Солнечный зайчик

      Дядя Крис снова уехал в Женеву и дети должны были жить у нас несколько дней. Алекс привёл их утром, а заодно принёс несколько альбомов с семейными фотографиями.       Случилось это, как обычно, не вовремя. После моей ссоры с Крисом прошло два дня; со Стефаном мы помирились, но настроение у меня не улучшилось. Утром, перед работой, я отвезла Стефа в больницу, где ему наконец-то сняли гипс. Но это мало помогло - рука, находившаяся три месяца в согнутом положении, плохо слушалась и болела. К обеду стало ясно, что передвигаться самостоятельно Стеф не сможет ещё несколько дней.       Вернувшись вечером с работы, я застал всё ту же компанию плюс Оскара - шестилетнего "жениха" Эдди и одного из внуков Андреса, которого ему подбросил внезапно вызванный на работу сын. Дети с криками носились по всей квартире, таская за собой Армина, который то и дело спотыкался и падал. Андрес готовил ужин, бабушка разговаривала с кем-то по телефону, а Стефан и Алекс рассматривали один из альбомов. Я наклонилась поцеловать мужа и, заглянув через его плечо, обалдела.       На фото был гроб. Массивный, деревянный, с бронзовыми ручками, очень дорогой. В нём лежал красивый старик в чёрном фраке, всё вокруг заставлено венками и корзинами с цветами. Стефан перелистнул страницу и я увидела того же старика - лицо крупным планом. - Стеф...что это?... - Это похороны дедушки Карла, - мой муж деловито листал страницы, видимо искал какой-то конкретный снимок. - Зачем...зачем такое снимать? - Какое "такое"? Это часть семейной истории. Как дни рождения или свадьбы. - Ну ты сравнил, - я отобрала у него альбом и начала листать сначала. - Не хочешь на себя посмотреть? - Где? - Вот, на общем снимке, - Стеф указал в угол очередной фотографии.       Фото было типично семейным. В центре сидят на скамье альфы - старшие в центре, молодые по краям. У них за спинами выстроились омеги и подростки-альфы - в том же порядке. На полу расселись дети - мальчики в почти одинаковых чёрных костюмах. - Вот я! - Алекс радостно ткнул пальцем в кудрявого, хорошенького как кукла, малыша с огромными карими глазищами. - А где Лиза? - Вот она. - Ты здесь совсем не похожа на девочку, - племянник внимательно рассмотрел меня, сверяясь с фотографией. - Я и сейчас не очень похожа на девочку. - Зато похожа на Генриха. И на Михаэля, только у него волосы светлее. А вот папа с отцом.       В правом углу действительно были они - Стефан стоял за спиной у Грегора - такого высокого, что даже сидя он был ненамного ниже стоящего Стефа. - Почему я не помню, как мы фотографировались? - я нашла другой снимок : Луис, я, Генрих и Рэй стоим в ряд, перед нами в большом кресле сидят Михаэль, Алекс и подпёртый подушкой Марк с соской во рту - на вид не старше пяти месяцев. У Рэя выражение лица такое же недовольное, как сейчас. - Понятия не имею, - Стефан ехидно улыбнулся. - Пьяной ты точно не была - учитывая твой юный возраст. - А ты меня помнишь? - Конечно. Извини, но тебя невозможно не заметить или забыть. - Потому что я девочка? - Нет, дорогуша, не поэтому. Честно говоря, если бы я тогда не знал заранее, что ребёнок дяди Руэла дочка - я бы принял тебя за обычного мальчика. Но ты так себя вела... - Как? - я уставилась на мужа. Я точно помнила, что вела себя очень хорошо - мама перед отъездом не поскупилась на нотации, инструкции и угрозы. - Как хозяйка жизни. Помню, после похорон - на третий или четвёртый день - вы во что-то играли и Луис не захотел тебе подчиняться. Так ты выгнала его из его собственной комнаты и он весь вечер сидел с нами внизу - боялся вернуться. - Да, помню. Он сам виноват - надо было делать, что говорят. Ну и морда у Рэя - что за вечная обида на весь мир? - Он всегда такой, - Стефан снова начал листать альбом. - Я вообще не помню, чтобы он улыбался. - Бедняжка Рэймонд, я ему не завидую, - Алекс довольно улыбнулся. - В смысле? - я непонимающе посмотрела на него. - Вы же с дедушкой Крисом позавчера поругались? - Ты о чём? - Стефан оторвался от альбома. - Ну, не то чтобы поругались...- я почувствовала как краснею под взглядом мужа. Я не сказала ему, что поссорилась с его папашей - устроила свару на пустом месте, а теперь неизвестно во что это нам выльется. - Не знаю, что у вас там случилось, но ты его здорово достала, - глаза Алекса горели восторгом, как всегда когда речь шла о семейных сплетнях. - Он весь вечер орал у себя в комнате - жаловался дедушке Якобу какая ты сука. - И что именно он говорил? - Не знаю, мне через дверь было плохо слышно. Он всё время повторял, что ты гадина и зря тебя пустили в семью. А Якоб его успокаивал и обещал с тобой поговорить. - А почему я об этом не знаю? - Стефан закрыл альбом и уставился на меня; взгляд у него стал такой же цепкий как у его папаши. - Я же сказала, что разговаривала с ним. - Но не сказала, что вы поссорились. - Стеф, я с твоим отцом не ссорилась. Мне не понравилось как он с тобой говорил, когда мы пришли и я высказала ему всё, что об этом думаю. А он распсиховался - типа он в своём доме хозяин и делает что хочет, - я ещё вчера придумала эту версию, на случай если Стефан узнает о моей выходке и сейчас радовалась своей предусмотрительности. - Понятно. А Рэй здесь при чём? - Ну, дедушке же надо сорвать на ком-то злость. Рэй уже два месяца не даёт денег на Эдди и Пауля, - Алекс быстро взглянул на отца и чуть покраснел. - Раньше он всё время обещал, что переведёт деньги на карту, а потом просто перестал подходить к телефону. Ну и после того, как вы поругались, Крис совсем психанул и сказал, что завтра же поедет в Женеву и объяснит этому мудаку что к чему. Так что, Лиза, Рэй снова пострадает из-за тебя. - Конечно, это же я виновата, что он родился без мозгов. Вообще странно, Рэй же любимый сыночек у папочки. - Уже нет, - Алекс довольно улыбнулся. - Теперь любимый сын - Михаэль. Рэй сам виноват - он же знает правила. Нечего было нарываться. - Какие правила? - Правило всего одно : все должны слушаться дедушку Криса. Всё всегда должно быть так, как он хочет. Он сто раз повторял, что ему не нужны сыновья и внуки, которые не считаются с его мнением. - Да, я это тоже слышала. Но я не думала, что это распространяется на Рэя. - Вот и Рэй тоже не думал. Но теперь с ним покончено. Якоб никогда его не простит за тот скандал с Дереком, а Крис - за неуважение и неподчинение.       Ответ Стефана я не расслышала - его заглушил громкий крик Армина, перешедший в истошный рёв.       Дети были в прихожей - Оскар и внук Андреса сидели на полу, потирая ушибленные места, а Армин лежал на животе, раскинув руки и ноги как морская звезда и громко плакал. Я быстро ощупала его, чувствуя как внутри закипает злость - я только что вытащила из травматологии мужа и у меня не было ни малейшего желания ездить туда ещё и с сыном. Повреждений вроде не обнаружилось и я, взяв Армина на руки, набросилась на старших детей. - Чем вы тут занимаетесь? - Мы просто играли и он упал. - Эдди, ты самый старший. Ты должен следить за порядком. Ты же знаешь, что Армин ещё маленький и не может бегать как вы. - Но ему нравится с нами играть! - Ага, а ещё ему нравится жевать полиэтилен и совать пальцы в розетку. - А почему у него такое имя? - спросил внук Андреса. - Какое? - Омежье. Он же альфа. - А тебя как зовут, умник? - Феликс. - У тебя самого омежье имя. - Так я и есть омега.       В прихожую заглянули бабушка и Андрес. - У вас всё в порядке? - Да, бабуль, у нас всё хорошо. - Феликс не мешает? - Андрес озабоченно посмотрел на внука. - Нет, всё нормально.       Я хотела унести успокоившегося Армина, но он снова протестующе разорался. Пришлось оставить его с детьми.       Зайдя в комнату я увидела милую семейную сцену. Стефан сидел в своём кресле, а Алекс стоял перед ним, упираясь руками в подлокотники. Он так низко наклонился, что его волосы - чёрные кудрявые - перемешались со светло-русыми прядями Стефана. Они смотрели друг другу в глаза, улыбались и выглядели абсолютно довольными жизнью. Меня они не видели.       Алекс был похож на Грегора - не копия, но достаточно, чтобы меня кольнула ревность. Он выглядел почти взрослым, а Стеф достаточно молодо и в такой позе они были больше похожи на влюблённую парочку, чем на папу с сыном. Стефан что-то тихо сказал, а Алекс, захихикав, наклонился ещё ниже и потёрся носом о нос Стефана.       Три года назад племянник рассказал мне о том, как они собирались переехать на свою квартиру. Тогда я об этом не думала, но сейчас вдруг представила, как это могло бы быть. Если бы мы со Стефом не познакомились, то сейчас он мог бы жить вдвоём со старшим сыном - почти взрослым альфой. Алекс делал бы всё то, что сейчас делаю я : одевал и раздевал Стефана, мыл его. Может быть они бы даже вместе спали, на одной кровати. У Стефа большой опыт по части инцеста - сначала с родными братьями, потом с двоюродной сестрой; интересно, насколько далеко он мог бы зайти с собственным сыном - красивым парнем, так похожим на своего отца? Стеф мог сколько угодно это отрицать, но он был влюблён в Грегора и до сих пор, спустя одиннадцать лет, всё ещё переживал из-за его предательства. - Алекс, тебе не пора домой?       Они вздрогнули от моего резкого тона, Алекс шагнул назад и слегка покраснел, Стефан поправил очки. - Что с Армином? - Он в порядке, просто испугался когда упал. Кстати, других детей удивляет, что у него омежье имя - как я тебя и предупреждала. И это он ещё в даже в детский сад не пошёл. - Но ты же согласилась. - Я хотела назвать его Вернером, если ты помнишь. - Лиза, Вернер Харт не звучит. - Армин Харт - не намного лучше. - Пап, я пойду, - Алекс посмотрел на часы. - Хорошо. Лиза, ты не проводишь его? - Ладно. - Пока, пап.       Алекс наклонился к отцу. На секунду мне показалось, что сейчас они поцелуются в губы, но нет - Алекс чмокнул его в щёку и пошёл к двери. Я за ним.       Слова Алекса - то, что он говорил о Крисе - меня удивили. Даже не слова, а тон. Я знала, что дети Стефа обожают своего дедушку и считают его самым лучшим на свете. Но, судя по сегодняшнему разговору, Алекс энтузиазма младших братьев не разделял.       Мы не торопясь шли по набережной, я закурила. Племянник искоса посматривал на мою сигарету и я протянула ему пачку. - Спасибо. Папе не скажешь? - Не скажу, не бойся. Ты что, не любишь дедушку Криса? - Папа говорит, что мы должны быть ему благодарны. - А ты как думаешь? - Я его ненавижу, - он сказал это так спокойно, что я не сразу поняла о чём он. - Это он во всём виноват. - В чём? - В том, что с нами случилось. Я помню, как мы пришли к нему первый раз. Я тогда был совсем маленький, а папа ещё мог ходить. Меня отправили играть с Михаэлем, но я не пошёл. Мне было страшно и я стоял у двери и слушал их разговор. Крис сказал папе, что, если ему в тягость отцовские обязанности, то он может оставить меня здесь, а сам пусть убирается на все четыре стороны. В тот раз мы ушли; я сказал, что не хочу жить с дедушкой, а папа обнял меня и ответил, чтобы я не боялся - мы никогда-никогда не будем жить в этом чёртовом доме. Так и сказал. - А потом? - Потом мы жили как раньше, ещё года полтора. Я ходил в детский сад, мне там нравилось; папа с отцом вечно ругались из-за денег. Отец всё время рисовал, расходники стоили дорого и однажды он потратил папину заначку, которую он отложил на квартплату. Был жуткий скандал. Отец обозвал папу избалованным барчуком и мещанином, ничего не понимающем в искусстве. А папа сказал, что пора бы ему уже стать великим художником - пока мы все не умерли в канаве. Потом родился Гордон. Мы снова пошли в гости к дедушкам, только на этот раз папа с ними помирился. Я сначала боялся туда ходить, но всё было нормально - Крис больше не угрожал меня отобрать. Ещё я подружился с Михаэлем. А потом родители уехали в отпуск на две недели - как мне сказали - и больше не вернулись. - В смысле - не вернулись? - Мы с Гордоном жили с дедушками. Я видел, что что-то случилось - дней через пять после их отъезда. Якоб долго с кем-то говорил по телефону, несколько раз. А у Криса было такое лицо, когда он на меня смотрел...Мне было так страшно...В тот день, когда папа должен был нас забрать, никто не пришёл. На следующий день тоже. Якоб почти не бывал дома и мне пришлось спросить у Криса. Он сказал, что родители нас бросили - мы больше никогда их не увидим. Я испугался, что они умерли, но Крис засмеялся и ответил, что нет - они живы и здоровы, просто мы им надоели. Сначала я ему не верил, но папа так и не пришёл за мной. Луиса и Михаэля переселили в мансарду, а нам с Гордоном отдали их комнаты. Крис выбросил все мои вещи - одежду, игрушки, всё что мне покупал папа. Он всё время повторял, что я его любимый мальчик и теперь у меня будет всё самое лучшее. А когда я спрашивал про папу - отвечал, что я должен забыть "этого мерзавца", который не достоин быть отцом таких замечательных детей, как мы с Гордоном. - И ты не знал, что Стефан живёт в доме, вместе с вами? - Нет, сначала не знал. Я чувствовал его запах, но Крис объяснил, что мне это кажется. - А почему ты не спросил у Якоба? - Крис сказал, что я ни с кем не должен об этом говорить. Что это очень стыдно - то, что родители нас бросили, а дедушка Якоб очень переживает из-за этого и не надо расстраивать его разговорами. - И как ты узнал правду? - Мне рассказал Михаэль. Однажды он поманил меня к лестнице - той, что ведёт прямо в мансарду - и сказал, что покажет секрет, если я честно-пречестно не проболтаюсь. Мы поднялись наверх и... - Там был твой папа? - Да. Только он выглядел по-другому. Он был такой худой и кожа серая, как у зомби. Он сидел в инвалидном кресле и я сначала не узнал его. А потом он оглянулся и увидел меня. - Сколько тебе было лет? - Почти шесть. - То есть, вы не виделись почти два года живя в одном доме? - Да. Михаэль ушёл к себе, а я остался с папой. Я спросил, где он был столько времени. И тогда он мне всё рассказал : про то, что уже два года болеет и больше не может ходить. Что отец из-за этого нас бросил. И что мы должны быть очень осторожны, чтобы Крис ничего не узнал. Я сказал, что хочу уйти из этого дома, а папа заплакал и ответил, что нам некуда идти. - Алекс, извини, но я не могу поверить, что ты ничего не знал. Почему Михаэль тебе раньше не рассказал? Он же не мог не знать, кто живёт в соседней комнате. - Лиза...мы тогда были маленькие. Мне было пять лет, а Михаэлю восемь. Это как Эдди и Пауль сейчас. Мне не нравился Крис, но я верил, что он меня любит и желает мне добра - он действительно делал для меня всё. А Михаэль...не знаю. Он себе на уме, я и сейчас не всегда понимаю, что и зачем он делает. А в детстве я об этом вообще не думал. Я был так рад, что папа нашёлся... - Понятно. Но Стефан говорил, что ты приходил к нему вместе с Якобом. - Да. Когда мы ушли, Михаэль снова заставил меня поклясться, что я никому не скажу, а то нам здорово влетит, особенно папе. Он сказал, что папа плохо себя вёл и Крис наказал его и нас тоже накажет. Мне было страшно за папу, но я всё равно проболтался. Мне очень хотелось снова его увидеть, но Крис следил за мной. И тогда я подловил в коридоре Якоба и сказал, что всё знаю. Попросил отвести меня к папе, только чтобы Крис не узнал. Он долго молча смотрел на меня и пообещал всё уладить. Это был единственный раз, когда он поспорил с Крисом. В итоге Крис разрешил нам общаться, но нечасто и ничего не говорить Гордону. - А потом? - Потом мы так и жили. Однажды Гордон увидел папу, увязался за нами, когда мы пошли в мансарду отнести обед. Ему тогда было четыре года, а мне восемь. Папа сказал "здравствуй, сынок" и протянул к нему руки, а Гордон спрятался за Криса и спросил "кто это?". Ты бы видела папино лицо, когда он всё понял...Я сказал "это наш папа", а Крис подошёл к нему, сдёрнул плед с его ног и сказал Гордону " посмотри на него - ты хочешь, чтобы этот парализованный урод был твоим отцом?". Ну, папа тогда очень болел и действительно выглядел...Гордон сказал, что нет. Больше он в мансарду не ходил. Крис всё время рассказывал ему, какой папа плохой и что такой отец никому не нужен. Мы несколько раз дрались из-за этого, а потом я забил. Не хочет - не надо. Потом родились Эдди и Пауль - я тебе рассказывал, помнишь? Вот за это я ненавижу Криса больше всего. Рэй его во всём слушается и если бы он тогда , сразу, велел ему прекратить, он бы оставил папу в покое. Но он ничего не сделал. Мы с Гордоном снова жили в одной комнате. Я хотел переселиться в мансарду, но Крис сказал, чтобы я не придумывал ерунды. Ну, а потом к нам переехала ты. - Понятно. - Лиза, я...Я знаю, ты всех нас считаешь мудаками из-за этой истории, но я... - Алекс, тебя и Михаэля я мудаками не считаю. - Спасибо, что забрала оттуда папу. Когда Дерек купил вам квартиру, Крис сказал ему, что теперь ты точно его бросишь. - Что??? - Ну, типа, ты была с ним только из-за халявного жилья. А теперь тебе это не нужно и ты уйдёшь к своему ёбырю. И вы будете жить там вместе. А у папы будет время подумать о том, какой он дурак, что поверил тебе. Лиза, скажи, а тот альфа, ну отец Армина...ты с ним видишься? - Нет. Я с ним больше не общаюсь. Алекс, запомни пожалуйста : единственный отец Армина - это Стефан. Да, я изменяла твоему папе, но не потому что не люблю его, а потому, что я взрослая альфа и у меня есть...определённые потребности. Ты уже взрослый и понимаешь, что я имею в виду? - Да...понимаю. - И, возможно, в будущем я тоже буду с кем-то встречаться. Но твоему папе это ничем не навредит. Я люблю его и никогда не брошу. Мы всегда будем вместе. Так что, не думай обо мне плохо и не верь тому, что станет рассказывать Крис. Ты сам знаешь цену его словам. И, пожалуйста, будь с ним очень осторожен - эта война ещё не закончена. - Хорошо. Можешь на меня рассчитывать.       Мы дошли до дома дядюшек. Алекс убежал, а я пошла обратно. Настроение у меня было хорошее - я только что получила новое оружие для борьбы с крисом. Да и союзник во вражеском лагере мне не помешает.