Последняя гордость

Сакаи вот уже второй час тупо пялилась в монитор ноутбука. В голове назревало состояние вакуума, последние мысли плавились, перетекая из одной формы в другую, картинка перед глазами слегка подрагивала, а тело пребывало в состоянии неприятной расслабленности. И чего девушке вздумалось читать о каком-то вздоре вроде той же любви? Ничего там нет. Определения больше похожи на завуалированное «а хрен его знает». Да и симптомов никаких Хороми у себя не чувствовала. Странные вещи случались, конечно. Но что с того? Подумаешь, укол неприязни по отношению к довольно приятному на самом деле парнишке. Так ведь у людей их профессии и не должно возникать к гулям других чувств. А вот некое подобие проявления заботы о начальнике нужно было обдумать как-нибудь. На более свежую и менее больную голову. В ушах шумела кровь, а несчастный мозг будто оковали железным венцом и заворачивали постепенно винт, стягивая его все туже. Таблетки закончились еще вчера. Неверным шагом девушка добралась до раскладушки. Перед глазами плясали разноцветные кривые круги. На лице Хороми внезапно возникла сама собою мечтательная улыбка. Так, это еще с чего вдруг? Глубокий вдох… Очаровательно, мать вашу! Не хватало только глупо лыбиться при каждом близком контакте с подушкой на которой спал Арима Кишо. Девушка вскочила, как ошпаренная, но тут же пожалела об этом, едва не упав, и опустилась обратно, пытаясь задавить в зародыше снова лезущую глупую улыбку. Да что за хрень? Хороми все же нашла в себе силы подняться, выпила залпом кружку кофе, возможно еще более усугубив свое состояние, и на отказывающихся подчиняться ногах побрела в Управление, дописывать отчеты. Заодно можно было и в аптеку заглянуть. На улице было уже темно, когда девушка подходила к Главному Офису. Вот понесло же на ночь глядя… С другой стороны, весь вчерашний день после посещения Кокурии Сакаи проспала, а отчеты сами себя не напишут. Да и в том, чтобы прийти на работу пораньше, нет ничего плохого. Правда, обычно люди под словом «пораньше» понимают утро рабочего дня, а не вечер последнего выходного, но… О, нет. Только не Арима. Не сейчас, когда Хороми так нужно отвлечься и скрыться заодно с глаз людских. Серьезно, это самые неспокойные выходные за все время работы девушки в CCG. — Хороми? Я не думал, что ты собралась подрабатывать в Управлении ночным сторожем. Ты в порядке? — Кишо за пару секунд преодолел разделявшее их расстояние и в упор взирал на девушку. Если честно, Сакаи трясло «как Каштанку». Зайти в аптеку она, конечно же, забыла. Впрочем, на нормальное обезболивающее денег бы все равно не хватило. Андипал уже особо не вставлял, давая лишь легкое и ужасно временное облегчение. — В полном. — Хороми попыталась соврать. Тон ее был довольно убедительным, но вот болезненный видок говорил об обратном. Арима буравил девушку внимательным взглядом серебристых глаз. — Ладно. Голова трещит и подташнивает. Это все? — сдалась, наконец, Сакаи. — Второй день? Реакция на погоду? Да уж, погодка в эти дни действительно «шептала». И вряд ли это было что-то хорошее. Температура в последние дни стремительно упала аж на три градуса, да еще и дожди лили не переставая, будто пытаясь разом выдать всю годовую норму. Смешная погода для человека, который вырос в России, но голове было, судя по всему, плевать. — Да, это нормальное явление при гипертонии. Хороми еще двадцать шесть, выглядит она максимум на семнадцать, но от перепадов погоды у нее зашкаливает давление. Арима вздохнул. Тяжело это, так стремительно стареть. Впрочем, внешне девушка прекрасно сохранилась. — Заспиртовалась. — будто читая мысли командира, пробормотала Хороми. — Понятно. Пошли? — Куда? — Забыла? Кто-то вчера собирался зайти ко мне в гости. Заодно и лекарства какие-нибудь купим. — Кишо приобнял девушку за плечи, разворачивая ее спиной к Управлению. На Сакаи от этого простого прикосновения внезапно нахлынуло такое спокойствие, так стало тепло, что аж заныло что-то в груди. Ей захотелось, чтобы это мгновение продлилось вечность. Когда Арима убрал руки с ее плеч, на Хороми с новой силой вдруг накатили, тщательно до сего момента игнорируемые ею, тоска, одиночество, холод, бессмысленность. Девушке нестерпимо хотелось еще. Собиравшаяся было что-то сказать о своих отчетах, Сакаи теперь лишь молча кивнула и побрела следом за Богом Смерти CCG.