       -Но я умираю? — словно, не веря в то, что происходит, я еще раз переспросила. Господи, пускай это будет херовой шуткой. Однако, доктор утвердительно кивнул. Ахуенно просто.       -Интересно, а недвижимость на кладбище стоит дорого? — как бы между делом поинтересовалась я. Все еще не хотелось верить в то, что сказал доктор. Может, он ошибся? Бывает, врачи ошибаются. Все-таки, рано впадать в панику, и для начала пройду обследование. Голова от столь прекрасной новости закружилась, и из носа пошла кровь, пачкая белую блузу. Таки заляпала. Доктор поспешил дать мне вату, Фао ушел на кухню за льдом, а я думала лишь о том, что на пути к возвращению домой передо мной снова стоит препятствие, и если это не шутка, то это препятствие станет последним.