Саирабаз

      Вестник дулся на Быка несколько дней, и даже не взял его в поход, хотя собирался. Но когда пришло время вручать топор, он всё-таки не удержался и самолично забрав оружие из кузни, ещё спозаранку явился к шатру своего обидчика.       — Эй, Бык! — позвал он. — Выйди. Надо поговорить, — но ответа не последовало. Тогда Вестник сам забрался к нему в палатку.       Бык ещё спал: валялся на своей походной подстилке, широко раскинув ноги и руки, совершенно голый, едва прикрытый тонким, грубо прошитым одеялом и дрых, как мертвец. Кажется, вчера была хорошая попойка — угар в шатре стоял соответствующий. Но не это привлекло внимание Вестника, а заметно выпирающий бугор, который образовывало одеяло в области чресел сурового воина Кун. Адаар глазам своим не поверил: да неужели же всё настолько… огромное? Он осторожно, чтобы не разбудить Быка, подкрался к нему, присел рядом на корточки и одной рукой удерживая топор, другой аккуратно приподнял уголок покрывала, прикрывающего здоровяка.       — Вот это да… — Вестник вытянул шею, приглядываясь. — Ну надо же… Да им ведь убить можно…       — Что, нравится? — Адаар чуть не подпрыгнул от неожиданности, потому что это был голос Быка.       — Вот чёрт! — он вскочил на ноги и густо залился краской. — Да ты не спишь… Вот дерьмо. Угораздило же меня… — но Бык только добродушно рассмеялся на это.       — Да ничего страшного, — он приподнялся на локтях, взглянул на молодого собрата. — Я ведь не барышня. Могу и показаться, если хочешь, — он уже схватился за угол одеяла, но Адаар выставил руки вперёд.       — Нет, нет! Не надо! Я… просто… Ты извини. Я просто подумал, что это там у тебя… под одеялом… Ну мало ли… понимаешь?.. — Вестник запнулся и закрыл лицо рукой. — Создатель, что я несу?..       А Бык улыбался и глядел на него с отеческой нежностью. Именно так, хоть и сам этого не осознавал. От этой любви на сердце становилось странно тепло.       — Забавный ты парень, Вестник… — Бык уселся, обмотал одеялом бёдра, чтобы не смущать Адаара, и только тогда встал на ноги. — Так это и есть тот легендарный топор? — он заметил оружие, которое притащил Адаар, и кивнул на него. — Тот самый «Огонь Дракона»? Это же мне?       — Тебе… — Вестник передал ему топор, все ещё смущаясь своих горящих щёк, но зато позабыв про обиды. — Руби на здоровье… как говорится…       — Что ж, ну спасибо, — Бык с удовольствием оглядел секиру, погладил её инкрустацию, именные гравировки на металле, проверил на остроту лезвия. — Хорош, нечего сказать. Просто подарок с небес. Ну и на ком же мы его испробуем? — он взглянул на своего юного командира.       Тот уже пришёл в себя окончательно, только вытер испарину со лба и шумно выдохнул.       — Ну… Мы сегодня хотели отправиться во Внутренние земли, к объездчику Деннету. Там вовсю идет война между магами и храмовниками, поэтому трудно будет пробиться. Но мне нужны лошади… Вернее, нам всем нужны. А я вообще утомился уже ходить пешком — здешние клячи-то меня не выдерживают…       — А ты умеешь ездить верхом? — Бык удивился: кунари не особо жаловали верховую езду — возможно и правда из-за своих габаритов.       — Умею, конечно… — Адаар приосанился, — похоже, он очень гордился собой. — Я хорошо смотрюсь в седле. И гарцевать могу. И вообще, много чего. Тебе понравится, вот увидишь, — но тут же снова запнулся: — Создатель… Опять я веду себя, как ребенок…       Бык улыбнулся ему.       — В этом и состоит твоя прелесть, — он положил топор на бочку, служащую в палатке походным столом, подошёл к Вестнику и обнял его за плечи. — Хороший ты мальчик. И не годись мне в сыновья, я бы в первый же день с удовольствием лишил тебя девственности. Но… не посмею. А вот тебе, — он по-отечески погрозил ему пальцем, — не помешало бы сделать первый шаг в этом направлении. И не дуйся на меня больше, я ведь плохого не посоветую. Мужчине надо правильно разряжаться время от времени. А тут столько хорошеньких девушек. Я, например, вчера соблазнил монашку… — Бык усмехнулся, увидев, как испуганно ахнул Вестник. — А что тут такого? Она ведь женщина. Ну нельзя же вечно молиться. Надо хоть иногда чувствовать себя по-настоящему любимой. Причём мужчиной, а не каким-то там эфемерным Создателем… — Бык отошёл к выходу и, приподняв штору шатра, выглянул на улицу, где шли тренировочные бои. — Да вот и леди Кассандре тоже не помешало бы… — он глянул на Адаара. — Она ведь тебе нравится, да?       Тот сразу начал краснеть.       — Ну… да… Она хорошая, сильная. Да только я больно здоров для неё. К тому же она опекает меня, как мать. Я… не решусь. Слишком благоговею перед ней…       — А жаль, — Бык философски пожал плечами. — Но если ты хочешь, я подберу тебе подходящую девушку. Я примерно представляю, что тебе нужно… Или ты хочешь парня?       Адаар замотал головой.       — Нет, нет, Бык, не надо. Спасибо тебе, конечно, но… — теперь он уже не краснел, а выглядел очень расстроенным. — Ты понимаешь, в чём дело… Я просто… очень люблю. И люблю безответно. Это терзает мне сердце, просто на части рвёт! И сейчас я никого не хочу… — он помолчал немного, но всё же решился сказать до конца: — Жизнь, к сожалению, развела нас… так получилось… не оставила мне никаких шансов… Особенно теперь, когда я по горло увяз в Инквизиции, думаю, это всё. Мы больше не встретимся. Поэтому мне… надо прийти в себя. Ну, а потом… — он нерешительно улыбнулся, взглянув на Быка. — Может потом я и воспользуюсь твоим советом…       Здоровяк понимающе покивал.       — Ясно, — он снова подошёл к Вестнику и привлёк его к себе. — Ну ничего… Не расстраивайся так, мой мальчик. Сердце заживает быстро. Просто не мучай себя воспоминаниями, и всё пройдет… — он утешающе похлопал Адаара по спине, а тот, помолчав немного, вдруг уткнулся Быку в плечо и порывисто обнял.       — Спасибо тебе. Я так счастлив, что ты со мной. Ты даже не представляешь. Мне очень не хватает отца. Я так скучаю по нему. Ужасно скучаю!       И Бык, помолчав, покивал своим мыслям, поглаживая Вестника по спине: он крепко задумался. Ведь ему были незнакомы подобные чувства — кунари никогда не знали, кто их настоящие родители. Дети воспитывались одним скопом, под присмотром тамаззран. Их забирали от матери почти сразу же после рождения, и всё это воспринималось, как должное. А вот гляди ж ты — отца, оказывается, можно любить. Да ещё так горячо. Бык даже растрогался, и глубоко вздохнув, прижал Адаара покрепче, поцеловав его в лоб.       — Ну, вот и чудесно… — он глянул ему в глаза. — Я тоже рад, что мы вместе. Все образуется, вот увидишь. Любовь — штука непредсказуемая, всякое может случиться… — он снова обнял мальчишку. — Мало ли как обернется. Ты, главное, не расстраивайся… сынок…