Не твоя вина

В нашей жизни бывают разные события. Некоторые приносят радость, некоторые счастье. Какие-то мы ждем с нетерпением, какие-то не очень. Но все, абсолютно все, даже самые маленькие и, порой, совсем незначимые меняют нашу судьбу. Так случилось и со мной. Еще недавно я и представить не могла, что старший брат Боромир выявит желание взять меня с собой на свои важные дела. А дела его, несмотря на его самоуверенные восхваления всегда были важными и серьезными. То ли дела мои. Погулять по саду, поужинать в компании отца и, более редкой, компании братьев, а также изредка поездить с ними верхом и потренироваться с оружием. В моем сердце была горячая сталь, которая требовала накалять ее вкусом битвы время от времени. Так оправдывал перед отцом меня Боромир. Потому, такое событие, как путешествие по Средиземью, пусть и только до Раздола, приносило уж точно большую радость. Вещи были собраны, кони готовы, одежда ждала на стойке для доспехов. Справиться с эйфорией и долгим ожиданием было почти невозможно. Взгляд то и дело падал на новый походный костюм и, такие же новые, парные кинжалы, которые для меня заказал у кузнеца брат. И то, и другое, мне довелось испробовать в бою с Боромиром. Все пришлось кстати, и, разумеется, счастью не было предела. Дэнетор был против тренировок и всегда придерживался стереотипной стороны, навеянной ему воспитанием и общепринятыми принципами. По его мнению, место женщины дома, рядом с детьми, в ожидании мужа, который возвращается домой с победой, и та, разумеется, была обязана разделить с ним его радость, его счастье и его успех. Но ничего из этого меня, разумеется, не привлекало. Я росла в обществе братьев, играя вместе с ними в мальчишеские игры, отбивая коленки и локти при падении с высоких статных жеребцов, что были избытком в нашей конюшне. Жизнь среди фрейлин, постоянные чаи и мелкие балы, что изредка устраивал для меня отец, совсем не то, чего жаждала, к всеобщему удивлению, дочь наместника. Мне нравилось покидать дом, уезжая далеко в поля, менять длинную неудобную юбку на штаны, в которых залезть на дерево совсем не составляло труда. Я старалась залезть как можно выше, чтобы, соответственно, видеть как можно больше. Свежий, слегка отдающий зерновыми травами, воздух опьянял мой разум, даря неописуемое чувство свободы, жажду жить, творить что-то прекрасное, делать что-то неповторимое. Проснувшись, я не находила себе места. Не зная чем себя занять, я бродила по комнате взад вперед, то и дело бросая косые взгляды на яркое красное солнце, что, вылезая из-за горизонта, заливало комнату теплыми яркими лучами. В дверь постучали. - Ну что, все гребни в сумки разложила? – раздался в комнате голос младшего из братьев. Фарамир зашел в покои, закрывая за собой дверь и по-доброму улыбаясь сестре. Мои глаза засветились. Он был одним из тех людей, что только своим присутствием вселяли надежду тогда, когда, казалось, все потеряно. Силу, когда ее больше не оставалось и веру, когда верить совсем не хотелось. - О, конечно, все до единого, - усмехаясь, с сарказмом ответила я. Мужчина рассмеялся, оголяя ряд белоснежных зубов. Его улыбка не могла не радовать глаз. Лучи, все так же проникающие в комнату, мельком упали на его светлые, почти золотистые, пряди волос. Меня на секунду охватила тоска. Мне будет не хватать такого домашнего и родного Фарамира. - Я буду скучать, - словно срывая с языка, сказал мужчина, - береги себя и брата. Не давай этому самоуверенному дураку лезть на рожон. - Не переживай, если что, сразу навешаю ему тумаков! – заверила я брата. После долгих крепких объятий, Фарамир удалился, утруждаемый делами, что ему навешал отец. Мне было обидно за брата. Мы оба знали, к кому из своих детей Дэнетор относился с искренней всепоглощающей любовью. И это были не мы с Фарамиром. Мне было обидно лишь порой, я не могла винить в этом Боромира, никто не был в этом виноват, кроме самого Дэнетора, который сам сделал свой выбор. Другого исхода, кроме как смириться с этим, никто не видел. Мне казалось, отцу было все равно, что мне хотелось и что было предначертано, ему, как воздух, нужно было контролировать каждый мой шаг, чтобы я жила так, как хочет он, и не иначе! Потому, застегивая ремни своей брони, вставляя кинжалы в новые кожаные ножны и проверяя целость тетивы на луке, заплетая волосы в аккуратную длинную косу, я чувствовала бесконечное чувство свободы и своеволия. Наконец мне удалось поступить так, как хотелось непосредственно мне. Спустившись на улицу, я быстро пересекла двор, попадая в конюшни, где меня уже ожидал Боромир и наш отец. Дэнетор что-то шептал брату, а тот, хоть и, понимая все, кривился, но все же слушал. Было понятно, что ему неприятно то, что он слышит. Конь брата фыркнул, увидев меня. Мужчины тут же подняли головы, и на лице отца тут же появилась отвлеченная мерзкая улыбка. - Быстро же ты собралась. Скорее бы покинуть родимый дом, где тебя растили как любимую кровинушку? – с какой-то пакостной обидой произнес он. - Отец, все же решение взять с собой Вилен принадлежит мне, - вежливо запротестовал брат, и Дэнетор смягчился. Попрощавшись с нами, наместник покинул конюшни. Мы оседлали коней и покинули Минас Тирит. Долгая поездка не приносила мне неудобств, наоборот, мне нравилось засыпать под ночным небом у костра, расстегивать ремни путлищ и пасти коня, давая тому отдохнуть, наесться вдоволь свежей зеленой травы. После бесконечных дней в четырех стенах то своих покоев, то обеденной, то тронной залы это было чудесным времяпровождением. Спустя четыре ночи мы достигли Раздола, дома Элронда, и восхищению моему не было предела. Поросшие вереском плоскогорья скрывали его от посторонних глаз. В долину вела крутая и извилистая тропа, отмеченная искусно спрятанными белыми камнями. Высоко на склонах росли ели, а ниже — буки и дубы. Два горных потока из тех, что сливались в реку Бруинен, текли на запад по долине. Узкий каменный мост соединял берега реки, и на северном берегу находился Последний Домашний Приют, где жил Элронд. Дом окружали обширные сады, террасы были огромны. На востоке находился перевал через Мглистые горы. Миновав соседний брод реки Бруинен, мы вступили во владения мудрого эльфа. Живописная красота природы завораживала, и даже такой человек как мой брат, с восхищением осматривал все вокруг. Оставив наших коней, мы отправились отдыхать. Совет, созванный Элрондом, ради которого нам с братом и пришлось приехать, был назначен на завтра. Проснувшись утром, я заметила, что еще никогда, наверное, в своей жизни не чувствовала себя настолько отдохнувшей и полной сил. Это место действительно наполняло какой-то живительной энергией, и даже если ты не являлся эльфом, то мог легко заразиться хотя бы малой толикой их бесконечности. После завтрака к нам подошел один из эльфов и сообщил, что второй Белый Совет будет открыт после собрания всех его участников, и что нам стоит немедленно пройти к одной из терасс , на которой он и должен проходить. Стулья стояли полукругом у главного трона, на котором и восседал Элронд. На совет были приглашены и гномы, и эльфы, и люди. Некоторые были знакомы мне, я видела их вчера в коридорах и садах. Но некоторых видела впервые, очевидно, они прибыли в Ривенделл недавно. Я знала Гендальфа Серого, прозванного так у моего народа. Эльфы же звали мага Митрандиром. Элронд заговорил, и я совсем не заметила, что уже сижу на одном из стульев рядом со своим старшим братом. Эльф поведал нам о старом зле, что вновь объявилось в Средиземье. Все были с ним знакомы, ведь все были знакомы с историей Последнего Союза. Хоббит, что все время сидел рядом с Гендальфом , спрыгнул со стула и положил кольцо на пьедестал в центре комнаты. Присутствующие затихли, каждый прислушался к себе, чувствуя внутри себя явные изменения. Я поморщилась, мне стало не по себе. Мерзкая зависть завладела мною, вызывая легкое раздражение и обиду. Почему оно досталось хоббитцу? Что им нужно кроме морей пива, яств и таверн? Я могла бы использовать его в благих целях. Или, может… исправить свою жизнь? За собственными мыслями я не заметила, как поднялся мой брат. Его голос медленно проникал в мое сознание, и слова Боромира долетели до меня не сразу. -…но на западе сиял слабый свет. И голос возвестил: «Твой час близится». Проклятье Иссильдура нашлось, - он протянул руку к кольцу и, когда его пальцы почти коснулись блеска золотого украшения, небо над нами почернело. Серый маг поднялся, говоря на непонятном мне языке, но, видимо, знакомом Боромиру. Он отстранился, занимая положенное место рядом со мной. -Никогда еще здесь, в Имладрисе, не звучали слова этого наречия, - недовольно сказал Элронд, морщась. А дальше… дальше начался спор. Боромир все не умолкал, твердя как завороженный, что оружие врага стоит использовать в целях защиты Гондора, который уже много лет сдерживает врага на западе. Мне бы хотелось усадить его на место и попросить замолчать, но я не могла себе такое позволить, это опозорило бы брата. Да и где это видано, чтобы младшие сестры указывали братьям что делать? Я закрыла рукой глаза, показывая свое недовольство, как услышала тихий, но слышимый всеми, властный голос. - Кольцо не подвластно нам. У него лишь один хозяин, - убрав руку, я осмотрела мужчину, человека, что, без какой-либо ненависти, сверлил Боромира взглядом. - Откуда это знать потерянному следопыту? – пытаясь уколоть, съязвил брат. -Он не просто следопыт! Он Арагорн, сын Араторна, и ты должен присягнуть ему на верность, - грубо сказал один из эльфов, встав позади этого самого Арагорна. Его слова влетели в мою голову, ударяясь о стенки черепа. Невольно я хмыкнула. Вот так компания! Наследник Иссильдура, эльфы из Лихолесья, эльфы из Раздола, маги, хоббиты, гномы Эребора и дети наместника Гондора. Глобальной проблеме глобальный отряд! Боромир насупился, такого поворота событий явно никто не ожидал. Среди нас был король, который имел полное право на свой престол, и это могло означать только одно. Нашей семье больше не было места. Странник коротко ответил эльфу на синдарине, и тот умолк, снова занимая свое место. - В Гондоре нет короля. Гондору не нужен король, - так же грубо бросил Боромир и последовал примеру эльфа, занимая свое место. Все облегченно вздохнули, продолжая рассуждения уже не о престоле, а все же о более важной проблеме. Я посмотрела на брата, а он в ответ бросил бешеный взгляд на меня и, поджав губы, отвернулся. Мне еще никогда не доводилось видеть его таким злым, в моем представлении на его лице всегда играла либо веселая, задорная улыбка, либо серьезная мина, которую он мог состроить в зависимости от ситуации. Тем временем, было решено, что кольцо немедленно стоит уничтожить, а после неудачной попытки рыжебородого гнома разрубить его секирой, всем стало понятно, что сделать это будет не просто. - Оно было создано в пламени роковой горы и только в нем оно может быть уничтожено, - объяснил нам и гному Элронд, - его необходимо отнести в сердце Мордора и бросить в ту огненную серу, из которой оно пришло... Один из вас должен это сделать. - Это безумие. Не так просто попасть в Мордор, его врата тщательно охраняются. Даже с десятитысячным войском нам не пройти! – с жаром выпалил Боромир, кладя свою руку рядом с моей. Кончиками пальцев я ощущала его напряжение и раздражение. - Ты слышал, что сказал владыка Элронд?! Кольцо все равно нужно уничтожить! – не менее страстно выкрикнул тот самый эльф-выскочка. Терпение в этот миг кончилось у всех, и все покинули свои места. Эльфы ополчились на гномов, гномы на эльфов. После стали виноватыми уже все и вся, проклинаемые дюжиной ртов. Я лишь молча стояла позади своего брата, пытаясь не вмешиваться в конфликт и лишь изредка вставляла свои аргументы, пытаясь хоть как-то отстоять нашу с братом честь. Гендальф пытался образумить народ, когда лишь некоторые услышали тихие слова маленького хоббита, что находился дальше всех. - Я отнесу его. Я отнесу кольцо в Мордор! – ругающиеся затихли, отвлекаясь на Фродо, на лице которого читалась явная печаль. Ему не хотелось брать на себя такую ношу, ведь он единственный из нас, кто пробыл с кольцом достаточно времени, чтобы ощутить его гадкое влияние на себе. Лицо Гендальфа смягчилось, он сочувствующе посмотрел на своего низкорослого друга. Никто не желал ему такой участи, но никто и не надеялся, что в закромах его души найдется такая большая храбрость. - Я помогу тебе, Фродо Беггинс, коли эту ношу суждено нести тебе, - маг сжал плечо хоббитца, по-доброму улыбаясь. - Я помогу тебе, даже если моя помощь будет стоить моей жизни. Мой меч с тобой, - так же спокойно сказал Арагорн, опираясь на рукоять меча, что кончиком касался пола. - И мой лук, - встав рядом с наследником Иссильдура, сказал золотовласый эльф, который как раз больше всех противоречил моему брату. - Моя секира будет служить тебе верой и правдой, - в свою очередь, добавил рыжебородый гном Гимли. Что эльф, что гном… оба были не рады компании друг друга. Все-таки, не просто это поговорки, мол дружбы между гномами и эльфами не существует! - В твоих руках наша судьба, маленький друг, - делая шаг к Фродо, сказал Боромир. Недолго думая, я шагнула следом. - И если таково решение совета, Гондор позаботится, чтобы ее выполнили. Я с тобой, - улыбнувшись хоббиту, сказала я. Боромир только было открыл рот, желая мне возразить, но из-за кустов повыскакивали еще трое хоббитцев, отвлекая нас всех от такой благородной ситуации. Друзья Фродо тоже изъявили желание пойти, сообщив при этом, что нам от них никуда не деться и Фродо без них никуда не пойдет! -Десять хранителей, - загадочно протянул владыка Элронд,- Да будет так! Отныне вы – братство кольца! Было решено отправиться поутру. Эльфы заботливо предоставили каждому из членов братства по комнате, дабы те могли достойно отдохнуть перед тяжелой дорогой. Сумки уже были собраны, провизия готова. Все отправились отдыхать. На протяжении долгих часов я слушала наставления брата. Таща меня в конюшни, он продолжал говорить, как опасен этот путь, и что отец был бы против, но я резко одернула руку, останавливая его. - Перестань, ты тащишь меня на глазах у всех словно тряпичную куклу, - грубо ответила ему я, и глаза его округлились. Подобного раньше я себе не позволяла, - я больше не маленькая девочка и я сделала свой выбор. Я член братства и пойду с ним. Он помолчал, посмотрев мне в глаза, а после отвел взгляд, не зная, что мне ответить и как убедить в обратном. Тяжело вздохнув, он сжал мои пальцы, как это делал всегда, и тихо обреченно ответил. - Хорошо, пусть будет так. Но отец не простит этого. Это долгий путь, Вилен. Я бы не хотел, чтобы ты страдала, если что-нибудь произойдет, а также не хотел бы страдать сам, если у меня не получится уберечь тебя. Кивнув ему, мы еще молча постояли некоторое время, он все так же держал меня за руку, наверное, думая о том, правильно ли он поступает. Думаю, Боромир знал, что не должен позволить мне этого, но и знал, что переубедить меня вряд ли удастся. В тихой обиде друг на друга мы отправились в отведенные нам покои и оба легли спать. Наутро, собравшись, мы все ждали Элронда и Арагорна. Мой брат оставался в стороне, а я знакомилась с хоббитами. Как оказалось, они взяли самое важное! Табак, куриные сосиски и, так полюбившегося Сэму, пони. Владыка Элронд и Арагорн вернулись, к нам присоединился и Гендальф. Теперь братство было в сборе. Выслушав несколько слов в напутствие и получив эльфийское благословление от Элронда, мы отправились в путь, покидая Раздол, надеясь, что не навсегда.