Саирабаз

      Ночь провели в лагере Инквизиции, Бык и его отряд перенесли туда палатки и вещи. Всё-таки в окружении солдат было спокойнее, — тем более после жарких боёв хотелось выспаться. А ещё в группе были раненые, но остроухий маг по имени Солас, как и говорил Вестник, — действительно, творил чудеса: все его склянки, бинты и заговоры уже к утру поставили на ноги весь отряд. Адаар (так звали Вестника) тоже помогал исцелять, но Солас быстро отправил его отсыпаться, а сам глаз не сомкнул всю ночь. Но утром был уже, как ферелденский огурец — бодрый и собранный, будто и не было этой бессонной ночи. Очень странный эльф, — Бык это сразу заметил. Тёмная личность — не иначе, не похожая ни на кого: ни на городских эльфов, ни на долийцев. А ещё в нём чувствовалась огромная магическая мощь, которую он умело скрывал. Но Бык решил пока не лезть в это дело, тем более Солас был явно лоялен к Вестнику и даже расположен к нему, поэтому опасаться его пока что не приходилось.       Бык, как и его бойцы, тоже хорошо выспался в эту ночь. Раны от стрел затянулись довольно быстро — благодаря щедрой магии Вестника, которой тот явно не пожалел. Интересно, чего он раздобрился? Не иначе решил уважить сородича, а может просто оказал ему честь, как командир командиру, — не важно. Главное, раны зажили — кстати, почти без следа. А утром Адаар уже объявился и влез в шатёр к Быку.       — Эй… слушай… — он растолкал его. — Не хочешь сходить со мной на берег — на поле боя? Может найдём там что-нибудь ценное на трупах… — он оглянулся через плечо куда-то назад. — Кстати, твои ребята сказали, что на вас вчера напали порождения тьмы. Это что, правда?       Бык потёр глаза и поправил своё одеяло. Плоть с утра, как всегда, шалила, а ему не хотелось, чтобы Вестник это заметил. Он широко зевнул, прикрыв рот рукой.       — Правда… — Бык потряс головой, прогоняя остатки сна. — Порождения тьмы там были. И я даже знаю, откуда они пришли. Просто времени не было залезть в ту пещеру вчера, — он откинулся на набитую соломой подушку и потянулся всем телом. Адаар с восхищением оглядел его напряженные мышцы.       — Ну и здоров же ты, — у него глаза загорелись завистью. — Небось крепкий, как камень, — пощупав мощную грудь Быка, Адаар покачал головой. — Вот это громадина. Как же я рад, что ты с нами. На тебя смотреть-то — уже одно удовольствие.       Бык приподнялся на локте.       — Да ну? — он взглянул на Вестника единственным глазом, да так выразительно, что тот покраснел до ушей.       — Ой, извини… Я ляпнул что-то не то? Но мне… правда нравится, что ты здоровый такой. Я… прямо любуюсь… — он совсем раскраснелся от собственных слов и поскорее переместился к выходу. — В общем, я тебя жду. Пойдём, сходим к пещере. Порождений тьмы тут уже век как не видели. Надо выяснить, откуда они взялись… — Вестник быстро ретировался, а Бык взглянул ему вслед и по-доброму усмехнулся.        — Как пить дать, парень ещё девственник. Это ж надо так густо краснеть. Кажется, стоит преподать ему пару уроков, чтоб стал смелее… — он снова разлёгся на ложе, опять сладко вытянулся, а потом, расслабленно раскинув руки, с улыбкой уставился в купол шатра. — Нда уж… А служба-то в Инквизиции обещает быть интересной. Мальчишка-то как хорош. Жаль, слишком молод… — И Бык, глубоко вздохнув, слегка потомился от неутолённой любовной печали, но всё же поднялся, короткой медитацией духа привёл себя в чувства и стал одеваться.

***

      Видеть саирабаза без всяких оков Быку довелось впервые. Другие маги не считались. Те, с кем Быку приходилось иметь дело вне дома, были либо людьми, либо эльфами, и для них ходить «как все» вполне считалось нормой. Ну, разве что одежда была немного другая: более лёгкая, со всякими оберегами, нашивками, амулетами и прочей магической лабудой. Но вот «своих» магов Бык всегда видел только закованными. Напрочь лишённые воли, под жёстким контролем сородичей эти несчастные были всего лишены даже в тал-васготах. Быку всегда было жаль их. Особенно после того, как один из его друзей, которого тоже готовили в стэны, внезапно проявил магические способности и прямо на тренировке метнул в противника огонь. Случайно, конечно, — просто сорвался от гнева. Он и не ожидал, что такое может случится, — но кого это волновало? Парня моментально скрутили, заткнули рот кляпом, завязали глаза и увели с тренировочной площадки. Навсегда.        Бык потом долго его не видел, но однажды, спустя почти год, встретил: молчаливого, убитого, всего в кандалах, с зашитым ртом. Слёзы на глаза навернулись, как стало больно. А ведь мальчишка мог стать многообещающим воином. И надо же было так некстати проявиться этой магической силе. Но самое страшное было то, что парень умер потом. Просто перестал дышать. Бык тогда сразу понял, что он сделал это нарочно, силой духа остановив дыхание, потому что не вынес неволи и унижений. И это стало вторым болезненным ударом в сердце, боль от которого мучила Быка по сей день. Умерший воин был ему очень близок. Они искренне привязались друг к другу за время тренировок (что, кстати, тоже не поощрялось в Кун), поэтому потеря эта стала слишком уж ощутимой. Но вернуть ничего было нельзя. Хотя, впрочем…       Вынырнув из грустных воспоминаний, Бык снова взглянул на Адаара и улыбнулся. А тот безмятежно шагал вдоль берега и любовался на волны, как ни в чём не бывало. Саирабаз… Абсолютно свободный. И что в нём ужасного, спрашивается? Нормальный же парень. Молодой, красивый. Ну, мечет огонь, управляет стихиями, может мысленно врезать врагу, причём вполне ощутимо, — но если б не он, отряд Быка, например, мог понести вчера очень большие потери. Половины не досчитались бы, не появись Вестник так вовремя со своими бойцами. И со своей магией. А там, кто знает, может пришлось бы сейчас оплакивать кого-нибудь из ребят. Бык всегда очень боялся этого. Он готов был сам умереть, только бы не погиб товарищ.       Народ в его отряде был с очень непростым прошлым, а некоторых Бык даже спас, взяв к себе. Крэма в частности: на его глазах этого парня чуть не убили, — и Бык вмешался в дело, не дав свершиться расправе. Он даже глаз потерял при этом, зато обрел хорошего друга. Правда, спасённый потом оказался девушкой, но это уже не важно. Крэм был смелым бойцом, надёжным товарищем, храбрым воином. И рука у него твёрдая: он вполне мог выдержать мощный удар топора и отразить его щитом. Кстати, и пил за двоих — весело, с увлечением, и вполне мог перепить даже командира, что часто случалось (правда, Бык тогда поддавался — но это не важно). Поэтому что там у Крэма под доспехами — мало кого волновало. Он был отличным парнем — и точка.       Были в отряде и другие ребята: беглые эльфы — как городские, так и долийские (первые скрывались от правосудия, а точнее — от произвола властей; последние — просто не прижились в своих кланах); были и гномы, досадившие своим сородичам настолько, что на них с подозрением посмотрели бы даже наземники; встречались и люди, тоже с неординарной судьбой, подробности которой знали лишь очень немногие. Одним словом, Бык в наборе рекрутов вполне мог сравниться с Серыми Стражами, — разве что кровь порождений тьмы пить не приходилось. Зато выпивка лилась рекой, и на попойках отряда всегда было шумно и весело: пели песни, травили байки, мерились силой, — в общем, отрывались по полной. Бык всегда старался достать для ребят выпивку понадёжней — самого лучшего качества, чтобы им было совсем хорошо, а утром, не приведи Создатель, ни у кого не болела голова. Хозяева таверн с радостью исполняли эти заказы, а иначе и быть не могло: огромный рост и мощная комплекция Быка, особенно вкупе со страшным топором, что виднелся у него за спиной, всегда заставляли продавцов быть дисциплинированными. Но и не только это. Бык умел расположить к себе людей, обладая особой харизмой. Но впрочем, мы отвлеклись.       Вернёмся на Штормовой берег, где Бык с Адааром уже осмотрели тела погибших и, действительно, нашли много полезного. Солдаты тем временем перетащили трупы в кучи и устроили погребальные костры (не из сострадания к противнику, а чтоб рядом с лагерем не воняло разложением), и вокруг вскоре стало совсем чисто: кровь с камней смыл ещё с ночи начавшийся дождь, а утром волны, омывающие берег чуть ли не до половины, довершили дело. Теперь казалось, что боя вовсе и не было, если б не пара-тройка новых шрамов, напоминающих о нём. Но это уже были мелочи.       А пока солдаты возились с убитыми, Вестник со своими людьми направился к пещере, откуда прошлой ночью на отряд Быка напали порождения тьмы. Но стоило им подойти ближе к проёму в скале, как из темноты, уходящей вглубь неизвестности, послышалось противное, верещащее попискивание.       — Пауки что ли? — Адаар хотел пройти дальше и даже снял посох с плеча, приготовившись к бою, но его остановила леди Кассандра.       — Погоди… — она оттеснила мальчишку. — Дай-ка сначала я. А ты постой здесь…       —  Но почему?! — Вестник даже обиделся. — Я не боюсь пауков! Что я, не видел их что ли?!       — Стой здесь! — Кассандра была непреклонна. — Я выманю их, а ты будешь бить — на расстоянии.       — Да что их выманивать?! — Адаар раскипятился совсем. — Это же раз плюнуть! — и тут же метнул в пещеру огненный шар.       Раздался ужасный писк, бешеное шуршание, и наружу в один момент вырвалось целое полчище огромных, разъярённых насекомых.       — Ой… — Вестник побледнел, отступив на шаг. — Я и не знал, что их там так много…       Но думать уже было некогда — пришлось срочно сражаться. Опять началась схватка, на этот раз ещё более опасная, чем вчера, ибо пауки плевались ядом, который довольно быстро губил свою жертву. Хорошо ещё, что Солас, используя свою магию, надёжно укрыл бойцов непроницаемым куполом, и они оттуда отстреливались. И пусть это было долго, но зато безопасно, и бой в конце концов завершился очередной победой отряда. Пауков перебили, никто не пострадал, если не считать лёгких повреждений и отравлений, с которыми Солас быстро справился, напоив всех участников битвы противоядным эликсиром. А когда всё закончилось и страсти совсем улеглись, леди Кассандра подошла к Вестнику и строго взглянула на него. Тот уже знал, что услышит, и сразу опустил голову.       — В следующий раз я всё-таки схожу на разведку, если ты не против… — леди Кассандра сделала многозначительный акцент на последних словах.       — Ну… да… — Адаар почесал затылок, совсем смутившись. — Пожалуй, вы были правы. Я, кажется, не подумал, прежде чем… — он виновато взглянул на Быка, ожидая увидеть и его неодобрение тоже, но рогатый громила лишь ободряюще улыбнулся и подмигнул ему. Вестник вздохнул с облегчением — вот чьего осуждения он бы не выдержал. А Бык потом ещё его и обнял, и тихо шепнул на ухо на кунарийском: «Главное, всё обошлось…» Слова эти стали для Вестника окончательным утешением.       А потом они вместе вошли в пещеру. Пауков больше не было, среди камня и темноты стало тихо и безопасно, но в воздухе всё же витал резкий запах гниения и тлеющих с ночи костров. Бойцы зажгли факелы.       — Здесь кто-то был, — леди Кассандра, пройдя вглубь расщелины, наткнулась на догорающие угли. — И кажется, не только имперцы. Они привели с собой и рабов. Взгляните… — она указала на несколько растерзанных тел рабочих, валяющихся возле зияющей дыры, уходящей глубоко под землю.       Солас подошёл ближе и не спеша осмотрелся вокруг.       — Похоже, они долбили проход, — заключил он спокойным голосом, оглядев застопоренные буровые установки и валяющиеся повсюду кирки. — Зачем-то хотели выйти к подземным тоннелям, но наткнулись на порождений тьмы. Теперь-то понятно, откуда вылезла эта скверна. Надо бы понадежней закрыть этот лаз, чтобы набегов больше не повторилось… — он хотел уже применить магию, но Вестник вылетел вперед.       — Нет, погоди! Дай я! — и оттеснив Соласа, быстро сотворил заклинание. Тут же огромные валуны, лежащие неподалеку, с треском оторвались от пола и по мановению рук, с оглушительным грохотом рухнули в тёмный проём и завалили его.       Адаар отряхнулся, покончив с делом, немного помедлил в приятном предвкушении и обернулся, с нескрываемой юношеской гордостью взглянув на Быка. А тот и правда был потрясён. Он и одну бы такую глыбу поднял с трудом, а тут — сразу несколько, да ещё одной только силой мысли! Невероятно! Зрелище было поистине впечатляющим, и Бык с восхищением глядел на молодого мага, ничуть не скрывая чувств. И тот засветился от счастья, а после весь день ходил возбужденный, счастливый и сиял, как начищенный золотой. Досадная неудача с пауками, конечно же, моментально забылась.